В Керчи подходит к концу рассмотрение уголовного дела в отношении бывшего мэра Феодосии Дмитрия Щепеткова. Его обвиняют в превышении должностных полномочий (ч. 1 ст. 286 УК РФ) и покушении на получение взятки (ч. 3 ст. 30 УК РФ, ч. 6 ст. 290 УК РФ). Прокурор просит для бывшего чиновника 9 лет колонии и 64 млн рублей штрафа. Защита настаивает на оправдательном приговоре.

По версии обвинения, Щепетков вместе со своим заместителем Макаром Макаровым в декабре 2015 года вымогал $300 000 у девелопера Романа Лукичева.

Фамилия потерпевшего — самое удивительное обстоятельство уголовного дела. Лукичев приближен к правительству Крыма и регулярно получает подряды в рамках федеральной целевой программы развития полуострова. Феодосийцы, которые сначала восприняли арест Щепеткова, как реальную борьбу с коррупцией, после оглашения фамилии потерпевшего начали сомневаться: действительно ли мэр города решился вымогать взятку у бизнесмена, водящего дружбу с первыми лицами республики?

Они также сообщали, что между Щепетковым и Лукичевым — давний и известный в городе конфликт: мэр не давал девелоперу ввести в эксплуатацию многоквартирный дом и отказал в застройке участка у Керченского шоссе, рядом с морем.

Когда дело на Щепеткова было возбуждено, Лукичев участок получил, а дома не просто ввел в эксплуатацию — сдал их в рамках ФЦП развития Крыма.

По причине повышенного интереса феодосийцев к суду над Щепетковым процесс был перенесен в Керчь. Но люди на суды, пусть и за 98 километров, все равно приезжали.

Щепеткова задержали 21 декабря 2015 года прямо на рабочем месте. Из мэрии его доставили домой, где провели обыск, а затем — в здание N. Щепетков утверждает, что здание N — это отдел ФСБ по Феодосии и что там его пытали.

«Два сотрудника спецподразделения ФСБ, производившие задержание, надели мне на руки наручники (сзади), на голову — мешок из плотной материи, и в положении «ласточка» отвели в помещение, — писал он в обращении к генпрокурору РФ. — Меня усадили на стул, ноги фиксировали к ножкам стула скотчем, лицо также плотно обмотали скотчем. На большие пальцы рук намотали витую проволоку диаметром 2—3 мм. В соседнем помещении (или в дальнем углу этого) включили негромкую фоновую музыку.

При этом били по голове, по туловищу, задавали вопросы: «Кто придумал схему получения денег?» <…>

Сами сотрудники ФСБ подтверждают, что доставили мэра в отдел, но отрицают применение тока и любое давление на него. Вопрос о пытках неоднократно ставился перед 549-м военно-следственным управлением СК России. Пять раз следователи отказывались возбуждать уголовное дело, и пять раз эти отказы были отменены. Доходило до абсурдного: следователь, например, утверждал, что Щепетков путается в показаниях, говоря, что его завели на третий этаж здания ФСБ, поскольку в здании ФСБ в Феодосии два этажа. Адвокату пришлось отснять здание, чтобы доказать: этажей три.

Или вот другая причина отказа: ожоги фаланг пальцев, появившиеся у Щепеткова в день задержания, могли образоваться не только от воздействия током, но и от механического или химического воздействия. Установить точную причину появления ожогов не удается, а сами они не вызвали у градоначальника расстройства здоровья или утраты трудоспособности. Поэтому отказ.

В ходе следствия дело Щепеткова пополнилось еще двумя эпизодами: его обвинили в вымогательстве 500 000 рублей у предпринимателя Сергея Аванесяна и 250 000 рублей у все того же Романа Лукичева.

Аванесян на суде пояснил, что в 2015 году открыл торговую точку на проспекте Айвазовского в Феодосии.

«На следующий день после открытия мимо моего объекта проходил Щепетков. Он спросил, почему я занимаюсь на этом месте предпринимательской деятельностью? Сказал, что ООО «Вэлком», которое сдало мне в аренду этот участок, не имеет на него никаких прав. Я обратился к представителям «Вэлкома», те подтвердили, что документы находятся «в процессе оформления». Тогда я пришел на прием к Щепеткову и спросил, что мне делать, чтобы продолжить работать хотя бы в сезон? Я вложил в подготовку объекта $25 000, поэтому хотел бы их как-то отбить. Щепетков потребовал от меня перевести 500 000 рублей на расчетный счет городской администрации на проведение фестиваля «Барабулька», что я и сделал», — заявил Аванесян в суде.

