«Маска» с открытым забралом

Алла Сергеевна Демидова, получая «Маску» за роль Ахматовой в спектакле «Гоголь-центра» «Поэма без героя», говорила со сцены: «Мы сами виноваты в том, что в этом большом доме нас опустили в детскую: играйте, давайте друг другу премии, но не бузите. Не то — в угол! Теперь это называется домашний арест».

Не о фронде речь. И не о бузе. А о человеческой порядочности и гражданской ответственности профессионального сообщества. Эта тема оказалась главной на премиальной церемонии.

Вернемся все ж к чисто театральному содержанию вечера. Ведь «Маски» всегда — маячки для коллег и зрителя. Они метят лучшее. В идеале — еще и новое, только восходящее. В 2018-м тремя «Золотыми масками» (режиссура, мужская роль и лучший спектакль) отмечен мюзикл Театра на Таганке «Суини Тодд, маньяк-цирюльник с Флит-стрит».

Пять «музыкальных» «Масок» получила Пермь. В важных номинациях награжден балет «Золушка»: «Лучший дирижер» — Теодор Курентзис, «Лучший хореограф» — Алексей Мирошниченко. В номинации «Лучший композитор» награжден Алексей Сюмак, автор оперы «Cantos», поставленной в Перми. «Cantos» получила и спецприз жюри. Мистерия для хора и скрипки на слова поэмы (или пророческого трактата) Эзры Паунда — поток новых, постклассических музыкальных форм, звуковой слепок расколотого мира в безнадежной тоске по новой гармонии.

Лучший спектакль в современном танце — «Имаго-ловушка» Татьяны Багановой и ее театра «Провинциальные танцы» (Екатеринбург): пластическая притча по басням Эзопа, Лафонтена и Крылова. Точнее сказать: переложенный на язык танца вечный конфликт Стрекозы и Муравья, Художника и «человека обыкновенного». При этом театр Багановой слишком умен и ироничен, чтоб присудить кому-то из них сокрушительную победу над оппонентом.

Лучший спектакль в опере — «Билли Бадд» Большого театра, суровый шедевр Бриттена, впервые поставленный в Москве в кооперации с Английской национальной оперой и Немецкой оперой. Спецприз музыкального жюри получил дуэт Анны Нетребко и Юсифа Эйвазова в «Манон Леско» Большого театра.

Двумя «Масками» (дирижер Оливер фон Дохнаньи и солистка Надеж­да Бабинцева) отмечена «Пассажирка» Мечислава Вайнберга в Екатеринбургской опере. Действие «Пассажирки» происходит в женских бараках Освенцима — на самой грани жизни и смерти.

На церемонии дирижер говорил о России. О том, как счастлива Екатеринбургская опера вернуть из небытия «Пассажирку», говорящую о самых жестоких испытаниях и самых трагических, концлагерных, страницах XX века.

Среди номинантов и лауреатов спектаклей, связанных с трагической историей XX века, — на редкость много. Такого жесткого социального театра — в такой упрямой последовательности поминания и предупреждения в списках лауреатов не было давно.

Лучший «кукольный» спектакль — «И дольше века длится день…» по мотивам Чингиза Айтматова. Это совместный проект Музея истории ГУЛАГа и Творческого объединения «Таратумб». Действие, напомним, происходит в казахстанской степи 1953 года: на грани эпохи ГУЛАГа и эпохи Гагарина. В спектакле для четырех актеров и девяти кукол «работают» подлинные лагерные вещи из фондов Музея ГУЛАГа: цинковая кружка зэка становится тазиком для стирки, газовые фонари шахтеров с рудников Воркуты — станционными домиками, лопаты и куски колючей проволоки входят в спектакль на равных правах с людьми (и в каждом — спрессована память о чьей-то жизни). Лязг засовов Бутырской тюрьмы (и это документальная запись) входит в партитуру спектакля. По честному признанию молодого режиссера Антона Калипанова, в начале работы было страшно даже прикасаться к подлинным вещам из чукотских и соло­вецких лагерей.

Лучший спектакль «малой формы» в 2018-м — «Чук и Гек» Михаила Патласова (Александринский театр). Сказка Гайдара 1939 года (на сцене чудесный, с детства любимый текст читает Петр Семак, один из лучших актеров Льва Додина) — движется по Транссибу от кремлевских звезд в Сибирь в опасной близости с вагонзаками, с горючей нищетой общих вагонов. Грань между геологическими изысканиями отца мальчиков и лагерными шахтами очень тонка. Все это — одна страна. Из сияющего счастья «большого стиля» 1930-х в ужас колымской изнанки времени люди эпохи «Чука и Гека» переходили легко. Эту грань и передает спектакль. И самая сильная роль в нем — Агнесса Король, сыгранная Ольгой Белинской. Советская гранд-дама, с ног до головы из чистой стали, — рухнувшая в лагерный ад с гурьбой и гуртом. Текст Гайдара и документы эпохи, свидетельства выживших в ГУЛАГе создают мир александринского «Чука и Гека».

К слову (но это важно): в истории спектакля «Чук и Гек» видна и преемственность единого театрального процесса в поиске, отборе и представлении на фестивале «Золотая маска». Ради этого, думается, он и существует. Ради этого эксперты «Маски» и отсматривают 900 премьер.

