«Роблокс — нежная штучка. Играй, а не блокируй!»

«Запреты и блокировки — это всё, на что вы способны», «Верните Роблокс!», «Роблокс — жертва цифровой железной завесы», «Роблокс — нежная штучка. Играй, а не блокируй!» — с этими и другими лозунгами 14 декабря вышли на пикет в сквер имени Владимира Высоцкого в Томске десятки молодых людей. Акция была согласована городской администрацией, но это не помешало силовикам проверить документы у двух из участников. Позже одного из них задержали. Ему вменяют демонстрацию экстремистской символики, однако о чем именно идет речь, не уточняется. Пикетчики простояли на морозе больше часа, а уходя, сообщили, что власти разрешили им 21 декабря в этом же сквере провести еще один пикет в защиту Роблокс. «Бороться надо за возвращение Роблокс, а то у нас скоро заблокируют все», — отметил один из организаторов акции.

Детворе не важно, кому жаловаться, Путину ли, Мизулиной ли, — их необоснованно лишают любимой забавы. Многопользовательская онлайн-игра Роблокс стала Священным Граалем для миллионов юных жителей Российской Федерации. Родители разводят руками, а серьезные дяди и тети в пиджаках грозят пальцем. В уме уже рождаются ассоциации со средневековым крестовым походом детей, который с помощью обычных методов блокировки стал на шаг ближе к (виртуальной) реальности. Животрепещущую тему конца года «Новая» обсудила с экспертами в области психологии и IT-технологий.

«Слово «нет» для ребенка или подростка — это всегда стресс, — объясняет детский психолог Анна Зенкина. — В самой природе человека заложено желание получать удовольствие, а «нет» и «нельзя» — это, по сути, запрет на получение удовольствия. А когда перед нами ребенок, чья психика еще не сформирована, злоупотребление словом «нет» препятствует его развитию».

«Немотивированные или плохо мотивированные запреты вредны для детей и подростков, — отмечает специалист. — Даже для родителей недостаточно ссылок на то, что Roblox нес потенциальную опасность их детям. Как правило, родители, допуская детей в сеть Интернет, предполагают определенные риски и обычно стремятся их контролировать и минимизировать, рассказывая детям о правилах пользования интернетом, развивая у них критическое мышление, словом, делая все возможное, чтобы ребенок не попался на уловки злоумышленников. В современном мире невозможно оградить ребенка от всех потенциальных угроз. Но можно учить и контролировать детей, стараться обеспечивать им максимальную безопасность, и одновременно сохранять пространство для обучения, общения и отдыха. Сегодня родители столкнулись с тем, что более серьезную психологическую травму их детям нанесла сама блокировка Roblox».

***

Вскоре после блокировки на ситуацию отреагировала глава «Лиги безопасного интернета» Екатерина Мизулина в своем телеграм-канале. «Каждый второй ребенок хочет покинуть РФ после блокировок РКН. Это дети 8‒16 лет. Это ребята, которые всегда и везде ходят с флагами России. Искренне и от всей души».

Прокомментировать резонансное событие «Новая» попросила Эльдара Муртазина, IT-эксперта, ведущего аналитика Mobile Research.

«Мизулина говорит о том, что каждый второй ребенок хочет уехать из России. Я думаю, что это фигура речи, не более того. Да, обращений достаточно много. Дети, в отличие от взрослых, пишут такие обращения в социальных сетях. Почему? Потому что при блокировках взрослых ресурсов никто не рассчитывает на то, что они будут разблокированы. А дети надеются. Безусловно, если будет принято политическое решение, то есть — сработает управление в ручном режиме, блокировку можно отменить в любой момент, технически это несложно сделать. Но с политической точки зрения вопрос интересный. Даже блокировка YouTube, который официально у нас как бы не блокируется, отменена не была. Напомню, что это — первый массовый сервис. Тогда официально вводить блокировку никто не стал. Сказали, что деградировали сервера. Хотя понятно, что это блокировка. Я не думаю, что вероятность разблокировки Roblox высока. Есть какие-то теории заговора, что на прямой линии Путин лично разблокирует, и прочее. Я сомневаюсь в этом. Вообще вся логика происходящего такова, что разблокировки массовых сервисов не случаются. Скорее, будут дополнительные блокировки».

Невооруженным глазом заметно преобладание государств с авторитарными формами правления. Власти таких стран опасаются, что Roblox может использоваться как форма пропаганды, и не допускают ситуаций, при которых они что-то не контролируют, — отмечают эксперты.

***

Ограничение на доступ к развлечениям и играм детей в цивилизованном современном обществе обычно исходит со стороны родителей или других ближайших родственников. Частные и особые случаи рассматривать не будем, иначе можно углубиться и забыться. Рассказываю, как это было в моем детстве.

