«Точечные» опасности для исторического Петербурга сменились опасностью системной.Речь идет уже не об угрозе сноса того или иного исторического здания, а об изменении базового принципа их охраны, который одновременно поставит в «зону риска» сотни исторических объектов.

Это может привести к существенному искажению исторической среды города в угоду застройщикам и их прибылям.

8 апреля 2024 года — ровно через два года после варварского сноса одного из «знаковых» исторических зданий Петербурга, манежа Лейб-гвардии Финляндского полка, — рабочая группа петербургского Законодательного собрания (я в нее тоже вхожу) обсуждала предложения городского Комитета по охране памятников, кардинально меняющие принцип охраны культурного наследия Северной столицы.

Сейчас в городском законодательстве охраняются исторические здания, каковыми считаются расположенные в центре и построенные до 1917 года, а на отдельных территориях окраинных районов — и построенные до 1957 года. Эти здания запрещено сносить, перестраивать, изменять их внешний облик.

Да, бывают ситуации, когда в угоду строителям, стремящимся «расчистить площадку» для возведения жилого комплекса или бизнес-центра, намеренно подделывают год постройки здания, чтобы получить возможность его снести, но все же массового характера это не носит.

Теперь же комитет по охране памятников (КГИОП) хочет закрепить в законе другой принцип: разделить по результатам историко-культурной экспертизы (ее акт был обнародован в ноябре 2023 года) все исторические здания на «ценные средовые объекты», просто «средовые объекты» и «несредовые объекты». Сняв при этом запрет на демонтаж «несредовых».

• К «ценным средовым объектам» отнесены те, которые «формируют участки композиционно-завершенных пространств». Их в списке 909.
• К «средовым объектам» отнесены те, которые «соответствуют характеристикам конкретного участка историко-градостроительной среды». Их в списке 6138.
• Ну а к «несредовым» первоначально было отнесено 389 зданий, которые «не являются объектами культурного наследия и не соответствуют средовым характеристикам, в том числе вследствие значительного искажения исторического архитектурного решения либо изменения исторического назначения». После критики градозащитников 55 зданий из списка «несредовых» исключили, но почти три с половиной сотни в нем осталось. И нельзя сказать, что эти здания — не ценные и могут быть снесены.

КГИОП, аргументируя свое предложение, заявляет, что надо «устранить неопределенность», что «многолетняя практика применения закона показала, что формальное требование сохранять или не сохранять то или иное историческое здание исходя исключительно из года его постройки приводит в отдельных случаях к ошибкам и неопределенности» и что это требование «не защищает ценные «средовые» здания, построенные после 1917 года».

Ошибки и неопределенности, спору нет, возможны. Вот только в целом ряде случаев, когда они возникают совершенно намеренно (как уже сказано, год постройки подделывают, чтобы объявить здание «неисторическим» и снести), КГИОП с этим соглашается, в том числе в суде.

Ярчайший пример — здание упомянутого манежа Лейб-гвардии Финляндского полка на 20-й линии Васильевского острова, построенное в 1854 году.

В советские времена к нему добавили второй этаж, первый же сохранился в первозданном историческом облике, почти копирующем знаменитый Конногвардейский манеж по соседству с Исаакиевским собором.

Но это не помешало потенциальному застройщику объявить здание якобы «неисторическим», построенным в 1938 году, а потому вполне допустимым к сносу для последующего строительства элитного жилого комплекса на этом месте.

С этим согласились представители КГИОП, выдавшие заключение о соответствии проекта застройки режиму зон охраны объектов культурного наследия (то есть согласившиеся, что здание «неисторическое», — иначе ни о каком сносе и застройке не могло быть и речи), а потом упорно отстаивавшие эту позицию в суде. В результате суд первой инстанции заключение КГИОП отменил — но вторая инстанция вернула все в исходное состояние, и здание тут же было снесено, не дожидаясь продолжения судебных разбирательств.

«Как только мне скажут, какие полки лейб-гвардии были в Ленинграде в 1938 году, — говорил я представителям КГИОП, — я тут же соглашусь, что здание «неисторическое». Ответа, естественно, не последовало…

Что касается «ценных средовых зданий, построенных после 1917 года», то не менее яркий пример — здание бывшего ВНИИ бумажной промышленности на 2-м Муринском проспекте, построенное в 1955 году в стиле «сталинского неоклассицизма», красивое и прочное, во многом формирующее облик прилегающего квартала.

За это здание, которое хотят снести и застроить территорию, не первый год идет борьба, в том числе в судах. Градозащитники настаивают на его безусловной ценности и представляют экспертизы, выполненные признанными специалистами, доказывающие, что здание надо включать в региональный реестр объектов культурного наследия (ОКН), а КГИОП всеми силами этому противостоит, по сути, поддерживая снос здания.

Аналогичная история — со зданием бывшей Медсанчасти завода имени Калинина на Васильевском острове, построенном в 1957 году в том же стиле. И его хотят снести ради нового строительства, и его градозащитники годами защищают в судах, доказывая, что его надо ставить под охрану, а в судах им неизменно противостоят юристы КГИОП, выступающие единым фронтом с потенциальными застройщиками…

Выступая на заседании рабочей группы, я говорил, что, оценивая предложение КГИОП, надо в первую очередь понять, какова их цель.

