«Новая газета» связалась с психологом Линой Егоровой и попросила ее рассказать о вызвавшей споры и сомнения в «научности» и этичности методике составления психологического портрета по фотороботу. Публикуем ее ответ. Уважаемые читатели «Новой газеты»! Нынешняя публикация «Новой» нуждается в дополнительном пояснении. Сергей Строителев связался со мной с просьбой об устном комментарии портретов-фотороботов, с условием, что я узнаю, кто эти люди, только после того, как выскажу свои предположения о них. Мои комментарии представляют собой именно предположения о том, каковы личностные особенности этих людей, чем они могут заниматься, как могут проявляться их проблемы. Они не являются заключением, не претендуют на безусловную истинность. Делая эти предположения я, отчасти, опиралась на свое мнение и клинический опыт, но, в основном, на существующие в этой области исследования. В подобных исследованиях предпринимались попытки проследить взаимосвязь между физическим обликом человека и его личностными особенностями. Например, существует конституциональная типология, разработанная Шелдоном и Кречмером, связывающая индивидуальные различия телосложения с особенностями темперамента и личностными характеристиками. Исследованием того, как характер может проявляться на лицах, занялся венгерский психоаналитик Л.Сонди, создавший проективный тест, на основании портретов людей, страдавших различными психопатологиями. Каждая серия теста состоит из портретов, принадлежащих к различным личностным радикалам. Идея Сонди заключалась в том, что при выборе портретов обследуемый, опираясь на визуальные впечатления, будет руководствоваться собственными подсознательными влечениями. Соответственно, у портретов есть определенные характеристики, которые можно заметить и проанализировать, выявив внешние типажи, присущие каждому из радикалов. У нас, в России, тест Сонди был адаптирован Л.Н.Собчик, существует в компьютерной версии под названием «Метод портретных выборов», и применяется как в клинической психодиагностике, так и в профотборе. Восемь фактор-влечений Сонди в нем сопоставлены с индивидуально- типологическим подходом теории ведущих тенденций. Буквально понимать увиденное не надо, речь идет о тенденции, направленности влечений и особенностях реагирования, присущих индивиду. Например, если в заключении говорится о выраженных шизоидных особенностях, не надо делать вывод, что обследуемый непременно шизоидный психопат. Речь идет о том, что выявлены черты индивидуалистичности, дистантность в контактах, оригинальность мышления. Предположения о сексуальных предпочтениях, перверзиях, профессии людей на портретах также не являются безусловно верными, это лишь варианты выбора для подобного типа личности. Радикальный национализм часто является для проблемных людей возможностью сбросить свое психологическое напряжение, и это, к сожалению, находит поддержку и одобрение в обществе. К сожалению, сейчас многие люди склонны в большей степени оправдывать подобные преступления, винить в своих проблемах приехавших сюда не от хорошей жизни людей. Как водится, достается всегда самым незащищенным. Лина Егорова

Михаил, безработный: «У каждого свой дом. Где родился там и пригодился». Иван, безработный: «Чурок надо гнать из России. Пусть едут восвояси и не высовываются».

11 960 763 иностранцев в России (по данным МВД России на первое полугодие 2018 года). Мужчины из Центральной Азии в возрасте от 18 до 60 лет — основные жертвы нападений. Численное превосходство нападавших и вечернее время — главные условия нападений на иностранцев. Нож — самое распространенное орудие нападения. (отчет информационно-аналитического центр «Сова» за 2017 год) 2015 год — спад преступлений на почве ненависти. Многие связывают это с тем, что государство начало преследовать представителей нацистских группировок. Обычные люди, а не члены националистических банд, совершают в настоящее время подавляющее большинство преступлений против приезжих. На допросах они не скрывают своего агрессивного отношения. (Информация «Гражданского содействия».) 2235 преступлений против приезжих зафиксировал Информационно-аналитический центр «СОВА» за 2007–2018 годы. Нет официальных данных о преступлениях ненависти на почве ксенофобии в России. 28% россиян считают, что не нужновводить ограничения на проживание каких-либо наций на территории нашей страны.

Дмитрий, водитель: «Не могу сказать, что в восторге. Идешь по улице, а вокруг ни одного местного. Странно как-то, раньше такого не было. Испортилось место». Эдуард, студент:«Мигранты отнимают рабочие места у местных. Это установленный факт. Если бы их не было, люди бы работали, а не бухали».

Игорь, прораб:«Мне главное, чтобы с ребенком можно было выйти спокойно вечером на прогулку, так, в принципе, и происходит. В этом районе в основном трудовые мигранты живут. Я сам был руководителем рабочей группы из мигрантов, нормальные ребята. Помню, совсем не хотели русский учить, что зря. И бухали, редко, но жестко — и тогда им совсем крышу сносило». Кирилл, студент:«Я гуляю по этому району каждый день, многое видел. Если резюмировать все, то без мигрантов было бы, конечно, спокойнее. Но кто их теперь уберет отсюда».

Максим, таксист: «Те, кто едет работать, вроде норм, остальные борзые, ведут себя очень нагло, особенно если группами ходят». Алексей, учитель спорта:«Я занимаюсь на площадке перед домом каждый вечер. Были стычки у меня с парой человек, теперь уж не разобраться, кто прав, а кто виноват был. Отношение было нехорошее, и стало еще хуже».

Дмитрий, где работает, не сказал: «Вам, похоже, нужны проблемы, если вы ошиваетесь здесь так поздно, или вам делать нечего, что вы к людям пристаете с такими вопросами». Татьяна, учитель: «Все мы под одним богом ходим, какая разница, какой цвет кожи».