13 марта Смольнинский районный суд Петербурга начал рассматривать объединенный иск к Комитету имущественных отношений (КИО) со стороны депутата ЗакСа Бориса Вишневского и правозащитников Павла Шапчица, Сергея Бакешина и Екатерины Кузнецовой. Группа истцов оспаривает распоряжение ведомства от 30 декабря 2016 г. — единственное предъявленное общественности правовое основание для передачи Исаакиевского собора РПЦ. Но с правовой основой, кажется, не задалось с самого начала, а крайним во всей этой истории может стать петербургский градоначальник.

В интересах...

Под резонансный процесс в здании на ул. Моисеенко отвели крошечную пятиметровую комнату, в которую всех журналистов и сочувствующих вместить так и не удалось. Теснота с лихвой окупилась интригой: в первом же ходатайстве истцы попросили привлечь к процессу в качестве заинтересованных лиц руководство музея «Исаакиевский собор», Московскую патриархию, Комитет по культуре Санкт-Петербурга и Минкульт.

«Суд полагает необходимым представить на обсуждение еще одну кандидатуру — губернатора Санкт-Петербурга», — неожиданно подключилась судья Татьяна Матусяк.

Против участия Георгия Полтавченко никто возражать не стал. Но привлекать других третьих лиц ответчик (комитет) отказался. Логика такая: КИО не вправе возлагать какие-либо обязанности ни на религиозную организацию, ни на министерство, а значит, их интересы в текущем процессе никак не затрагиваются. В ответ на это Борис Вишневский указал на текст оспариваемого распоряжения, где обязанности, возложенные на федеральные структуры, описываются конкретно. Так, музей «Исаакиевский собор» должен предоставить информацию о своих коллекциях и фондах, а РПЦ — заключить с ним договор о передаче этих коллекций. Сам комитет указан в документе как ответственный за то, чтобы «определить возможность изъятия объекта (Исаакиевского собора. — С.Р.) из оперативного управления». Примечательно, что по последнему пункту решение должно было быть принято до 1 марта с.г.

«Хотелось бы узнать, каковы результаты вышеуказанной работы, — попытался истребовать эти сведения Павел Щапчиц. — Ведь если возможность «изъятия» собора не была установлена, то тогда и наше заседание теряет смысл...»

Судью, однако, этот момент не смутил, и в таком ходатайстве истцам отказали.

«Никакого обращения от РПЦ по поводу Иcаакиевского собора в Комитет имущественных отношений Санкт-Петербурга не поступало», — заявил в продолжение слушаний представитель ведомства. И тем самым подтвердил слова вице-губернатора Мокрецова, который еще в январе объяснял, что комитет лишь готовит почву для будущего запроса.

На прямой вопрос суда, что же тогда послужило основанием издать то самое распоряжение, представитель комитета произнесла пространную речь, суть которой сводилась к следующему: документ не стоит воспринимать, как прямое поручение о передаче собора церкви. Это лишь некий, ни к чему не обязывающий план действий. А то, что комитет его выпустил — так это работа у него такая.

«В таком случае, существует ли в природе хотя бы какой-то документ за подписью РПЦ, исходя из которого было принято решение о передаче Исаакия? И можно ли его увидеть?» — не отступала группа истцов.

«Так, может, обращение поступило не в комитет, а к губернатору?» — спросила судья на представителя КИО. Такой вариант ответчика явно устраивал. «Поскольку оспариваемое распоряжение было издано на основании обращения религиозной организации, пусть даже и не в адрес комитета, против его истребования мы не возражаем», — согласились в ведомстве.

На этой многообещающей ноте суд объявил перерыв до 17 апреля.

Под занавес на процессе был зачитан еще один документ из материалов дела — это ответ губернатора на коллективный запрос депутатов ЗакСа. Георгий Полтавченко сообщает, что и к нему никаких писем от руководства РПЦ не поступало.

Не успели правозащитники зафиксировать определенные подвижки в деле отстаивания музейного статуса Исаакия, как последовал ответный удар: 14 марта директор ГМП «Исаакиевский собор» Николай Буров получил от комитета по культуре «устное задание» оценить сроки, в которые он готов освободить помещение. СМИ называли и конкретную дату — 16 апреля (то есть аккурат к православной Пасхе).

Сам Николай Буров комментировать тревожные новости отказался. Однако в разговоре с депутатом ЗакСа Борисом Вишневским опроверг информацию о полученных конкретных указаниях и сроках.

«Никаких распоряжений ему никто не давал и давать не мог, — пересказал «Новой» слова директора музея Вишневский. — Бурова попросили определить минимальные сроки переезда музейного фонда на случай, если решение о передаче Исаакия будет принято. А сам он попросил впредь подкреплять такие просьбы официальными бумагами».

В музейном сообществе Петербурга тоже не поверили в обозначенные прессой сроки. Как никак, речь идет о 26000 единиц хранения.

«Это настолько невозможно, что даже не хочется верить, что взрослые люди могли принять подобное решение, — прокомментировал «Новой» секретарь Союза музеев России Иван Корнеев. — Существует закон, регулирующий передачу предметов, внесенных в музейный фонд России. Начнем с того, что на это требуется согласование Министерства культуры, затем необходимо провести тендер... В общей сложности весь процесс может занять годы».

* * *

Федеральный закон №327-ФЗ четко устанавливает порядок передачи религиозным организациям имущества, находящегося в государственной собственности. Основанием для такой процедуры может стать только письменное заявление (в нашем случае — от РПЦ). Если такой документ в деле не появится, можно считать, что распоряжение комитета, и все последующие за ним действия изначально не могли иметь юридической силы.

Серафим Романов, «Новая газета в Санкт-Петербурге»