Орехово-Зуево, воскресенье, два часа дня. На площади Пушкина под нещадным проливным дождем стоят около сотни человек под зонтами и слушают девушку-эколога в длинной юбке с ноутбуком в руках. Она долго, подробно описывает, как устроены предприятия по утилизации отходов и чем они вредны. Люди не перебивают, только рядом со мной одна женщина говорит другой: «Зачем нам это все? Говори, что делать надо!».

У организаторов, одетых в дождевики, все подготовлено: две большие колонки укрыты черным целлофаном, открытая крышка багажника припаркованной рядом «Лады»-универсал служит козырьком для выступающих. Перед митингом волонтеры сами убрали на площади мусор и битое стекло — три внушительных пакета ждут отправки на газоне. В отдалении дежурит машина «скорой». Четыре полицейских наблюдают за происходящим из-под зонтов с другого конца площади.

— Молодежь! Боритесь за своих детей. Им здесь жить, в нашем городе, в нашем любимом Орехово-Зуеве, — призывает в микрофон пожилая женщина в жилете.

восклицает другая дама в возрасте. Организатор Дарья Сетракова призывает выступающих: только никакой политики! Люди простоят здесь под ливнем полтора часа — город собрался бороться с новой свалкой всерьез.

К политике здесь отношение сложное. К действующему мэру и губернатору у большинства особых претензий нет, да и президента поддерживают, к тому же конфронтация с чиновниками опасна. По словам активиста Дениса Дружинина, Орехово-Зуево — совершенно неполитизированный город. Тем не менее он показал пример мобилизации гражданского общества, какой в последние годы не могут похвастаться и крупные города.

Разговоры о том, что в Орехово-Зуевском районе собираются разместить то ли свалку, то ли мусороперерабатывающий завод, идут уже несколько лет. Тема вновь всплыла в июне: после того, как на «прямой линии» Владимир Путин повелел закрыть полигон «Кучино» в Балашихе, а губернатор Андрей Воробьев сообщил, что московский мусор, который раньше везли в Кучино (а это до 80% отходов столицы), отправится на новый перерабатывающий завод, который построят в Орехово-Зуеве.

Областных и районных чиновников мусорная революция застала врасплох. Получить у них информацию, что именно будет строиться в Орехово-Зуевском районе и куда пойдут отходы вместо Балашихи, «Новой» не удалось.

Программа «Экология и окружающая среда Подмосковья на 2017—2026 годы» гласит, что в 2018 году в Орехово-Зуевском районе появится мусороперерабатывающий завод мощностью 250 тысяч тонн в год и полигон на 120 тысяч тонн в год. Весь комплекс будет стоить более миллиарда рублей, причем все средства — внебюджетные, у проекта есть инвестор.

Пока известно, что власти попытались вывести из категории сельскохозяйственных земель участок в 61 га недалеко от города, около поселка Пригородный, и разрешить на нем «специальную деятельность». О публичных слушаниях 21 июня многие узнали в последний момент, и даже мэр Орехово-Зуева Геннадий Панин, по его словам, прочел о них за два дня до события в социальных сетях — видео разговора с ним активисты разместили в группе «ВКонтакте» «OZ — против». Так или иначе, когда выяснилось, что от участка до ближайших домов, Центральной городской больницы и роддома — не более 2 километров по прямой, люди организовались мгновенно.

Администрация района выделила под слушания небольшой зал размером со школьный класс, а пришли почти 300 человек, — рассказывают орехово-зуевцы. Люди кричали и требовали отменить слушания, а после стали бомбардировать чиновников жалобами.

Затем активисты съездили на участок, который планировалось отдать под мусорный комплекс, и засняли место — лесное болото за кладбищем. Выяснилось, что именно там уже десятки лет находятся отвалы фенольных вод — отходов завода «Карболит», который раньше производил формальдегид и смолы, но сейчас практически прекратил работу. Активисты засняли темные прямоугольные озера с дрона: выяснилось, что они занимают огромную площадь. Раньше о том, что именно в этих болотах хранятся промышленные отходы, в городе не знали.

— Моему отцу 60 лет, он только слышал о них, но не видел своими глазами, — рассказывает Антон Рябов, ведущий праздников и местный активист, который ездил снимать место. — Туда ходили разные заблудшие души, которые торгуют ягодами. Проехать можно только через кладбище — не самое популярное место. Чтобы понять, что там отвалы фенола, нужно сверху снимать коптерами. Мы сняли эти отвалы на видео, репортаж всех ужаснул, и волна началась сумасшедшая. У нас есть группа в «ВКонтакте», мы распространяли там информацию, сделали петицию на Change.org. Встретились с другой инициативной группой, они нам сказали: поймите, в «ВКонтакте» есть не все, давайте два дня потратим на то, чтобы поработать на улице.

