Репортажи · Общество

Экстремизм на репостном масле

В суде может оказаться каждый пользователь соцсети. Репортаж из Барнаула, где суды за картинки поставлены на конвейер

Мария Мотузная. Фото: Влад Докшин / «Новая»
Алтайский город Барнаул с весны этого года — столица российского экстремизма. Сегодня здесь расследуют сразу три уголовных дела по ст. 282 и ст. 148 УК РФ, возбужденных против граждан, сохранивших картинки в своих социальных сетях. В обвиняемых трое абсолютно разных и незнакомых до этого случая людей: парень-фотограф, студентка режиссерского факультета и строитель, у которого есть маленький сын и жена. Каждому из них грозит до шести лет лишения свободы — за возбуждение ненависти и оскорбление чувств верующих. Корреспондент «Новой» встретилась с обвиняемыми, которые еще до вынесения приговора попали в «Перечень террористов и экстремистов» Росфинмониторинга.
Барнаул — административный центр Алтайского края. У многих сразу возникает ассоциация: горы со снежными макушками, ели и изумрудные озера. Но этих красот тут нет: Барнаул — промышленный город, от него до горной курортной зоны — еще около пяти часов езды на машине. Местные жалуются, что тут абсолютно нечего делать.
О том, что в городе последние месяцы одно за другим идут заседания, где людей судят за мемы в «ВКонтакте», стало известно в конце июля. Теперь, если спросить в «Гугле» о Барнауле, подряд выскакивает сплошной «экстремизм». Особенно широкую огласку получила история Марии Мотузной. За ее дело взялся адвокат «Агоры» Алексей Бушмаков, он защищал и видеоблогера Руслана Соколовского, который тоже проходил по статье 282 («возбуждение ненависти либо вражды»). Бушмаков говорит, что надеяться остается только на Европейский суд по правам человека.

