1 декабря 1934 г.

18 час. 20 мин.

1-го декабря в 16 часов 30 минут в здании Смольного, на 3-м этаже, в 20 шагах от кабинета товарища КИРОВА произведен выстрел в голову тов. КИРОВУ шедшим навстречу к нему неизвестным, оказавшимся по документам НИКОЛАЕВЫМ Леонидом Васильевичем, членом ВКП(б) с 1924 года, рожд. 1904 г.

Тов. КИРОВ находится в кабинете.

При нем находятся профессора-хирурги ДОБРОТВОРСКИЙ, ФЕЕРТАХ, ДЖАНИЛИДЗЕ и другие врачи.

По предварительным данным, тов. КИРОВ шел пешком с квартиры (ул. Красных Зорь) до Троицкого моста. Около Троицкого моста сел на машину в сопровождении разведки, прибыл в Смольный. Разведка сопровождала его до третьего этажа. На третьем этаже тов. КИРОВА до места происшествия сопровождал оперативный комиссар БОРИСОВ. НИКОЛАЕВ после ранения тов. КИРОВА произвел второй выстрел в себя, но промахнулся. НИКОЛАЕВ опознан несколькими работниками Смольного (инструктором-референтом Отдела руководящих работников обкома ВЛАДИМИРОВЫМ Вас. Тих. и др.) как работавший ранее в Смольном.

Жена убийцы НИКОЛАЕВА по фамилии ДРАУЛЕ Мильда, член ВКП(б) с 1919 г., работала в обкоме ВКП(б).

АРЕСТОВАННЫЙ НИКОЛАЕВ отправлен в Управление НКВД ЛВО.

Дано распоряжение об аресте ДРАУЛЕ. Проверка в Смольном производится.

МЕДВЕДЬ

«Товарищи, сколько личных нападок было со стороны моей и других бывших оппозиционеров на руководство партии и, в частности, на товарища Сталина! И мы знаем теперь все, что в борьбе, которая велась товарищем Сталиным на исключительно принципиальной высоте, на исключительно высоком теоретическом уровне, — что в этой борьбе не было ни малейшего привкуса сколько-нибудь личных моментов».

Записка по прямому проводу из Ленинграда

Москва, НКВД — тов. Ягода

Спецсообщение № 6

о судебном процессе по делу Николаева Л., Котолынова и др.

После перерыва суд приступил к заслушиванию последних слов обвиняемых.

Даем краткое изложение последних слов обвиняемых.

1. Николаев указал, что в течение 28-ми дней, прошедших с момента совершенного им преступления, он сделал все, чтобы скрыть перед следствием всю правду о контрреволюционной организации, боровшейся против партии и Советской власти, санкционировавшей террористический акт, совершенный им над тов. Кировым. Далее он сказал, что вся его контрреволюционная активность явилась следствием воздействия на него со стороны «вождей» зиновьевской оппозиции, в том числе и Котолынова. Они имели на него большое влияние, питали его всякими оппозиционными материалами и натравливали против партийного руководства. На террор он пошел потому, что бывшая зиновьевская оппозиция еще раз решила испробовать свои силы в новой схватке против партии: они решили использовать все трудности, переживаемые страной в результате роста, чтобы создать из этих трудностей материал, на основе которого они могли бы мобилизовать силы внутри партии для борьбы за возвращение к партийному руководству Зиновьева и Каменева. Николаев еще раз подтвердил, что имел прямую директиву от Котолынова пойти на террористический акт над тов. Кировым, так как организация добивалась насильственного устранения Сталина, Кирова и других руководителей партии. В конце своего слова он заявил, что сказал суду всю правду и просил пощады.

<…>

В 5 часов 45 минут 29 декабря суд объявил приговор по делу, которым все обвиняемые в количестве 14-ти человек <…> приговорены к расстрелу. Почти все обвиняемые выслушали приговор подавлено, но спокойно. Николаев воскликнул: «Жестоко», и слегка стукнулся о барьер скамьи подсудимых. Мандельштам негромко сказал: «Да здравствует советская власть, да здравствует коммунистическая партия», и пошел вместе со всеми обвиняемыми к выходу.