На уточняющий вопрос адвоката о «требованиях» он ответил: «Ультиматума не было. Щепетков не говорил, что прикроет мой бизнес, если я не переведу деньги. Но я понял ситуацию именно так».

Предприниматель также заявил, что не собирался выдвигать претензий к Щепеткову, но к нему пришли сотрудники УБЭП, которые сказали, что знают о предложении мэра перевести деньги на «Барабульку», назвали это предложение незаконным и заявили, что он сможет вернуть отданные на фестиваль 500 000 рублей.

Второй эпизод, в котором Щепетков, по версии следствия, вымогал у Лукичева 250 000 руб­лей, связан с отсутствием в Феодосии общественной бани. В суде этот эпизод прокомментировал депутат Госсовета Крыма Евгений Михайлов. Он был одним из участников разговора, который лег в основу обвинения.

«В декабре 2015 года я встречался с Щепетковым в Феодосии, — рассказал Михайлов в суде. — Предложил ему перекусить. Пока он собирался, я ждал у входа в горисполком. Туда же по своим делам подошел Роман Лукичев. Увидев меня, он начал жаловаться, что мэр не принимает его, хотя он хочет завести в город инвестиции. Когда Щепетков вышел, я предложил нам поговорить втроем. Щепетков сначала отказывался, мол, не хочет общаться с Лукичевым, потому что не доверяет ему. Но я настоял. Мы говорили в кафе, и разговор был коротким, буквально пять минут. Лукичев сказал, что хочет инвестировать в город. Мы с Щепетковым ответили, что инвестиции — дело нужное, но нужно нести еще и социальную нагрузку, в том числе — возить феодосийских пенсионеров в баню в Кировский район. Никаких сумм при этом не называлось».

Сам Лукичев на суде также признался, что не помнит, кто просил с него деньги на помывку пенсионеров.

Лукичев, впрочем, в ходе судебного разбирательства заявил, что и взятку с него просил не Щепетков, а его заместитель Макар Макаров. По словам девелопера, он несколько раз пытался выйти на главу города с предложениями инвестиций, но тот с ним разговаривать не хотел и отправлял к своему заместителю.

С Макаровым они сначала договорились, что строительная компания Лукичева передаст городу несколько квартир в построенном доме по улице Габрусева. Однако впоследствии Макаров предложил «рассчитаться с администрацией в денежном эквиваленте».

«Макаров попросил меня подъехать. Я зашел к нему, он написал что-то на листочке, протянул этот листочек мне, и я увидел, что там написано «300 тыс. долларов», — заявил Лукичев в суде.

Сам Макар Макаров еще на этапе следствия заявил, что требовать от девелопера деньги — не его инициатива. «26 ноября в коридоре администрации я встретился с Щепетковым. Тот сказал, что Лукичев должен передать ему <…> 300 тысяч долларов. Мне от суммы взятки, которую требовал Щепетков, ничего не должно было достаться», — говорится в показаниях Макарова.

Показания Макарова вкупе с заявлением Лукичева и стали основой для возбуждения уголовного дела против Щепеткова. Сам Щепетков заявляет, что никаких распоряжений Макарову не давал, но признает, что действительно свалил на заместителя всю работу с Романом Лукичевым по причине личной неприязни к последнему. «Один раз я даже назвал его бандитом. Потому что знаю, что Роман Лукичев строит дома, к которым, скажем так, бывает очень много претензий. И впаривает это людям. Не представляю, как он стал подрядчиком по ФЦП развития Крыма», — пояснил Щепетков «Новой газете».

Более развернутую характеристику отношений администрации Феодосии с девелопером Лукичевым дал в суде бывший замглавы городской администрации Филипп Бирюк.

«Лукичев хотел решать свои вопросы быстро, хотя это было невозможно, потому что любая стройка требует прохождения процедур: подготовки проекта, публичных слушаний, утверждения. Роман Георгиевич думал, что таким образом мы заводим его в правовой тупик. Он говорил, что «вам позвонят сверху и скажут, как надо действовать» или что «вы будете все сидеть в тюрьме, на вас будут сыпаться неприятности, и вы даже не будете понимать, откуда они».