Страна лоз

Вопреки популярной песенке, на горе Арарат не растет виноград — ни красный, ни какой-либо еще. Зато под Араратом, в долине и соседних предгорьях — настоящий виноградный рай. А первым виноградарем, согласно Библии, был сам Ной: выйдя из ковчега и спустившись с горы в долину, он сразу же посадил виноградную лозу.

Легенды легендами, однако и специалисты пришли к выводу, что родиной виноделия является территория, входящая в Армянское нагорье и граничащая с ним. Согласно кавказоцентричной теории, которая сейчас активно доказывается европейскими учеными, виноградная лоза зародилась именно на этой территории.

В неолитическом поселении Араташен Араратской долины, возле современного одноименного села в Армавир­ском марзе Армении, были найдены обугленные вино­градные косточки. Исследо­вания показали, что их возраст — 8000 лет и они занимают промежуточное место среди дикорастущих (Vitis sylvestris C.C.Gmel.) и культурных (Vitis vinifera L.) сортов. Значит, в то время на этой территории человек начал одомашнивать виноград.

Естественно, древние люди не могли не заметить, что в результате брожения вино­града получается очень интересный напиток. И вот спустя два тысячелетия они создают настоящую винодельню «полного цикла», обнаруженную в 2007 году при раскопках пещеры близ села Арени (Вайоцдзорский марз). Давильня, кувшины, черенки, многочисленные косточки и остатки прессованных плодов свидетельствуют о целом производственном комплексе, которому, согласно радиоуглеродному анализу, около 6000 лет (4230–3790 гг. до н.э.), а проведенный ДНК-анализ косточек показал: это был виноград сорта арени. Раскопки в пещере Арени-1 совершили революцию в представлении о виноделии, а эта находка позволила говорить о том, что Армения может считаться его колыбелью.

«Виноград падал, как дождь, и вино лилось, как вода в реке», — дошли до нас наблюдения ассирийского царя Саргона II, напавшего на Ванское царство с его городами, полными винных погребов. В 1950-е годы экспедиция под руководством академика Б. Пиотровского при раскопках урартского города-крепости Тейшебаини на холме Кармир блур, что на юго-восточной окраине современного Еревана, обнаружила восемь погребов и сотни карасов больших и малых размеров. Подсчитали и пришли к выводу: чтобы заполнить все карасы вином, нужно было иметь виноградники площадью не в одну сотню гектаров. 

Специальные круглые лодочки отделывали снаружи кожей, засыпали солому и отправляли бурдюки с вином вниз по течению Тигра и Евфрата на продажу или обмен в Вавилон. Финикийцы перевозили товары и торговали в Средиземноморье — таким образом виноград распространялся, высаживался. Эту культуру подхватили греки, затем римляне, и виноград отправился вглубь материков. О том, что 2,5 тысячелетия назад высококачественные вина из Армении вывозились в другие страны, свидетельствовал и Страбон. Через Армению проходило несколько важных торговых транзитных путей: многие города активно участвовали в этой оживленной торговле.

Экскурс в историю армянского виноделия помогает совершить посещение Музея истории вина Армении, который находится на самой большой винодельне страны неподалеку от города Аштарак — Armenia Wine, где производится не только вино, но и бренди (коньяк). В зале, расположенном на уровне подземных базальтовых пород глубиной восемь метров, подробно представлены хронологические этапы развития виноделия в Армении, а также связь вина с различными сферами армянской истории и культуры. Здесь можно увидеть десятки интереснейших артефактов, включая карасы из Тейшебаини и других мест Араратской долины. Один из них, найденный возле Арташата, использовали не только как винный сосуд, но и как место для погребения: в нем была похоронена женщина — карасные (кувшинные) погребения были распространены на территории Нагорья в урартский и эллинистический периоды. Считалось, что форма караса напоминает утробу матери, и умершего как бы отправляли обратно, в рукотворную глиняную «утробу». Есть в музее экспонат и другого рода, не имеющий отношения к истории, но производящий на посетителей сильное впечатление: это выкопанная со «столбом» вайоцдзорской земли виноградная лоза. Глядя на ее корни, с колоссальным трудом пробившиеся глубоко в сухую землю в поисках влаги, понимаешь смысл фразы, которую часто произносят философствующие виноделы: «Как человек страдает, приходя в этот мир, как женщина страдает, давая жизнь ребенку, так и лоза должна страдать, чтобы плод был вкуснее».

