Азбука отечественной дезинформации

Советы о Даллесе

Осенью 1961 года члены ЦК КПСС, а также другие высокопоставленные и ответственные лица получили новую книгу с грифом «Рассылается по специальному списку». Спецредакция «Издательства иностранной литературы» сделала перевод вышедшего в Лондоне расследования о создателе ЦРУ Аллене Даллесе — A Study of a Master Spy. Книжка была небольшая — всего 79 страниц, напечатана малоизвестным издательством. Один из ее авторов, Кеннет Данн, был обычным журналистом, зато другой, Боб Эдвардс, — видным парламентарием, активистом Лейбористской партии. Неизвестно, какое влияние их труд оказал на умы руководителей советского государства, но в сфере политической литературы «История главного шпиона» до конца 1980-х оставалась одним из основных источников об истории американской разведки.

В самом ЦРУ A Study of a Master Spy сразу причислили к публикациям, инспирированным советскими спецслужбами: «Что отличает эти книги от более-менее искренних попыток свалить на ЦРУ все грехи и позволяет считать компонентами психологической войны, так это сходство их аргументов с аргументами изданий Восточного блока и, в частности, координация в создании искаженных представлений на основе фрагментов документов, которые могли быть предоставлены только Советами» (CIA Studies in Intelligence, № 1, 1962). Лишь спустя 30 лет бывший подполковник КГБ СССР Виталий Чернявский подтвердил это подозрение.

«Брошюра о Даллесе была, пожалуй, первым крупным успехом нашего нового подразделения, — откровенничал маститый разведчик на страницах еженедельника «Новое время», в котором ранее, «на пенсии», работал заместителем ответственного редактора. — Директор центральной разведки Вашингтона был убедительно представлен как фигура, которая оказывает большое влияние на американскую политику, придавая ей агрессивное направление. В то же время подвергались сомнению профессиональные качества шпиона № 1 Америки: не столь уж он одарен, сколь ловок, бесцеремонен и жесток… 

Но Бог наказал Даллеса: пещерная ненависть лишила его разума, он делает ошибку за ошибкой, что приведет его к скорому провалу. И надо же такому случиться — через месяц, в апреле, произошел грандиозный скандал в связи с неудачной высадкой антикастровского десанта на Кубе. Президент Кеннеди был вынужден отстранить Даллеса от должности и отправить в отставку».

Монтаж фактуры

Изначально это подразделение 1-го Главного (разведывательного) управления КГБ СССР обозначалось литерой «Д» — «дезинформация». Руководил отделом полковник, затем генерал-майор Иван Агаянц — экс-резидент в Тегеране и Париже, начальник кафедры № 1 (разведка) секретной школы № 101 (будущего Института КГБ). По словам Чернявского, это был человек блестящего ума, тонкого политического чутья, точного расчета, фантастической выдумки и незаурядной оперативной смекалки. О самом Чернявском коллеги могли бы сказать примерно то же. Возглавляя разведотдел аппарата Уполномоченного КГБ СССР в Германии, он совместно с МГБ ГДР раскрыл 12 иностранных агентур, выманил из Западного Берлина трех американских резидентов, провел многоходовую вербовку руководителя Федерального ведомства по охране конституции ФРГ. А еще…

«Центр направлял нам много дезинформационных материалов для размещения в печати Западного Берлина и ФРГ, — вспоминал Виталий Чернявский. — Главным образом короткие тезисы, иногда даже всего одну фразу, которую нужно было включить в подходящую статью, комментарий, реплику. Значительную часть «дезы» удавалось через агентов размещать в «большой прессе». 

В 1961 году у Службы «Д» появилось свое информагентство — АПН. Его учредителями значились Союз журналистов СССР, Союз писателей СССР, Союз советских обществ дружбы с зарубежными странами и общество «Знание». Но основной штат Главной редакции политических публикаций «Агентства печати «Новости» был собран из профессионалов спецслужб и журналистов, сотрудничавших с ПГУ КГБ. Возглавил ее полковник Норман Бородин — контрразведчик англо-американского профиля. Его заместителем назначили подполковника Чернявского.

