Андрей Заякин , сооснователь «Диссернета», редактор data-отдела «Новой»
Фото: Сергей Бобылев/ТАСС
Российская академия наук (РАН) давно занимается проблемой липовых диссертаций и незаслуженных ученых степеней, которые превратились в элемент богатого интерьера или в престижный пунктик в биографии чиновника. Кандидатами и докторами наук нередко становятся люди, которые для защиты диссертации от обвинений в плагиате просто подделывают научные публикации. Академики не раз призывали ВАК, которая раздает научные звания, обратить внимание на эту проблему. И вот две недели назад конфликт между Академией наук и аттестационной комиссией по поводу фальшивых научных трудов принял новый оборот.
Несколько дней назад пленум аттестационной комиссии подтвердил, что представителей Академии наук выслушают на заседаниях, когда будут рассматривать вопросы присвоения или лишения ученых степеней. Но вскоре руководитель ВАК Владимир Филиппов нарушил это публичное обещание, запретив ВАК выслушивать представителя академии, который должен был сообщить о масштабных фальсификациях в одном из научных трудов. Речь шла о вопросе подлинности выходных данных научных изданий эксперта Рособрнадзора Юлии Аношиной, которая является профессором Московского университета технологий и управления (МГУТУ). В тот день слушалось дело о лишении ее ученой степени.
Такое изменение в позиции ВАК сложно назвать случайным. Собственная работа ВАК по выявлению поддельных научных монографий была перечеркнута в один миг, видимо, чтобы не создавать прецедент. Ведь монографии, изданные задним числом, -- это самый удобный способ спасти фальшивую диссертацию. А их много у статусных фигур. И если лишить их всех ученых степеней, это может привести к репутационному коллапсу для влиятельных юристов из экспертного совета ВАК по праву.
ВАК против фальшивок?
В 2016 году в интервью «Новой газете» руководитель ВАК Филиппов вполне однозначно говорил о фальшивых научных публикациях, которые послужили основой для некоторых диссертаций:
«Были случаи, что вместо тиража [научного труда], который якобы издан в типографии, указано 200–300 экземпляров. На самом деле, по факту, было 20–30. Если книга была издана хоть в количестве 100 экземпляров, но человек все 100 экземпляров выкупил, забрал и в шкафу держал <…>, то книгу такого низкого качества нельзя показывать научному сообществу, по крайней мере, до защиты диссертации. Это просто мошенничество».
С 2017 года ВАК и Минобрнауки стали регулярно получать информацию о том, что многие диссертанты используют так называемые «лжекниги» — статьи и монографии, изданные задним числом, чтобы создать видимость своего авторского приоритета при рассмотрении вопроса о лишении их ученых степеней.
Самым знаменитым стал случай с бывшим ректором Московского государственного политехнического университета Андреем Николаенко, который за опубликованную задним числом статью лишился ученой степени и перестал быть ректором. Но его случай не единичный. Сомнительные публикации в ВАК приносили бывший домодедовский мэр Дмитрий Городецкий, алтайский депутат Василий Куц и министр Владимир Мединский. Стратегия защиты с помощью сомнительных монографий стала популярной. Аналогичную линию защиты выбрал в суде по плагиату проректор иркутского политеха Виталий Пешков. Как установил суд, он датировал собственную публикацию задним числом, чтобы доказать свой научный приоритет.
В каждом из этих случаев диссертационный совет не понимал, что ему делать с новоявленными научными книгами и статьями:
на титульном листе стоит, к примеру, 2003 год, а следов этого труда не видно ни в одном реестре или библиотеке.
Я лично сообщал о таких фактах заместителю министра образования и науки Григорию Трубникову. Каждая «лжекнига», попавшая в ВАК, приводила к потоку жалоб и возражений с обеих сторон. «Диссернет» настаивал на том, что подобные труды нужно игнорировать. Сами их авторы, разумеется, требовали их учитывать. К середине прошлого года ВАК и Минобрнауки, казалось, поняли необходимость нормативно урегулировать эту проблему. Для этого руководством ВАК была создана рабочая группа, которая полгода готовила рекомендацию ВАК по поводу датированных задним числом научных статей.
И такая рекомендация (№ 6-пл «Об оформлении результатов научных исследований в диссертационных работах») была принята на пленуме ВАК в декабре 2018 года:
«Высшая аттестационная комиссия <…> обращает внимание на недопустимые случаи <…> включения в список публикаций по теме диссертации работ с недостоверными и даже несуществующими выходными данными научной статьи или монографии <…>».
В рекомендации сказано, что такие «лжекниги» являются «основанием для отказа в присуждении соискателю ученой степени, либо лишения ученой степени человека, которому она присуждена ошибочно». ВАК обязал всех проверять выходные данные публикаций, если они вызывают сомнения, а если публикации ранее не упоминались в автореферате диссертации, не учитывать внезапно «всплывшие труды».
Казалось бы, эти рекомендации подходили к случаю, который ВАК рассматривала неделю назад. Речь шла о диссертации эксперта Рособрнадзора, профессора Аношиной, у которой сообщество «Диссернет» нашло в диссертации некорректные заимствования, а комиссия РАН по противодействию фальсификации научных исследований (подробности на сайте kpfran.ru) – статьи и монографии, изданные задним числом для защиты от обвинений в плагиате.
Но этим странности в диссертации эксперта не ограничиваются. В Научную электронную библиотеку elibrary — основной электронный ресурс для российских ученых — был загружен фальшивый список литературы к реально выходившей в 2010 году в Орле книге Аношиной. И в этот список были вставлены так называемые «лжекниги». В реальном списке литературы, который можно увидеть в библиотеке (РГБ) в бумажном виде, упоминания «лжекниг» нет.
