На Страстном бульваре установили 27 рамок для прохода участников марша, у каждой стоят по 2-3 полицейских. По периметру ходят несколько омоновцев с собаками и сотрудники медицинской службы, вокруг стоят служебные машины. Далее по маршруту марша дежурят дружинники.

Люди у рамок выкладывают телефоны, показывают сумки и расстегивают верхнюю одежду, но досмотр проходит достаточно спокойно.

Некоторых пришедших пропускают с бутылкой воды или с кофе, несмотря на запрет на пронос жидкостей.

Для тех, кто проходит с плакатами, выделены четыре отдельные рамки. Труднее всего приходится, кажется, тем, кто пытается пройти с флагом Украины.

По данным Белого счетчика, к 15:00 на марш пришли больше 15 тысяч человек. Московская полиция говорит о пяти тысячах участников.

Участники марша прошли по заявленному маршруту: от Страстного бульвара до проспекта академика Сахарова. После чего некоторые организаторы и другие желающие уже отдельно отправились к месту убийства Бориса Немцова.

Михаил Шнейдер, член оргкомитета марша памяти, пояснил: «Мы договорились с мэрией, чтобы полиция не чинила препятствия, когда люди будет индивидуально, по желанию, приходить на мост и возлагать цветы, как это было в прошлом году».

Люди приносят плакаты с традиционным лозунгом этих маршей: «БОРИСь».

Также на плакатах: «Сила в правде, а правда за нами», «Герой России», «Он боролся за наше будущее», «Свободу украинским политзаключенным», «Свободу Дадину» (Дадина за несколько часов до начала марша выпустили из колонии — ред.), цитаты Немцова. Участники марша приносят и самодельные плакаты и наклейки.

Над толпой поднимаются флаги России. «Парнас» и движение «Солидарность» также принесли свои флаги.

Во главе должен был находиться транспарант с критикой президента Владимира Путина, однако его не пропустили, из-за чего во многом шествие задержалось. Вместо этого центральным стал транспарант с надписью: «Мы отдали Россию негодяям, пора возвращать».

Примерно к середине маршрута решено было заменить и этот транспарант. Остаток пути колонна двигалась под лозунгом: «Герои не умирают, Россия будет свободной».

Еще до начала марша появились первые провокаторы, которые облили зеленкой председателя «Парнаса» Михаила Касьянова.

Еще один инцидент также произошел до начала марша. Очевидцы рассказали, что к сопредседателю петербургского отделения «Солидарности» Константину Ершову, раздававшему газеты, подошли активисты НОД. Завязалась словесная перепалка. В результате полиция задержала Ершова, которого отвезли в ОВД Тверское.

Позднее стало известно, что полиция пришла в квартиру к политологу Екатерине Шульман, откуда телеканал «Дождь» вел прямую трансляцию марша.

«Пришлось выйти, показать через подоспевшую первой Екатерину Шульман аккредитацию журналиста Дождя. Полицейский отрицал, что дверь вскрыли, сказал, что она оказалась открытой, трансляцию прекращать не стал. Вероятно, открыли отмычкой. Все ок, никого никуда не увезли», — написал в фейсбуке Михаил Шульман.

— Расследование по заказчику [убийства Немцова] выделено в отдельное производство и по сути заблокировано. Очевидно, что по политическим мотивам. Они посадили за решетку исполнителей, кинули нам эту кость и решили, что мы должны этим удовлетвориться. Мы этим не удовлетворимся. Мы будем добиваться того, чтобы каждый человек, имеющий отношение к этому преступлению, рано или поздно оказался за решеткой. При этой власти или при следующей.

Это марш памяти, но это не траурный марш. Мы собрались здесь не для того, чтобы плакать, а чтобы требовать привлечения к ответственности убийц Немцова, требовать освобождения политических заключенных, и, самое главное, мы собрались для того, чтобы требовать для России политических реформ.

Мы хотим сменяемости власти и нормальных демократических институтов. Мы хотим, чтобы мы могли жить в Европе, не уезжая при этом из России.

— Надо помнить, что убийцы — заказчики и исполнители — до сих пор на свободе. Во-вторых, надо сказать власти, что если она рассчитывает на какие-то политические перемены в нашей стране, то первое наше требование должно быть выполнено — это проведение расследования убийства Бориса Немцова.

Этот марш уже становится такой — мне не очень нравится слово, но — политической традицией. До тех пор, пока наша страна не встанет на европейский путь развития, мы будем каждый год собираться, вспоминать Бориса Немцова. Он был нашим товарищем и очень хорошим человеком.

Мы в этот день не можем быть дома. Будем выходить каждый год до тех пор, пока те идеи, за которые он боролся, жил и погиб, не будут реализованы в российской политике.

Евгений: «В первую очередь, пришли помянуть Бориса Ефимовича Немцова. Во вторую очередь — побыть с единомышленниками, с людьми, которые мыслят примерно так же, как и я. На мой взгляд, нынешний режим настолько «зажал гайки», что оппозиция на данный момент может собраться толком только здесь. И я хотел выразить свое мнение, что я не согласен с [происходящим], поднять вопрос военной агрессии на Украине».

Светлана: «Мы пришли, чтобы показать, что мы живы. Мы думаем о том, чтобы наша страна развивалась и больше не случалось такого, как случилось с Немцовым. Чтобы они видели, что мы (в отличие от них) не просто из подворотни гавкаем, а видели, что мы не боимся выходить на улицу и хотим жить в нормальной стране. Про суд сказать нечего. Нам как обывателям все понятно. Самого главного подозреваемого даже не допрашивали, все закрыто. Люди, которые сносят мемориал памяти Немцова, — у них одна отговорка: "Боимся потерять работу". Это безнравственно, у них ни морали, ни совести. Но они не понимают, что сколько ни убирай, все равно все останется в памяти».

Анна: «Это первый для меня марш. Я считаю, это мой долг — почтить память Немцова. Я мало могу сделать, но все, что могу… Любой уважающий себя гражданин должен "увлекаться" политикой, знать, в каком мире он живет. Мне 18 лет, и для меня это такой порыв к правде. Может, это и изменится [с возрастом]. Но я хочу счастья для своих будущих детей и для своей страны. За судом над обвиняемыми я не слежу. Честно говоря, считаю, что что бы мы ни нашли, мы на сегодняшний день ничего не добьемся. Но надо показывать, что мы стоим на своем».