Киссинджер однажды напомнил, что в начале XX века великие державы вовсе не собирались начинать Первую мировую войну, и тем не менее кризисные ситуации вызвали цепную реакцию, так как никто не знал пределов допустимого.

Отмечу, что «допустимого» в начале ХХ века, если сравнивать с сегодняшним днем, было немного.

В середине 1970-х годов сначала в США, а затем и в СССР были созданы системы лазерного, инфракрасного и телевизионного наведения ракет. Это позволило достичь большой точности их попадания в цель (по разным оценкам — до 30 метров). Эксперты заговорили о возможности нанесения нового типа ядерного удара — обезглавливающего или ослепляющего, который позволял бы уничтожить руководство противоположной стороны до того, как будет принято решение о приведении в действие механизма ответно-встречного удара. Это возродило представления о возможности победы в «ограниченной ядерной войне» благодаря выигрышу в подлетном времени.

В 1977 году СССР приступил к развертыванию на своих западных границах ракет средней дальности «Пионер» (по натовской терминологии — SS-20). Всего было развернуто около 300 ракет подобного класса, каждая из которых была оснащена тремя боевыми блоками индивидуального наведения на цели. Это позволяло СССР в считаные минуты уничтожить военную инфраструктуру НАТО в Западной Европе — центры управления, командные пункты и особенно морские порты (последнее в случае войны делало невозможным высадку американских войск в Западной Европе). На фоне тотального превосходства СССР в обычных вооружениях это давало Организации Варшавского договора полное военное превосходство на европейском ТВД.

Москва клялась, что все это — чисто оборонительное оружие. Но дело в том, что нам никто не верил. Как, впрочем, и мы — им.

Американцы ответили размещением в Западной Европе ракет «Першинг-2».

Своего тогдашнего кота я, помню, так и назвал: Першинг-Руст. За малое подлетное время и полную безопасность посадки; кот (по тихости ума) выпрыгнул с балкона шестого этажа, но счастливо не пострадал, как и севший на Красной площади юный немецкий авантюрист-авиатор Матиас Руст.

Но что бы там ни было, «першинги» могли долететь до Москвы за считаные минуты — до того, как сработает советская система противоракетной обороны.

В каком-то смысле ракеты средней дальности превращались в куда более опасное и непредсказуемое оружие, чем «межконтинентальные баллистические». И здесь в силу вступали самые разные обстоятельства — и географическое положение сторон («средние» ракеты Америке не угрожали), и разные тактико-технические данные самих «изделий», и вовлеченность в проблему многих других стран со своими отдельными интересами.

В 1981 году американцы предложили «нулевой вариант» — США не размещают в Европе ракеты «средней и меньшей дальности» и крылатые ракеты, а СССР ликвидирует свои ракеты РСД-10 «Пионер». Однако СССР от такого подхода отказался. Во-первых, американских ракет в Европе еще не было вовсе, и поэтому советское руководство считало ликвидацию «Пионеров» в обмен на «пустоту» обменом неравноценным.

В марте 1983 года администрация Рейгана заявила о начале реализации программы Стратегической оборонной инициативы (СОИ) — полномасштабной системы космического базирования, предназначенной для перехвата советских МБР на разгонном участке траектории полета.

В ответ Генеральный штаб Вооруженных сил СССР подготовил серию аналитических записок, в которых делался вывод, что связка «евроракеты — СОИ» представляет угрозу безопасности СССР: сначала противник нанесет обезглавливающий удар евроракетами, за которым последует контрсиловой удар с использованием МБР с РГЧ ИН (ракетами с разделяющимися головными частями индивидуального наведения), после чего он сможет перехватить средствами СОИ ослабленный удар советских стратегических ядерных сил. Поэтому в августе 1983 года советский лидер Юрий Андропов заявил, что СССР будет вести переговоры по РСМД только в увязке с переговорами по космическим вооружениям (то есть СОИ). Одновременно СССР взял на себя односторонние обязательства не испытывать противоспутниковое оружие. Но США отказались вести «пакетные переговоры».

В сентябре 1983 года американцы начали развертывание ракет в Великобритании, Италии, Бельгии и Нидерландах. 22 ноября бундестаг проголосовал за размещение ракет «Першинг-2» на территории ФРГ, что вызвало резко негативную реакцию СССР.

