Догхантер френдли

Озверели

«Ребята гибнут, потому что подписали контракт. Так может, нам подумать над тем, чтобы перевести всех этих животных в разряд военнообязанных? И отправить их туда прочесывать минные поля?» — красноярский депутат Борис Мельниченко нашел способ сберечь солдатские жизни, сэкономить десятки миллионов рублей на стерилизацию и маркировку бродячих собак, и вместе с собаками эти деньги тоже отправить на СВО.

Несмотря на то, что в УК есть статья о наказании за жестокое обращение с животными, подобные (а то и более радикальные) инициативы от представителей органов власти всех уровней исходят регулярно. Включая призыв «ставить к стенке» не только собак, но и зоозащитников.

Предложения по совершенствованию профильного законодательств правительство рассмотрит уже в ближайшее время. Предложений много — и по бродячим животным, и по домашним.

Сенатор и председатель Социал-демократического союза женщин России Ольга Епифанова выступает за госзапрет на прикормку бездомных животных: «Бесконтрольное кормление приводит к формированию «кормовой базы». В Приморье, кстати, штрафы за это уже введены.

В ряде регионов бродячих собак разрешили даже убивать, не дожидаясь принятия федерального закона и вопреки решению Конституционного суда.

Какие меры реально могут работать

По данным фонда «Ника», в России минимум 3,2 млн бездомных животных. Из них только 170 тысяч находятся в приютах. Чтобы как-то улучшить ситуацию, с конца 2018 года действует система «отлов — стерилизация — вакцинация — возврат» (ОСВВ), закрепленная в федеральном законе № 498 «Об ответственном обращении с животными». Согласно ОСВВ, бездомных животных отлавливают, помещают на десятидневный карантин, а затем кастрируют или стерилизуют, маркируют и вакцинируют от бешенства. Через 20 дней после процедуры животное возвращают на прежнее место обитания — если оно не проявляет немотивированную агрессию. Агрессивных собак и кошек оставляют в приютах, где они ждут либо нового хозяина, либо естественной смерти.

На практике это должно было снизить агрессивность животных и контролировать численность бездомных собак и кошек. Но реальное исполнение закона сталкивается со множеством препятствий: бюджетные ограничения, нехватка специалистов, слабый контроль со стороны надзорных органов. В некоторых регионах исполнение закона носит формальный характер, а животные остаются на улице без должного ухода.

Как говорит председатель региональной общественной организации «Экология человека» Татьяна Королева, ОСВВ — это гуманная система, рекомендованная Всемирной организацией здравоохранения, но чиновники, по ее словам, почему-то ожидали, что достаточно принять закон, и проблема сразу исчезнет. «Социальные проблемы так не решаются. Проблема бездомных животных напрямую связана с поведением владельцев», — говорит Королева.

В крупных городах программы ОСВВ демонстрируются как успешные, но при детальном рассмотрении выявляются системные проблемы. Подрядчики экономят на стерилизации или используют упрощенные методы учета животных. Местные бюджеты часто не позволяют покрыть расходы на транспорт, медицинское обслуживание и корм. При этом чиновники продолжают отчитываться о «росте охвата» и количестве обработанных животных. Общественные организации указывают на несоответствие данных реальной ситуации на улицах. В результате доверие к программам снижается, а общественное давление растет.

Приюты

Несмотря на разработанные стандарты, чиновники продолжают высказывать новые предложения по борьбе с бездомными животными. Многие инициативы остаются декларативными и не всегда приносят ощутимый результат. Люди прекрасно видят, что на улицах по-прежнему остаются стаи собак и кошки, несмотря на официальные отчеты о сокращении популяции. Именно эта разница между словами и реальностью вызывает у общества недовольство и недоверие.

«Парадокс: по пустякам у нас могут устроить показательную порку, но за жестокость к животным зачастую не наказывают никак. Пример — ситуация с приютом «Остров надежды». 

говорит волонтер приюта «Ржевка», партнера платформы Teddy Food, зоозащитник с 25-летним стажем Ольга.

По ее словам, муниципальных приютов в России, по сути, нет, а те, что существуют, находятся в ужасающем состоянии. Почему так — вопрос, по мнению Ольги, к государству. Она говорит, что частные приюты вынуждены брать на себя то, что должно быть частью городской инфраструктуры.