В данном случае: режиссер «Чука и Гека» Михаил Патласов говорил в интервью, что новый спектакль связан для него с прежним проектом «Антитела» (2011). Замечательный (очень честный и страшный) спектакль об убийстве антифашиста Тимура Качаравы, о близости — до определенной черты — судеб двух петербургских юношей, жертвы и убийцы, — был отмечен «Маской» 2012 года.

Выбор «Маски» 2018 года (особенно — драматического жюри под председательством профессора Алексея Бартошевича) остросоциален. Там, где речь идет о прошлом. К этому ряду можно причислить и спектакль Кирилла Серебренникова и Аллы Демидовой «Поэма без героя» — именно за роль Анны Ахматовой в нем награждена «Маской» Алла Демидова (в 2018 году Алла Сергеевна блистательно сыграла и Старика в спектакле Анатолия Васильева «Старик и море»). К нему же (хотелось бы верить по крайней мере) принадлежит и спектакль Льва Додина по Брехту «Страх Любовь Отчаяние», награжденный главной «драматической» «Маской» — «Лучший спектакль. Большая форма».

Но так же социальны почти все отмеченные «Масками» работы «о настоящем». «Мужскую» актерскую маску получил Вячеслав Ковалев за роль Бена в спектакле Театра Маяковского по пьесе Марюса Ивашкявичуса «Изгнание». История молодого полицейского из Вильнюса, эмигранта 1990-х, плывущего по волнам Лондона, одержимого идеей стать подлинным европейцем и «выжечь варвара в себе», — шире сюжета. В одиссее Бена — судьба всего поколения восточноевропейцев, чья молодость прошла в 1990-х. На руинах бывших «твердынь социализма», на очной ставке с Европой и своими иллюзиями.

«Маску» в номинации «Лучший драматург» получил Дмитрий Данилов за пьесу «Человек из Подольска». Спектакль Михаила Угарова и Игоря Стама в Театре.doc — и фантасмагория сегодняшней жизни между Подольском и Москвой, и точная фиксация состояния души человека начала XXI века — между ментовкой, промышленными руинами, измученными вагонами электричек, в зябком и суровом пространстве, в котором вся жизнь уходит на попытку прижиться здесь.

Михаила Угарова и Олега Табакова — двух людей, без которых театр России был бы иным, двух людей, ушедших этой весной, — зал на закрытии «Маски» помянул вставанием.

Еще одна очень социальная «Маска» — «Я Басе» петербургской труппы «Упсала-цирк» («Эксперимент»). «Единственный в мире цирк для хулиганов» (как аттестует себя сама труппа) существует с 2000 года. Их жанр — брейк-данс, акробатика, паркур (и многое другое). Каждый год жесткую школу цирка, работающего на улицах, проходят около ста «трудных подростков», детей из групп риска и детей с особенностями развития. И воспитывают их в «Упсала-цирке» под девизом «Всегда нужно прыгать выше головы».

«Маску» сценографа в драме получила Ксения Перетрухина за минималистичное и выразительное решение спектакля «Дыхание» в Театре Наций. Лучшим художником по костюмам второй год подряд названа Елена Соловьева — за сложные, ручной работы, эксцентричные, сурово состаренные рубища средневекового духа к спектаклям Дениса Бокурадзе. В 2017 году это был «Корабль дураков», в 2018-м — «Король Лир». Оба поставлены в маленьком театре «Грань» города Новокуйбышевска — но спектакли Бокурадзе обозначили его на театральной карте страны.

«Лучшим режиссером»-2018 стал Юрий Бутусов как постановщик «Дяди Вани» в Театре Ленсовета. Спецприз жюри получил нежный и глубокий спектакль «Детство» Хабаровского ТЮЗа по мотивам Л.Н. Толстого.

Совсем без наград остались такие замечательные (на мой взгляд) работы, как «Губернатор» Андрея Могучего в БДТ и «Барабаны в ночи» Юрия Бутусова в Театре Пушкина. Впрочем, кто-то назовет другие имена и артефакты: «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» Дмитрия Волкострелова (ТЮЗ им. А.А. Брянцева), «В гостях. Европа» (фестиваль «Территория» и Rimini Protokoll, Германия).

Но в 2018 году суть и нерв церемонии, пожалуй что, были не в распределении «Масок».

А именно в той спокойной твердости, с которой директор фестиваля Мария Ревякина, режиссеры Додин и Бутусов, сценографы Зиновий Марголин и Ксения Перетрухина, председатель «драматического» жюри, ведущий театровед страны А.В. Бартошевич, Анна Шалашова («Гоголь-центр») говорили о деле «Седьмой студии», по которому так пока и не предъявлены убедительные доказательства хищений, о четырех фигурантах этого дела — трое под домашним арестом, Алексей Малобродский в СИЗО. В аплодисментах, которыми зал встречал их слова. В нежелании сообщества бояться, молчать, «сдавать» коллег, верить бездоказательным обвинениям.

Театральное сообщество проявило себя сообществом порядочным и ответственным. Уже не в первый раз, впрочем. Возможно, с этим некоей мистической нитью связано и то, что с театром в России-2018 не так уж плохо. От столиц до Новокуйбышевска и Серова. От Большого, где Анна Нетребко поет Манон, — до уличных площадок, где отжигают трудные подростки «Упсала-цирка».