Жизнь бесценна — память бессмертна

Премию «Камертон» из рук Дмитрия Муратова получила мама Иры Панкратовой. Хрупкая, красивая Лариса Юрьевна. Держа в одной руке темно-синюю шкатулку, а в другой — микрофон, она сказала: «Я думаю, я даже уверена, что Ирина сейчас благодарна всем за такую награду. Я, простите, больше говорить не могу»…

Зал встал.

Ира Панкратова умерла 10 мая, после долгой тяжелой болезни. «Все коллеги, которые ее знали, говорят, что она была совершенно необыкновенным человеком, — сказала со сцены ведущая премии, обозреватель «Новой», Ирина Петровская. — Наша журналистка Ника Артемьева написала мне, когда я готовилась [к выступлению], что в переписке с ней за полгода до смерти Ирина написала: «Надеюсь, я все-таки выкарабкаюсь. Хотя бы еще ненадолго, чтобы всем вам успеть помочь». 

Ире было 38 лет. Журналист-расследователь. Невероятно красивая, как и ее мама. Работала в деловых российских изданиях: РБК, «Деловой Петербург», The Bell*. На вечере все мы видели ее видеоинтервью.

Ира встречает нас словами: «Я вообще очень упертый в этом плане человек, меня невозможно напугать. Что угодно, что бы у меня ни происходило, я упорно сидела в России».

В 2022 году она все же уехала, по соображениям безопасности. Главный редактор The Bell Ирина Малкова рассказывает в видео, что Ира занималась расследованиями в сфере бизнеса, больших денег, крупных отраслей экономики: «Она чудесно умела работать с базами открытых данных, источниками, главное — умела общаться с людьми. Умела быть интересной в каких-то повседневных историях, за которые никто не берется. Например, она могла принести историю про «короля лифтов» — о том, кто контролирует строительство всех лифтов в стране. Или о том, как устроен с точки зрения денег рынок эскорта в России. Через такие истории неплохо начинаешь понимать, как устроена жизнь в стране». 

— Я думаю, что кто-то должен продолжать фиксировать происходящее, тем более раскрывать какие-то факты, которые сейчас стараются скрыть с еще большей силой, чем раньше, — говорит Ира Панкратова в записанном видео. — И может быть, когда-нибудь, может, уже меня не будет на этой земле, но эти факты сыграют какую-то роль для переосмысления прошлого или для каких-то судебных процессов. Потому что такие преступления не имеют срока давности, и кто-то должен все равно их зафиксировать.

«Мы видим, что миром управляют алгоритмы, и нужно понимать, как они созданы, — сказал Дмитрий Муратов, стоя рядом с мамой Иры Ларисой Юрьевной. — Каким образом сначала алгоритмы создают ботов, а потом люди становятся ботами, как создается большинство. И тут появилась Панкратова и объяснила нам, как устроен алгоритм. У Панкратовой нет срока давности. Она поступила как сапер: разминировала эту жуткую историю управления в интернете через сетки анонимных каналов. И теперь каждый из нас может пользоваться ею созданными правилами, алгоритмом, чтобы понимать, как манипулируют нашим обществом».

Премия «Камертон» вручена Ире — «За открытие закрытых данных». А Ирина Петровская сказала: «Эта премия — не просто память. Мы этой премией продолжаем ее жизнь, потому что, как бы банально это ни звучало, пока человека помнят, помнят то, что он сделал, он жив». 

…Еще один лауреат — онлайн-издание «Такие дела». Премия «Камертон» вручена изданию за «Возвращение человека». Это еще и в прямом смысле — за физическое возвращение человека. 16-летней девочке, Ане Журавлевой из Балашихи, про которую писали «Такие дела» и которая пережила насилие в СИЗО со стороны сокамерниц, суд изменил меру пресечения с заключения под стражей на подписку о невыезде. В 2023 году 14-летняя Аня взорвала петарду на пустыре, сняла видео и выложила его в телеграм-канал. Девочку обвинили в подготовке теракта. По версии следствия, она вступила в «пропагандирующий массовые убийства» телеграм-канал и «изготовила три самодельных взрывных устройства, которые планировала использовать для совершения убийств». При этом взрывотехническая экспертиза установила, что петарда, которую Аня взорвала, не является взрывным устройством.