«Животные, которые к нам попадают, очень часто находятся в страшном состоянии: истощенные, с признаками побоев, с травмами. Снова упираемся в проблему безнаказанности и безответственности, — продолжает возмущаться волонтер. — Чтобы привести животных в порядок, нужны ветеринария, лекарства, специальное питание. А ветеринарные услуги сегодня стоят огромных денег — подчас дороже, чем лечение человека. Поэтому любая такая история — это финансовое бремя приюта или волонтеров».

Ольга отмечает, что есть еще один ресурс — человеческий. По ее мнению, многие думают, что приют — это просто теплое место, где животные спокойно живут, но на самом деле это постоянная работа: уборка, уход, прогулки, социализация.

«Я сама каждую неделю приезжаю: гуляю, вычесываю, помогаю, как и другие волонтеры. И вот что важно: люди готовы жертвовать на операции, но почти никогда не помогают с оплатой труда сотрудников. Хотя без людей, которые ежедневно ухаживают за животными, приют просто невозможен. При этом зарплаты в приютах ничтожные, а работа тяжелая — физически и морально. Поэтому кадровый голод постоянный», — делится Ольга.

К тому же часто приюты переполнены, и количество животных превышает возможности сотрудников обеспечить качественный уход. Недостаток ветеринаров и кормов приводит к ухудшению условий содержания. Кроме того, администрация иногда ограничивается показательной работой приютов, что не решает проблему бездомных животных в масштабах города.

«Приюты — это часть системы, но не панацея. Даже если увеличить количество приютов в 10 раз, они не смогут охватить всех животных. Без контроля размножения владельцами приюты будут просто резервуарами для животных», — говорит Татьяна Королева.

Эвтаназия

В 2023 году ряд регионов воспользовался возможностью новых законов и начал разрешать эвтаназию «невостребованных» или агрессивных животных. Республика Бурятия стала одной из первых, где этот закон применили массово. Решение вызвало волну критики со стороны зоозащитников и общественных организаций. Они подали жалобы в Конституционный суд, утверждая, что эвтаназия не должна быть стандартным способом регулирования численности. В 2024 году суд постановил, что усыпление возможно лишь как исключительная мера.

Приют Ananda в Бурятии оказался в центре скандала после принятия закона. Волонтеры и сотрудники заявляли об угрозе массового усыпления животных, которые ранее содержались по программе ОСВВ. 

Ситуация показала, что законодательные изменения без четкой практической реализации могут создавать новые кризисы.

В Самаре центр «ФлагманВет» стал примером сочетания амбициозной программы с критикой за несоответствие реальной работы. В 2022 году отловили более четырех тысяч собак, а в 2023 году — более пяти тысяч. Но количество животных, возвращенных на улицу или переданных в приюты, оставляло вопросы. Бывшие сотрудники центра и волонтеры сообщали о жестоком обращении и исчезновениях животных. Стоимость контрактов на одну собаку превышает десять тысяч рублей, но реальные процедуры сокращались. Это выявило проблему отсутствия контроля за исполнением государственных программ на местах.

«У нас есть статья 245 УК РФ, которая предусматривает до пяти лет лишения свободы за жестокое обращение, но прецедентов очень мало. Даже когда происходят публичные случаи насилия над животными, дело заводится и продвигается лишь при огромном общественном резонансе. На самом деле, законы, которые касаются животных, часто номинальные: вроде бы есть правила, что делать можно, а чего нельзя, но ответственности за их нарушение фактически нет. И преступники чувствуют себя безнаказанными.

Например, люди выбрасывают животных, применяют к ним насилие, и это видно всем — соседям, детям, на детских площадках, в лифтах под камерами. Но за это почти никогда не наступает ответственность. Даже бытовая жестокость — когда человек просто не следит за животным, не стерилизует его, отправляет потомство на улицу — тоже остается без наказания», — говорит координатор и эксперт фонда «Рэй» Наталья Цветкова.