Но в 1984 году секретарь ЦК КПСС (второе в то время лицо в руководстве СССР) Михаил Горбачев посетил с визитом Лондон. После беседы с ним британский премьер Маргарет Тэтчер, выступая по телевидению, произнесла всего девять вроде бы необязательных слов (тщательно подобранных ее помощником по иностранным делам Чарльзом Пауэллом): «Мне нравится господин Горбачев. С ним можно делать дела». Такая оценка из уст «железной леди капитализма», как называли премьера в советской прессе, несколько успокоила западных лидеров, которых волновала грядущая смена руководства в СССР.

Присутствовавший на похоронах Андропова вице-президент США Буш, увидев, и притом достаточно близко, уже больного генсека ЦК КПСС Черненко на трибуне Мавзолея Ленина, понял, что скоро ему, Бушу, придется вернуться в Москву. Свою фотографию жене американского посла Хартмана он надписал: «Следующие похороны — за мой счет. (Никому не показывать.)». А сотрудникам посольства шутливо заметил: «Скоро увидимся — в то же время, в будущем году!»

Буш предсказал верно.

А пока, поскольку СССР продолжал начатое еще при Андропове развертывание ОТР-23 «Ока» в Чехословакии и ГДР, США заявили летом 1984 года, что намерены развернуть в Европе оперативно-тактические ракеты Lance с нейтронными боеголовками.

Западногерманский канцлер Гельмут Коль знал, что эти ракеты будут пущены в ход, скорее всего, в том случае, если НАТО будет проигрывать начальную стадию войны и командование Западных войск попытается остановить советские танковые колонны. Кстати, он понимал, что в результате от этих (своих) ракет погибнет больше западных немцев, чем тех, кто будет осуществлять вторжение.

В январе 1986 года Горбачев провозгласил программу поэтапной ликвидации ядерного оружия в мире и пошел на ряд серьезных уступок. На его встрече с президентом США Рональдом Рейганом в Рейкьявике советская сторона согласилась «разблокировать пакет» — вести переговоры по РСД отдельно от СОИ. Хотя на встрече со своим аппаратом госсекретарь США Бейкер сказал, что «любая уступка» по ракетам Lance «явилась бы классическим скольжением под уклон», ибо Европа станет в этом случае свободной от ядерного оружия, что поставит под угрозу «всю стратегию, хорошо служившую НАТО на протяжении сорока лет».

Это, конечно, было некоторым преувеличением. По соглашению о ракетах ближнего радиуса действия, ядерное оружие США по-прежнему защищало бы Западную Европу. Четыре сотни боеголовок, размещенных на американских подлодках, были «предоставлены в распоряжение» НАТО, как и многие другие виды вооружений в этом районе.

Летом 1985 года новый генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев ввел мораторий на развертывание «Оки» в Чехословакии и ГДР. Эти «простреливали» всю территорию ФРГ насквозь.

Между тем продолжались переговоры. Сначала обескураживающе неудачные — стороны друг другу не верили — в ожидании подвохов. Скажу осторожно: у одних оснований для этого недоверия было больше, чем у других, но хватало всем.

Наконец, еще через полтора года между США и СССР был подписан Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Он впервые в истории позволил ликвидировать целый класс вооружений: стороны обязались не производить, не испытывать и не развертывать такие ракеты в будущем. В соответствии с Договором стороны в течение трех лет должны были уничтожить все пусковые установки и ракеты наземного базирования с радиусом действия от 500 до 5000 километров, включая ракеты как на европейской, так и на азиатской территории СССР.

Договор предусматривал инспекционные проверки для контроля за уничтожением ракет противоположной стороны. Одной из «точек» постоянного контроля со стороны американцев был завод в Воткинске (Удмуртия). Американский пункт был развернут перед воротами завода у самой нитки железной дороги. Единственными, кто обратил внимание на американских офицеров, были ребята из газеты «Комсомолец Удмуртии», которые добились разрешения посетить пункт контроля. Мне в красках рассказывал тогдашний ответственный секретарь газеты Саша Ходыкин о приключениях своих спецкоров. Но на пост контроля они все-таки прорвались…

Потом Рейган, вместе с Горбачевым совершивший этот небывалый исторический прорыв, уступил место президента своему вице, Джорджу Бушу-старшему. И уже 22 января, на следующий день после инаугурации Буша, Брент Скоукрофт (генерал, советник президента по вопросам национальной безопасности) заявил, что у него и у его босса нет никаких сомнений насчет Горбачева. Выступая по Эй-би-си, Скоукрофт сказал, что Горбачев

Заместитель Скоукрофта Роберт Гейтс дал Бушу прямо противоположный совет: США не должны выступать с инициативами до тех пор, пока не прояснится и не стабилизируется внутренняя ситуация в Советском Союзе: Вашингтону еще слишком рано делать ставку на Горбачева.

