Вообще-то этот сериал мы уже видели — 12 лет назад, тоже аккурат под Новый год. Он шел по всем каналам и назывался «Отключение газа для Беларуси: быть или не быть?» Это было настоящее зрелище. Демонстративно подпрыгивающий от холода представитель «Газпрома» Сергей Куприянов позировал на фоне сугроба в валенках и рассказывал журналистам, что 1 января в 10 утра Россия отключит Беларуси газ, если та не подпишет договор о поставках по цене 105 долларов за тысячу кубометров. Белорусы настаивали на 75 долларах.
Напряжение нагнеталось, взаимные обвинения сыпались с возрастающей скоростью, иностранные журналисты отменяли горные лыжи и семейные застолья и вылетали в Минск. Договор был подписан 31 декабря в 23.59.
А сейчас мы смотрим второй сезон. Его съемки проходили в Санкт-Петербурге, Бресте, Минске и Москве. Все началось в Санкт-Петербурге. На Евразийском экономическом форуме 6 декабря Александр Лукашенко заговорил о том, что
союзное государство не может функционировать в условиях неравенства партнеров и субъектов хозяйствования: «Нет равных условий — нет союза».
Прозвучало ультимативно, затем Александр Лукашенко разъяснил, в чем суть неравенства: Беларусь платит «Газпрому» за транспортировку природного газа три доллара за тысячу кубометров на 100 километров, а внутрироссийский тариф составляет около одного доллара. При этом плата за транспортировку по территории России составляет 70 процентов в структуре цены на газ. Владимир Путин ответил, что цена на газ для Беларуси в этом году составляет 129 долларов за тысячу кубометров, в следующем предполагается 127 долларов, а вот цена для ФРГ — 250 долларов за тысячу кубометров.
«Неправильные у вас расчеты, — перебил белорусский партнер, — мы имеем худшие условия, чем Германия, потому что туда еще три тысячи километров качать, потому и цена такая».
Владимир Путин напомнил, что рыночная цена для Беларуси, если что, составит 200 долларов, и предложил белорусскому партнеру продолжить дискуссию в закрытом режиме. Было видно, что союзники готовы начать бить посуду и делить имущество. Собственно, они и начали.
После дискуссии в закрытом режиме Александр Лукашенко сказал журналистам: «Выступил в нехорошей форме, так что потом пришлось извиняться перед хозяином сегодняшней встречи. Очень бурная была дискуссия, но вам лучше не слышать этого». Правда, через неделю он сам себя опроверг, как это часто бывает: «Я бы ниже своего достоинства посчитал за это извиняться». Но это уже спойлер следующей серии.
13 декабря в Бресте прошло заседание союзного совета министров. И глава российского правительства Дмитрий Медведев в своем выступлении вполне доходчиво объяснил, на каких условиях возможна политика единого тарифообразования и общих цен:
«Хочу особо подчеркнуть: Россия готова и дальше продвигаться по пути строительства cоюзного государства, включая создание единого эмиссионного центра, единой таможни, суда, счетной палаты в том порядке, который предусмотрен «Договором о создании cоюзного государства» от 8 декабря 1999 года».
Можно и не расшифровывать, высказывание абсолютно прозрачное.
Александр Лукашенко и экс-председатель правления «Газпрома» Рем Вяхирев открывают символический вентиль на газопроводе Ямал-Европа, 1999 год. Фото Виктора Толочко /ИТАР-ТАСС
Александр Лукашенко с ответом не медлил. В пятницу он созвал пресс-конференцию для российских журналистов, где рассказал об угрозах со стороны союзника и о готовности защищать суверенитет:
«Шантажировать Беларусь, наклонить, стать коленом на грудь — бесполезно. Я понимаю эти намеки: получите нефть, но давайте разрушайте страну и вступайте в состав России. Я всегда задаю вопрос: такие вещи во имя чего делаются? Вы подумали о последствиях? Как на это посмотрят в нашей и вашей стране и международное сообщество? Не мытьем, так катаньем инкорпорируют страну в состав другой страны».
Идея инкорпорации, по мнению Александра Лукашенко, поступает из Москвы под видом глубокой интеграции:
«Нам говорят — компенсация будет, когда будет, как некоторые говорят, более глубокая интеграция. А некоторые прямо говорят — мы готовы, чтобы вы шестью областями вошли в состав Российской Федерации… Если нас хотят, как Жириновский предлагал, поделить на области и впихнуть в Россию — этого не будет никогда».
