Фейсам на тэйбл

Как раз накануне Дня работника органов безопасности юрист и правозащитник Павел Чиков обратил внимание на законопроект, который только появился в базе Госдумы: если такой закон будет принят, он существенно изменит действующие правила подследственности, усиливая полномочия органов ФСБ. А так как подследственным (как это нам показал целый ряд недавних уголовных дел) может оказаться каждый, этот закон, если он будет принят, окончательно сделает ФСБ по меньшей мере жупелом для всех россиян.

Член Совета Федерации Алексей Александров (доктор юридических наук, начинавший в Ленинграде следователем, а затем работавший там же адвокатом вплоть до старта политической карьеры в начале 90- х) предлагает предоставить Генеральному прокурору РФ и его заместителям право изымать любое возбужденное дело или даже материалы проверки (еще до формального возбуждения дела и присвоения ему номера) из обычной подследственности МВД или СКР и передавать их для расследования органам ФСБ. По-видимому, так трансформировалось ранее обсуждавшееся разумное предложение (в том числе со стороны уполномоченного по правам предпринимателей) о возвращении органам прокуратуры части ранее бывших у них полномочий по надзору за следствием — но в таком виде это уже совсем другая история.

Центр принятия решений (а по сути, предопределения приговора) уже давно сместился от судей к следователям, а от следователей к готовящим материалы дел оперативным сотрудникам (МВД, ФСБ и других надзорных ведомств, каким до последнего времени была, например, ФСКН). Через механизм предоставления закрытых характеристик органы ФСБ контролируют назначение на должности как судей, так и следователей и руководителей соответствующих подразделений, но и прокуроров тоже. В такой ситуации расширение подследственности ФСБ вплоть до полной неопределенности ее границ так же, как и задействование Генпрокурора и его заместителей в механизме передачи ей дел от органов СК или МВД, — в значительной степени формальность. Но такой механизм обеспечивает ФСБ, по сути, уже тотальный контроль не только за возбуждением, но и за прекращением уголовных дел (любое из которых может быть «изъято»).

Не является секретом тот факт, что уголовные дела в России часто возбуждаются не только для галочки в отчете, но и для создания давления на гражданских активистов, а также для захвата чужого бизнеса и вымогательства взяток. Предлагаемый сенатором Александровым контроль ФСБ, в случае одобрения инициативы, выстроит всю эту механику полностью под ее вертикаль. Это может до какой-то степени даже минимизировать риски «самодеятельности», от которой часто страдают рядовые граждане на местах, зато все дела, имеющие под собой «служебную» (в смысле возможности выслужиться) или коммерческую и коррупционную составляющую, будут монополизированы именно «контрразведкой». Какую-то долю в этом распределении будут иметь теперь и органы прокуратуры, работающие как механизм передачи дел, а это значит, что прежний традиционный блок ФСБ и СКР также может пошатнуться теперь в сторону смычки ФСБ, но уже с прокуратурой.

Вывод Павла Чикова о том, что удар нацелен прежде всего по Следственному комитету, чья подследственность до последнего времени только расширялась, следует не только признать правильным, но можно и расширить: это еще и передел тех полей, с которых следователи СКР до сих пор собирали самый богатый урожай. И такой неформальный фактор ослабит это ведомство (в случае принятия закона) гораздо сильнее, чем формальный.