«Только в уборную — и сразу же возвращайся»

«МЧС экстренно предупредил об ухудшении погоды в 22 регионах России… Не говорите потом, что вы не слышали, — так закончил свой эфир в среду вечером ведущий ток-шоу «Первая студия» Артем Шейнин. И добавил: — А самое главное средство, которое может избавить вас от непогоды в данный момент, — программа «Пусть говорят». Сидим, смотрим. Тепло. Сухо. Восхищаемся».

Если бы этот экзотический ведущий, придумавший «перформанс» с ведром, полным виртуальных нечистот, подозревал о существовании поэта Бродского, он бы, возможно, процитировал в пандан его знаменитые строчки: «Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло./Что интересней на свете стены и стула?/Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером/ таким же, каким ты был, тем более — изувеченным?» Короче, «не выходи из комнаты, не совершай ошибку». Прямо-таки универсальный рецепт электорального, гражданского и бытового поведения населения: сиди дома, смотри «Пусть говорят», и там тебе покажут, что бывает, если вопреки этому рецепту все же высовывать нос на улицу, да еще и проявлять ненужную активность. Плохо бывает.

Вот, например, один глупый мальчик на Арбате Шекспира читал. А навстречу — полицейский патруль. Где это видано, где это слыхано, чтобы десятилетний ребенок декламировал «Гамлета» без всякого разрешения? Да еще и с сумкой, куда благодарные слушатели порой бросали кто конфетку, а кто монетку? Патруль юного чтеца за шкирку — и в околоток. А этот щенок, вместо того чтобы поблагодарить стражей порядка за бдительность, начал орать и извиваться. А его мачеха (жена отца) — бросаться на сотрудников полиции, выкрикивать непотребные слова и снимать происходящее на мобильный телефон.

И вот в студии программы «Пусть говорят» с предсказуемым названием «Шекспировские страсти» собрались действующие лица этого происшествия, а также всегда и во всем разбирающиеся эксперты, чтобы… Чтобы осудить неправомерно жесткие действия полиции в отношении ребенка и женщины? Ан нет. Чтобы придать общественному порицанию маленького попрошайку (как его упорно называло большинство участников) и извергов-родителей, якобы вовлекших его в занятия попрошайничеством.

Сотрудники правоохранительных органов сидели в студии как короли на именинах, доказывая абсолютную правомерность действий своих коллег. Никого не смутили показанные во время эфира кадры квартиры, в которой живет мальчик с семьей: большой, светлой, современной ухоженной квартиры в центре, где у ребенка есть и своя спальня, и свой рабочий стол с компьютером, и аквариум с улитками. Мальчик на этих кадрах явно не насильно обнимает «ехидну-мачеху», и все свидетельствует о том, что отношения в семье вполне гармоничные, дружеские, а главное — взрослым ее членам нет никакой нужды отправлять ребенка на улицу побираться.

Однако главная свидетельница обвинения — та самая молодая женщина в форме лейтенанта полиции с каменным лицом, которая присутствовала при задержании ребенка на Арбате, — настаивает на том, что с их стороны все было корректно, что ребенок был без присмотра, и на ее вопрос, чем он тут занимается, якобы ответил: «Я занимаюсь сбором денежных средств». Ее свидетельства для большинства гостей студии оказалось достаточно, чтобы безоговорочно поверить ей и с новой силой обрушиться на отца и мачеху.

Отец в растерянности просит все-таки обратить внимание на то, как происходило задержание и почему к его ребенку была применена грубая физическая сила. Впрочем, ни сама лейтенантша, ни ее добровольные защитники в студии не видят никакой особой грубости и жестокости: «Сотрудник полиции взял его за куртку, потому что рядом проезжая часть, и ребенок мог побежать и попасть под машину». А что они не представились мачехе и долго не желали представляться отцу мальчика — так замучаешься за день представляться-то.

И вообще: если он такая творческая личность, почему он в 19.00 не в кружке, а на улице? Ну и, наконец, чуть ли не все хором, торжествующе: «Ребенок зарабатывает деньги!!!»

Психолога, пытавшегося прорваться сквозь этот солидарный вой со словами о психической травме, полученной во время задержания, дружно зашикали: «Он уже получил психическую травму в семье! В такой семье! Где, кстати, его биологическая мать? А вы в курсе, что она уже написала в органы внутренних дел заявление на мачеху, заставлявшую мальчика побираться? А где был отец, пока его сын читал «Гамлета»? Не привлечь ли его за ненадлежащее исполнение родительских обязанностей?»

В самом финале Малахов резюмировал: «Место талантливому ребенку не на Арбате и не с сумкой для сбора денег, а в популярном телевизионном проекте. Первый канал приглашает Оскара принять участие в «Минуте славы». А вот это по их, по-телевизионному: прагматично и с пользой для себя распорядиться приобретенной юным чтецом популярностью. Хотя что-то подсказывает мне, что «минута славы», уже полученная мальчиком на Арбате, надолго, если не навсегда, отобьет у него охоту к публичным выступлениям, а возможно, и к «Гамлету» — невольному виновнику случившегося.

Но по сравнению с тем, что творилось в тот же день в «Воскресном вечере» у Соловьева, — это были цветочки. Участники шоу (Хинштейн, Кургинян, Юденич) вместе с ведущим углядели в арбатском инциденте все признаки… постановки, провокации и инсценировки. Тем более что на месте происшествия очень своевременно оказались сотрудники либеральных медиа, которые и подняли бучу в соцсетях: «Кто-нибудь бы отреагировал, если бы ребенок орал, что у них в холодильнике нет икры?» Полиция же действовала совершенно правомерно, а визжал юный правонарушитель не потому, что ему было страшно или больно, а потому, что у него сумку с деньгами отбирали. Да и вообще: сегодня он играет джаз (то есть читает «Гамлета»), а завтра в рядах уличной банды сам будет нападать на полицейских, как группа подростков в Челябинске.

И каким же разительным контрастом выглядели сюжеты о приеме Путиным многодетных семей в Кремле накануне Дня защиты детей. «Сегодня им можно все», — умильно констатировали корреспонденты, показывая, как нарядные детки кувыркаются на вощеном кремлевском паркете. А когда один самый крохотный малыш заплакал, Владимир Владимирович как мудрый отец утешил: «Не плакать. Все хорошо. Напугали мальчика».

Эх, хорошо в стране российской жить — если смотреть на эту жизнь по телевизору. Тепло. Сухо. Восхищаемся. А «за дверью бессмысленно все, особенно — возглас счастья./Только в уборную — и сразу же возвращайся».