В СИЗО девочка пережила издевательства и сексуализированное насилие: сокамерницы окунали ее головой в унитаз, мочились в ее чашку, плевали в нее. Девочка показывала на свиданиях маме свой живот — на нем виднелись следы от побоев. Следственный комитет возбудил уголовное дело о насилии над Аней в СИЗО. После публикации «Таких дел», многочисленных обращений правозащитников в следственные органы в июне Аню освободили. И изменили меру пресечения на подписку о невыезде. 

По словам мамы Ани Ольги, в центральном аппарате СК нашли множество нарушений в том, как следователи вели дело ее дочери.

«Камертон» за выдающуюся журналистскую работу получила редактор «Таких дел» Инна Кравченко. 

Третью премию — «За исследование закрытых тем» — разделили сразу три лауреата. Несложно догадаться, какая сегодня самая закрытая тема у нас в стране. Как сказал Дмитрий Муратов, «в военное время чеканят больше медалей». 

Русская служба BBC и «Медиазона» ведут поименные списки российских военнослужащих, погибших в Украине. Эти данные журналисты по крупинкам собирают в региональной прессе, по соцсетям, по сообщениям госорганов в регионах. Конечно, их список далеко не полный. Но верифицированный. 

Кроме коллег из Русской службы BBC и «Медиазоны», в этой группе лауреатов — и фильм «Вернувшиеся» авторства журналистов «Новой» Анны Артемьевой и Ивана Жилина. Фильм вышел в конце мая на YouTube-канале «НО. Медиа из России», у него более миллиона просмотров. «Понятно, что речь идет о наших мальчиках, которые, повоевав, вернулись, — говорит Ирина Петровская. — И таких мальчиков будет все больше и больше». 

«Камертон» выходит получать Аня Артемьева. «Я в диком замешательстве, я не знала, я вообще не была готова, я в шоке, — говорит Аня. — Это тема, которой наша редакция занимается три года. От отдела культуры до новостей, даже бухгалтерия вовлечена, не говоря о юристах. Поэтому

Спасибо за то, что у нас есть эта возможность сопротивляться, продолжая работать, и что эта форма сопротивления нам доступна, так же как нахождение внутри страны и нахождение на свободе». 

Специальный приз жюри — «За рисунки в закрытых пространствах» — получила художница Екатерина Галактионова. Вы ее, может быть, видели, если иногда ходите на суды в рамках громких политических процессов в России, — эта девушка с блокнотом и карандашами, скромно сидит в уголочке на скамейке в зале судебного заседания. 

Обладательнице Гран-при фестиваля «Твой шанс» в номинации «Лучший молодой театральный художник» и номинанту на премию «Золотая маска» в категории «Лучшая работа художника», Кате Галактионовой принадлежат рисунки в том числе с судебного процесса над педиатром Надеждой Буяновой. «Хроника нового времени в судах», когда запрещена фото- и видеосъемка, говорит Ирина Петровская. 

…А закончилась церемония — новой жизнью. Фотографиями и видео бывших и нынешних журналистов «Новой». С их малышами. Под песню Александра Вертинского: «Я был против. Начнутся пеленки… Для чего свою жизнь осложнять? Но залезли мне в сердце девчонки, как котята в чужую кровать! И теперь с новым смыслом и целью я, как птица, гнездо свое вью и порою над их колыбелью сам себе удивленно пою: доченьки, доченьки, доченьки мои! Где ж вы, мои ноченьки, где ж вы, соловьи? Много русского солнца и света будет в жизни дочурок моих. И, что самое главное, это то, что Родина будет у них».

* Включены Минюстом в реестр «иностранных агентов»