В обновленный кабинет министров не войдут политики, чье присутствие в правительстве воспринималось как само собой разумеющееся. Из наиболее значимых отставок важно отметить уход вице-премьера Игоря Шувалова, ответственного за экономику. Шувалов был первым заместителем Медведева и главным координатором рублевого фронта в 2014 году, когда правительство судорожно пыталось найти спасение от растущих курсов валют. Кроме того, Шувалов координировал крупные проекты вроде ЕАЭС и саммита АТЭС во Владивостоке, а также входит в оргкомитет по ЧМ‑2018. При этом ни один из таких проектов не обходился без скандалов — ​в том числе и коррупционных, — ​однако в этих случаях позиция Шувалова была порой чрезвычайно жесткой («всех в тюрьму», говорил он в 2012 году при проверке фактов коррупции на строительстве объектов АТЭС). Хотя самого Шувалова скандалы стороной тоже не обошли: каноническим, например, стал мем «корги Шувалова» (утверждалось, что вице-премьер использует отдельный самолет, чтобы перевозить своих собак).

Правда, уходит он, видимо, не из-за этого. «Речь не об улучшении качества правительства, а о том, что оно окончательно превращается в орган, который ничего не генерирует, а лишь исполняет. Игорю Шувалову это, конечно, неинтересно, он давно рвался куда-нибудь на волю делать за хорошие деньги что-нибудь независимое. Сейчас, скорее всего, так и будет», — ​говорит экономист Андрей Мовчан.

Из других важных «потерь» правительства можно отметить уход вице-премьера Аркадия Дворковича, который, видимо, полностью сосредоточится на работе в совете директоров РЖД (он возглавляет его с 2015 года) и на управлении фондом «Сколково». На Дворковиче было замкнуто гигантское количество разных федеральных и целевых программ — ​от госпрограммы по инновационной экономике до кураторства растениеводства. Вице-премьер показал себя либералом, однако запоминают последнее, а последнее громкое заявление Дворковича прозвучало в январе на Всемирном экономическом форуме, где он сказал, что Россия сможет работать и без системы SWIFT, если что. «Понятно, что все это чуть медленнее и не так эффективно, но работать можно», — ​заявил тогда Дворкович.

«Уход Дворковича в первую очередь неблагоприятен для главы правительства, поскольку Дворкович был одной из опорных фигур для Медведева, — ​считает политолог Ростислав Туровский. — ​На мой взгляд, это свидетельствует о том, что в рамках торга по поводу нового состава правительства не удалось до конца реализовать свои интересы: с одной стороны, Медведев добился замены руководителя аппарата на лояльную себе фигуру, но при этом опорный для него вице-премьер уходит. Это важный сигнал для Медведева о том, что ему не удалось усилить свое политическое влияние».

Что до министерских постов, то обращает на себя внимание анонсированный уход Александра Ткачева с должности министра сельского хозяйства. Со стороны его уход выглядит несколько нелогично, ведь в конце прошлого года президент страны Владимир Путин лично благодарил Ткачева на всю страну, хваля его за «рекордный урожай» в истории России со времен СССР. Более того, Ткачев — ​один из главных символов уничтожения санкционных продуктов (а еще он предлагал сжигать их вместе с грузовиками, которые везут «запрещенку»). Однако большие урожайные успехи в численном выражении могут и не быть связаны с личностью министра, уточняет экономист Наталья Зубаревич. «Что вы его обожествляете? — ​раздраженно говорит она в беседе с корреспондентом «Новой». — ​Не стоит преувеличивать значение Ткачева. Какое вообще значение имеет министр сельского хозяйства? В России сельское хозяйство зависит от погоды и кредитования, а не от министра». За Ткачевым при этом тянется шлейф двусмысленных поступков вроде попыток запретить иностранное вино и фраза «Какая разница, будут есть» — ​при отчете об экспорте свинины (министр перепутал мусульманскую Индонезию и Южную Корею).

