Кадр из фильма «Великанцы»
Алексей Федорченко снял комедию в своем стиле. Ее определили в неигровой конкурс «Окна в Европу». Хотя это не док. Вообще, никогда не знаешь, куда «определить» кино Федорченко. Оно — междисциплинарное. Мне кажется, что ему вообще все равно: игровое или док, заказная работа или авторская. Это будет фильм Федорченко — узнаваемый с первых кадров.
Фестиваль «Горький +» вознамерился снять три фильма о Горьком. Решили заказать большому режиссеру.
Ну вот.
Кадр из фильма «Горящий Горький»
Встречаемся в Казани, в булочной тесто месят, булочки пекут. За углом, в такой же булочной, работал юный Максим Пешков. Ночами хлеб пек, потом развозил (на доме и доска есть: «Здесь в 1886–1887 гг. подручным пекаря работал Максим Горький»). Но вот беда, влюбился в хозяйскую сестру Машу, причем безответно.
Стрелялся на Федоровском бугре. Там сейчас библиотека. Об этом узнаем от местных жителей. Каждый из них с выражением рассказывает, как одиноко чувствовал себя влюбленный. Не случайно в прощальном письме написал: «В моей смерти прошу никого не винить, кроме Гейне, придумавшего «зубную боль в сердце». Звали гордячку Мария Степановна Деренкова, она предпочла будущей славе и красе русской литературы — революционера и народника Ромася. А для Горького все равно осталась вечной музой.
Но жители-то все знают, в том числе и про другие связи будущего писателя с девушками, в том числе и с низкой социальной ответственностью. Может, он просто в женской ласке нуждался.
Тут и сама девушка в фривольных чулках с фотографии Горькому свое любовное письмо сама и зачитывает. А дворник припомнит, как его коллега Мустафа Юнусов много лет назад тушил внезапно загоревшегося Горького.
Итак, дальше. Вместе с жителями Казани, потом — Красновидова, куда Горького сослали за попытку самоубийства и непочтительное отношение к церкви (его и отлучили от прихода на 7 лет), узнаем о скитаниях литератора. Горький, правда, презрел отлучение, стал ходить в храм Ильи Пророка, пока местные его не побили, ключицу не сломали. С тех пор и не любил он деревенских.
Про что еще нам поведают и споют почитающие нашего литературного буревестника соотечественники?
Как читал ненаглядный Максим книги на берегу Волги под лодками, оттого и прозвали его Подлодочник,
Как ходил с крестьянином на рыбный промысел.
Как в эти святые места сам Гагарин приехал, ловил вслед за Горьким рыбу, поймал леща руками, и космос любил меньше, чем рыбалку…
Почти хармсовские байки набирают оборот к финалу вместе с доморощенной каруселькой у берега.
Кадр из фильма «Горящий Горький»
Использована анимация, документы, фотография. В главной роли — жители, музейщики и читатели всех возрастов, которые произносят текст, может, и не по-актерски складно, но от души. И документы все подлинные.
Конечно, это не док. Все по сценарию.
Но для Федорченко — в титрах он «Режиссер из-за гор» — стенок и границ между видами кино не существует. И правильно.
Параджанов — плоская марионетка (картина переведена в 2d) — рассказывает, как после очередного срока остался безработным. 9 лет не давали снимать. Он спит под дырявой крышей с зонтиком над головой. Продолжает сочинять свое кино, хотя бы и без пленки. Собирает монеты, бродит по городу между своих персонажей: кубок царя Соломона продает. Рассказывает небылицы, как сам выкрал древнейший кубок из пасти гигантской змеи, и за ним гналось огромное райское яблоко (разумеется, в картинках).
Кадр из фильма «Параджанов без пленки»
Плоские марионетки и натуральные предметы, фрукты, кружево, зеркала в доме режиссера. Он сочиняет беспредельно: про революцию и Ленина, который обещал всем народам макароны. Он носится шаровой молнией вокруг застолья. Собирает из разбитого фарфора свои миры: картины, портреты. Сажает райский сад и сушит на бельевой веревке репродукции Моны Лизы из журналов для своих фантазийных работ. Он бьется с железными бесчувственными конструкциями, которые заселили мир. Безуспешно. Он не нужен живым ни партии, ни правительству.
Но он режет своим маленькими ножницами колючую проволоку этих конструкций, пока хватит жизни, отстаивая простую истину, усвоенную с детства: «И в хмуром дне должна быть красота».
Голос Мераба Мегрелишвили.
Автор отличной разудалой документальной комедии «Отцы» Юрий Мокиенко сочинил эссе о семье, снимающей любительское кино.
«Великанцы» — про рождение кукол. Если быть точным — про создателей кукол: «папах и мамах Карло».
Аня Викторова и Миша Васильев из петербургского театра КУКФО придумали и сделали театральный проект «Великанцы». Камера фиксирует сложный процесс создания гигантских марионеток Пушкина, Гоголя, Достоевского. Вроде бы они сами нашли режиссера, который превратил бы этот процесс в фильм.
Кадр из фильма «Великанцы»
Из чего же, из чего же, из чего же сделаны русские писатели до неба? Из дерева и крепкой проволоки, с очень мягкими тряпочными руками. Из «огня, воздуха, воды и земли» — как велели древние.
Но только с приходом любви можно в неживое вдохнуть жизнь. Создание и одушевление куклы — это ворожба и ремесло, театр и шаманство, в общем, чистый балаган.
И вот уже команда в рацию: «Внимание! Достоевский спереди, Пушкин с Пиковой дамой не отстают!»
Уличное шествие-спектакль начинается. Они величественно двигаются среди изумленной толпы. Им жмут их мягкие руки взрослые и дети, до них дотрагиваются, их обнимают. Впрочем, классикам тесно не только на сцене, но и в городе.
Писатели уходят в горы, туда, где мир и пейзаж соответствуют их величественным масштабам. Правда, кажется, что за ближайшим зеленым холмом спрятался Хармс и посмеивается, глядя на это кукольное величие.
Фильм в Выборге получил приз имени Саввы Кулиша.
Лариса Малюкова ведет телеграм-канал о кино и не только. Подписывайтесь тут.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}