— На смену Горбачеву, — предупреждал Гейтс, — может прийти не второй Горбачев, а второй Сталин.

Это я цитирую захватывающую книгу журналиста и историка Майкла Бешлосса и Строуба Тэлботта, советника президента США, будущего заместителя госсекретаря, участника едва ли не всех переговоров конца ХХ и начала ХХI века. Книга на русском языке вышла в 2015 году в «патриотическом» издательстве «Алгоритм» под удивительным (думаю, придуманным в Москве) названием «Измена в Кремле»; что они только считают — изменой?

5 апреля 1988 года политический стратег, дипломат и ученый Джордж Кеннан выступал перед сенатским комитетом по иностранным делам. Он обвинил Буша в «игнорировании» последних «обнадеживающих инициатив и предложений с советской стороны»:

«Времена, когда мы, руководствуясь определенными мотивами, рассматривали Советский Союз главным образом как возможного — если не сказать вероятного — военного противника, безусловно, миновали». Сенаторы, слушатели и даже стенографистка, встав, зааплодировали. Кеннан был главой американских советологов и отцом-создателем концепции сдерживания. Типичным «ястребом» в советском понимании.

Через два дня Горбачев объявил, что остановит производство урана для военных целей и закроет два завода по производству плутония.

Но доверие между странами приходилось строить едва ли не с самого начала.

Госсекретарь Бейкер убеждал министра иностранных дел СССР Эдуарда Шеварднадзе в необходимости поделиться «деликатной» информацией.

— Опубликуйте свой оборонный бюджет, тогда, если вы объявите о его сокращении на четырнадцать или девятнадцать процентов, мы будем знать, с какого уровня вы его снижаете.

— Видите ли, мы бы и сами хотели получить эту информацию, — ответил Шеварднадзе. — И думаю, мы ее получим и обнародуем, так как нам наверняка придется говорить об этом на съезде народных депутатов.

В Овальном кабинете Белого дома Шеварднадзе сказал Бушу, что Кремль мог бы демонтировать большую радарную станцию близ Красноярска, в Сибири, которая, по мнению американских экспертов, была создана в нарушение договора по ОСВ-1. Американские «ястребы» утверждали, что эта станция — свидетельство постоянного и наглого мошенничества Советов, нарушающих договоры по контролю над вооружениями. Заявление Шеварднадзе о закрытии этой станции было равноценно признанию Москвой своей вины и являлось, как сказал министр Бушу, «политическим решением».

31 июля 1991 года Буш и Горбачев встретились в Кремле для подписания в мраморном с позолотой Владимирском зале Договора по стратегическим наступательным вооружениям. Оба руководителя подписали документ (47 страниц и 700 страниц протоколов) вечными перьями, изготовленными из того же металла, что и ракеты, запрещенные Договором о ракетах среднего радиуса действия.

Согласно договору, СССР и США обязались в течение 7 лет сократить свои ядерные арсеналы таким образом, чтобы у каждой из сторон осталось не более 6000 единиц.

Судьба стратегических ядерных вооружений была решена в рамках подписания Россией, Украиной, Казахстаном, Белоруссией и США дополнительного соглашения к СНВ-1, известного как Лиссабонский протокол. Подписание состоялось 23 мая 1992 года в Лиссабоне. Протокол оговаривал, что Белоруссия, Казахстан, Россия и Украина являются правопреемниками СССР по условиям Договора СНВ-1. Также протокол оговаривал обязательства Белоруссии, Казахстана и Украины в кратчайшие сроки избавиться от ядерных вооружений и присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия на правах государств, не обладающих ядерным оружием.

А что сегодня?

20 октября 2018 года президент США Дональд Трамп объявил о намерении выйти из Договора о РСМД — из-за «несоблюдения его условий российской стороной» и «разработки этого оружия Китаем» (который этим договором не связан).

Сергей Иванов, в бытность министром обороны России, охарактеризовал Договор о РСМД как «реликт холодной войны». Он заявлял, что Россия должна иметь на вооружении ракеты средней и меньшей дальности уже хотя бы потому, что они есть у Индии, Пакистана, Кореи, КНР, Ирана и Израиля: «Эти страны расположены недалеко от наших границ, и не учитывать этого мы не можем. Только две страны не имеют права обладать этими ракетами: Россия и США. Вечно так продолжаться не может».