В языческие времена вино не только пили — с ним проводили всевозможные ритуалы, обряды, поливали вином фаллической формы камни, символизирующие плодородие. С принятием христианства вино обрело смысл крови Христовой. К слову, Армянская церковь — единственная христианская церковь, где во время причастия подают красное сухое вино, не разбавленное водой.

В IV веке н.э. спрос на армянские вина был настолько велик, что город Вагаршапат превратился в центр торговли вином. В христианской Армении виноград изображался на хачкарах, орнаментах, декоративных элементах. В монастырях монахи серьезно относились к виноделию, потому что использовали вино во время религиозных обрядов. Монастыри, как правило, были богатые, владели землями, виноградниками. Монахи использовали особый метод виноделия — подвешивали грозди на три месяца, чтобы заизюмливать ягоды. Такой виноград должен потерять 30% влаги. Этот метод получил название кахани (от арм. «кахел» — подвешивать).

«Вино из винограда кахани получается гораздо ярче, вкуснее, эмоциональнее, — говорит Лилиа Овсепян, независимый винный эксперт и сомелье. — Его делали с использованием технологии, а значит, оно было дорогое. Монастыри продавали его знати и хорошо на этом зарабатывали. Этот метод у нас возрожден Ваагном Геворкяном — его винодельня Gevorkian производит несколько прекрасных вин кахани из винограда сорта «арени».

Об этой винодельне, примечательной не только возрождением древнего метода, мы еще поговорим, а пока вернемся к истории. На фоне постоянных войн и чужеродных экспансий в Средние века в армянском виноделии произошел провал. 

«В Европе виноделие развивалось веками, ведь в сравнении с нами у них для этого были условия. Там не было таких разрушительных войн, как на нашей территории. Армению постоянно делили, рвали на части. Например, у французов, итальянцев, немцев есть серьезные исторические наработки по виноделию, многотомные книги, трактаты, в то время как у нас, к сожалению, знания либо утеряны, либо обрывистые», — поясняет Лилиа.

Приход в регион Российской империи тоже не повлиял на возрождение виноделия. А позже советизированную Армению Москва записала в производители коньяка. Советский госплан распределил роли следующим образом: Грузия и Молдавия занимаются вином, Крым, к примеру, порт­вейном, а Армения — именно коньяком. Хотя в Армянской ССР были и винзаводы, они производили простые дешевые столовые вина. Акцент шел на коньяк, и все поля в Араратской долине засаживались белыми сортами для производства этого напитка. Словом, пока Европа шла вперед, Армения, имеющая уникальные терруары, на многие века выпала из винодельческой обоймы. Парадоксально, но факт.

После обретения независимости началось шевеление: армяне стали вспоминать свои традиции, корни, генетику — ведь, несмотря ни на что, виноделие глубоко сидело в генах. Стали приезжать армяне диаспоры, живущие в странах с высокой винодельческой культурой. На вино появился спрос, который начал формировать предложение. Пионером ренессанса армянского вина стала семья аргентинского миллиардера Эдуардо Эрнекяна, в 2002 году в Араратской долине основавшая завод Karas Wines. «Карас» сдвинул вопрос с мертвой точки, пробудив местное виноделие от летаргического сна, и стал первым армянским брендом, представленным на экспорт. Так Армения начала возвращаться на карту винодельческого мира.

«Карас» выступил потянувшим за собой локомотивом: вскоре и другие прониклись благородностью и благодатностью винной темы и поняли, что было бы интересно вкладывать деньги в этот бизнес в Армении. Возникли и другие предприятия, самое крупное — Armenia Wine, которое со временем стало изготавливать прекрасную линейку качественных вин на каждый день. Также на основе старых советских баз стали перерождаться заводы «Иджеван», «Прошян», «Воскеваз» (многим сегодня трудно представить, что последний, ныне знаменитый прекрасными сухими белыми винами, когда-то тоже выпускал дешевые крепленые). Переродившись, эти предприятия стали с большим интересом смотреть на вино.