А от вопросов о едином эмиссионном центре отмахнулся: мол, несерьезно, это все равно что создавать союз с крыши, а не с фундамента.
А сразу после пресс-конференции с заявлением выступил министр финансов России Антон Силуанов. Он сказал, что Москва не давала Минску никаких обещаний выплатить компенсацию за реализацию налогового маневра в российской нефтегазовой отрасли, поскольку эти изменения являются внутренним делом России. В сериалах так всегда бывает: в напряженный момент появляется второстепенный герой и сообщает нечто будто бы ожидаемое, но все равно громом звучащее. Министр финансов заявил, что вопрос компенсации, конечно, можно было бы и рассмотреть, но исключительно «комплексно в русле совместных решений по исполнению союзного договора 1999 года».
А ведь все не так: обещания давались, да еще какие щедрые. Обе стороны признали цифру белорусских потерь в следующем году: 300 миллионов долларов при цене 70 долларов за баррель. Белорусские финансисты подсчитали, что в течение шести лет налогового маневра, когда в России будут уменьшаться экспортные пошлины на нефть и параллельно увеличиваться налог на добычу полезных ископаемых, потери Беларуси составят около двух миллиардов долларов, или 4% ВВП. Цены на сырье для Беларуси, само собой, возрастут, а от экспортных пошлин придется отказываться в рамках единого таможенного пространства.
Фото: Reuters
С августа и до конца ноября переговоры о компенсации шли весьма активно. Александр Лукашенко и Владимир Путин встречались и в августе, и в сентябре. Заместитель министра финансов Беларуси Дмитрий Кийко говорил, что российская сторона рассматривает два варианта компенсации: межбюджетный трансферт (прямые выплаты из российского бюджета в белорусский) или компенсация через льготные цены на нефть. А тот же Антон Силуанов, выступивший в пятницу мрачным глашатаем, в ноябре подтверждал, что Беларусь теряет в общей сложности два миллиарда скрытой субсидии, и говорил, что двусторонняя комиссия, в которую он входит, готовит предложение для правительства России. 21 ноября Силуанов заявил, что механизм компенсации определен: это будет межбюджетный трансферт.
Окончательного решения ждали к 15 декабря. А через три недели оказалось, что все это время никто ничего никому не обещал. Но еще не поздно попытаться — в обмен на единый эмиссионный центр. Положения союзного договора не выполняются, неожиданно вспомнил Силуанов, и нужно придать им новый импульс.
А ведь соглашение о введении единой денежной единицы и формировании единого эмиссионного центра cоюзного государства было подписано еще в ноябре 2000 года, ратифицировано 7 мая 2001 года, а 31 мая вступило в силу. Просто о нем все постепенно забыли, перестав воспринимать всерьез, но оно существует, и никто его не денонсировал. А насчет ружья, висящего на стене, еще Антон Палыч предупреждал.
Так вот, в том соглашении написано, что с 1 января 2005 года валюта станет единой, и это будет рубль Российской Федерации.
Указывать, где будет находиться единый эмиссионный центр и чьи тапки, уже не нужно было: где российский рубль, там и эмиссионный центр — по праву почвы. И странно, что об этом забытом документе в Москве вспомнили только сейчас. Хотя время выбрано удачно: белорусское правительство теперь даже не пытается демонстрировать, будто в стране все хорошо, стабильно и динамично.
Вице-премьер Игорь Ляшенко в пятницу признал, что правительство изо всех сил пыталось сдержать рост внутренних розничных цен на автомобильное топливо и убытки нефтеперерабатывающих заводов, но ничего не вышло. На заседании союзного совмина 13 декабря, когда белорусы ждали щедрого подарка, российская делегация вообще отказалась обсуждать вопрос компенсации. А в следующем году, когда нефть для Беларуси с учетом налогового маневра подорожает на 20 долларов, — «понятно, что мы уже исчерпали свои резервы», по словам Ляшенко. Если денег не будет, зато будут выросшие цены на нефть, — белорусы, конечно, выживут. И не такое переживали. А вот теперешняя белорусская власть может этого и не пережить. Так что Москва выбрала крайне удачный для себя момент.
Впрочем, сезон еще не закончен, и теперь Александр Лукашенко летит к Владимиру Путину. Дата встречи определена — 25 декабря. Судя по градусу эмоций, это будет не последняя серия, и финальных титров мы в тот день не увидим.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»