Силовики или правовики

Высшая Квалификационная коллегия судей (ВККС) объявила конкурс на должность председателя Московского городского суда. По сообщению газеты «КоммерсантЪ», Ольга Егорова «в ближайшие дни намерена подать заявление о переназначении на новый срок». Конкуренцию же ей составит Александр Пауков – недавно уволенный не без ее участия заместитель председателя Мосгорсуда. «КоммерсантЪ» — очень информированная газета, поэтому в ее сообщении слова «намерена подать» надо, наверное, читать как: «вот уже подает». В таком случае интереснее всего ответить на вопрос: куда так спешит вместе с ВККС Егорова, если срок ее полномочий истекает только в декабре?

В августе Вячеславу Лебедеву – всемогущему, с 1989 года, председателю Верховного суда РФ, исполняется 65, с этим в юридических кругах связываются разные слухи. Критический возраст на этом посту – 70 лет, и это только слухи, но они, несомненно, являются отражением общего недовольства положением в судах со стороны нового президента, о чем он говорит прямо. Ситуация меняется быстро, отсюда и спешка. Для «вертикали», созданной Путиным, Московский городской суд был, пожалуй, не менее важной несущей опорой, чем даже Верховный суд РФ, поскольку дела, имеющие политическую составляющую, рассматриваются чаще всего именно в Москве. С этой точки зрения вес Егоровой оказался сопоставим с весом Вячеслава Лебедева, но Лебедев пока контролирует ВККС – орган, который при назначении председателей судов невозможно обойти. В связи с объявлением вакансии в Мосгорсуде Лебедев поспешил заявить, что не будет поднимать вопрос о смене его председателя. Другой крупной фигурой, неизменно поддерживающей Егорову, является мэр Москвы Юрий Лужков.

В декабре 1999 года, когда вопрос по кандидатуре председателя Мосгорсуда после отставки Зои Корневой должен был решить еще президент Ельцин, Лебедев кандидатуру Егоровой вслед за ВККС категорически отверг (см. факсимиле). Но при президенте Путине он столь же категорически отмалчивался, а в конфликте с судьей Ольгой Кудешкиной, в 2003 году обвинившей Егорову в давлении на суд совместно с Генпрокуратурой, Лебедев с известными репутационными потерями для себя защитил Егорову, отказавшись в 2005 году передать материалы в ВККС. По-видимому, нынешняя поспешность с переназначением Егоровой на занимаемый ею до декабря пост связана с тем, что пока Лебедев, в свою очередь, занимает свой, он эту кандидатуру будет поддерживать. Другой вопрос, чего будет стоить такая поддержка к тому времени, когда проект указа ляжет на стол Медведева.

Что-то происходит в высших эшелонах судебной власти: там, за облаками, где они смыкаются с вершинами власти исполнительной, наблюдаются движения, по которым мы можем догадываться (поскольку полной картины нам не покажут) об изменениях курса Кремля по отношению к судебной системе. Это и вспыхнувший чуть раньше скандал с показаниями первого зампреда Высшего арбитражного суда о давлении со стороны сотрудников администрации президента, и подача в ВККС документов о лишении судейского статуса Людмилы Майковой — председателя еще одного ключевого арбитражного суда в Московском регионе. Скорее всего, у этих изменений, включая и заявление Егоровой о переназначении, одна и та же главная причина. И заключается она в наметившемся ослаблении (мы не можем сказать, надолго ли) в окружении отнюдь не Медведева, но Путина «силовой» группировки по отношению к группировке «правовой», как теперь уже можно обозначить (опять же нельзя сказать, надолго ли) ту группу, которая формируется вокруг Дмитрия Медведева (вместе с Путиным пока что и формируется).

В некотором смысле мы видим зеркальное отражение ситуации конца 1999 года, когда вслед за объявлением Путина преемником Ельцина и началом второй чеченской кампании позиции силовиков по сравнению с влиянием в Кремле людей с более либеральными и правовыми идеями, напротив, резко усилились. До самого момента, когда 31 декабря Ельцин заявил о сложении с себя полномочий, в Кремле безусловным фаворитом на пост председателя Мосгорсуда был бывший и будущий (если верить «Коммерсанту») соперник Егоровой – другой заместитель прежнего председателя Московского городского суда Александр Пауков. Егорову поддерживали Лужков и подконтрольная ему Московская городская дума, конфликт был острым и вылился даже в определение Конституционного суда по процедуре назначения председателей судов. Но назначение Егоровой вопреки отказу ВККС, который был сформулирован всего месяцем ранее, стало не победой Лужкова, а следствием того, что муж Ольги Егоровой, как известно из различных источников, работал в аппарате у Сергея Иванова: бывшего заместителя Путина в ФСБ, в то время — секретаря Совбеза, а впоследствии оппонента Медведева в смысле влияния на Путина, одного из двух основных конкурентов на «пост преемника».

Все последующие годы на посту председателя Мосгорсуда Егорова твердо держалась линии «силового блока», это проявлялось и в ее манере общаться с судьями и выстраивать в Москве «судебную вертикаль», и в конкретных решениях. Тут и собственноручные, юридически слабо обоснованные, требования Егоровой лишить адвокатского статуса защитников Ходорковского, и «дело Ходорковского», рассмотренное в Мосгорсуде в кассации в течение одного заседания, тут и история с судьей Кудешкиной, которая, собравшись вынести оправдательный приговор следователю Зайцеву, косвенно затронула интересы спецслужб по «делу «Трех китов», и многое другое. Отдельную досаду «Новой» вызвала засветка с помощью пресс-службы Мосгорсуда подполковника ФСБ Павла Рягузова, задержанного в августе прошлого года по подозрению в соучастии в убийстве Анны Политковской (см. «Новую» № 71 от 17.09.07) – мы подозреваем, что на такую «спецоперацию» пресс-служба вряд ли бы решилась без указания председателя суда.

Московские суды в эпоху Путина более, чем какие-либо другие, работали как силовой рычаг «президентской вертикали», но доступ к этому рычагу, в отличие от «ядерного чемоданчика», мог получить не один только президент. Никто никогда не обвинял Ольгу Егорову в мздоимстве, но московские суды при ней вынесли множество очень странных решений, которые, кроме как коррупцией, нечем объяснить. Такую возможность судьи получали в обмен на личную лояльность по отношению к председателю Мосгорсуда и на беспрекословное следование «силовой линии» при решении любых дел, связанных с интересами крупных политических блоков или имущественных групп. Верховный суд эти решения тоже оставлял в силе.

Когда мэр Лужков после проигрыша на выборах в Государственную думу осенью 1999 года подружился на личном уровне с «силовым блоком» Кремля, место Ольги Егоровой в этом раскладе тоже вполне определилось, и позиции ее выглядели очень прочными. После того как Путин двинул в преемники все-таки Медведева и новый президент вдруг заговорил о независимости судебной власти, шансы Егоровой на переназначение уже Медведевым, может быть, сравнялись с теми шансами, которые у нее были при Ельцине. Решение, перед необходимостью которого Ольга Егорова так торопится поставить Дмитрия Медведева, покажет нам и искренность его риторики о независимости судебной власти, и меру собственной его независимости от силовиков.