Пацаны и теткина шапка
В «Cлове пацана» есть хирургически точный эпизод — когда «катала» вместе с «пацанами» обыгрывают женщину «в наперстки». Вот прямо так все и было. Кто помнит, как в Ленинграде (про другие города не скажу, а тем ленинградским временам я сам свидетель) в конце восьмидесятых «крутили колпаки» на Некрасовском рынке в центре города, тот подтвердит, что самыми азартными в этом деле были «тетки» (слов «женщина» или «баба» не употребляли, были «тетки»). Тетки, бывало, проигрывали с себя всё, в прямом смысле (а если уж ей дали самой трешку выиграть, чтобы «взогнать», как это называлось, так это уже вообще всё).
Для тех, кто не смотрел сериал (или пропустил этот эпизод), напомню, с чего все начинается: мошенник-катала «крутит колпаки», гоняет шарик между перевернутыми стаканами, «угадай, где шарик — плачУ гонорарик»; подельник каталы, пацан, «ставит» три рубля — естественно, угадывает и выигрывает «за хорошее зрение — полагается премия», катала отдает пацану трешку, «отдам маме!» заявляет пацан… И тут начинается главное: возбужденная легкими деньгами зрительница буквально бросается к катале и ставит сто рублей — и проигрывает, ставит шапку — и проигрывает, но… «если постараться — можно отыграться», и тетка снимает с себя уже пальто…
А при чем тут экономика?
При том.
Следим за шариком — обогащаемся наликом
Что общего между сегодняшней «структурной трансформацией экономики», объявленной правительством, и «игрой в наперстки»?
Когда катала дает пацану выиграть трешку — это «рост выплат в отдельных отраслях», который наблюдает «тетка в меховой шапке».
Тетка в меховой шапке — это «потребительская экономика».
«Трешка», которую катала дает пацану, — это «авансовое финансирование производства».
Теперь — внимание! — катале нужны деньги, чтобы «закрыть аванс». Эти деньги и дает тетка в расчете на выигрыш (это «инвестиции в увеличение производства»).
Тетка проигрывает, зато у каталы появились деньги на дальнейшее «финансирование выпуска необходимой номенклатуры товаров».
А вот теперь — важное: тетка, желая отыграться, снимает с себя и ставит шапку («наращивает инвестиции»!) — вот это началось «перераспределение ресурсов» от потребления к производству. Сокращение потребления оборачивается «ростом инвестиций в увеличение выпуска», которым управляет катала.
«Доска с колпаками и шариком» — тут, собственно, модель «рынка для своих», на котором «выигрыш» заранее определен владельцами административного ресурса.
А теперь главное: тетка проиграла шапку — а зимой без шапки холодно, и теперь ей нужны деньги, чтобы шапку купить, причем срочно — зима же («рост спроса»), поэтому получается дороже («инфляция»).
Это нам объясняет, почему дорожает всё — от меховых шапок до яиц: ресурсы уходят к тому, кто «катает колпаки», и возмещать их дефицит приходится за большие деньги.
Как тетке выйти из этой ситуации?
Вариантов два: работать больше самой или отправить работать мужа — туда, где «платят больше» (пацаны подскажут, куда обратиться).
Правда, можно взять у тех же пацанов в долг под проценты («потребительское кредитование», «займы до зарплаты») и т.д. В принципе это то же самое, что продолжить играть с пацанами на вещи.
В общем, как ни крути колпаки — «рост выпуска в отдельных отраслях» (и рост доходов пацанов) оплачивается теткиной шапкой («ресурсами потребительской экономики»). Это и есть «структурная трансформация».
Такие правила
В принципе игра, в которую уже втянулась «потребительская экономика», еще не самая плохая: выиграть в ней нельзя, но играть, снимая с себя вещи, можно долго. Бывают игры и хуже.
Например, в том же Ленинграде в восьмидесятые была пацанская тема — игра «Занзибар».
Пацан клал купюру (допустим, двадцать пять рублей, «четвертной») и предлагал «ответить». Человек, с кем он играл (лох, естественно) «отвечал» своей купюрой.
Дальше пацан предлагал лоху сказать число. Любое.
Допустим, лох говорил «двести».
А у меня «двести один», отвечал пацан, и забирал все деньги.
А если лох открывал рот, группа поддержки пацана ему объясняла: «Это игра «Занзибар». Такие правила!»
Это — «прямые изъятия сбережений»: денежная реформа, например, ограничение операций с валютой. Но до этого пока не дошло.
Но, в общем, и сейчас, мы видим, как люди «отвечают деньгами», а потом пацаны объясняют им «правила»: «ставь двадцать пять — играй опять».
Но если кому-то нравится играть с пацанами, по пацанским правилам — тут, как говорится, не то что экономическая теория, а и медицина бессильна.
P.S.
Впрочем, не то что в «Слове пацана», а еще в старом-старом советском фильме «Путевка в жизнь» (1931 год), рассказывавшем о «перековке» пацанов-беспризорников, был эпизод, который, в сущности, объясняет механизм нынешнего «роста номинальных доходов».
Значит, стоит там женщина («гражданочка», как тогда говорили) с мешком в одной руке и чемоданом в другой, мимо нее проходит девушка, которая бросает ей под ноги рубль и говорит: «Гражданка, вы уронили рубль!»
Женщина прекрасно знает, что никакого рубля она не роняла, но… как устоять! Она наклоняется за деньгами и… выпускает чемодан из руки. Дальше дело техники: пацаны в секунду приделывают к чемодану ноги… «Ой, граждАне, чемодан утащили, я только отвернулась…»
«Рубль» — «выплаты», «тетка» — «потребительская экономика», «чемодан» — «ресурсы».