Бородин некогда отличился мощной пропагандистской акцией. В марте 1949 года «Литературная газета» выпустила книгу «Правда об американских дипломатах» за авторством Аннабель Бюкар — бывшей служащей посольства США, принявшей советское гражданство. Ссылаясь на личный опыт и желание разоблачить политическую клику, «стремящуюся к тому, чтобы между СССР и США никогда не существовало мира», Бюкар раскрыла потрясающие подробности о деятельности американских спецслужб, Госдепартамента и дипмиссии в Москве. Завербовал ее Бородин, он же курировал подготовку книги. Помимо русского «Правду» издали на английском, немецком, французском и еще восьми европейских языках. «Очевидно, что основные разделы книги написаны или как минимум содержание было предоставлено кем-то другим, — сообщало посольство в Вашинтоне. — Мисс Бюкар не занимала должности, позволяющей с таким знанием говорить об упомянутых лицах и общеполитических вопросах». Но американцам нечем было парировать. Бородин опирался на подлинные сведения, собранные советской разведкой. А нужная тональность, акценты и так далее были уже делом техники — продуманного монтажа фактуры.

Чернявский работал в Службе «Д» с момента ее создания в 1959 году. Ее первой успешной операцией стала изданная в Берлине книга Unternehmen Teutonenschwert («Операция «Тевтонский меч»). Мишенью был командующий сухопутными силами НАТО в Центральной Европе генерал Ганс Шпейдель — выходец из вермахта, сидевший в гестаповской тюрьме по подозрению в причастности к заговору против Гитлера и потому оставленный в бундесвере. Авторы книги — режиссеры-документалисты из ГДР, снявшие одноименный фильм, — предъявили миру «длинный список преступлений» генерала, ссылаясь на анализ документов из нацистских архивов. И начинался этот список с обвинения в организации убийства в Марселе в 1934 году министра иностранных дел Франции и короля Югославии. «Материалы были подделаны настолько хорошо, — отмечал Чернявский, — что читатели и зрители приняли их за чистую монету». 

Создание АПН позволило масштабировать наработки отдела Агаянца. «Полторы дюжины журналистов-международников выдавали как на конвейере брошюры, книги, крупноформатные статьи, используя темы, разработки, тезисы, составленные в нашем «мозговом тресте». Им помогали десятка два внештатных авторов, среди них весьма известные советские журналисты и публицисты, привлеченные высокими гонорарами, — рассказывал Чернявский о работе политической редакции АПН. — В качестве официальных авторов фигурировали писатели, журналисты, политические и общественные деятели многих зарубежных государств. Часть из них — агенты советской разведки, некоторые с солидным стажем. Но большинство было так называемыми доверенными лицами, заинтересованными контактами. Кое-кого удавалось использовать втемную, когда человек ни о чем не догадывался и действовал из лучших побуждений, желая, скажем, помочь справедливому делу — установлению прочного мира и тому подобному».

«Деза» на первом месте

В 1966 году литеру «Д» заменили на более обширное «А» — «активные мероприятия», которых был сформирован целый арсенал. Они описаны в учебном пособии Института КГБ «Политическая разведка с территории СССР»: дезинформация, разоблачение, компрометация, специальное позитивное воздействие.

Дезинформация предназначалась для подрыва позиций империализма в различных регионах мира, усиления противоречий между империалистическими государствами, буржуазными политическими партиями и отдельными деятелями, ослабления их позиций, противодействия антисоветским кампаниям. Разоблачение — для раскрытия перед мировой общественностью или общественностью отдельных стран тайных замыслов и агрессивных планов против СССР и других социалистических стран, национально-освободительных движений, прогрессивных режимов и демократических сил. 

«На практике указанные методы часто применяются в сочетании друг с другом, что повышает результативность реализуемых акций, — отмечалось в пособии (цитируется издание 1989 года). — Формы проведения активных мероприятий такими методами весьма разнообразны: беседы влияния с видными деятелями зарубежных стран, от которых зависит принятие важных политических решений; продвижение направленной информации и дезинформации; доведение до отдельных государственных, политических и общественных деятелей, а также политических и общественных организаций выгодных Советскому Союзу документальных материалов; публикация в иностранной прессе статей, издание книг, брошюр, листовок от имени зарубежных авторов, политических и общественных организаций и группировок; организация радио- и телепередач, пресс-конференций и интервью с видными государственными, политическими и общественными деятелями, известными учеными и другими влиятельными лицами из иностранцев в соответствии с тезисами, подготавливаемыми Службой «А» ПГУ; инспирация в зарубежных странах собраний, митингов, демонстраций, обращений к правительствам, запросов в парламентах и т.п.».