Часть 1. Преступление

Главный вход в здание Индустриального Барнаульского суда, где развивается процесс над Марией. Фото: Влад Докшин / «Новая газета». Благодарим Pixel24.ru за технику для съемки
Мария Мотузная едва успевает зайти на территорию суда, как сразу оказывается в толпе камер и с местного телевидения, и с федеральных каналов. Федеральным каналам она отказывалась давать интервью лично, но во время своеобразного пресс-подхода у суда журналистов не выберешь. Мария переживает за то, с каким посылом выйдут сюжеты. Потом удивляется, что все ролики в итоге оказываются нейтрально-информационными, а иногда даже кажется, что в ее поддержку.
Мотузная учится на режиссера. В ближайшие месяцы планировала поехать в Китай, еще поучиться, и потом, возможно, остаться там работать. Теперь ей грозит шесть лет за картинки, которые она сохранила в «ВКонтакте» два года назад.
К Марии пришли рано утром 8 мая. Родителей дома не было, она еще спала, когда в дверь постучались. Трое оперуполномоченных ворвались в квартиру, чуть не сбив девушку с ног, пробубнили что-то про обыск и по-деловому стали перебирать вещи Марии. Она схватилась за телефон, чтобы набрать родителям, — полицейский приказал поставить авиарежим. Оперативники стали выносить всю технику, зачем-то открывали флакончики духов — как говорит Мария, «подозревали, что там флеш-карты спрятаны».
— Когда они обыскивали все, у меня наступила тихая истерика. Я начала шутить тупые шутки, зачем-то спросила: «Это все из-за Навального?» Мне ответили: «Ты могилу-то себе не копай».
Мария ходила на оппозиционные митинги, к Навальному устроилась работать в местный штаб волонтером. Она не исключает, что это могло стать одной из причин для поисков экстремизма в ее квартире.
Уже в отделении Марии наконец рассказали, в чем состоит обвинение. Полицейский показал распечатку мемов двухлетней давности с ее удаленной страницы в «ВКонтакте».
Картинки были, в частности, такие: священнослужитель стоит у свечей и под ним надпись: «А вы тоже в детстве мечтали стать бизнесменом?» Или известная в Сети картинка крестного хода, который идет по разбитой дороге с лужами, надпись: «Две главные беды России».
Смеясь, Мария рассказывает о самой необычной находке полицейских. Необычной, потому что никогда не думала, что за оскорбление этого человека могут наказать. Это был скрин из вирусного видео, где Навального сравнивали с Адольфом Гитлером. Картинка не была опубликована, просто хранилась на компьютере. «У меня слов не было, я им говорю, вы чего, это же Навальный».
Полицейский пригрозил Марии тюрьмой, если она не признает вину, а если сделает, как просят, — «поработает годик на государство — и никакой судимости». Под диктовку девушка написала явку с повинной.
— Я повторяла на бумаге, как он мне эти мемы описывал, это так смешно было. Особенно про патриарха: «Когда взял на свою яхту ящик кагора и блудниц окаянных — ща буит мясо». Они с такими серьезными лицами сидели. Одна следовательница мне так строго сказала: «Я тоже верующая, Мария, и мне это сейчас слушать неприятно».
Марии предъявили обвинение по двум статьям: «возбуждение ненависти либо вражды» (ч. 1 ст. 282 УК РФ) и «оскорбление чувств верующих» (ч. 1 ст. 148 УК РФ). По первой максимальное наказание – 5 лет лишения свободы, по второй – год. Мотузной сообщили, что ее имя внесено в реестр экстремистов и террористов, а значит, без всякого суда у нее теперь заблокированы банковские счета и нет перспектив на трудоустройство. У нее взяли подписку о невыезде и только потом — выдали материалы дела. Изучая их, Мотузная обнаружила, что по ее делу свидетелями проходят две девушки. Это Анастасия Битнер и Дарья Исаенко — студентки юридического факультета алтайского филиала РАНХиГС.
Студентки и «профессиональные свидетели» Анастасия Битнер и Елена Исаенко
Битнер и Исаенко «как верующие люди» заявили правоохранительным органам, что не оставят картинки в Сети безнаказанными. Правда, до сих пор непонятно, как заявительницы могли оскорбиться за мемы с удаленной страницы Мотузной.
Как только фамилии «оскорбленных» стали известны в интернете, пользователи социальных сетей начали распространять их фотографии с текстом «страна должна знать своих героев». Битнер и Исаенко удалили свои страницы в «ВКонтакте», а заодно написали заявление об угрозах, обвинив в них Мотузную. За то, что она публиковала у себя на странице информацию о них. «Они опять оскорбились! Блин, да сколько можно уже?» — спрашивает Маша.

Часть 2. Суд

Студентка Мария Мотузная. Фото: Влад Докшин / «Новая газета». Благодарим Pixel24.ru за технику для съемки
На своем первом в жизни заседании суда Мария одна сидит в первом ряду, нервно перебирает пальцами, видно, что очень волнуется. Рядом тихо спрашивают: «Маша, ты в шоке, что столько людей?» Она, оглядываясь, испуганно отвечает: «Конечно, в шоке». Говорит, что была сразу готова к СИЗО, правда, не знала, что забирают туда только с теми вещами, которые в этот момент при тебе. «Мне подруга сказала: «Маша, ты что-то с собой взяла? Ты ведь с этим первые десять дней сидеть будешь». И я понимаю, что поступаю безответственно, даже сигарет нет».
Заседание длится не больше получаса. Девушка отзывает свое признание вины, говорит, что на нее оказывалось давление, и дело переводят в общий порядок рассмотрения. То есть на одно из ближайших заседаний теперь будут вызваны ставшие уже знаменитыми свидетельницы. Знаменитыми, потому что уже солировали на процессе по аналогичному делу против 19-летнего Даниила Маркина.
После заседания мы вместе с Марией и ее друзьями сидим в кафе и обсуждаем, насколько случайно следователи выбирают «экстремистов» по картинкам.
Знакомая Марии рассказывает, что в 2013 году проходила практику в местном Следственном комитете и видела, как ищут людей, чтобы «оскорбиться».
Сама она не принимала в этом участия, но заметила, как это делали другие. По ее словам, у сотрудников СК на компьютерах есть папка с огромным количеством запретных мемов. Они «гуглят» картинку и видят, по каким адресам она опубликована. Часто это чьи-то страницы в «ВКонтакте». Для придания ситуации «случайности» в игру входят свидетели, которые якобы натыкаются на экстремистские страницы.
Рассуждая о самом худшем варианте наказания, Мария вздыхает: «Я все-таки надеюсь, что только уголовкой отделаюсь». Проходящая мимо официантка испуганно округляет глаза. Ребята смеются: «Ты видела ее реакцию?» Девушка кивает: «Вот так всегда сейчас!»