«Карас» в итоге выбрал направлением сажать привозные лозы, уйдя в работу с европейскими сортами винограда, растущими в земле Араратской долины. Другие же хотели заниматься именно армянскими сортами — например, Ваге Киошкерян, репатриант из США, бывший уже признанным в мире винным специалистом. Осознав огром­ный потенциал армянского виноделия, он основал WineWorks (винодельческий инкубатор, производящий вино для полутора десятков армянских брендов), а также Keush — пионера в производстве армянских игристых вин. На одной из дегустаций в ереванской винотеке DV Wine Library в числе других вин было представлено розовое игристое Keush, приготовленное классическим «шампанским» методом из винограда сорта «арени». Виноград для него выращивается в вайоцдзорском приграничном селе Хачик, на вулканических, но при этом и меловых почвах, как в Шампани, и, что особенно примечательно, на высоте 1800 м: можно смело сказать, что Keush — самое «высогорное» игристое в Северном полушарии. Участница дегустации Александра Виролайнен, пару лет назад переехавшая в Ереван из России, занимается энологией и учится в Ереванской винной академии (EVN Wine Academy) — осваивает курс «Винный бизнес», разработанный по совместной программе с германским Университетом Гайзенхайма. Пере­про­бовав более 10 напитков, Александра выделила именно игристое Keush: «Для меня это вино — суперкласс, абсолютно мировой уровень, оно соответствует самым высоким стандартам. Я считаю, что это игристое можно назвать визитной карточной современного армянского виноделия, у которого невероятное будущее». Мировые винные эксперты незримо согласны с Александрой, ведь это вино то «Блумберг» назовет открытием года, то «Форбс» включит в топ-10 лучших вин.

Среди участников была Мариам Дабагян — гид, проводящий туры для французских туристов, в том числе и винные: «Моим избалованным вином туристам очень нравится Keush, они с удовольствием заказывают его — ну, разумеется, те, кто любит игристое. А вообще они очень хвалят наши топовые вина из винограда сорта «арени». Французы заказывают армянские вина за обедом и за ужином и выражают приятное удивление, что наши вина настолько хорошего уровня. 

По словам специалистов, на территории Армении более 300 эндемичных местных сортов, из них 70 уже научно подтверждены: в Университете Гайзенхайма проводят ДНК-анализ сортов винограда. Наиболее активно используется 15 сортов. Самые популярные — из красных: «арени нуар»,
«хндогни», «кахет», «ахтанак», из белых: «воскеат», «кангун», «хатун харджи», «мсхали», «гаран дмак». Благодаря сухому климату и богатой минералами почве на виноградниках Армении отсутствует филлоксера. Множество микрозон и уникальных терруаров обеспечивает разнообразие сортов винограда, наделяя армянские вина действительно неповторимым вкусом и богатым ароматическим букетом.

Что касается высоты, в Армении виноград растет на высоте от 800 до 1800 м над уровнем моря, хотя в том же Вайоцдзоре есть органический виноградник, экспериментально посаженный на высоте 2100 м, в районе средневековой крепости Смбатаберд. Но мы отправляемся ниже, на высоту 1400–1600 м, в Агавнадзор — самое крупное «винное» село Вайоцдзора. У туристов это село на слуху реже, чем знаменитое Арени, а зря: с точки зрения виноделия оно намного богаче и интереснее. Агавнадзорская земля пригодна для идеального виноградарства, здесь растут исключительно винные сорта, более утонченные. В советское время местное население выращивало виноград, делало для себя незатейливые вина, а основной урожай сдавало государству, на заводы, где производились дешевые красные крепленые.

