Правда, формулировки изначально он для этого выбрал максимально обтекаемые:

• многое в стране принадлежит «финансово-промышленным группам»;
• «мы все знаем их фамилии»;
• вот вам новый фонд, в который «богатые даже по международным меркам» люди, сколотившие состояние при елбасы, должны скидываться, не стесняясь.

Со стороны речь Токаева в парламенте выглядела очень компромиссной: мы не называем никого поименно и предлагаем сохранить тем, кто, возможно, связан с организацией беспорядков, лицо и даже часть капиталов.

При этом аппетиты были продемонстрированы сразу: под удар попали интересы

• младшей дочери Назарбаева Алии (пересмотр утильсбора, где главенствовал контролируемый ею оператор);
• брата Болата (ревизия на таможенном пункте «Хоргос» между Казахстаном и Китаем);
• старшего внука Нуралы Алиева (проект легкорельсового наземного метро в столице),
• племянников (реформа КНБ).

В течение трех дней своих постов лишились три зятя Назарбаева.

• Миллиардер Тимур Кулибаев пока пострадал меньше всех: он ушел (как полагается, сам) с поста председателя национальной палаты предпринимателей «Атамекен».

Два других родственника —

• бизнесмен и глава «Казтрансгаза» Кайрат Шарипбаев
• и гендиректор «Казтрансойла» Димаш Досанов —

были сняты со своих постов одномоментно, и депутаты парламента даже позволили себе публично говорить о начале процесса «деолигархизации экономики» в соответствии с «президентской программой».

Дольше всех сопротивлялся племянник Назарбаева Самат Абиш, судьбу которого уже сравнивают с гаданием на ромашке. По первоначальным данным, его сняли с поста первого зампреда Комитета национальной безопасности еще 5 января, но потом начались публичные игры с его статусом. То он остался на своей должности (просто теперь стало два первых заместителя), то выполняет свои обязанности, то ушел в отпуск — и теперь все-таки снят. И официально пока на свободе: слухи о том, что его задержали, гуляли еще 7 января, что и заставило всесильный в прошлом комитет оправдываться и объясняться.

В теории ничего страшного для семьи Нурсултана Назарбаева в каждом конкретном случае не произошло, снятие с должностей не означает автоматическое изъятие капиталов. Но слишком пугающая для клана динамика: мало того что президент Токаев так и не оценивает публично роль Назарбаева-старшего в произошедших событиях (все попытки поставить елбасы на одну доску с президентом идут только со стороны аппарата самого Назарбаева), так еще и на ближайших родственников основателя современного Казахстана оказывается большое информационное давление.

• Старшая дочь Дарига не появляется в парламенте — и это сразу стали смаковать во всех СМИ (официально у нее ковид).
• Младшая дочь Алия написала в инстаграме о том, что ее отца поддерживают люди и спасибо им за это, — так тут же журналисты выяснили, что пишет она это из Объединенных Арабских Эмиратов: страницу пришлось удалять полностью.

Да и другие шаги самого могущественного до 2022 года казахстанского семейства сразу становятся публичными: «Московский комсомолец» выяснил, куда и как ездил Нурсултан Назарбаев в начале января, а киргизские журналисты поохотились на его брата, чьи самолеты через Бишкек улетели в Дубай.

Несмотря на то что весь этот пресс клана Назарбаевых выглядит целенаправленным, проникнуться к ним жалостью весьма сложно. Тем не менее нарастающая скорость снятия с постов родственников елбасы не может не вызывать вопросы. Ключевых — три.

Во-первых, означает ли процесс изъятия из политической и экономической жизни родственников срыв внутриэлитных переговоров? Или же Касым-Жомарту Токаеву удалось склонить переговорные весы так, что он оказался способен забрать почти все (включая доброе имя: без его отмашки никто не решается говорить хоть что-то хорошее о Назарбаеве), не предлагая практически ничего взамен? Если да, ключевым становится вопрос того, какой аргумент в этих переговорах стал решающим для такого перевеса.

Во-вторых, где и в каком состоянии все-таки Назарбаев? Высказываются диаметрально противоположные версии: он жив и работает в столице; он давно умер; он недееспособен; он ведет переговоры с другими президентами и на связи с Токаевым. От агрегатного состояния елбасы зависит и дальнейшая степень давления на его родственников.

В-третьих, зачистка назарбаевских кадров может прекратиться в любой момент, но тот факт, что она началась, когда еще не все человеческие потери после беспорядков были посчитаны, означает фактическое признание: версия «террористической атаки извне» хромает на обе ноги. Никаких убедительных доказательств иностранного вмешательства общественности не предъявлено до сих пор, цифры нападавших все время меняются, да и сам президент Токаев после ухода контингента ОДКБ из Казахстана несколько дистанцировался от детализирования подробностей, не отрицая пока, правда, самой концепции нападения международных террористов. В связи с этим очень любопытным представляется, как в итоге очевидные внутриэлитные разборки будут перекликаться с выводами официального следствия и как они будут трансформироваться под влиянием еще какого-нибудь ухода «особо приближенного» к Назарбаеву человека.

Впрочем, как бы ни закончилась эта история, главный урок всем автократам Токаев преподал: следующий после «отца нации» президент всегда сделает виновным предыдущего — вне зависимости от того, какие славословия до этого он произносил. Урок весьма банальный, но некоторые казахстанские соседи впервые воочию увидели, как это работает. Страшно представить, какие выводы они для себя сделают.