В Брюсселе снова заговорили о Сербии — и на этот раз не о её привычных «медленных реформах» на пути в европейскую семью, а о «сути общей безопасности».
4 ноября Европейская комиссия опубликовала свежий отчёт из так называемого «Пакета мер по расширению» — ежегодного обзора, где разбирают успехи и провалы стран, стоящих «у двери» Евросоюза. В разделе, посвящённом Сербии, звучат такие недвусмысленные пассажи:
«Получение россиянами права безвизового въезда в ЕС путём предоставления им сербского гражданства несёт в себе потенциальные риски для безопасности Евросоюза».
В следующем году Сербии, по мнению Еврокомиссии, следует «соответствовать визовой политике ЕС и применять строгий контроль безопасности при предоставлении сербского гражданства гражданам третьих стран, поскольку владельцы сербских паспортов пользуются безвизовым режимом поездок в ЕС».
Брюссель требует, чтобы Белград «привёл визовую политику в полное соответствие с нормами ЕС». Для европейской бюрократии — это почти дипломатический крик.
В отчёте Европейской комиссии говорится: «Визовая политика Сербии лишь частично соответствует списку стран ЕС, гражданам которых требуется виза».
Еврокомиссия напоминает Белграду, что евроинтеграция — это не только экономика и реформы, но и внешнеполитическое соответствие. То есть — ориентация на общие позиции ЕС, включая санкции против России. И в этом смысле
история с «паспортами для россиян» становится лакмусовой бумагой: где на самом деле находится Сербия — ближе к Брюсселю или к Москве.
Статистика подкрепляет тревогу Брюсселя: по разным оценкам, с начала 2022 года в Сербию въехали до 370 тыс. россиян. По данным МВД Сербии на конец 2024 года, 105 тыс. россиян получили временный вид на жительство в период с 2020 по 2024 год, при этом свыше 67 тыс имели действующий ВНЖ на конец 2024 года.
Показателен пример соседней Черногории — страны, которая уже стоит на последней ступеньке перед вступлением в ЕС. Её президент Яков Милатович недавно заявил: «Мы вынуждены будем ввести визы для россиян, чтобы привести политику в соответствие с Евросоюзом. Мы оттягиваем это решение, чтобы не ударить по туризму, но выбора нет».
Фактически, Черногория — первая из балканских стран, решившая прекратить безвизовую связь с Россией ради членства в ЕС. Парадокс в том, что именно русские туристы долгие годы кормили черногорский юг. На их деньги строились виллы, они заполняли лучшие отели и рестораны Будвы и Котора. Но теперь, чтобы попасть в Европу, Черногории придётся от них отгородиться.
И Сербия, и Черногория сегодня стоят перед одинаковым выбором: сохранить свободу внешней политики — или войти в Евросоюз, где визовые и гражданские решения согласуются централизованно. Для Белграда это ещё и вопрос внутренней идентичности. С одной стороны — доступ к европейским фондам, что особенно ценно в нынешние тревожные времена. С другой — национальная гордость и традиционные связи с Россией, особенно после 2022 года. Для Брюсселя же всё просто: или Сербия ведёт себя как страна-кандидат, или остаётся в серой зоне.
Экономические потери будут — прежде всего, в туризме, и их масштабы уже просчитаны экспертами.
Как отмечает болгарский политолог Димитар Бечев, прежняя притягательная сила Евросоюза заметно ослабла:
Балканы уже не очарованы Европой, они учатся с ней торговаться.
Но именно поэтому нынешние сигналы Брюсселя — не просто дипломатия, а проверка на зрелость. Для тысяч россиян, обосновавшихся на Балканах, это значит лишь одно: сербские и черногорские «окна в Европу» могут закрыться — не мгновенно, но последовательно и необратимо.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}