Сейчас в Агавнадзоре виноградарство качественно изменилось. Благодаря виноградникам больших площадей почти все сельчане обеспечены работой, которая начинается с ранней весны: обрезка, подвязывание, чистка побегов. Во время сбора урожая люди приезжают сюда и из окрестных сел, и из райцентра Ехегнадзор. Здесь работают семь винных заводов, 30 винодельческих компаний и три независимых винодела-одиночки. Среди них, к слову, есть и релокант Михаил — профессиональный сомелье из Москвы, пару лет назад занявший второе место на всеармянском конкурсе сомелье в Ереване. Михаил нашел инвесторов и решил уйти в практику. Вдохновившись армянским виноделием и его природными условиями, он захотел делать вино самостоятельно, поселившись в Агавнадзоре. Второй год обрабатывает виноградники и в этом году уже сделает вино.

Однако наш путь — в маленькую частную винодельню Dove Canyon (буквальный перевод с армянского названия села — «Голубиное ущелье»). Хозяин, 38-летний Абел Акопян, получил виноградники в наследство от деда, тонкости виноградарства познавал от отца и из Ереванского аграрного университета. Пока был молод, Акопян не относился серьезно к своим вино­градникам, занимался другими делами, торговлей, туризмом. Свой виноград Абел с отцом выращивали для продажи тем, кто делал из него вино, которое впоследствии получало награды и медали на конкурсах. Виноделы угощали им Акопянов. Абелу нравилось это вино, и однажды он подумал: зачем отдавать урожай и будущие медали другим, если вино можно делать самому? К тому же это совпало с обретением им семьи и рождением сына, когда мужчина всерьез задумался о том, что после себя нужно что-то оставить. Он вернулся к профессии, обновил виноградники, провел много разных работ и с 2020 года делает свое вино. 

«Почвы здесь глинистые, известняковые и вулканические. — Абел знает, на каком участке земли какая почва и где лучше сажать тот или иной сорт винограда. — Например, почвы, насыщенные известняком, больше подходят для белого винограда, для которого важны минеральность и свежесть. А на более вулканических участках лучше сажать красный «арени». Виноград комфортно чувствует себя на всех этих почвах, но состав почвы отражается на его вкусе: он получается разным, и вино отличается ароматом». Абел полностью посвятил себя виноделию, хотя, чтобы расплачиваться за кредит на оборудование и за будущий кредит, который он хочет взять для разлива, собирается устроиться куда-то, где будет постоянный доход. Туристов, приезжающих на винные туры, в этом году значительно меньше, чем в прошлом, соответственно, упали доходы от продажи вина. А ведь помимо виноградников и любимого занятия виноделием, у мужчины семья, трое детей. Винодел продает свой продукт дистрибьюторам, к тому же получил заказ из Бразилии на вино определенного года урожая. С прошлого урожая сделал 9000 бутылок, хочет экспортировать на российский рынок. Словом, планы и развитие есть, но прибыли пока никакой — одни лишь вложения. Тем не менее мы видим счастливого человека, безгранично любящего свое трудное, но красивое дело.

«Абел — человек, корнями засевший в земле, — делится своим мнением Лилиа по дороге на следующую винодельню. — У него получается отличное вино, с каждым годом все лучше и лучше — я с удовольствием слежу за его творчеством. Он прекрасно воспринимает критику, серьезно прислушивается к мнению специалистов. В этом году у него уже пятый винтаж. Впитывая информацию и советы, он правильно развивает свое вино. И за это я его очень уважаю. Вино у него отличного качества, однозначно на экспорт, причем не только в Россию, но и в Европу. Он талантливый винодел, он чувствует землю и виноград. И это именно то, что он Богом назначен делать».

* * *

Теперь мы на самом верху села Вернашен, на высоте 1450 м, в гостях у Татев и Жан-Поля. Их семейная винодельня и бренд называется Krya, в переводе с армянского — «Черепаха». «Потому что мы идем по-черепашьи: медленно, но верно», — улыбается хозяйка. С площадки перед помещением для дегустаций открывается шикарный, типично вайоцдзорский вид на горы и ущелье, а на ближнем плане — многочисленные ряды лоз. В 2018 году отец Татев расчистил, подготовил землю, и они посадили вино­градники. «Кроме этого, мы с мужем решили возродить и старые виноградники. Сейчас у нас 2,5 гектара старых 50- и 75-летних лоз, которыми последние 15 лет никто не занимался. Мы их вернули к жизни. Они там, вдалеке, под горой, — показывает направление Татев. — Там разные сорта очень качественного винограда, некоторые из них нам еще придется изучать».