Чиновники продолжают искать баланс между гуманностью и безопасностью граждан. Введение региональной свободы в решении вопросов численности животных позволяет некоторым субъектам использовать эвтаназию. Зоозащитники настаивают, что массовое уничтожение не решает проблему в долгосрочной перспективе. Международный опыт показывает, что учет, регистрация, стерилизация и приюты эффективнее, чем массовое усыпление. В России же часто применяются крайние меры без системного подхода. Сложность заключается в совмещении интересов людей и животных.

Общественная реакция на изменения законодательства была крайне активной. В Бурятии и Самаре проводились массовые протесты. Волонтеры и журналисты поднимали вопросы о прозрачности программ. Социальные сети наполнялись видео и фотографиями, показывающими состояние животных и приютов. Это давление вынуждает чиновников хотя бы частично учитывать мнение общества. Однако реальная сила контроля остается ограниченной.

Стерилизация

Как отмечают зоозащитники, один из действенных способов сократить число бездомных животных — стерилизация. Но на нее нужно много денег.

Общие расходы на регулирование численности бездомных животных за последние несколько лет значительно выросли. Затраты муниципалитетов увеличились на 41% по сравнению с предыдущими периодами. Общая сумма закупок на приюты, стерилизацию и вакцинацию превысила 12 миллиардов рублей. Деньги направлялись на строительство и ремонт приютов, питание и лечение животных. Но эксперты, с которыми поговорила «Новая газета», отмечают, что увеличение бюджета не всегда сопровождается эффективным управлением. Проблемы остаются в контроле и реализации программ на местах.

«Стерилизация и возврат на прежнее место действительно сильно сократили количество бездомных животных в Петербурге. Но проблема в исполнении. Когда используют плохой шовный материал, животные погибают в мучениях. Когда компании, выигравшие госзаказ, начинают экономить на всем — результат катастрофический. Здесь нужен независимый контролирующий орган, который будет проверять работу и не позволять участвовать в программе тем, кто нарушает правила», — рассказывает волонтер приюта «Ржевка» Ольга.

Все эксперты, с которыми поговорила «Новая газета», отмечают, что в исполнении законов о бездомных животных нет прозрачности, но, вероятно, есть коррупция. Чиновники якобы забирают себе деньги, которые должны потратить на стерилизацию бездомных животных и улучшение их положения.

Так что прозрачность расходования бюджетов — еще один критический вопрос. В некоторых регионах программы финансируются, но часть средств тратится непрозрачно. Отсутствие аудита позволяет подрядчикам экономить на процедурах. Это влияет на качество стерилизации и вакцинации. Общественные организации фиксируют эти нарушения, публикуя отчеты и обращаясь в прокуратуру, но проблема контроля за расходованием средств остается нерешенной.

Штрафы за выброс животных

Как говорят зоозащитники, основная проблема не в том, как бороться с бездомными животными, а в том, что люди, заводя питомца, могут невнимательно к нему относиться. Отсюда и возникают истории, когда беспризорное животное кусает детей, хотя оно может быть и чьим-то, просто гуляет без хозяина. Чтобы решить эту проблему, чиновники предлагали ввести штрафы за выброс животных. Но, по мнению экспертов, с которыми поговорила «Новая газета», проблему это не решит, так как не все животные зарегистрированы, и некоторым людям легче заплатить штраф, чем содержать питомца.

Так, главная причина бездомности животных, по словам Татьяны Королевой, — это неосознанные действия самих владельцев. «Люди берут домашних животных, не понимая, что это ответственность на 12–15 лет, что питомец требует времени, внимания, финансовых ресурсов и что его нельзя просто выбросить на улицу или передавать «кому попало». Распространены мифы, например, что кошке «полезно» один раз родить, и это формирует цепочку: питомец рожает, владельцы не справляются с потомством, животные оказываются на улице», — говорит Королева.

Волонтер Ольга также рассказывает, как одна женщина решила заработать на своей овчарке, не смогла продать щенков и выбросила их на улицу. Или историю Джона — собаки, которую взяли щенком, а вернули через восемь лет, когда умер хозяин. Родственники просто избавились от него и кошек, живших с ними всю жизнь.

Ольга приводит и другие истории: 

Но с хорошей работой кинологов и сотрудника приюта можно вернуть собаке нормальную жизнь — мы это видим постоянно.