Зам. наркома внутренних дел СССР — Я. Агранов

29 декабря 1934 г.

«Теперь, когда очаг злодеяния — зиновьевская антисоветская группа — разгромлена до конца, а виновники злодеяния уже понесли должное наказание, ЦК считает, что настало время подвести итог событиям, связанным с убийством тов. Кирова, дать им политическую оценку и извлечь уроки, вытекающие из анализа этих событий. Настоящее письмо ЦК ВКП(б) имеет своей целью облегчить партийным кадрам выполнение этой именно итоговой задачи», — объяснял генеральный секретарь.

«Надо покончить с оппортунистическим благодушием, исходящим из ошибочного предположения о том, что по мере роста наших сил враг становится будто бы все более ручным и безобидным. Такое предположение в корне неправильно. Оно является отрыжкой правого уклонизма, уверявшего всех и вся, что враги будут потихоньку вползать в социализм, что они станут в конце концов настоящими социалистами. Не дело большевиков почивать на лаврах и ротозействовать. Не благодушие нужно нам, а бдительность, настоящая большевистская революционная бдительность. Надо помнить, что чем безнадежнее положение врагов, тем охотнее они будут хвататься за «крайнее средство» как единственное средство обреченных в их борьбе с Советской властью. Надо помнить это и быть бдительными. События, связанные с убийством тов. Кирова, показывают, что непонимание этой истины сыграло злую шутку с работниками Наркомвнудела в Ленинграде. Пусть это послужит нам уроком. Это не значит, конечно, что нужно охаивать огульно ленинградских работников Наркомвнудела. Но это несомненно значит, что надо им помогать систематически как людьми, так и советами, будить и заострять их бдительность, подымать и укреплять их боевую готовность. Ибо надо иметь в виду, что Ленинград является единственным в своем роде городом, где больше всего осталось бывших царских чиновников и их челяди, бывших жандармов и полицейских, что эти господа, расползаясь во все стороны, разлагают и портят наши аппараты, а близость границ, облегчающая возможность укрыться от преследований, создает у преступных элементов чувство безнаказанности, что именно ввиду этого большевистская бдительность является той путеводной звездой, которая должна освещать дорогу прежде всего и в особенности именно ленинградским работникам».

«Данными оперативного учета УГБ УНКВД по Ленинградской области (далеко не полными) устанавливается серьезная засоренность предприятий, ВУЗов и особенно учреждений гор. Ленинграда остатками разгромленной буржуазии, крупными чиновниками быв. государственного аппарата (в том числе и полицейского), родственниками расстрелянных террористов, диверсантов, шпионов и даже видными представителями бывшей царской аристократии, генералитета и их потомством.

В качестве общей характеристики необходимо отметить, что:

а) часть бывших людей, ранее уцелевшая от разгрома, не выезжала из пределов Ленинграда и живет в своих прежних квартирах;

б) осев в различных предприятиях, учреждениях, ВУЗах, эти люди восстановили прерванные ранее связи друг с другом и с многочисленными родственниками и знакомыми, находящимися за границей; организовали так называемые «салоны», в которых обсуждаются и критикуются в антисоветском духе мероприятия Советской власти и, по существу, вырабатывается общее направление контрреволюционной деятельности;

в) эта категория людей никакой полезной деятельностью, как правило, не занята и в Ленинграде живет только потому, что эти люди являются местными уроженцами и имеют право на паспорт. По существу их пребывание в Ленинграде — вредно;

г) члены семей расстрелянных шпионов, диверсантов и террористов, как косвенные участники, к ответственности привлечены не были. По ряду дел, ликвидированных сейчас, очевидна их активная к.-р. деятельность. Эта категория представляет собой озлобленных и способных на всякие контрреволюционные действия людей;

д) часть лиц из указанной категории ранее репрессировалась нашими органами за активную контрреволюционную деятельность; отбыла наказание в ссыпке и лагерях, но, имея родственные связи, возвратилась в Ленинград и возобновила свою контрреволюционную деятельность;

е) значительная часть — поддерживает связь с заграницей и иностранными консульствами и получает материальную помощь.

