«Не страшны дурные вести — мы в ответ бежим на месте»

Рецессия, стагнация, стагфляция?

Для начала определимся с терминами.

Что такое рецессия (recession) в российской практике?

В отличие от США, в России не существует единого официального определения рецессии, закрепленного в нормативных актах. Однако на практике используется такой подход:

1. Ключевой критерий: снижение сезонно скорректированного (SA) объема ВВП, рассчитанного производственным методом, в течение двух последовательных кварталов к предыдущему кварталу. Это основной критерий, используемый аналитиками ЦБ и Минэкономразвития для выявления технической рецессии.

Представьте себе, что экономика — это автомобиль, который едет вверх по склону. 

2. Совпадение экономических индикаторов: подтверждением рецессии служит синхронное ухудшение широкого круга показателей:

• снижение индекса производства;
• снижение реальных доходов населения;
• снижение оборота розничной торговли;
• отрицательная динамика инвестиций в основной капитал;
• рост уровня безработицы.

Что такое стагнация (stagnation) в российском контексте?

Четкого формального определения стагнации также нет. Это понятие используют аналитики для описания ситуации, когда экономика длительное время функционирует вблизи нулевых значений роста. По нашей аналогии с автомобилем, взбирающимся по склону, — мотор тарахтит, колеса крутятся, а машина вперед не едет.

Ключевые критерии, по которым определяется стагнация:

• темпы роста реального ВВП ниже 1–2% в год на протяжении нескольких лет, что существенно ниже оценок потенциала роста российской экономики (которые, по разным оценкам ЦБ и Минэка, составляют около 2%);
• низкая загрузка производственных мощностей;
• стагнация производительности труда;
• отсутствие роста реальных располагаемых денежных доходов населения на протяжении длительного периода (как, например, в период 2014–2019 годов).

Стагфляция (stagflation) в российском контексте — наиболее опасный сценарий, актуальный для текущей ситуации. Характеризуется сочетанием стагнации экономики с инфляцией выше целевого уровня Банка России (4%).

Так есть ли в России рецессия?

А рецессии-то нет, говорит Росстат!

«Абсолютный объем ВВП в текущих ценах во втором квартале 2025 года составил 49516,8 млрд рублей, индекс физического объема ВВП к соответствующему периоду 2024 года — 101,1%, индекс-дефлятор — 103,6%».

Да, рост ВВП во втором квартале 2025 года по сравнению со вторым кварталом 2024 года есть (а значит, рецессии нет). Он составил +1,1%.

Однако это очень скромный, а местами и противоречивый рост, который скрывает за собой разные тенденции в экономике.

Разложим данные на составляющие.

1. Номинальный ВВП vs реальный ВВП.

• Абсолютный объем ВВП (49516,8 млрд руб.) — это номинальный ВВП, т.е. стоимость всех произведенных товаров и услуг в текущих ценах. Он вырос, но это рост во многом за счет инфляции.
• Индекс физического объема (101,1%) — это и есть реальный ВВП, очищенный от влияния цен. Он показывает, насколько реально выросло производство. Рост на 1,1% означает, что экономика производит на 1,1% больше товаров и услуг, чем год назад.
• Индекс-дефлятор (103,6%) подтверждает, что цены в экономике за этот год выросли в среднем на 3,6%. Именно из-за этого номинальный ВВП (в деньгах) растет быстрее, чем реальный (в штуках).

Драйверы роста: кто тянет экономику вверх?

Росстат выделяет отрасли, которые внесли наибольший вклад в эти +1,1%.

1. Гостиницы и рестораны (+9,2%). Оборот общественного питания вырос на 9,1%. Получается, что потребительский спрос на услуги остается высоким. Люди продолжают тратить деньги на «погулять», несмотря на общую сдержанность в расходах.

2. Обрабатывающие производства (+3,8%): бюджетное финансирование приоритетных секторов работает. И вот на что бюджет тратится и что от этого получает экономика:

• прочие транспортные средства и оборудование (+25,4%);
• компьютеры, электронные и оптические изделия (+17,7%);
• готовые металлические изделия (+16,3%);
• лекарственные средства (+12,8%).

3. Строительство (+2,7%):

Рост связан с реализацией крупных государственных и инфраструктурных проектов, объясняет Росстат.

Что еще в плюсе?

• Финансы и страхование (+11%). Рост может быть связан с высокой маржой банков на фоне ранее высоких ключевых ставок и кредитной деятельностью.
• Информация и связь (+3,5%). С этим ростом тоже все понятно.

Тормоза экономики: кто показал спад?

Здесь картина очень показательная.

1. Оптовая и розничная торговля (–2%). Это ключевой индикатор, который ставит под сомнение силу потребительского спроса. Он означает, что, несмотря на рост общепита, люди в целом сокращают покупки товаров (особенно длительного пользования).
2. Добыча полезных ископаемых (–1,2%). Отрасль сталкивается с ограничениями на экспорт и сложностями с логистикой. Снижение добычи ведет к падению экспортных доходов и доходов бюджета.
3. Водоснабжение, утилизация отходов (–3,9%). Эта отрасль тесно связана с реальным производством и потреблением домохозяйств. Ее спад — косвенное подтверждение снижения общей экономической активности.

