«Мировой» договор

Секретный протокол к пакту о ненападении, который был подписан наркомом иностранных дел Молотовым и министром иностранных дел нацистской Германии Риббентропом в августе 1939 года, относил Финляндию вместе с восточными районами Польши и прибалтийскими странами к «советской сфере влияния».

После введения советских гарнизонов в Литву, Латвию и Эстонию финны поняли, что Советский Союз вскоре выдвинет и им свои требования, и на некоторые уступки финское руководство готово было пойти.

В то время Молотов на выступлении на IV сессии Верховного Совета СССР заявил:

5 октября 1939 года Молотов пригласил финскую делегацию в Москву, не объяснив, что намерен обсуждать. СССР хотел заключить с Финляндией похожий договор как с прибалтийскими странами: он предусматривал создание на финской территории советских военных баз, передачу СССР часть островов Финского залива, часть Карельского перешейка, полуостров Рыбачий, сдачу в аренду острова Ханко. В свою очередь, СССР готов был уступить Финляндии территорию в Восточной Карелии.

На встрече в Москве советские руководители утверждали о «финской угрозе» Ленинграду и стратегическим объектам вокруг него, поэтому они и предлагают договор северным соседям. Но финны не понимали объяснения: о какой угрозе может идти речь, если населения в Финляндии, о чем сказал сам Молотов, столько же, сколько в Ленинграде? Финны задавались вопросом:

Затем Молотов в одном из своих выступлений по поводу переговоров с Финляндией сказал:

В 1938 году Финляндия юридически закрепила свой нейтралитет, запретила в стране профашистскую партию, а годом позже — отвергла подписанный с Германией договор о ненападении. Однако после встречи в Москве финны решили отправиться за помощью к немцам.

Спустя примерно полгода после финского обращения к Германии нарком внутренних дел Берия доложил Сталину: «Начальник разведотдела финского военного министерства ездил в Берлин, где пытался выяснить, какую позицию займет Германия в случае военного столкновения между Советским Союзом и Финляндией. Он возвратился оттуда очень разочарованным».

Выяснилось, что руководство нацистской Германии посоветовало финнам удовлетворить советские требования.

И когда советскому руководству окончательно стало ясно, что финны не пойдут на уступки, предлагаемые СССР, — в ход пошли пушки.

Операция по плану

10 октября 1939 года нарком обороны маршал Ворошилов подписал указ о подготовке операции против Финляндии. А позже Сталин, выступая на совещании начальствующего состава по сбору опыта боевых действий, сказал: «Мы знаем из истории нашей армии, нашей страны, что Финляндия завоевывалась четыре раза… Мы попытались ее пятый раз потрясти».

До начала войны, 17 октября 1939 года, полпред в Швеции Александра Коллонтай попросила Молотова о встрече в Москве. Она предупреждала:

Раздраженный предупреждением Молотов ответил:

В июле 1939 года Сталину был представлен план удара по Финляндии. Но тому не понравилось, что на выполнение спецоперации командующий Ленинградским военным округом командарм 2 ранга Кирилл Мерецков просил две недели. Поэтому 29 октября 1939 года военный совет округа представил вождю уточненный план по разгрому финских войск,

При этом начальство военного штаба предложило отложить начало военных действий на несколько месяцев, чтобы успеть подготовиться получше к наступлению, перебросив к финской границе дополнительные соединения и вооружение.

Сталин ответил отказом, сказав, что на захват такой маленькой страны, как Финляндия, нет необходимости закладывать несколько месяцев.

«Отнимали не раз вашу родину»

Меньше месяца спустя, 26 ноября 1939 года в 15 часов 45 минут, информагентство ТАСС сообщило: «Финская артиллерия обстреляла советскую пограничную заставу на Карельском перешейке у деревни Майнила. Четыре красноармейца убиты, девять ранены».

Странно, но нигде и никогда не были названы имена убитых и раненых. Тем временем финские пограничники зафиксировали обстрелы с территории СССР. Некоторые свидетельства говорят о том, что перестрелку на границе устроил начальник НКВД по Ленинградской области комиссар госбезопасности 2 ранга Сергей Гогнидзе. После зимней войны он был награжден орденом Красного Знамени, а в 1953 году его расстреляли вместе с Берией.