Если речь идет о том, чтобы охранять ценные здания, построенные после 1917 года, то это можно делать и сейчас, включая их в реестр ОКН. А

Общество защиты памятников «Старый Петербург», проведя анализ списка «несредовых объектов» и изучив исторические чертежи, констатировало, что список «не выдерживает критики», потому что в него попали многие дома, прекрасно сохранившие свой исторический облик и формирующие историческую среду центра Санкт-Петербурга. В том числе на Лиговском проспекте, Большом Сампсониевском проспекте, Старо-Петергофском проспекте, Днепропетровской улице, в Перекупном переулке и другие. А также — заброшенные исторические здания, ремонт и сохранение которых является существенно важным для сохранения облика города.

По мнению градозащитников, отнесение целого ряда зданий к «несредовым объектам», вероятно, обосновано «целями освобождения пятен в историческом центре для нового строительства» (в качестве примеров приводятся адреса на Большой Пушкарской и Верейской улицах, Лиговском проспекте и другие), а также «созданием условий для реализации текущих и планируемых строительных проектов».

«Старый Петербург» отмечает, что подобный подход для сохранения исторического центра Санкт-Петербурга является недопустимым, отступление от сложившегося и эффективно работающего 15 лет подхода сохранения исторической городской среды по объективной характеристике даты постройки зданий (до 1917 года) приведет к значительным утратам исторической ткани города, а формирование некоего «списка исключений» неизбежно станет коррупциогенным фактором.

Что еще крайне важно: речь идет об изменениях городского закона, который предназначен для сохранения культурного наследия, а вовсе не для обеспечения интересов застройщиков.

Между тем половина объектов из предложенного списка «несредовых объектов» — это хорошо сохранившиеся маленькие аутентичные исторические флигели, пристройки, здания служб. Дровяные сараи и каретники (а ныне гаражи) — это тоже часть исторической среды, и без них эта среда будет уже неполной и искаженной.

Попытки представить эти здания «несредовыми», т.е. не составлявшими историческую среду на момент их возникновения, — это чистейшей воды переписывание истории. Называть эти объекты «несредовыми» — это то же самое, что говорить, что некоторые исторические факты несущественны, не согласуются с общими тенденциями развития страны, а потому подлежат забвению и вымарыванию из учебников.

Нам предлагается выдергивать из исторической среды отдельные здания, объявляя их «несредовыми». Но это как дырочка в плотине: стоит только начать делать такие исключения, и возникнет искушение объявлять «несредовыми» объектами любые, на месте которых что-нибудь хотят построить. Приложив соответствующую экспертизу, которую будут делать те, к чьему мнению прислушивается КГИОП.

И тут есть многолетняя практика, свидетельствующая, что в десятках судов за последние годы (как минимум речь идет о 35 судебных процессах) КГИОП выступает против градозащитников, представляя в судах позицию и экспертизы, обосновывающие отсутствие ценности тех или иных исторических зданий. И отклоняя экспертизы, выполненные профессионалами с всероссийской известностью, — такими, например, как Михаил Мильчик, — показывающие ценность этих зданий.

Что еще весьма существенно: проект разделения на «средовые» и «несредовые» здания готовила организация «Спецреставрация».

Так вот, в свое время именно она доказывала отсутствие ценности дома Рогова (здание пушкинской эпохи) на Загородном проспекте, Аракчеевских казарм на Шпалерной улице и манежа Лейб-гвардии Финляндского полка. Казармы удалось сохранить, два других здания потеряны, и на месте манежа компания «Легенда» строит свой жилой комплекс.

В такой ситуации — пока не восстановится доверие градозащитного сообщества к позиции комитета и его экспертов — недопустимо менять принцип охраны исторических зданий.

Тот же факт, что КГИОП в новом варианте сократил список «несредовых» зданий на 55 объектов, после того как градозащитники нашли и опубликовали в интернете исторические чертежи (сделана только часть работы, она продолжается), — показывает, что методика отбора у комитета расплывчата и неконкретна, и четких критериев нет, а тщательного изучения якобы «несредовых» зданий и отдельной экспертизы по каждому из них не проводилось. Раз так, то отказываться от принципа охраны по дате постройки нет оснований.

Наконец, последнее.

Нам сейчас предлагают заменить объективный критерий — год постройки — субъективным. Да, есть ситуации, когда, как сказано выше, подделывают год постройки, чтобы снести здание, но это все же проверяемый критерий.

Когда же мы заменяем критерий на субъективный, риск потери исторической среды резко возрастает.

Между тем многие из тех зданий, которые сейчас признаны памятниками, тоже когда-то были рядовой застройкой и могли считаться якобы несредовыми объектами.

А сейчас мы их ценим, любим, сохраняем, и ради того, чтобы на них посмотреть, к нам в Петербург приезжают туристы.

На заседании рабочей группы представленные материалы приняли к сведению и рекомендовали продолжить работу. Звучало, в том числе, немало критических замечаний.

В третьем квартале 2024 года доработанный проект еще раз вынесут на рабочую группу, в четвертом квартале должны отправить на согласование в Министерство культуры РФ.

Только после этого он превратится в законопроект, который будет рассматривать петербургский парламент.

Время, чтобы защитить облик города, еще есть.

*Внесен властями РФ в реестр «иноагентов».