Об одной из комбинаций «позитивного воздействия» рассказывал чекист-перебежчик Илья Джирквелов, «в миру» — заместитель генсекретаря Союза журналистов СССР.

В конце 1960-х в Москве были обеспокоены активностью США в разработке нейтронного оружия (СССР отставал в этом плане). Служба «А» подготовила базовую идею, которую должны были продвигать журналисты и агенты: если американцы не откажутся от своей цели, то СССР будет вынужден сам усиленно заняться нейтронной бомбой и, вероятно, применить ее в случае военного конфликта. Ставка делалась на то, что немало зарубежных корреспондентов и дипломатов уже высказались против нейтронной бомбы, и потому даже антисоветчиков не трудно будет убедить в бесчеловечном характере такого оружия.

«Где бы мы ни встречались с иностранными журналистами, мы неизменно затрагивали тему нейтронной бомбы, — вспоминал Джирквелов. — В конце концов нам удалось настроить общественное мнение и убедить многих политиков выступить против ее разработки». Первое испытание нейтронной бомбы США провели лишь в 1977 году, через год она появилась и у СССР.

Руководители политической редакции АПН и начальники Службы «А» менялись, но среди ее «мероприятий» на первом месте по сложности и важности неизменно оставалась дезинформация. Бывший генерал-майор ПГУ КГБ Олег Калугин утверждал, что добытые американской резидентурой образцы документов ЦРУ, Пентагона, Агентства национальной безопасности и Госдепартамента «позволяли Центру манипулировать ими по своему усмотрению, в том числе организовывать их «утечку» в западную прессу после внесения в оригинальные тексты желаемых изменений и дополнений». В создании таких материалов участвовал Ким Филби — советский агент в британской разведке, выведенный из игры в 1963 году. Его профессионализм и эрудиция позволяли ПГУ грамотно готовить «дезу».

Можно было бы усомниться в откровениях Калугина, во время перестройки сделавшего политическую карьеру на тайнах Лубянки (в 2002 году он был заочно осужден в России за госизмену). Однако, по словам полковника СВР в отставке Михаила Любимова (в середине 1970-х — замначальника англо-скандинавского отдела ПГУ КГБ), Филби действительно работал по линии «активных мероприятий». Вместе с полковником Бехтеревым из американской резидентуры он «ловко вкрапливал фальшивки в истинные секретные документы НАТО», которые затем запускались по всему миру с целью дестабилизировать отношения в этом военном союзе.

Фехтование фальшивками

Летом 1969 года редакция западногерманского еженедельника Stern получила по почте из Рима увесистый пакет от анонимного отправителя. В конверте лежали фотокопии сверхсекретного документа — американского «Оперативного плана командования войск особого назначения в Европе № 10-1». 23 государства были поделены американцами на 101 район действия спецназа в случае войны. В странах Восточного блока предполагалось проведение диверсий, нападений на тыловые учреждения, террористических акций и тому подобное. В странах Западной Европы — противодействие любым угрозам стратегических интересов США вплоть до устранения национальных правительств и военных командований. И речь шла не только о союзниках по НАТО. План № 10-1 предусматривал захват даже нейтральных стран (Швеции, Финляндии, Австрии, Швейцарии) с помощью отрядов «зеленых беретов». Приложенное анонимное письмо поясняло: 

«Варварский план «10-1» глубоко возмутил общественность европейского континента», — отметили в советской прессе. По свидетельству Виталия Чернявского, этот план сфабриковали в Службе «А».

Поскольку Stern схватил блесну, в начале 1970 года в редакцию отправили копии еще двух сверхсекретных документов Пентагона: «Плана создания препятствий и уничтожения имущества» и «Плана обеспечения ядерной поддержки». Их суть сводилась к тому, чтобы после возникновения военного конфликта с Востоком прибегнуть к тактике «выжженной земли» в Западной Европе — главным образом, с помощью заранее сформированного атомного минного пояса. Отдельный приказ, касающийся некоего «Часа-Р», предоставлял командующим войсками США в дружественных и нейтральных странах право применять на свое усмотрение ядерное оружие мощностью до 10 килотонн. Новые публикации, приправленные предположением Stern о проникновении агентов германской разведки в американские штабы, вызвали еще один громкий политический скандал.