Еще одна уходящая натура — вице-премьер Дмитрий Рогозин (в правительстве он провел 6,5 года). Рогозина, вероятно, назначат главой «Роскосмоса» вместо Игоря Комарова. Газета «Коммерсант» писала о том, что полномочия корпорации могут быть расширены. При этом «Роскосмос» является сложнейшей структурой с массой проблем и, как утверждает военный эксперт Александр Гольц, находится сейчас в том состоянии, в котором находилось советское сельское хозяйство.Справится ли Рогозин с этой ситуацией, понятно будет уже при ближайших запусках.

Кроме того, своих постов с большой долей вероятности лишатся Максим Соколов (транспорт) и Николай Никифоров (связь). Их судьба была в общем предрешена, считают эксперты, несмотря на определенные успехи во вверенных им сферах. Никифоров отвечал за сравнительно положительную историю с внедрением системы связи 4G, а также может занести себе в плюс отмену внутрисетевого роуминга. Соколов же — ​один из кураторов строительства торжественно открытого Крымского моста (хотя и не главный).

Но минусы и того, и другого, очевидно, все перевесили. «Отрасли недовольны деятельностью министра связи, — ​говорит руководитель «Роскомсвободы» Артем Козлюк. — ​Часто мы слышим критику, что он недостаточно отстаивает интересы интернет-бизнеса, IT. Мы видим, как усиливается в том числе государственная риторика по отношению к IT и к интернету. И вследствие этого IT-предприниматели видят огромные риски продолжения своего бизнеса в России и переводят свои юридические адреса за рубеж или вообще переводят туда свой бизнес. Возможно, это также повлияло на судьбу Никифорова». Любой сменщик Никифорова — ​как бы ни называлось новое министерство — ​вряд ли будет сильно либеральнее. Скорее, ровно наоборот, констатирует Козлюк.

Что касается министра транспорта Соколова, то ему, возможно, просто не повезло с должностью. «Минтранс всегда находится в эпицентре очень мощной лоббистской борьбы, поэтому министру удержать свои позиции всегда непросто. Когда-то и Левитина смещали. В отношении Соколова была и кампания, призванная продемонстрировать его неэффективность в ситуации с ВИМ-авиа. Политическая ситуация вокруг него оказалась слишком напряженной, и, возможно, чтобы ее разрядить, принято решение о замене Соколова. Хотя я не думаю, что какие-то серьезные личные претензии будут к нему предъявлены. Скорее всего, он просто не вписался в политический расклад. А строительство Крымского моста — ​недостаточное основание для того, чтобы оставить министра на своем посту», — ​полагает политолог Ростислав Туровский.

Кроме того, с поста уходит министр «Открытого правительства» Михаил Абызов, про деятельность которого известно только то, что она формально была. Абызова, по словам источников РБК, позвали руководить каким-то «большим государственным проектом».

Большое количество министерских персон, которым прочили или отставку, или хотя бы передвижение по карьерной лестнице в сторону почетной пенсии, смогли удержаться на своей должности и, как следствие, на какое-то время укрепить свои позиции. В первую очередь это касается, например, министра иностранных дел Сергея Лаврова, об отставке которого говорили почти всю весну. «Лавров отлично подходит для этой должности, — ​говорит политолог Юрий Нисневич. — ​Все его поведение рассчитано не на внешнее потребление, а на внутреннее. Эта ситуация всех устраивает, и ждать изменений во внешней политике, к сожалению, не приходится». Возможно, имели место и соображения тактического свойства: в нынешней обстановке смена министра иностранных дел будет восприниматься как ЧП. «Смена такого знакового члена правительства возможна, но не в связи с претензиями к нему, а если, допустим, есть желание послать какой-то сигнал внешнему миру, — ​говорит главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов. — ​Приходит другая фигура, которая как бы начинает все с новой страницы. Такое могло бы быть, но сейчас это не имеет никакого смысла, потому что в нынешней международной обстановке какие сигналы можно посылать, например, товарищу Трампу? Никаких».