Поработали в Швейцарии и решили поехать в Армению. «У нас была мечта — открыть свое собственное винное дело, и мы решили, что Армения идеально подходит для этого. Восемь лет я прожила в Европе, очень тосковала по родине и хотела сделать что-то стоящее здесь, в Вернашене, селе моих корней, ведь село умирает — население сокращается. Мне хотелось вдохнуть жизнь в свое село, чтобы люди перестали его покидать».

Каждый год они сажают новые виноградники — органические, подчеркивает Татев. Начали с классического «арени», но потом увлеклись и другими сортами: «воскеат», «хатун харджи», «чилар», белый «арени». Делают красное, розе и белое, отправляют на продажу в Россию, США, Эстонию, планируют отправлять в Бельгию, а для продажи в Ереване сдают вино дистрибьюторам. Построили дегустационный зал, люди приезжают и с удовольствием покупают их вино. Тем не менее на вопрос о доходе Татев рассмеялась: «О чем вы? Мы только вкладываем свои средства. Да, зарабатываем по-другому, и так будет еще очень долго. Но мы будем вкладываться в наш винодельческий проект. Мы делаем это для наших детей. Наша задача — сделать что-то для наших потомков». У пары две шестилетние дочки-близнецы, которые со всей серьезностью помогают родителям.

Осенью, в период созревания вино­града, каждую ночь в течение двух месяцев Жан-Поль проводит возле отдаленных предгорных виноградников, оберегая их от медведей.

Несколько лет назад медведи полностью лишили их урожая, и с тех пор он охраняет виноградники. Кто-то, возможно, удивится — ведь эта семья отказалась от жизни в Швейцарии и предпочла вымирающее горное армянское село со всем комплексом трудностей их рода занятий. Но кажется, что наши «черепашьи» энтузиасты всего лишь пожмут плечами.

Вот за это я их и люблю. И результат в итоге великолепный. Да, есть какие-то неудачные винтажи, есть удачные. Невозможно, чтобы все получалось идеально. Но мне нравится, что они очень смелые к экспериментам. Они не переживают, что может получиться плохо. Они просто делают, методом проб и ошибок. И у них будет будущее, однозначно. Вообще, вот это микровиноделие по большей части является авторским, эксклюзивным и интеллектуальным».

Винодел — ремесло творческое. Он творец, художник своего вина, придумывает его настроение, нотки, оттенки, отталкиваясь от массы факторов, влияющих на вкус и характер вина: когда собрать вино­град — чуть раньше или чуть позже, учитывая тонкости ферментации, выдержки — на чем выдерживать, в какой бочке (старой или новой), из какого дуба (результат зависит даже от региона произрастания дерева). И миллион других тонкостей. А как красиво «читают» вино сомелье! Например: здесь есть булочка, выпечка, тело, плотность — и в аромате, и в цвете, значит, это такое-то вино из такого-то винограда, выдерживалось в бочке, год такой-то, дуб — из такого-то региона… Искусство!

* * *

А теперь вернемся к «Геворкян». «Ваагн — это безумный новатор армянского виноделия. Он черпает идеи из космоса. А потом все армянские виноделы черпают от него. Он очень любит экспериментировать с технологиями. В свое время, когда начнут создавать научную базу армянского виноделия, к Геворкяну будут очень серьезно обращаться, потому что он может представить огромное количество практических действий, и это он делает уже сейчас. Кладезь информации! Он тоже один из основателей нашего винного возрождения. У него принцип: работа только с армянскими сортами. И за это я его вдвойне уважаю», — говорит Лилиа.