Часть 3. Другой подсудимый

Даниил Маркин во дворе своего дома. Он живет с бабушкой и дедушкой. Фото: Влад Докшин / «Новая газета». Благодарим Pixel24.ru за технику для съемки
На Даниила Маркина написали донос год назад, по его делу уже прошло несколько заседаний, и осенью ожидается приговор. Он, как и Мотузная, проходит по двум статьям – «возбуждение ненависти» и «оскорбление чувств верующих». Подсудимый предполагает, что студентки Битнер и Исаенко проходили в правоохранительных органах практику и получили такое своеобразное задание: написать заявления на людей за картинки.
Предположение выглядит правдоподобным. На сайте алтайского филиала РАНХиГС можно найти информацию о конкурсе социальных видеороликов «Я против экстремизма». Студентам предлагается поучаствовать в конкурсе и выиграть неизвестный приз. «Еще один шанс для студентов нашей Академии проявить себя!» — призывает объявление. Конкурс, как сообщается, организован при поддержке Министерства образования и науки России. «Думаю, с этим в вуз обратились из Следственного комитета», — предполагает Даниил. Именно Следственному комитету Алтайского края принадлежит разошедшийся в интернете в июле ролик, в котором мальчик 16 лет ставит лайки и делает репосты в социальных сетях, а потом оказывается за решеткой.
Даниил приезжает на суд к Марии, отвлекая все журналистские камеры на себя. Дело, как рассказывает Даня, «сплотило их как родных».
Маркин живет с бабушкой и дедушкой в центре Барнаула. Против него еще в июле 2017 года запустили тот же отработанный механизм: обыск, вынос всей техники и блокировка всех банковских счетов. На вопрос о том, почему он не рассказывал о своем деле раньше, Даниил отвечает, что родители после этого случая категорически запретили ему вообще что-то писать в соцсети. «Если с кем-то, не дай бог, повторится моя история, что бы я порекомендовал… — задумывается юноша. — Запишите себе на мониторе: в разговоре с полицией отказывайся от дачи показаний против себя в соответствии с 51 статьей Конституции».
Даниила тоже судят за «оскорбление чувств верующих». Одна из его «преступных» картинок — фото актера Джона Сноу из американского сериала «Игра престолов» с подписью «Воистину Воскрес».
Даниил после очередного заседания суда. Его судят уже почти год. Фото: Влад Докшин / «Новая газета». Благодарим Pixel24.ru за технику для съемки
Очередное заседание суда по делу Даниила состоится на следующий день после начала процесса Мотузной. Обычно на суде у него не было прессы, его история оставалась неизвестной, пока Мария не помогла с распространением информации в Сети. Судья Марина Молокоедова напряженно реагирует на появление журналистов, опрашивает каждого присутствующего в зале: «А зачем вы здесь?» Журналисты отвечают, что заседание открытое. Судья соглашается: «Ну что ж, ладно».
Заходит свидетель — старший участковый Иван Папсулин. Говорит, что лицо Маркина ему «вроде как знакомо». Начинает вспоминать, как бабушка Маркина вызывала полицейского поговорить с внуком, потому что тот много сидит за компьютером. Сообщает, что у бабушки Маркина по всему дому висят иконы. Прокурор, прищурившись, интересуется:
«А что бабушка говорила про отношение Маркина к религии?» «Говорила, что внук ее отношение к религии не разделяет, неверующий он». Судья обреченно вздыхает: «Понятно». В зале кто-то восклицает: «Всех атеистов теперь посадим?»
Во время ответов Маркина и при чтении материалов дела судья Молокоедова постоянно улыбается.
— С работой сейчас больше всего непонятно, — отвечает Даня на вопрос журналистов после заседания. — Если бы я, например, захотел устроиться в тот же «Макдоналдс» — меня бы не взяли, я же в реестре, а никому не нужны на работе террористы.