В июле 2014 года президент США Барак Обама в письме Владимиру Путину впервые на уровне глав государств обвинил Россию в проведении испытаний крылатых ракет средней дальности, нарушающих договор. США утверждали, что в 2008–2011 гг. Россия проводила испытания крылатой ракеты наземного базирования на дальность более 500 км (речь идет о ракете 9М729, разработанной екатеринбургским ОКБ «Новатор» им. Люльева; по утверждению российских официальных лиц, дальность действия этой ракеты заведомо меньше 500 км).

В ноябре 2016 года в Женеве впервые с 2003 года по инициативе США было созвано заседание специальной контрольной комиссии в рамках Договора о РСМД, однако «озабоченности сторон» снять не удалось.

В 2017 году американские СМИ со ссылкой на источники в госструктурах США сообщили: в Вашингтоне убеждены, что запрещенная ракета уже развернута.

18 августа 2019 года США провели первые испытания, в ходе которых с наземной пусковой установки была запущена крылатая ракета средней дальности «Томагавк», успешно поразившая цель на расстоянии 500 км; таким образом, США впервые на деле реализовали свой выход из договора по РСМД.

И наконец, 1 февраля 2019 года президент США Трамп объявил о начале процедуры выхода из договора: «Россия слишком долго безнаказанно нарушала договор РСМД, скрытно разрабатывая и развертывая запрещенную ракетную систему, которая представляет собой прямую угрозу нашим союзникам и войскам за рубежом. Завтра США прекратят свои обязательства по договору РСМД и начнут процесс выхода из договора, который завершится через шесть месяцев, если Россия не вернется к соблюдению, уничтожив все свои ракеты, установки и связанное с ними оборудование, нарушающие договор».

12 декабря 2019 года США провели вторые испытания. Представитель Пентагона заявил, что «ВВС США совместно с Управлением стратегических возможностей провели испытания прототипа специально сконструированной баллистической ракеты наземного базирования с авиабазы Ванденберг в Калифорнии. Испытательная ракета успешно стартовала и приземлилась в открытом океане, пролетев более 500 км».

26 октября 2020 года В. Путин выступил с предложением о взаимном отказе от ракет средней и меньшей дальности в условиях прекращения действия договора.

Из коммюнике, принятого на саммите НАТО в июне 2021 года, следует, что лидеры НАТО не готовы обсуждать предложение Путина о введении моратория на размещение любых ракет средней и меньшей дальности наземного базирования в Европе: оно «не заслуживает доверия и неприемлемо». «Предложение России о моратории несовместимо с односторонним и продолжающимся развертыванием РФ таких систем на европейском континенте не помешает России создавать такие ракеты за пределами ее европейской части», — говорится в тексте.

В мае 2024 года российский МИД выступил с заявлением, где говорилось о том, что Россия приступает к производству наземных комплексов средней и меньшей дальности, ранее запрещенных Договором о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.

10 июля 2024 года США заявили о планах с 2026 года начать размещение в Германии ракет SM-6, крылатых ракет Tomahawk и гиперзвуковых ракет LRHW (дальность — более 3000 км). Наблюдатели отмечают, что эти планы являются резким изменением политики Германии в отношении ракет средней дальности, вызванным уроками российско-украинской (…). Другими словами, Германия согласна принять у себя американские ракеты.

28 июля 2024 года Владимир Путин сообщил, что в случае реализации этих планов в зоне досягаемости ракет НАТО окажутся важные объекты на российской территории. Подлетное время сократится до 10 минут. В таком случае Россия, по словам Путина, будет считать себя свободной от моратория на развертывание ударных средств СРМД, включая береговые войска ВМФ.

21 ноября 2024 года осуществлено первое применение БРСД «Орешник» по заводу Южмаш в Днепре.

Ракеты у виска

Среди многих идей Горького была и такая — издать книгу «День мира», в которой тысячи людей со всей планеты напишут, как прожили произвольно взятый день. Горький умер раньше выхода книги. Воплощая его идею, главный журналист Союза Михаил Кольцов в 1936 году издал огромный том «День мира». Правда, сразу же «День мира» на шесть десятков лет угодил в спецхран.

Цензура измучила издателей именно в связи с советской частью (безукоризненной с точки зрения идеологической чистоты): слишком многие упоминания людей становились в ходе редподготовки абсолютно не упоминаемыми, приходилось вымарывать целые куски. Да и сам главный редактор был расстрелян, но уже после выхода книги.