К слову, его виноградники тоже находятся в Агавнадзоре. Но кроме возрожденного древнего метода кахани, эта винодельня знаменита и своими фруктовыми винами, особенно гранатовым, которое тоже изготавливается по методу наших предков.

«Мы начали работать с 2006 года, и первое вино, которое произвели, было гранатовое. Это очень традиционно для нас, ведь в Армении его делали еще в до­христианские времена. Гранатовым вином, например, омывали поверхность для жертвоприношений. Мы берем гранат из села Нрнадзор (в переводе — «Гранатовое ущелье») возле Мегри. Именно этот гранат идеально подходит для нашего вина. Готовим по технологии наших предков — без сахара, с отделенным ферментированным соком и с добавлением дошаба, превращенного на медленном огне в концентрированное сусло — для подслащения, — рассказывает основатель винодельни Ваагн Геворкян. — Кахани мы зарегистрировали как наш уникальный национальный метод виноделия, а сейчас отправили заявку на регистрацию в Европе. Мы используем метод кес-кахани («кес» — половина), когда половина винограда — заизюмленный, половина — молодой, и вино проходит два брожения».

По образованию Ваагн — экономист-международник, пять лет занимался производством бутылок различных сложных конфигураций. Однажды на Вернисаже увидел, что туристы охотно покупают сувенир — гранатик, и решил изготовить бутылку в виде граната. Сделал большой тираж и вскоре закрыл предприятие, перейдя на вино и влившись таким образом в плеяду тех, кто начал возрождать армянское виноделие. Правда, поначалу вином гранатовым. Телереклама помогла сбыту на внутреннем рынке, и спустя два года вино «365» (название связано с легендой о 365 зернышках — символах плодородия: молодой муж должен был каждый день давать своей жене по зернышку) пошло на экспорт. Сейчас его охотно покупают в 17 странах мира, его продажа составляет 50% от общего объема. Кроме того, винодельня «Геворкян» производит абрикосовое и ежевичное вино, причем по тому же методу.

Но это еще не всё. Съездив на курсы в Италию, Геворкян первым в Армении произвел игристое натуральное вино по технологии «ансестраль». Впервые в стране он произвел айсвайн. Для ледяного вина собрали виноград не осенью, а в конце января, при температуре минус 11. Внутри ягоды должен сформироваться лед. Очень трудно сохранить виноград до середины зимы, и вино из него делать очень трудно. 

Одна из стен винодельни увешана многочисленными наградами. Этим летом также получили медаль, серебряную — на Мундиале в Китае за вино «Кес-кахани». В планах — зарегистрировать гранатовое вино не как вино, а как национальный алкогольный напиток.

Сейчас продажи продукции этой винодельни идут на ура, бизнес процветает. К примеру, в США ежегодный рост составляет 25%. Но прибыль появилась лишь на 10-й год работы винодельни. «Виноделие — очень долгосрочный бизнес. Может и жизни не хватить, чтобы добиться результата», — говорит Ваагн.

За последний десяток лет Армении удалось совершить очень мощный рывок в области современного виноделия. Все чаще и чаще армянские вина получают всевозможные награды. Страна возвращает свои позиции. Но в отличие от Европы здесь пока не выработана и не действует система классификации виноградников и нет правил, по которым делаются вина строго определенных стилей. У нас каждый производитель делает те вина, которые хочет. Вопрос, хорошо это или не очень, конечно, имеет место, но, с другой стороны, отсутствие жестких правил дает возможность экспериментировать.

«Конечно, нужно профессиональное развитие на уровне питомников, винных лабораторий, винных школ, сейчас это все у нас в зачаточном состоянии, не до конца изучены климатические условия, почвы. Виноделие — огромный процесс, растянутый на многие десятилетия, — резюмирует Лилиа Овсепян. — Все, что мы знаем, — это сведения от отдельных людей. Например, отец Абеля, который знает, и Абель тоже, как мы выяснили, знает наизусть любой камень своего Агавнадзора. Но все это надо превратить в науку, в систему, которая будет передаваться из поколения в поколение, как это делали средневековые французы, итальянцы, немцы, которые спокойно писали свои книги».

Евгения Енгибарян