Часть 4. Конвейер

Андрей Шашерин гуляет с сыном. Фото: Влад Докшин / «Новая газета». Благодарим Pixel24.ru за технику для съемки
Тяжело найти работу и отцу маленького сына 38-летнему Андрею Шашерину. Он — строитель, обычно принимает частные заказы. Сейчас взял перерыв, все время тратит на поиски адвоката, денег на услуги которого не хватает. Правда, сейчас, узнав о деталях дела, защищать его в суде предложили адвокаты из «Открытой России», «Мемориала» и «Агоры».
У Андрея вообще, кажется, самая дикая история. Первой в интернете информацию о нем дала все та же Мария Мотузная, у которой к тому времени уже были контакты многих журналистов. Андрей написал ей сообщение большими буквами: «Очень Нужна Ваша Помощь! Пожалуйста, Помогите». В прошлом году у семьи Шашерина сгорел дом. Денег на новый не было, пришлось взять кредит и купить комнату — 12 квадратных метров.
Сейчас кредитный счет Андрея заблокировали из-за его имени в списке экстремистов и террористов — он больше не может платить за квартиру, банк начисляет огромные штрафы за просрочку.
Пятого марта в 6 утра дверь квартиры начали пинать ногами. В комнату ворвались полицейские в гражданском, три человека в масках и понятые. Андрея поставили лицом к стене, сразу надели наручники и, ничего не объясняя, сказали: «Поедешь с нами». Его увезли в отделение полиции, при этом один из полицейских остался следить за женой и ребенком.
Жена Елена повела сына в детский сад, полицейский следовал за ней до этажа, где находится группа ребенка. Потом сказал, что ни на какую работу она тоже не поедет. Елену привезли в отделение, где допрашивали Андрея и его отца, у которого тоже провели обыск. На Шашерина тоже написали заявление «об оскорблении чувств». Две другие девушки, их фамилии Андрей не помнит. Статьи, которые ему вменяют, как и у двух других обвиняемых, Мотузной и Маркина, — 282 и 148. Шашерин рассказывает, что полицейские, на несколько секунд показав распечатанные картинки из интернета, сразу перешли к угрозам.
— Говорили, что «из кабинета ты сейчас в СИЗО поедешь, если вину не признаешь».
Пугали, что в садике у сына узнают, что его отец уголовник и экстремист.
Что у сына и дальше будут проблемы с учебой. Что с такой статьей никто из родственников больше не получит работу в бюджетном учреждении.
Андрей играет с пятилетним сыном. Андрей — единственный кормилец в семье. Фото: Влад Докшин / «Новая газета». Благодарим Pixel24.ru за технику для съемки
Андрей рассказывает, и голос его дрожит, видно, что он очень переживает. Вокруг него наворачивает круги пятилетний сын с игрушечным пистолетом, часто просит папу вставить желтые круглые пульки в игрушку. Андрей покупает сыну мороженое — тот счастлив, периодически поддакивает отцу: «Да, точно, трое приходили в масках!»
Шашерин рассказывает, что после консультации с адвокатом отказался от признания вины. Тогда следователь Антон Костырко, который ведет уголовное дело Андрея, назначил ему принудительную психиатрическую экспертизу, а районный суд 24 июля вынес решение о помещении Шашерина в психстационар. На 31 августа назначена апелляция по этому решению.
Картинки, сохраненные Андреем, тоже якобы оскорбили чьи-то чувства. На одной из них, например, изображен священник и подпись: «Согрешил? Прочитай три раза Крым наш».
Андрей говорит, что будет настаивать на проведении повторной экспертизы мемов. Шашерин не считает экспертами людей, которые, глядя на картинку с патриархом Кириллом и его дорогими часами, писали, что это — «демонстрация негативного отношения к патриарху как представителю властных структур». «У нас патриарх это власть, значит, — рассуждает Андрей. — Я со многими юристами разговаривал. В том числе из штаба Навального, они тоже считают, что все это — липа».
— К Навальному на митинги я никогда не ходил. Да и не пошел бы, считаю их бессмысленными. Но мне сказали, что у него хорошая юридическая служба, поэтому к ним и обратился, — говорит Шашерин. К Навальному за помощью обращался и Даниил Маркин, а Марии Мотузной помощь предложил глава юридической службы Иван Жданов.
Андрей долго смотрит на бегающего сына, рассказывает про адвокатов и неожиданно шепотом произносит: «Я считаю, ничего у них не выйдет». «У кого?» — спрашиваю я. «Ну, вот у них, у борцов этих, — отвечает Андрей. — Вы были на заседании Маши? Видели, что с судьей творилось? Он там весь побледнел, позеленел, увидев столько прессы. Так что этот шум не зря. Спасет хотя бы чьи-то жизни».