На своем месте остался и министр обороны Сергей Шойгу. Шойгу было за что критиковать по истории с операцией в Сирии: он — ​один из тех, кто сказал о завершении военных действий и выводе войск, однако с того момента российские военные в Сирии продолжили гибнуть, а до разгрома запрещенного в России ИГ оказалось не так уж близко. Впрочем, общее впечатление от операции в Сирии — ​это, скорее, успешность России, поэтому заслуги Шойгу перевесили его локальные «провисы». «Я не знаю, следует ли этот успех целиком отнести к заслугам Шойгу, но в целом операция в Сирии успешна, — ​говорит военный эксперт Александр Гольц. — ​Это человек, который умеет выстраивать длинные цепочки. Его заслугой, безусловно, является то, что под страшным общественным давлением он сумел сохранить результаты реформ Сердюкова. Так что то, что он остается, это логично».

Судя по всему, сохранил свой пост, несмотря на большие ожидания отставки, министр культуры Владимир Мединский. Министр культуры весь 2017 год воевал с сообществом «Диссернет» за свою диссертацию, а его ведомство увязло в скандальном деле Кирилла Серебренникова и «Седьмой студии». Но, вероятно, тут сработал известный «закон Путина»: под давлением никого обычно не снимают, и поэтому за свои позиции Мединский пока может не волноваться.

На своем посту, видимо, удержится и министр образования Ольга Васильева, чьи позиции стали вызывать вопросы после внедрения нового образовательного стандарта (его критику Васильева назвала «визгом»), увеличения уроков православия в школах, а также нападения школьников на своих одноклассников в начале 2018 года. В сменщицы Васильевой даже прочили Елену Шмелеву (ее считают большим прогрессистом, нежели Васильева), однако еще на прошлой неделе Дмитрий Медведев, по словам инсайдеров, встречался с нынешним министром для беседы о продолжении работы на посту. Правда, кто бы ни был на этом посту, ключевой проблемы самой концепции ведомства это, вероятно, не решит. «Мы живем в XXI веке, все дети находятся в информационных системах, а министерство образования, как его ни называй, находится в веке даже не XX, а XIX. Этот разрыв между новым поколением и представлениями министерства об образовании — ​гораздо более серьезная проблема, чем разъединение его с министерством науки, — ​говорит уполномоченный по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович. — ​Мне кажется, об этом всерьез не думает Минобразования, которое вечно твердит о единых учебниках. Необходимо перестраивать не взгляды отдельного министра, а представления о том, что такое министерство образования в период интернета, соцсетей, планшетов, смартфонов и детей, которые все свое время включены в эту среду».

Свои посты также пока сохранили министр внутренних дел Владимир Колокольцев, министр по чрезвычайным ситуациям Владимир Пучков, главы Минэнерго Александр Новак, Минэкономразвития Максим Орешкин, министр строительства Михаил Мень, министр промышленности и торговли Денис Мантуров, министр труда Максим Топилин, министр здравоохранения Вероника Скворцова.

Несколько фигур в новом правительстве остались из старого состава, но передвинулись на новые позиции. Удивительным выглядит перемещение Виталия Мутко на должность вице-премьера по строительству: для этой ситуации уже придуман мем «вайс-премьер оф гавермент бай зе квешченс оф строилити энд регионал развилити». На место Мутко в спорт пришла Ольга Голодец, бывший вице по социалке.

На должность вице-премьера по экономике выдвинут министр финансов Антон Силуанов — ​при этом со своей должности он никуда не уходит, будет совмещать две ставки. Экономист Андрей Мовчан полагает, что это даже хорошо. «Мне вообще кажется, что чем компактнее правительство, тем лучше оно работает, — ​полагает он. — ​Понятно, что позиция Силуанова — ​это в первую очередь вице-премьер по блоку макроэкономики, и нет никакого смысла создавать еще одну должность для человека, который будет отвечать за те же вопросы, стоя на ступеньку ниже. Силуанов в целом осуществляет контроль над макроэкономикой и финансами. Силуанов и Набиуллина вообще проявили себя как большие молодцы. У нас макроэкономика стабильная, все в порядке».