Издательство Российского государственного аграрного заочного университета (РГАЗУ) также загрузило в электронную библиотеку списки литературы к реально выходившим в 2007–2008 годах статьям в вестнике РГАЗУ с указанием «лжекниг» Аношиной. Это было сделано с использованием логина и пароля проректора РГАЗУ Ильи Цветкова. Ситуация раскрылось, и электронная библиотека приостановила действие контракта с университетом.
Подобные случаи рассматривала комиссия РАН. Она обнаружила в общей сложности 20 случаев фальсификации даты, когда научная работа вышла в свет, 18 случаев, когда авторы указывали в авторефератах несуществующие монографии, и 3 случая обмана электронной библиотеки людьми, которые загружали туда фальшивые списки литературы к реальным изданиям. Еще в мае доклад комиссии РАН об этих фактах получил первый замминистра науки и высшего образования Григорий Трубников. А департамент аттестации получил данные для приобщения к материалам о диссертации Аношиной.
Война между РАН и ВАК
25 июня состоялось заседание президиума Академии наук, на котором ВАК рекомендовали «приглашать на заседания президиума ВАК и экспертных советов ВАК членов Комиссии РАН по противодействию фальсификации научных исследований по представлению <…> академика Виктора Васильева». На следующий день академик озвучил это решение на пленуме ВАК. И Филиппов публично согласился с предложением слушать представителей РАН на заседаниях аттестационной комиссии. Пленум ВАК это единогласно поддержал.
Фото: Артем Геодакян/ТАСС
Васильев направил руководителю ВАК ходатайство: заслушать члена комиссии РАН замдиректора электронной библиотеки Виктора Глухова, которому было поручено сообщить о находках, сделанных Комиссией РАН в диссертации Аношиной. Глухов явился в ВАК на заседание президиума. Но допускать его не торопились. Рассмотрение вопроса надолго затянулось. Руководитель ВАК Филиппов, насколько это можно было слышать в коридоре, возражал против представителя РАН. И в итоге представителя академии слушать не стали.
Что же произошло на заседании ВАК и почему это важно безотносительно случая с диссертацией Аношиной?
Оказывается, членов ВАК припугнули тем, что авторы «лжекниг» могут начать судиться, и потому никакие вопросы о достоверности выходных данных научных трудов лучше не рассматривать,
если в деле нет судебного решения об их недостоверности.
Вообще говоря, последний раз научную экспертизу человечество пыталось заменить судом несколько веков назад, в деле Галилея, которым занималась святая инквизиция. А в более позднее время научные вопросы, в частности о достоверности источников, рассматривали не суды, а сами ученые.
Почему руководство ВАК решило не слушать представителей академии? Если их послушать, придется разбираться и с другими «лжекнигами» в диссертациях важных людей. К примеру, скоро ВАК предстоит рассмотреть дело бывшего курганского ректора Константина Прокофьева. А у него в научном труде, опубликованном якобы в 2010 году, упоминается решение Конституционного суда 2013 года и данные о политических партиях, актуальные на 2013 год. Если так дальше пойдет, страшно представить, чьи еще диссертации с сомнительными данными могут оказаться под вопросом, поэтому вряд ли речь идет о спасении отдельных людей. Вероятно, просто не хотят создавать прецедент лишения ученой степени за фальшивые научные работы.
Михаил Краснов
Профессор Высшей школы экономики, доктор юридических наук
— Председатель ВАК Владимир Филиппов, защищая позицию невмешательства экспертных советов ВАК в случае информации об обмане (фальсификации), прибег к странному с правовой точки зрения доводу. Процитирую его слова (по публикации в «Российской газете» 2 июля 2019 г.):
«…фальсификация является сложной правовой конструкцией, достаточно часто присутствует в уголовном кодексе. Фальсификация — это не просто ложные данные или недостоверные сведения, это такие данные и сведения, которые умышленно искажаются. Доказать умысел в действиях человека, который занимается фальсификацией, может только суд. Подобные доказательства можно добыть только через процедуру специальных экспертиз, часть из которых невозможно провести без соответствующего решения суда об их назначении».
Все верно. Только если забыть, что уголовный процесс существует для расследования и судебного рассмотрения преступлений и никаких иных правонарушений. В Уголовном кодексе РФ, который упоминает Филиппов, действительно, больше десятка статей посвящены фальсификациям, например, избирательных документов, документов референдума (ст. 142), итогов голосования (ст. 142.1), единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг или системы депозитарного учета (ст. 170.1), доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности (ст. 303) и др. Но преступления отличаются от других правонарушений, помимо прочего, степенью общественной опасности (например, хулиганство может быть признано преступлением, а может — административным правонарушением). Так что отнюдь не все фальсификации подлежат уголовному и даже административному преследованию.
Обман, подлог, плагиат и проч. в диссертациях не является (пока, во всяком случае) не только преступлением, но и вообще правонарушением.
Отрицательная реакция (диссоветов, экспертных советов и т.д., отказ в присуждении ученой степени или отмена решения о таком присуждении) есть лишь форма недоверия к исследователю, нарушившему академическую этику. Другими словами, советы не выносят вердикты «виновен или невиновен», не разрешают споры между сторонами, не устанавливают юридические факты. Их деятельность принципиально отличается от судопроизводства.
А председатель ВАК предлагает превратить экспертные советы фактически в судебную инстанцию, по крайней мере, в органы, для которых действует преюдиция — обязательность принять без проверки доказательств факты, ранее установленные судебным решением по делу, в котором участвовали те же лица. Эта обязательность действует для другого суда, но уж никак не для общественных органов (органов научного сообщества).
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»