В моей библиотеке есть «День мира» — растрепанный, без обложки, с несколькими вырванными страницами. Но безудержная пропаганда никуда не делась — от первой до последней строчки.

Вот пишет неизвестная мне француженка Андре Виоллис, очевидно, писатель левого толка.

«…Это парк Виши расстилается под моим окном. Я в первый раз в жизни должна полечиться на водах. Да, как богатые бездельники. Я этим очень смущена… И мне стыдно находиться среди этих привилегированных людей, которые предупреждают и лечат зачастую воображаемые болезни. Когда же благодеяния этого целебного курорта распространятся, как в Советском Союзе, на всех тех, кто в них нуждается? Когда наступит равенство перед лицом болезни и в борьбе со смертью?»

Равенство перед лицом болезни — штука, разумеется, важная. И благодеяния целебных курортов в Советском Союзе, конечно же, распространялись на всех, Андре Виоллис виднее. Странно даже, что самые высокопоставленные деятели СССР уже тогда предпочитали ездить лечиться за границу.

Мне поэтому кажется, что писательница врет или (скажем так) обманывается бескорыстно. Чего не скажешь, о редакторах и издателях книги…

То же самое и с ракетами. Во всяком случае, думаю, совершенно определенно можно сказать одно: по итогам договоров, заключенных Горбачевым, мы стали жить в более безопасном мире. Кто бы и что ни говорил, ни сравнивал уничтоженные нами 1846 ракетных комплексов (из них около половины — произведенные ракеты, не находившиеся на боевом дежурстве) с 846 комплексами, уничтоженными США. Сколько у кого было приставленных к виску потенциального противника, тот столько и уничтожил.

Если твердо знать, что потенциальный противник только и ждет того, как бы надуть тебя, то лучше в переговоры даже не впрягаться. А не щадя сил продолжать совершенствовать и копить оружие, которое, в полном согласии с Чеховым, все равно в последнем акте выстрелит. И остается только надеяться, что трусы-противники (партнеры, как до последнего времени любили у нас говорить) на кнопку нажать не решатся все равно, а мы, отчаянно блефуя, выиграем, даже не начиная партии. А вдруг нарвемся на столь же отчаянных храбрецов, и все полетит в тартарары? Но тогда, как было авторитетно заявлено, мы-то в рай попадем обязательно…

В ночь на 26 сентября 1983 года подполковник Станислав Петров был оперативным дежурным на командном пункте космической системы обнаружения стартов ракет в Серпухове-15 (100 км от Москвы). В это время холодная война была на пике: всего за три с половиной недели до того Советским Союзом был сбит нарушивший границу южнокорейский пассажирский «Боинг-747».

На КП поступала информация от принятой на вооружение годом раньше космической системы раннего предупреждения «Око». С американцами тогда было соглашение: о любом запуске в космос, военном или гражданском, заранее оповещать. За время работы Петрова американцы ни разу не нарушили это правило.

Во время дежурства подполковника 26 сентября система сообщила о запуске межконтинентальных баллистических (МБР) ракет с американской базы. И подполковник Петров не сделал того, что был обязан сделать, — не объявил ракетную тревогу. А лишь передал командованию по цепочке сообщение о ложном срабатывании системы. Командующий войсками противоракетной и противокосмической обороны генерал-полковник Вотинцев, прибыв на КП, доложил об этом главкому войск ПВО страны, а также министру обороны СССР Устинову…

Война не началась. Оказалось, случился непредсказуемый сбой на спутнике-шпионе.

Действия Петрова стали известны широкой общественности только в 1991 году.

19 января 2006 года в Нью-Йорке в Штаб-квартире ООН военному пенсионеру Станиславу Петрову была вручена специальная награда международной общественной организации «Ассоциация граждан мира». Она представляет собой хрустальную статуэтку «Рука, держащая земной шар» с выгравированной надписью «Человеку, который предотвратил ядерную войну».

17 февраля 2013 года Станислав Петров стал лауреатом Дрезденской премии, присуждаемой за предотвращение вооруженных конфликтов.

В 2014 году вышел посвященный Петрову документально-художественный фильм датского режиссера Питера Энтони «Человек, который спас мир».

А мой друг поэт Андрей Чернов в 2015 году написал стихи:

Жили-были в лучшем из миров,
в мире, перекованном вживую,
в том, где подполковник С. Петров
отодвинул Третью мировую…

За «отодвинутую Третью мировую» от благодарной Родины Петров наград не дождался.

Умер на 77-м году жизни у себя дома, в подмосковной Балашихе.