Вместе с Силуановым до должности вице-премьера доросла бывшая глава Счетной палаты Татьяна Голикова: она будет курировать социальную сферу вместо Ольги Голодец, и, как ожидается, на ее долю выпадет продвижение грядущего повышения пенсионного возраста в России (то есть потенциально конфликтные ситуации обеспечены уже сейчас). Но Андрей Мовчан полагает, что приведена в правительство Голикова не как человек, умеющий гасить такие конфликты, а по сугубо личным умозаключениям Владимира Путина. «Она относится к старым проверенным кадрам, любимым, а Владимир Владимирович считает, что главная его задача на текущий срок — ​привести эффективность в социальной сфере в соответствие с ожиданиями избирателей, — ​объясняет эксперт логику назначения. — ​Для него экономика — ​это способ распределения, а не способ создания, поэтому он считает, что нужно уделить больше внимания распределению в соцсфере, и доверить это надо человеку проверенному».

Кроме того, в список передвинутых фигур попал вице-премьер Дмитрий Козак: он будет регулировать сферу промышленности — ​но ожидать каких-то экстраординарных событий от этого назначения вряд ли стоит.

Из тех, кого можно назвать новичками среди первых лиц кабинета (хотя это понятие условное), выделяется сменщик Рогозина Юрий Борисов — ​заместитель Сергея Шойгу в оборонном ведомстве. На своей предыдущей должности он был вполне себе работоспособен, но нынешнее назначение — ​на должность вице-премьера по ВПК — ​совсем другой уровень, а тут уже возникают вопросы. «К чести Борисова, надо сказать, что именно при нем удалось каким-то образом наладить выполнение гособоронзаказа, — ​говорит Александр Гольц. — ​И второе: ему как-то удалось найти компромиссы с руководителями ОПК, что опять же способствовало поступлению техники. Он получил сейчас очень сложную должность. Она звучит очень мощно и красиво, но за этой должностью нет главного — ​денег. Деньги на оборонзаказ как были, так и остаются в Министерстве обороны. В этом случае вице-премьер должен обладать талантом налаживания производства, что в российских условиях означает «налаживание системы кооперационных связей». И это крайне непростая задача. Господин Рогозин, насколько можно понять, с ней совершенно не справился».

Еще один любопытный, на взгляд экспертов, дебютант — ​министр науки Григорий Трубников, который заступил на свою должность благодаря разъединению Министерства образования и науки. Трубникова хвалят как человека, который находится ровно на своем месте. «Лучший вариант на такую должность трудно себе представить, — ​считает сооснователь «Диссернета» Андрей Ростовцев. — ​Он был замминистра, поэтому вполне логичен его выход на пост министра — ​знает всю кухню изнутри. Тем более он курировал научные вопросы, поэтому если Трубников возглавит министерство науки — ​это будет просто логично».

Другие «премьеры» в окружении премьера выглядят пока заделом на будущее: о них России еще только предстоит услышать. Однако, к примеру, «Коммерсантъ» узнал, что новый вице-премьер Максим Акимов уже предложил Дмитрию Медведеву создать министерство по цифровому развитию и связи на базе бывшего ведомства Никифорова. Главным при этом туда должен быть назначен руководитель Аналитического центра при правительстве РФ Константин Носков.

Наконец, в качестве еще одного «новенького», хотя на самом деле это главный «возвращенец» в правительство, выступает Алексей Гордеев — ​бывший многолетний министр сельского хозяйства. Гордеев возвращается на прежнюю должность — ​но кроме того, будет еще и вице-премьером по вопросам АПК.

В целом же новая конфигурация правительства не выглядит обновленной. Более того, это куда сильнее смахивает именно на консервацию ситуации. «Это означает, что перемены в элитах не отменяются, но откладываются по той причине, что они пока не вызрели, — ​подводит итог политолог Ростислав Туровский. — ​И пока рано говорить о преемственности власти, а принимать срочные решения о заменах в элите — ​значит создать риски дестабилизации, что Путину на данный момент не нужно, учитывая сложную международную обстановку, непредсказуемую социально-экономическую и финансово-экономическую ситуацию в стране». Да и запроса на перемены, учитывая 70% на последних президентских выборах за Путина, у большинства нет — ​а значит, можно особо и не мудрить.