После начала боевых действий Договор о ненападении между Финляндией и СССР тут же был разорван. 29 ноября 1939 года войска Ленинградского военного округа перешли финскую границу с песней, которая была заранее написана специально для этого случая композиторами Дмитрием и Даниилом Покрассами и поэтом Анатолием Д’Актилем. Военные наступали под слова:

30 ноября советская авиация уже бомбила Хельсинки. Советской армии была поставлена задача,

В те дни советская пресса сообщала о создании «народного правительства» Финляндии во главе со ставленником из Москвы Отто Куусиненом, который больше 15 лет проработал в аппарате Коминтерна.

1 декабря финское «народное правительство» привезли из Ленинграда в занятый советскими войсками приграничный поселок Терийоки (сейчас Зеленогорск). Там на заседании финские коммунисты призвали финский народ встретить Красную армию как освободительную.

2 декабря Куусинен вернулся в Москву, где его принял Сталин. Молотов подписал с ним договор о взаимопомощи и дружбе с передачей СССР всех требуемых финских земель и «конфиденциальным протоколом», в котором говорилось: «Установлено, что СССР имеет право держать на арендованной у Финляндии территории полуострова Ханко и примыкающих островов до пятнадцати тысяч человек наземных и воздушных вооруженных сил».

После советского вторжения в Финляндию Молотов обратился в Лигу Наций с заявлением, что СССР не воюет с Финляндией, а находится в мирных отношениях с Демократической Финляндской Республикой, с которой Советский Союз заключил договор о взаимопомощи и дружбе.

Тогда Лига Наций пригласила советских дипломатов в Женеву для разбора инцидента, с которого началась война, но Кремль не согласился.

Реакция остальных европейских стран была осторожной, они не стали отправлять свои войска на помощь финнам, поскольку их главным противником тогда был Гитлер, который был бы только рад военной конфронтации между Европой и Советским Союзом.

Линия Маннергейма

Численность советской армии составляла почти один миллион человек, финских войск — втрое меньше. Но Красной армии пришлось вести жестокие, кровопролитные бои с хорошо подготовленным и мотивированным противником.

Оборону финнам обеспечила система долговременных оборонительных сооружений, которая была создана на Карельском перешейке в 1920-е годы по инициативе барона, генерал-лейтенанта царской армии и фельдмаршала Карла Густава Маннергейма. В 1938–1939 годах она была модернизирована.

Некоторые историки считают неприступную «линию Маннергейма» мифом и продуктом пропаганды. Таковой ее считал и командующий Ленинградским военным округом Кирилл Мерецков. Но советские танки подрывались на минах и долго не могли прорвать финские укрепления, а советские пушки не всегда могли пробить многочисленные бетонные доты. Кроме того, советские солдаты часто попадали в окружение, неся огромные потери.

Дни наши сочтены

В рассекреченных документах Красной армии говорилось о серьезных недостатках в состоянии советских вооруженных сил: «…слабый профессионализм командных кадров — выдвиженцев времен Гражданской войны, дремучий уровень рабоче-крестьянских бойцов, коррупцию, воровство и пьянство в армейских частях, нарастающую враждебность красноармейцев к бессмысленно жестоким армейским порядкам, слабую техническую подготовленность сухопутных и авиачастей…»

Также плохо работали штабы, терялись в боевой обстановке, не знали ситуации на фронтах.

Кроме того, выяснилось, что руководители Красной армии не знают не только данных о противнике, но и о количестве своих солдат и командиров. Также никто в советской армии не мог сообщить точное количество убитых, раненых и остающихся в строю бойцов, а также количество солдат, попавших в плен.

В это время «Ленинградская правда» писала:

Член-корреспондент Академии наук и бывший директор Института российской истории Андрей Сахаров отмечал, что «наступали сильные холода, а часть красноармейцев оставалась в летних пилотках, без теплых рукавиц, ходила в ботинках, потому что валенки вовремя тоже не поступали. Росло количество обмороженных, <…> бойцы сутками не могли получить медицинской помощи».

А попавшие в окружение советские солдаты воспринимались как плохие, а то и как предатели:

Также известно, что уже с первых дней той войны документы особых отделов пестрили сообщениями об арестах красноармейцев за «контрреволюционную деятельность».

Например, начальник Особого отдела НКВД Ленинградского военного округа майор госбезопасности Алексей Сиднев в донесении от 1 декабря 1939 года сообщал, что уже 30 ноября, в первый день войны, «во время наступления красноармеец 90-й стр. дивизии Михайлов, беспартийный, бросил винтовку и попытался перейти на сторону противника!», за что решением военного трибунала получил «всего лишь» десять лет лишения свободы.

Два других красноармейца были приговорены к расстрелу «за попытку организовать группу бойцов для сдачи в плен противнику» в первый день войны, и тогда же под трибунал попал красноармеец той же 90-й стрелковой дивизии Иванов, сказавший, что «Советскому Союзу финнов не победить».