Персональный компьютер в нашей семье появился довольно рано, а вместе с ним пришли и игры. Не такие, как сейчас, — попроще, но овладевали детским умом не меньше современных. Пропуски школьных занятий, пробелы в знаниях, замечания в дневнике вроде такого «обсуждал компьютеры на уроке литературы». Книги я любил, но и игры тоже. Стандартные методы борьбы родителей с зависимостью сводились к таким, как: закрыть системный блок на ключ, спрятать провод от монитора, вытащить батарейку из материнской платы. Все эти способы блокировки успешно обходились юным умом геймера, нередко к решению проблемы подключались головы друзей. Напрашивается очевидный вывод — механизм блокировки всегда запускает ответный механизм обхода блокировки.

Вырос ли я безответственным гражданином из-за найденных путей обхода? Не думаю. В сердцах я могу и сам лишить ребенка на непродолжительное время телефона — нормальная родительская практика. Но когда государство желает взять функцию родительского контроля на себя — это уже вскрывает новый пласт вопросов.

«У меня все реки (рекомендации) в ленте были в Роблоксе, когда его заблокировали, — вспоминает день блокировки моя 12-летняя дочь Майя. — Вся школа была на ушах. На переменах только об этом и разговаривали. Никому не понравилось, многие были возмущены. Дети записывали видео, делились методами обхода блокировки. Тогда мы с Полиной (младшей сестрой) и узнали, что такое VPN и для чего он нужен».

«Для российских детей Roblox — это не просто игра, одна из многих. Это пространство общения, творчества, обучения, свободного самовыражения, — делится своим мнением Анна Зенкина. — Сейчас это многофункциональное пространство внезапно исчезло, и дети и подростки чувствуют острую потерю сразу всего, в чем они так нуждались. В результате им кажется, что рушится их привычный мир. Юный человек ощущает, что его жизнь, его планы, намерения, достижение целей — все это зависит не от него, а от внешних обстоятельств. Детям и подросткам (и это мы видим по их реакции) непонятны официально объявленные причины блокировки. В них не содержатся ответы на детские вопросы: Почему? Зачем? Что случилось? За что у них отняли целый мир, в котором они проводили значительное время, где они находили друзей, достигали успехов, зарабатывали внутриигровую валюту, пробовали создавать первые собственные проекты».

«Категоричные, но непонятные запреты редко работают, особенно — в отношении детей и подростков, — продолжает психолог. — Откровенно выражаемые протесты на блокировку Roblox — это самое безобидное из последствий. Чувство незаслуженной обиды и потери значимой части жизни может вылиться в истерики, серьезные психические расстройства, стать причиной психологических травм у детей и подростков».

«Самое страшное, что я видела в этой игре, — делится сокровенным дочь Майя — это кричащее чудище в темноте. Не знаю, кто его сделал, но это просто обычный скример — внезапно появляется волосатая рожа и пронзительно кричит. Сперва пугаешься, а потом смеешься».

Игры в Роблоксе по большей части довольно простенькие — идешь, что-то собираешь, сбиваешь, приходишь быстрее всех или держишься дольше всех. Таких игр там сотни тысяч. Количество тех, в которые играли более миллиона пользователей, перевалило за 10 тысяч. В самых популярных сидят одновременно сотни тысяч человек.

«Мне нравится играть там с моими одноклассниками, — берет слово моя младшая дочь Полина, она в третьем классе, — мы там можем и домашние задания обсуждать и просто веселиться. Это весело, а на всякие глупости в чате не обращаем внимания».

«Roblox — это миры, это возможность программирования на их языке внутри, — объясняет Эльдар Муртазин. — Существуют куча детских кружков, где дети программируют в Roblox, учатся азам программирования. Разные компании за деньги предлагали такие курсы. Сейчас все это, видимо, становится вне закона. Во всяком случае, официально вряд ли это будут продвигать. На экономику это тоже опосредованно влияет. Что плохого было в том, что дети под присмотром взрослых преподавателей учились программированию, я не знаю. Это даже не про бизнес. Мы обучали на игровых примерах, на том, что близко детям. Это большой плюс, когда дети хотят что-то делать, в частности — программировать, их надо вовлекать, а не запрещать».

***

В отличие от программистов-энтузиастов, российские госкорпорации использовали игровой опыт в Роблоксе для бизнес-моделей, строя на нем свои пиар-компании. Так, у Roblox-вселенной «Ашана» больше 8 миллионов пользователей, у «Дикси» — 7,5, у «Пятерочки» — 6,3, у «Самоката» — 5,4 миллиона. Только пару месяцев назад завершилась коллаборация «Пятерочки» с Роблоксом. Покупатели получали эксклюзивные магнитные кубики «Рокубсы» и промокоды на робаксы (внутриигровую валюту Roblox) за каждую покупку от 650 рублей. Магнитики из путешествий на холодильниках стали нещадно тесниться яркими кубиками с мордочками. Получается, свою сиюминутную выгоду холдинги продолжали получать, несмотря на претензии к игре от РКН.

Согласно аналитическим данным, Roblox ежедневно привлекает примерно 90 миллионов игроков. Из них около 18 миллионов из России. Общее же число зарегистрированных пользователей превышает 380 миллионов. Как и в любой социально вовлеченной мегаинфраструктуре, здесь есть и свои подводные камни в виде мошенничества, кибербуллинга и преступлений с вовлечением несовершеннолетних.