Информационная война была взаимной. Когда КГБ приписало ЦРУ организацию похищения и убийства итальянского премьер-министра Альдо Моро — политика левых взглядов, то ЦРУ запустило «дезу» о причастности КГБ и болгарских спецслужб к покушению на папу Иоанна Павла II в 1981 году. Спустя время в ответ «всплыла» информация, будто бы ЦРУ замешано в убийстве видного британского политика и военачальника в отставке лорда Маунтбэттена, выступавшего против ядерной стратегии Вашингтона, — он погиб на яхте, взорванной ирландскими террористами.

Последней громкой операцией Службы «А» можно считать миф об искусственном происхождении вируса иммунодефицита человека. В марте 1992 года директор СВР Евгений Примаков, выступая в МГИМО, упомянул, что материалы, раскрывающие коварный замысел американских ученых против человечества, были выдуманы в кабинетах КГБ.

Единственным рассекреченным документом по этой теме является «Справка № 2955» из архива КГБ Болгарии, датированная сентябрем 1985 года (Journal of Cold War Studies, № 4, 2019). Московские коллеги извещали: «Нами проводится комплекс мероприятий в связи с появлением в последние годы в США нового опасного заболевания, т.н. Синдрома приобретенного иммунодефицита — СПИДа, и последующего его распространения на другие страны, включая западноевропейские. Целью мероприятий является создание за рубежом выгодного нам мнения о том, что это заболевание — результат вышедших из-под контроля секретных экспериментов спецслужб США и Пентагона с новым видом биологического оружия». В справке упоминалось, что «в печати развивающихся стран, в частности Индии, уже приводились факты, свидетельствующие о причастности спецслужб США и Пентагона к появлению и быстрому распространению болезни СПИД».

Действительно, все началось с небольшой публикации в индийской газете Patriot в июле 1983 года. Некий «известный американский ученый и антрополог», пожелавший сохранить инкогнито, сообщал редакции свои предположения о происхождении СПИДа. Но заметка не выстрелила. Спустя два года, в разгар взаимных обвинений Москвы и Вашингтона в развитии программ биологического оружия, сенсацию заметила советская пресса. ТАСС и АПН протолкнули ее в западные медиа. В Берлине нашелся ученый — биофизик Якоб Сегал, он подготовил материал об искусственном происхождении ВИЧ, оперируя «предположениями» и «косвенными доказательствами». Поскольку СПИД впервые был выявлен в Африке, то «Доклад Сегала» распространялся на очередной конференции Движения неприсоединения в Хараре, столице Зимбабве. 

Несмотря на критику со стороны мирового и советского научного сообщества, Сегал настаивал: «косвенные улики можно считать достоверными», «вирус СПИДа является продуктом неудачного эксперимента, проведенного в лаборатории для разработки средств биологической войны» («Московские новости», 26.04.1987).

Удивительно, но кампания завершилась на страницах все той же Patriot в июне 1987 года. Скандалу попытались придать новое звучание: Пентагон проводил испытания вируса в Африке с целью выяснения его способности уничтожать население в стратегически важных районах континента. «Активное мероприятие» оказалось абсолютно ненужным. Горбачев объявил о новом политическом мышлении: «Мы должны решать проблемы в духе сотрудничества, а не враждебности… Мы заинтересованы в нормальных международных условиях для нашего внутреннего прогресса».

Публикуя в «Новом времени» очерк «Боевое искусство компромата», полковник Чернявский не бравировал успехами Службы «А». Что было — то было: на информационном фронте холодной войны советская разведка работала по большей части умело и болезненно для противника. Но «сейчас наступил благоприятный момент, чтобы все участники шпионских игр исключили дезинформацию из своих арсеналов». После 1990 года он полностью ушел в литературу: редактировал книжные серии «О разведке и шпионаже из первых рук» и «Рассекреченные жизни», перевел на русский язык 15 книг о спецслужбах, в том числе мемуары Аллена Даллеса. Эпиграфом к одной из собственных книг он выбрал слова Сервантеса: «Правда всегда поднимается над ложью, как масло над водой».

Иван Бочков