«Казус Хахалевой». О скандальной свадьбе дочери судьи с точки зрения этики

Кодекс судейской этики, из которого Совет судей РФ в прошлом году еще и удалил ряд ограничений, связанных с конфликтом интересов, содержит, тем не менее, обширный перечень запретов для лиц этой профессии. Так, судья не имеет права заниматься какой-либо иной оплачиваемой деятельностью (кроме педагогической, научной и творческой), а тем более бизнесом, судье запрещено публично высказывать политические предпочтения и, боже упаси, критиковать решения своих коллег и судебную систему — «за вынос сора из избы» любой судья поплатится должностью стопроцентно.

На фоне жесткой и подчас абсурдной регламентации, связанной с собственно судебной деятельностью, поведение судей, что называется, «в быту» Кодекс описывает в весьма расплывчатых формулировках: «Судья должен следовать высоким стандартам морали и нравственности… избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти...» и «следовать общепринятым принципам нравственно-этического поведения в обществе».

Вот тут и вопрос: какие нормы поведения в сегодняшней России «общеприняты» или, по крайней мере, приняты для тех или иных профессий и социальных групп?

В Московской государственной юридической академии, которая, в общем, задает тон в юридическом сообществе, месяц назад вернули мемориальную доску Сталину — при нем Елена Хахалева увольнением, наверное, не отделалась бы. А в те времена, которые еще хорошо помнят в руководстве Краснодарского крайсуда, ее уже исключили бы из КПСС на основании пункта Устава о «простоте и скромности в личной жизни», и это автоматически лишило бы ее судейской мантии.

Это кажется само собой разумеющимся — но тот, кому так кажется, просто сам как-то по-другому воспитан.

А что, собственно, особенного случилось? Какие «общепринятые нормы» нарушены на свадьбе дочери судьи? Разве мы никогда прежде не видели особняков, в которых живут судьи? Можно подойти к управлению СК, где служит счастливый жених, и посмотреть, на чем ездят следователи. «Демонстративное потребление», описанное американским экономистом Вебленом в книге «Праздный класс» в 1899 году, в нашей стране и в наши дни для чиновничества стало нормой. Да и сам председатель суда — неужели не заехал поздороваться с Кобзоном? Устроив свадьбу дочери скромнее, Елена Хахалева скорее и вернее лишилась бы власти (например, ей просто перестали бы «расписывать» нужные дела).

В этике вообще работают не нормы, а образцы поведения. А мы хорошо знаем, каковы эти образцы у высших должностных лиц. А если спуститься чуть ниже — у тех, кто будет проверять факты и толковать и применять «этику» к «казусу Хахалевой»: «А судьи кто?».

Благодаря многолетней политике руководства судейского сообщества оно полностью изолировало себя от гражданского общества, оставив не запертыми лишь те двери, через которые к судьям заходят представители «силовых структур». В этом смысле и фигура жениха не случайна — он член клана, умеет хранить его тайны, которые ни для кого уже не тайна.

Параллельно с фальсификацией им ключевых доказательств в «деле Зиринова» в курортной Анапе шло разграбление его имущественного комплекса. Неужели будущая теща об этом не знала? Не могла не знать: это дело гремело на весь Юг России, но рейдерство — тоже норма для «праздного класса» чиновничества.

Совет судей Краснодарского края (даже превысив свои полномочия, на что там не забыли указать) запросил в ресторане, где отмечалась свадьба, данные о стоимости мероприятия. Сумма, разумеется, окажется более или менее, а дальше судья Хахалева подаст заявление о выходе в почетную отставку и займется «научной и педагогической деятельностью». Ведь Хахалева много лет верой и правдой служила — нет, не стране, а «Системе», а та своих не сдает. Ну, не стать ей уже после скандала новым председателем Краснодарского краевого суда — а другой, что, с Луны сюда прилетит?