Исходя из вышеизложенного, считаю абсолютно необходимым в целях очистки гор. Ленинграда переселить в отдаленные места Советского Союза 5.000 семей бывших людей вышеуказанных категорий в следующем порядке:

1. Всех совершеннолетних мужчин арестовать и подвергнуть быстрой оперативно-следственной обработке.

2. Списки с подробными характеристиками рассмотреть на Особом совещании Наркомвнудела и решением последнего — часть наиболее злостных — заключить в концлагеря, остальных направить в ссылку. Имущество, как тех, так и других — конфисковать.

3. Семьям в административном порядке предложить в кратчайший срок (10–20 дней) выехать из Ленинграда, запретив проживание во всех больших городах Союза и погранполосе».

Нач. Управления НКВД по Ленинград. области Заковский»

(Докладная записка Л.М. Заковского Г.Г. Ягоде о «бывших людях». 16 февраля 1935 г. // АПРФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 174. Л. 42–49.)

Записка Г.Г. Ягоды И.В. Сталину

Об операции по чистке Ленинграда

26 февраля 1935 г.

№ 50229

Товарищ Заковский предлагает провести очистку Ленинграда кампанейским путем порядком массовых арестов и массовых высылок.

Указанный способ мог бы без нужды дать пищу для зарубежной клеветнической кампании в прессе против Советского Союза, тем более многие из указанных лиц тесно связаны с кругами научной и технической интеллигенции как в Советском Союзе, так и за рубежом.

Полагал бы целесообразным:

1. Всех лиц, на кого имеются материалы о контрреволюционной работе, арестовать, провести расследование и рассмотреть дела на Особом совещании.

2. Провести высылку всех семей из Ленинграда, в составе которых были расстреляны члены семейств по решениям судов и Коллегии бывшего ОГПУ, запретив им проживание в Москве, погранполосе, Тифлисе, Киеве.

3. Наркомпросу провести очистку учебных заведений от социально чуждых элементов.

Все эти мероприятия провести в кратчайший срок, но не единовременно, а растянув их на два-три месяца.

Народный комиссар

Внутренних дел Союза ССР Ягода.

(АПРФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 174. Л. 41.)

Сообщения по прямому проводу Н.Г. Николаева Г.Г. Ягоде о ходе операции по «бывшим людям»

Ленинград

Доношу, что в ночь с 27-го на 28-ое февраля и с 28-го февраля на 1-ое марта с.г. проведены операции по бывшим людям Ленинграда. Арестовано 330 человек, из них: бывших князей — 21, бывших баронов — 32, бывших графов — 9, бывшей знати (сенаторов — 3, столбовых дворян и т.п.) — 48, бывших генералов — 13, бывших полковников — 26, бывших служащих полиции и жандармерии — 11, бывших банкиров, крупных купцов — 17. Ранее репрессированы за к.-р. Деятельность — 46. Большинство арестованных дворяне.

Все арестованные пропущены через проверку и предварительное следствие.

<…>

Изъяты ценности.

В результате следствия 42 человека переданы в оперативные отделы для углубленной проработки. Первичные данные следствия дали ряд перспективных заявок вскрытия к.-р. Шпионских дел.

Зам. нач. УНКВД ЛО Николаев

«Ленинград

12.III.1935

Многоуважаемый Вячеслав Михайлович,

Простите за надоедливость, но не имею силы молчать. Сейчас около меня происходит что-то страшно несправедливое и невероятно жестокое. Ручаюсь моею головою, которая чего-нибудь да стоит, что масса людей честных, полезно работающих, сколько позволяют их силы, часто минимальные, вполне примирившиеся с их всевозможными лишениями без малейшего основания (да, да, я это утверждаю) караются беспощадно, не взирая ни на что как явные и опасные враги Правительства, теперешнего государственного строя и родины. Как понять это? Зачем это? В такой обстановке опускаются руки, почти нельзя работать, впадаешь в неодолимый стыд: «А я и при этом благоденствую».