«Очень много людей берут животных не ради заботы, а чтобы решить свои психологические проблемы, создать видимость семьи, заполнить пустоту. Не справляются — возвращают. Щенок активный? Значит, агрессивный», — говорит волонтер.

…По словам зоозащитников, с которыми поговорила «Новая газета», чтобы решить проблему, необходимо совмещать внутренние и внешние законы. Внутренние законы — это культура ответственного содержания животных, когда человек сам понимает, как ухаживать за питомцем. Внешние законы — это обязательная регистрация домашних животных, штрафы за выброс, ненадлежащее содержание или самовольный выгул.

Как говорит Татьяна Королева, регистрация — ключевой элемент. Без нее невозможно контролировать владельцев. Сейчас у нас два министерства делят ответственность: Минприроды отвечает за диких животных, а Минсельхоз — за продуктивных. У собак и кошек нет полноценного блока в государственной базе, и это тормозит введение федеральной регистрации.

«Если зарегистрировать хотя бы 50–60% питомцев, можно вводить штрафы и стимулировать ответственное отношение: моратории на разведение неплеменных животных, налоги на нестерилизованных питомцев, программы по кастрации», — говорит Королева.

Татьяна Королева отмечает, что есть успешные примеры. В Санкт-Петербурге и Нижнем Новгороде долгосрочные программы ОСВВ позволяют сокращать численность бездомных животных на 50–60%. Это комплексная работа: стерилизация, вакцинация, отлов, но главное — работа с населением, образовательные программы для детей и взрослых, изменение сознания людей.

«Только сместив ответственность с животных на людей, мы можем добиться устойчивого эффекта, — добавляет Королева. — Но есть и трагические примеры, когда программы формально существуют, но на практике не работают. В Оренбурге, Забайкальском крае, Астрахани программа ОСВВ работает «на бумаге»: выделяются деньги, проводятся фиктивные отчеты, животные не стерилизуются, отлов не осуществляется. При этом чиновники обвиняют животных в проблемах, устраивают массовую эвтаназию, создавая иллюзию действия. Это популизм, который не решает проблему, а лишь ожесточает общество».

Такой же позиции придерживается и Ольга из фонда «Ржека». Она говорит, что у происходящего — одна причина: отсутствие ответственности. Если бы ответственность была нормой — большинство проблем исчезли бы.

«Что можно сделать? Во-первых, вводить четкие юридические обязательства для владельцев животных: договоры, где прописаны ответственность и санкции. Это отсеет тех, кто заводит питомцев импульсивно. Во-вторых, нужен контроль за «самозаводчиками» — людьми, которые нелегально разводят животных, спаривают близких родственников, создают генофонд больных животных и продают их на «Авито» в два раза дешевле породистых. Этих людей нужно штрафовать и пресекать их деятельность.

И, наконец, главное пожелание: 

Ключевой момент, по мнению Королевой, — культура отношения к животным в обществе. В СССР кошки и собаки воспринимались как функциональные элементы: собаки охраняли двор, кошки ловили мышей. Прежде чем заводить питомца, человек должен понимать, что это член семьи, который требует времени, внимания и финансов. Если владельцы осознают это, большинство проблем можно предотвратить. Для тех, кто не осознает ответственность или психически не способен заботиться о животных, нужны внешние законы, изъятие по суду и приюты.

По мнению зоозащитников, инициативы чиновников часто делаются ради популизма, а не реальной помощи. Чтобы действительно решать проблему, нужна стратегия на 10 лет, мониторинг, работа с населением, приютами и регистрация питомцев. Без этого любые «мгновенные решения» приведут лишь к ожесточению общества и увеличению бездомности животных.

Главная задача — сместить фокус с наказания животных на ответственность человека, повысить ценность кошек и собак в обществе и поддерживать долгосрочные, системные программы. Только тогда мы сможем говорить о реальном решении проблемы бездомных животных в России.

Решение проблемы, по мнению Натальи Цветковой из фонда «Рэй», должно быть комплексным: регистрация, стерилизация, ответственность за жестокое обращение, гуманный отлов, размещение в приютах и работа с людьми по повышению их культуры содержания животных. Пока этого нет, чиновники могут создавать видимость работы, но реальные результаты остаются минимальными.

Алена Кордюкова