Эпилог. Боброва, Денисов и Ангел

Антон Ангел. Фото с личной страницы «Вконтакте»
Когда мы улетали из Барнаула в Москву, стало известно, что в Алтайском крае успели завести еще одно уголовное дело за картинки. С обысками по знакомой схеме пришли еще в апреле, но обвиняемый не знал, как об этом рассказать. Сейчас, когда поднялся общественный шум, каждая история будет услышана.
Антон Ангел — гражданский активист из города Заринск. В квартиру, где он живет с матерью, пришли из-за заявлений двух пользователей «ВКонтакте», которые, как обычно, вдруг наткнулись на страницу Антона и нашли там что-то запрещенное. Что именно — Ангелу до сих пор не сообщают. Знает только фамилии сознательных граждан — Боброва и Денисов. Из материалов дела ясно, что местный Центр «Э» следил за социальными сетями Ангела с 2016 года, но это, скорее всего, из-за его гражданской деятельности. Пока Ангелу намекают, что якобы нашли на его странице что-то оскорбительное в отношении евреев.
В конце июля на художницу из Москвы Марию Антоненко завели уголовное дело за публикацию карикатуры по мотивам оппозиционного митинга 5 мая «Он нам не царь».
Девушке грозит до пяти лет лишения свободы за экстремизм. В данном случае он заключается в изображении полицейских, кусающих протестующего зубами.
На жительницу Хакасии завели уголовное дело об экстремизме за пост о притеснении коренного населения (в данном случае обошлось без картинок). Лидия Баинова написала в «ВКонтакте» гневный текст о том, что в игровую комнату ресторана Абакана ее дочь не пустили со словами «вход только русским».
В Твери завели уголовное дело на Сергея Соколова, обвиняемого по той же 282 статье за публикацию картинок, «направленных на унижение достоинства человека». Что именно было изображено на картинках, пока неизвестно.
В СМИ уже публикуют инструкции, как полностью очистить свою страницу в «ВКонтакте». Раздаются даже призывы полностью отказаться от использования социальной сети, принадлежащей Mail.ru Group, потому что это «ловушка силовиков».
Барнаул—Москва