Преданный Вам

Иван Павлов»

(АПРФ. Ф. 56. Оп. 1. Д. 1455. Л. 13)

«Многоуважаемый Иван Петрович,

По поводу Вашего письма от 12 марта должен сообщить Вам следующее. В Ленинграде действительно предприняты специальные меры против злостных антисоветских элементов, что связано с особым приграничным положением этого города и что правительству приходится особо учитывать в теперешней сложной международной обстановке. Разумеется, возможны при этом отдельные ошибки, которые должны быть выправлены, но заверяю Вас в том, что имеются достаточные данные о незаконных и прямо предательских по отношению к родине связях с заграницей определенных лиц, по отношению к которым (и их пособникам) применены репрессии. При первом случае, когда мне представится возможность лично с Вами поговорить, сообщу Вам некоторые соответствующие подробности. Уважающий Вас

В. Молотов

15.III.35 г.»

«17.III.1935.

Многоуважаемый Вячеслав Михайлович,

Большое Вам спасибо за Ваше разъясняющее положение дела письмо. Позвольте тогда просить Вас исправить одну несомненную ошибку. Был арестован и теперь получил приказ оставить Ленинград Сергей Александрович Миклашевский, бывший после революции член Коллегии Правозаступников, а теперь юрисконсульт в советских учреждениях, вместе с его женой Верой Михайловной, домашней хозяйкой, и его сыном Николаем Сергеевичем, служащим в Гортопе бухгалтером (жительство их: Ленинград, Загородной проспект, д. 45, кв. 7). Это — семья жены моего сына, которую я знаю давно и так же точно как свою и могу ручаться за нее, как за свою, что в них предателей родины нет и никогда не будет.

И все-таки вся эта теперешняя операция такова, что моему уже достаточно усталому сердцу — не в моготу.

Преданный Вам

Иван Павлов».

Нарком внутренних дел СССР Г. Ягода:

«Сообщаю, что высылка МИКЛАШЕВСКИХ из Ленинграда мною отменена.

20 марта 1935 г.»

(АПРФ. Ф.56. Оп. 1. Д. 1455. Л. 15. Автограф)

«Ленинград,

25.III.1935 г.

Многоуважаемый Вячеслав Михайлович,

Очень признателен Вам за отмену высылки Миклашевских. Но простите, что должен еще раз просить Вас на том же основании, так как и в этом случае — явная ошибка. Это — инженеры путей сообщения Всеволод и Владимир Никольские, сейчас преподаватели Института инженеров водного транспорта и их мать Ольга Яковлевна (жительство: Ленинград, 7-ая Красноармейская, № 16, кв. 3). Оба брата — в высшей степени дельные и на редкость добросовестно относящиеся к своему делу. В отношении их было бы величайшей несправедливостью одно подозрение, чтобы они когда-нибудь и как-нибудь могли изменить родине. Я знаю их очень давно и близко. Их мать, почти 80 лет, моя землячка, очень больна сердцем и еле передвигается по комнате и высылка серьезно угрожала бы ее жизни. А братья так привязаны к ней. Высылка ведь все-же — наказание. За что-же? Я горячо прошу за них.

Вместе с тем позвольте просить Вас заранее, чтобы теперешняя мера не коснулась моей научной семьи, моих научных сотрудников, я ручаюсь за них.

Все это время я живу мучительно, временами не могу заниматься. Но зачем, например, такая поспешность в высылке — три, пять дней? Ведь это во многих случаях разорение, опасность нищеты и голодовки и часто с детьми и со стариками?

Преданный Вам

Иван Павлов»

Нарком внутренних дел СССР Г. Ягода:

«Сообщаю, что высылка братьев НИКОЛЬСКИХ отменена и они оставлены в Ленинграде.

15 апреля 1935 г.»