Так что рост есть, но…

1. Рост ВВП обеспечен правительственным финансированием. Строительство (госпроекты) и обрабатывающая промышленность — главные драйверы. Это точечный, а не повсеместный рост.
2. Потребительский спрос слаб и противоречив. Люди ходят в кафе (+9,2%), но экономят на покупке товаров в магазинах (–2,0%). Это говорит о выборочном потреблении и отсутствии уверенности в завтрашнем дне.
3. Сырьевой сектор ослабевает. Падение добычи — это удар по главному источнику валюты и доходов бюджета.
4. Экономика в состоянии стагфляции-«лайт». Есть небольшой рост (стагнация в чистом виде — это 0%), но он происходит на фоне сохраняющейся инфляции (дефлятор 3,6%), что является непростым сочетанием.

Данные Росстата показывают слабое и неравномерное развитие. Экономика не в рецессии, но и не в уверенном росте. Она движется за счет отдельных точек роста (госзаказ), в то время как широкий потребительский и сырьевой сектора испытывают трудности.

В сложной ситуации

Подробнее о содержании этих трудностей рассказано в документе «Квартальный прогноз ВВП. Выпуск 67», опубликованном ИНП РАН.

Инвестиции

• Во втором квартале 2025 года рост инвестиций резко замедлился до 1,5% (после 8,7% в первом квартале). Бизнес не видит перспектив и замораживает проекты.

С учетом того, что 56,7% инвестиций в основной капитал в 2024 году было профинансировано за счет собственных средств предприятий и организаций, а 16,6% — за счет бюджетных средств, то наблюдаемые тенденции ухудшения финансовых показателей организаций, роста дефицита федерального бюджета при высокой доходности безрисковых финансовых активов приводят к сокращению инвестиционных программ в частном и государственном секторах экономики, констатируют авторы «Краткосрочного анализа».

Валюта

Сальдо текущего счета (главный показатель притока валюты в страну) за второй квартал сократилось до $6 млрд с сезонной корректировкой.

Для сравнения: в хорошие годы квартальное сальдо могло достигать $30–40 млрд. Причины: низкие цены на нефть и газ, сокращение физических объемов экспорта из-за санкций плюс укрепление рубля. Действительно, валюты в страну поступает немного, и это обстоятельство может создать давление на курс рубля в среднесрочной перспективе. Но только в том случае, если у людей будут свободные деньги и желание купить валюту. А если денег нет, то нет и спроса… (Спасибо высокой ключевой ставке!)

Бюджет

Правительственные расходы были главным драйвером роста последние годы. Но сейчас:

• дефицит федерального бюджета за январь-июль приблизился к 5 трлн рублей;
• при этом доходы бюджета сократились на 6,3% (из-за падения экспортной выручки), а расходы выросли на 10,1%.

В январе — июле текущего года доходы консолидированного бюджета составили 34,8 трлн рублей, увеличившись на 4,8% год к году (что означает нулевой прирост в реальном выражении, потому что стоит вспомнить про инфляцию). Основная причина такой динамики — снижение нефтегазовых доходов бюджета (на 10% в первом квартале год к году, на 24,4% — во втором квартале, на 27% — в июле).

Потребление

Потребительский спрос пока держится (рост на 8,8% с июля 2023 года). Но люди тратят деньги не на товары (там стагнация), а на услуги, кафе и рестораны.

Промышленность

Промышленность в минусе, да…

За январь — июль 2025 года выпуск товаров в промышленности (за вычетом «приоритетных» производств) сократился на 2,4%.

В июле спад в гражданском сегменте обрабатывающей промышленности ускорился до 5%. И это тянет за собой всю смежную экономику:

• грузоперевозки: погрузка цемента — минус 14,1%, черных металлов — минус 16,9%, строительных грузов — минус 17%, зерна — минус 35,6%;
• оптовая торговля: сокращение на 4,5% за январь — июль 2025 года.

…но есть приоритетные сектора, в интересах которых и работает экономика. И вот там все в порядке.

В январе — июле 2025 года по сравнению с январем-июлем 2024 года:

• производство прочих транспортных средств и оборудования — прирост физического объема производства на 31,8%;
• производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования, — прирост на 17,6%;
• производство компьютеров, электронных и оптических изделий — прирост на 14,0%.

Так что имеет смысл говорить не о стагнации, а об эффективном перераспределении ресурсов в пользу приоритетных секторов — это именно та задача, которую поставило перед собой правительство и которую оно успешно решает.

Что ждет экономику дальше?

Самый консервативный сценарий предлагает ИНП РАН в «Прогнозе индикаторов экономики РФ: инерционный сценарий на 2025–2028 годы».