И вот она загвоздка. Эти же самые преступления расцветают буйной малиной во всех известных мессенджерах и соцсетях, а блокируются из них только те, что имеют иностранную аффилированность. Как раз

«Мошенники, педофилы и другие негативные элементы как существовали в Роблоксе, так и будут существовать, — уверен Эльдар Муртазин. — Что такое борьба с мошенниками, педофилами, криминалом и прочее — это конкретные действия против конкретного человека или группы лиц. Вот в Roblox есть какой-то криминал. Вместе с площадкой нужно найти этих людей, которые живут на территории Российской Федерации. Предъявить им обвинение, передать дело в суд. Люди получат сроки. Так мы защитим от них других граждан страны. Это и называется защитой и решением проблемы. Когда мы закрываем глаза на проблему и говорим: ага, мы закрыли Roblox, теперь все, кто ходит в Roblox, — сами дураки, если там с ними что-то плохое произойдет, то мы не виноваты. Мы всё сделали — мы закрыли этот сервис для доступа. Дальше мы переносим проблему вовне. Многие дети уже решили проблему блокировки и продолжают играть. Детей нужно учить, и в семье, и в школе. Нужно прикладывать огромные усилия. Защищать детей, в том числе — через знания, объяснять детям, что может происходить, как и т.д. У нас очень активная внешняя борьба, но, по сути, мы не достигаем никаких результатов. По заявлению Станислава Кузнецова, первого зампреда Сбербанка, мы проигрываем борьбу с телефонными мошенниками, а это только часть мошенничеств, и масштаб этих мошенничеств растет из года в год. Сейчас, по итогам года, 350 млрд рублей. Это очень много. Экономика теряет эти деньги, россияне теряют эти деньги. Это показывает, что предпринятые меры не работают».

***

А как, собственно, на сегодняшний день обстоят дела с российской игровой индустрией? Способна ли она предложить или создать замену Roblox?

По оценкам экспертов, на мировом рынке Россия не входит ни в пятерку, ни в десятку стран, у которых развита игровая индустрия. Сегодня у нас де-факто нет воспроизводимости игр. Компании, которые работали в России, из России постепенно ушли. А российский инвестиционный климат напоминает абсолютную тотальную зиму. Инвестировать в разработку игр в России по понятным причинам никто не хочет. Россия как место, где можно иметь игровую компанию, — одно из худших мест, наряду с какими-нибудь африканскими странами.

«Теоретически можно заниматься разработкой игр даже без помощи государства, — рассуждает Эльдар Муртазин. — Но надо установить правила игры, сделать все очень мягко с точки зрения экономики. У нас в стране нет такого желания. У нас есть мечты создать некий общий игровой движок, некое железо, игровую приставку, еще что-то — это всё проекты мифические. На них хотят денег, причем бюджетных. Но любая история здесь провальна по своей сути. У нас глобальных историй успеха в этой сфере в последние годы нет».

«Родить замену Roblox отечественная индустрия не способна, — считает аналитик. — Это же не разработка одного проекта. Мы можем напрячься, вложить деньги, создать один крутой проект. Проблема в том, что он будет неэффективен с точки зрения затрат и возврата этих инвестиций. Нужна целая система, в которой есть конкуренция, есть куча разных проектов, и эта куча разных проектов дает итоговый результат. Сейчас этого итогового результата у нас нет. Если мы смотрим на мировые студии, на большой бизнес, он ориентирован сразу на дистрибуцию во всем мире. Потому что без дистрибуции игр во всем мире вы не окупите разработку. Это десятки миллионов долларов — минимум. У России такой дистрибуции по умолчанию нет и не может быть в силу определенных обстоятельств, которые сложились на рынке. Мы не можем рассчитывать на подобные вещи. Россия не инвестирует деньги в развитие индустрии».

— подытоживает Муртазин. — Так было еще до 2022 года. Если говорить о текущей ситуации, стоимость разработки игр кратно выросла. Причин тому несколько. Первая — постоянные отключения интернета в тех или иных регионах. Вторая — блокировки интернета или отдельных ресурсов, в том числе тех, которые нужны игровикам, программистам для разработки. Очень часто средства разработки блокируются. С каждым днем количество блокировок возрастает. Третья — с пропиской в России вы не можете привлечь разработчиков из других стран, они просто не хотят работать. Более того, крупные компании аккаунты разработчиков из России зачастую блокируют. Для нас эта среда становится очень неконкурентной. Мы фактически варимся в собственном соку. Можем ли мы в рамках этой истории создать сегодня что-то умопомрачительное? Чисто теоретически да. Тетрис появился в Советском Союзе. Он потряс весь мир. Это самая популярная игра в мире была в какой-то момент. Она действительно казуальная, она супер для конца 80-х — начала 90-х. Может ли такой феномен случиться сейчас? Да, но это будет случайность. Системно создать что-либо такого рода мы, к сожалению, сегодня не в состоянии. И, откровенно говоря, в нашем государстве игровая индустрия занимает даже не десятое, не двадцатое, не тридцатое место. У нас есть много других проблем, требующих решения».