Подобные «контрреволюционные» высказывания, как у красноармейца Иванова, доносчики особых отделов фиксировали во множестве. Ниже приведены некоторые из них:

• красноармеец Кичигин: «Вероятнее всего, выстрелы на Карперешейке были не со стороны Финляндии, а с нашей, чтобы вызвать войну. Финляндия воевать не хочет, в войне виновато во всем наше правительство. Финляндия вынуждена проводить меры защиты, а наши стараются завоевать Финляндию»;
• красноармеец 266-го гаубичного артполка Васильев: «Наши войска громят мирное финское население, жгут фабрики и крестьянские дома. Мы сами навязали войну Финляндии, и она послужит началом мировой войны. Вот вам какова наша мирная политика»;
• красноармеец 46-го гаубичного артполка Коваленко: «Мы освобождаем финский народ, а здесь люди жили лучше, чем у нас»;
• помощник начальника штаба 1-го батальона 35-го стрелкового полка 14-й стрелковой дивизии Кириллов: «Наше правительство думает освободить финский народ, но этот народ бежит от нашего освобождения, сжигая все на своем пути»;
• красноармеец 650-го стрелкового полка Софелкин: «Для чего мы здесь мерзнем? Зачем нам нужны леса и болота, разве не хватает своей земли? Финнов защищаем, а своя земля не обрабатывается. У нас осталось много неубранного хлеба с полей, и семьи голодают»;
• красноармейцы Сидоренко, Кашевский и Буженко: «Партия доруководила, что нет в стране хлеба, мяса и даже спичек. В Польше раньше лучше жили, чем после освобождения советской властью. С западных украинцев сбросили ярмо, а хомут одели. Партия выбросила лозунг «долой войну», сама воюет за чужие земли. На фронт не пойдем, а дойдем до своей территории и дальше не пойдем. Не верьте политрукам и командирам, что наша родина богата, они все врут»;
• красноармеец 4-й роты 173-го стрелкового полка 90-й стрелковой дивизии Толпенко: «Нам освобождать их не придется, и пусть меня лучше расстреляют, но стрелять во время боя я не буду. Но возможно, получится — пуля попадет командиру, который будет командовать»;
• красноармеец 96-го стрелкового полка Константин Мартынюк: «Завоевали Западную Украину и за освобождение получили собачью жизнь, а сейчас хотят нас с собачьей жизни послать в Финляндию, вот там-то мы навоюем, уже совсем подохнем…»

По официальным данным, только за время войны с Финляндией и только по статье 58-10 УК РСФСР к уголовной ответственности были привлечены 843 военнослужащих. По данным историка Кирилла Александрова, за 105 дней войны за политические преступления было осуждено не менее 1,1 тысячи бойцов Красной армии, итоговая же цифра репрессированных только за «контрреволюционную агитацию» и прочую «контрреволюционную деятельность» может достигать 1,5 тысяч военнослужащих — цифра для того времени очень весомая.

Мирный договор

В декабре 1939 года Ставка Главного командования приостановила попытки наступления, чтобы подготовиться посерьезнее. Войну начали, доведя число дивизий на финском фронте до 58. Также на фронт перебросили дополнительное вооружение, артиллерию большой мощности и авиацию. В феврале 1940 года после мощной артподготовки войска Красной армии начали новое наступление, теперь уже более успешное.

А уже в ночь с 12 на 13 марта 1940 года в Москве при посредничестве Швеции был заключен мирный договор между СССР и Финляндией. Некоторые историки считают, что Сталин не мог позволить себе затягивать Зимнюю войну.

Будущий маршал артиллерии Н. Воронов написал потом, что на всю операцию закладывалось до 10 дней, но продолжалась она более 100 дней и решительной победой не увенчалась, несмотря на то что Советский Союз прирос новыми территориями.

При этом финская кампания выставила Красную армию в невыгодном свете. После нее нацистский фюрер Гитлер позволил себе пренебрежительно бросить:

— Состояние русской армии — катастрофическое. Россия в данный момент не опасна. Она внутренне ослаблена… В настоящее время боеспособность русских вооруженных сил незначительна…

Зато советское население с энтузиазмом приняло все, о чем ему говорила советская пресса: и о финских агрессорах, угрожавших Ленинграду, и о том, что они мужественно отброшены от ворот второго города страны.

До столкновения с главным злом — нацистской Германии — оставался один год с небольшим.

* Внесен Минюстом РФ в реестр иноагентов