Главный вывод: после всплеска 2023–2024 годов (рост выше 4%), обеспеченного резким наращиванием правительственных расходов в сочетании с колоссальными доходами от экспорта, мы видим торможение до 1,2% в 2025-м и вялые 2,1–2,5% роста в последующие годы. Темпы роста ниже мировых, что означает постепенное снижение доли России в глобальной экономике.

Драйверы роста — есть или нет?

• Потребление домохозяйств «теряет ход». Рост замедляется с 5,4% в 2024-м до 2,7% в 2025-м. Люди начинают экономить. Это подтверждает падение темпов роста сбережений с 15,3 трлн в 2024 году до 10,7 трлн в 2025-м. Деньги уходят не в накопления, а на текущие расходы в условиях высокой инфляции.
• Госрасходы формально упираются в потолок бюджетного дефицита (если правительство захочет их увеличить, оно это сделает ценой давления на потребление). Но в рамках сценария ИНП РАН рост государственного потребления снижается с 4,8 до 1,4% и будет снижаться дальше. Причина — дефицит бюджета, который в 2025-м достигает пика в минус 5,3 трлн рублей. Дальше просто нечем финансировать рост.
• Инвестиции (накопление основного капитала) — слабое место. Рост падает с 6 до 3% и остается на низком уровне. За пределами «приоритетных секторов» бизнес не видит уверенности в будущем и не хочет вкладывать средства в условиях дорогих денег и неясных перспектив.

Внешняя торговля

• Экспорт товаров (выраженный в долларах) не растет. $433,1 млрд в 2024-м, снижение до $416,1 млрд в 2025-м. Это говорит о структурных проблемах: низкие цены на энергоносители и внешние ограничения. При этом мы помним, что РФ-экспортеры сейчас получают юани. По оценкам Минэнерго, за три года доля доллара в расчетах за РФ-ресурсы опустилась с 55 до 5%. Доля евро сжалась до 1%, хотя до 2022 года достигала 30%.
• Импорт растет быстрее экспорта. Уже в 2025-м импорт ($305,2 млрд) превышает докризисный уровень, а экспорт — нет. Это давит на курс рубля.
• Сальдо текущего счета резко сокращается. С $63,2 млрд в 2024-м до $35,9 млрд — в 2025-м. Это важный показатель. Такого низкого притока валюты для обеспечения стабильности рубля может быть недостаточно, риск девальвации сохраняется.

Бюджет: «все сложно»

Дефицит в минус 5,3 трлн в 2025-м — это системная проблема. Даже к 2028-му он сохраняется (минус 1,7 трлн), причем еще в лучшем случае.

Доходы бюджета не поспевают за расходами. В 2025-м доходы даже снижаются (61 трлн против 61,3 трлн в 2024-м), а расходы растут…

Инфляция: не ушла, а затаилась

• Индекс потребительских цен (ИПЦ) на конец 2025 года — 6,7%. Это выше целевого уровня ЦБ. Инфляция не побеждена, она структурная.
• Дефлятор ВВП (6,9% в 2025-м) стабильно выше инфляции потребления. Это значит, что инфляционное давление исходит от бизнеса (высокие издержки, низкая производительность) и государства (дефицитный бюджет).

Рынок труда

• Уровень безработицы низкий (2,2% в 2025-м). Но в России никогда не было высокой безработицы. Это скорее признак структурных перекосов в распределении рабочей силы.
• Занятость достигла пика (74,2 млн чел.) и больше не растет. Демография и исчерпание резервов не позволят расти дальше. Единственный источник роста — производительность труда, но ее динамика крайне слабая (101,1–102,5%). Этого недостаточно для роста. (Вариантом «повышения производительности» может быть повышение нагрузки на труд через деградацию потребления — снижение качества и объемов потребляемых товаров — и дополнительное налогообложение.)

Белка в колесе

По данным Росстата, по итогам первого полугодия 2025 года формальной технической рецессии (двух кварталов падения подряд) не зафиксировано. Однако совокупность данных указывает на высокие риски перехода к стагнации:

✔️ Темпы роста ВВП замедляются и близки к нулевым.

✔️ Реальные доходы населения демонстрируют вялую динамику.

✔️ Бизнес-ожидания (по данным опросов ЦБ РФ) остаются сдержанными.

✔️ Инфляционные ожидания населения и бизнеса повышены, что ограничивает возможности ЦБ по стимулированию экономики.

Таким образом, текущее состояние РФ-экономики может быть описано как «вероятная стагнация с рисками перехода в техническую рецессию в случае усиления внешних или внутренних шоков». Наш воображаемый автомобиль громко тарахтит мотором, колеса приоритетных секторов крутятся все быстрее, но колеса «потребительской экономики» вращаются все медленнее, и автомобилю все труднее взбираться по склону. Или можно представить себе белку в колесе. И президент, собравший совещание по экономике и говоривший в ночи с премьером Мишустиным, стал о чем-то догадываться.