(АПРФ. Ф. 56. Оп. 1. Д. 1455. Л. 19)

Народному комиссару внутренних дел СССР тов. Ягода

г. Москва

Спецсообщение

Из г. Ленинграда

31 марта 1935 года

№ 139628

Общий итог операции

За 28 дней операции изъято бывших людей из г. Ленинграда и осуждено Особым Совещание НКВД — 11 702 человека, их них глав семей — 4833, членов семей — 6239 человек.

Социальное прошлое изъятых бывших людей (только глав семей) характеризуется следующими данными:

• быв. знать и дворянство 1434 чел.

из них:

• быв. князей 67 чел.
• быв. графов 44 чел.
• быв. баронов 106 чел.
• быв. фабриканты 208 чел.
• быв. крупные помещики 370 чел.
• быв. крупные торговцы 276 чел.
• быв. крупные домовладельцы 246 чел.
• быв. чиновники министерств 393 чел.
• быв. царское и белое офицерство 1177 чел.
• быв. жандармы и охранники 511 чел.
• служители культа 218 чел.

По занимаемому положению в настоящее время изъятые кадры бывших людей распределяются:

• без определенных занятий 1060 чел.
• пенсионеры 186 чел.
• служащие 2844 чел.
• служители культа 89 чел.
• научные сотрудники 75 чел.
• кустари 45 чел.
• врачи 32 чел.
• техники 326 чел.
• инженеры 77 чел.

В числе изъятых:

• ранее репрессированных органами НКВД от 1 до 5 раз 994 чел.
• бывших белых офицеров 936 чел.
• работавших у белых в контрразведке и принимавших участие в карательных отрядах 119 чел.

Выявленная следствием контрреволюционная деятельность изъятых кадров бывших людей распределяется:

1. Террористическая деятельность в связи с контрреволюционными элементами в СССР и за кордоном, участие в контрреволюционных группировках и контрреволюционных сборищах — 114 случ.

2. Шпионская деятельность и связи — 348 случ.

3. Распространение контрреволюционной литературы (старой), монархической, погромно-антисоветской и своего авторства (на обысках изъяты печатные и рукописные экземпляры контрреволюционной литературы) — 318 случ.

4. Связь с белогвардейской эмиграцией — легальная и нелегальная — 1846 случ.

5. Получение материальных средств от инофирм, белогвардейцев, знакомых, бывших сослуживцев и родственников — легальным и нелегальным путем — 711 случ. (на обысках изъято — торгсин. бон — 3841 р. 27 к., амер. долларов — 769, герм. марок — 285, франков — 175, фунтов стер. — 52, крон — 1000).

6. Систематическая антисоветская связь с бывшими белогвардейцами, офицерами, дворянами, бывшими сослуживцами — 2113 случ.

За время операции поступило около 6000 ходатайств об оставлении в Ленинграде, как от самих выселяемых, так и отдельных учреждений и работников.

При разборе этих ходатайств оставлено в Ленинграде 127 семейств, изменены пункты высылки — 78.

Начальник управления НКВД по Ленинградской области Заковский

«Глубокоуважаемый Иван Петрович!

В связи с Вашим письмом <…> должен сказать следующее.

Вы пишете о нескольких лицах, высланных из Ленинграда и выражаете уверенность в том, что в указываемых Вами случаях, как и в ряде других, высылка незаслужена. Могу Вас заверить, что советские власти охотно исправят действительно допущенные на месте ошибки, и в отношении указываемых Вами лиц будет произведена надлежащая проверка.

Но, с другой стороны, должен Вам прямо сказать, что в ряде случаев дело оказывается вовсе не таким простым и безобидным, как это иногда кажется на основе обычного житейского опыта, старых встреч, прежних знакомств и т.п. Мне во всяком случае не раз приходилось в этом убеждаться, особенно в сложной и богатой крутыми переменами политической обстановке нашего времени, — после более серьезной проверки отдельных случаев.

Прошу извинить за задержку моего ответа на Ваше письмо.

С искренним уважением к Вам

В. Молотов».