На выходных 24 и 25 июня по всему городу люди семьями ходили и собирали подписи к петиции. «Штабы» стояли у магазинов и кафе, на площади у городского суда, где находится крупный торгово-развлекательный центр «Аквилон». Жители города, с которыми удалось поговорить корреспонденту «Новой», говорят, что были бы не против, если бы переработка мусора была километрах в 20 от ближайшего жилья, — но таких мест в Орехово-Зуевском районе, по словам активистки Дарьи Сетраковой, просто нет. При этом экологическая ситуация в районе и сейчас не слишком благополучная: он считается одним из самых грязных в Московской области.

— Я встала с утра, вот — познакомилась с девушкой, собирала с ней подписи. — Татьяна, невысокая женщина в футболке и кофте, показывает на Марианну, стройную блондинку в кожаной куртке. — Говорю: где можно взять [подписные листы]? Мне пришла эсэмэска от друга: «Иди к «Аквилону», на дачу не иди». Я бросила все, пошла к «Аквилону», собрала двести подписей за два дня. Просто подходили к людям, объясняли, они друг другу эсэмэски писали. Мы не успели! Если бы не суббота-воскресенье, мы бы собрали больше. Многие люди на дачах были. Все поняли, что в город пришла беда. Мне 56 лет, у меня двое детей, внучка — я не хочу, чтобы она болела”.

— К нам подошли полицейские: у вас тут митинг, нам сказали вас разгонять, — рассказывает Михаил. — Я говорю: а вы видите здесь больше 20 человек? Вы видите агитационные плакаты, кто-то кричит лозунги? Нет.

В тот день, по словам Михаила, незнакомые люди фотографировали номера его машины и преследовали его по городу. Называть свою фамилию и профессию он не хочет.

— Меня в выходные не было в городе, а мой брат с женой и с ребенком ходили по подъездам, по улице, приносили это на центральную площадь, там стояли палатки. Я успел приехать и подписаться, — говорит Денис Подполов, аналитик фармацевтической компании.

— В Малой Дубне, где сейчас районный полигон, в три раза больше онкобольных, чем во всем районе, — добавляет Михаил.

— Много выкидышей, замерших беременностей, — подхватывает Марианна. — Онкобольных, аллергиков, астматиков, которые надышались выбросами с заводов, очень много. Для города катастрофа — этот завод с полигоном.

К концу воскресенья треть всего населения Орехово-Зуева подписалась против завода. В городе с населением 120 тысяч человек удалось собрать 43 тысячи подписей, аналогичная петицияна сайте Change.org собрала 36 тысяч. Активисты отчитались, что передали подписи в Совет по правам человека и в администрацию президента. Вышли на директора Гринпис России, члена СПЧ Сергея Цыпленкова, — как он сказал «Новой», в СПЧ уже поступило несколько подобных жалоб из разных городов, и совет вскоре планирует ими заняться.

Уже после этого, 29 июня, власти опубликовали результаты скандальных публичных слушаний — с рекомендацией отказаться от первоначального плана и не менять разрешенный вид использования участка. 30 июня губернатор Андрей Воробьев в интервью телеканалу «360» сообщил, что для мусора будут искать другое место.

Горожан это не успокоило. В группе «Вконтакте» «OZ — против» опубликовали шаблон письма на имя губернатора с требованием изменить действующие санитарные правила, позволяющие размещать полигоны твердых бытовых отходов в 500 метрах от жилых домов. Активисты намерены добиваться, чтобы минимальное расстояние было 10 километров. Элеонора Новогорная, инженер-эколог, говорит, что в планах — обращаться «во все инстанции» законодательной власти.

— Сто лет назад историю творили, — весело замечает Михаил. — Народ поднимется в любом случае.

Комментарий

— Если вы сжигаете 100 килограммов мусора, у вас образуется тридцать килограммов золы. Она токсичнее и опаснее, чем мусор, потому что в ней содержатся диоксины, тяжелые металлы, продукты сжигания. Эту золу надо хранить на специальных полигонах, нужно полностью избежать ее контакта с почвой, с водами — это то, что называется полигоном опасных отходов. По факту этого делать, конечно, не будут.

Если посмотреть опыт существующего мусоросжигательного завода в Москве, там золу захоранивали в карьере. Было по этому поводу даже решение суда, но в течение долгого времени они отвозили эту токсичную золу и просто сваливали ее в карьер, и это случайно обнаружили. Теперь как бы прекратили. Бывают разные заводы, обустроенные системами очистки более или менее современными. Но если вредные вещества не ушли в воздух, значит, они осели на фильтрах, и это тоже токсичные отходы, которые нужно куда-то девать.

Заводов, которые не выбрасывают вредных веществ, не существует. Просто 30 лет назад это были настоящие фабрики смерти, а сейчас они выбрасывают меньше, но если у вас в несколько раз меньше людей умрет [из-за выбросов], — это не решение проблемы.