ФСБ бьет УВП

Утром 5 октября в Москве прошли масштабные обыски в квартирах сотрудников «Открытой России» и в офисе этой организации. Искали деньги Ходорковского, Невзлина и других нежелательных граждан. Следственные действия формально велись в рамках первого уголовного дела ЮКОСа, открытого еще в 2003 году. Нынешний председатель «Открытой России» Александр Соловьев, для примера, учился в это время в восьмом классе.

За многочисленными нелепыми подробностями обысков (хочется написать — облавы) легко упустить политический контекст.

Ключевой уликой для понимания большого контекста охоты на «Открытую Россию» становится оперсопровождение сотрудников Следственного комитета камерами телеканала РЕН ТВ. В обысках по старому делу ЮКОСа для ведомства Бастрыкина нет никакого практического смысла — вряд ли кто-то всерьез планировал обнаружить в квартирах оппозиционных активистов чемоданы с деньгами Ходорковского. Зато

Речь идет об одном из эпизодов перехода управления политическими процессами внутри страны под контроль ФСБ.

Смысл атаки на «Открытую Россию» под камеры (обратите внимание, РЕН ТВ фактически участвует в следственных действиях, а не просто снимает происходящее) прозрачен. Перед нами зачистка неподконтрольных ФСБ политических игроков накануне выборов при одновременном отчете о проделанной работе и демонстрации силы — как потенциальным «клиентам», то есть тем, к кому тоже могут прийти с обыском, так и своим конкурентам — в том числе, по всей видимости, внутри администрации президента.

Давление на политактивистов должно показать Кремлю, что спецслужбы эффективнее справляются с проблемами и именно за ними — в интересах, разумеется, безопасности страны — должно быть последнее слово по политическим вопросам.

В той же стилистике силовой зачистки реализован административный арест Алексея Навального и Леонида Волкова накануне анонсированной на 7 октября большой протестной акции. До этого момента региональные власти реализовывали другую установку: акции согласовывать только там, где они по определению не будут собирать много людей. Попытка маргинализации сторонников Навального, развала уличной мобилизации его кампании была выстроена как российская версия soft power.

Волков сначала неожиданно вышел на свободу — и это выглядело как частичный реванш со стороны управления внутренней политики администрации президента. Но через несколько часов был задержан снова. Его увезли в неизвестном направлении.

Если взять более широкую перспективу и проанализировать не только давление на оппозиционных политиков, но и складывающуюся накануне выборов 2018 года бюрократическую модель, то мы обнаружим похожую картину.

Нынешняя ротация региональных элит де-факто была запущена ФСБ и открыта вместе с арестами губернаторов Александра Хорошавина, Вячеслава Гайзера и Никиты Белых. Замы некоторых руководителей регионов, уходящих в отставку в последние недели, в частности губернатора Приморского края Владимира Миклушевского, также давно находятся в оперативной разработке.

ФСБ прямо контролирует культурную политику — об этом с большим резонансом было заявлено после домашнего ареста режиссера Кирилла Серебренникова. Мол, дело режиссера передано в службу защиты конституционного строя ФСБ, в силу того что эта организация имеет специальные навыки по работе с интеллигенцией.

Специального политического отдела на Лубянке пока формально нет. Но влияние людей в штатском на принятие политических решений ощущается все сильнее.

Политические амбиции ФСБ, уже очевидно выходящие далеко за рамки ведомственных, продолжают расти. Спецслужбы близки к тому, чтобы получить прямой контроль над предвыборной кампанией, превратив администрацию президента в проводников своих решений. Это усиление происходит на фоне клановых конфликтов, в которые инвестированы основные силы остальных участников российского политического рынка.