В поисках Амелии Эрхарт

Детство Амелии было не безоблачным, но все же достаточно благополучным. В семье ей позволяли то, что вообще-то в начале XX века в поведении девочек не приветствовалось. Она лазила по деревьям, охотилась на крыс с винтовкой 22-го калибра и была заводилой у местных ребят. Ее отец любил выпить, и Амелия достаточно рано поняла, что такое проблемы с деньгами. Был период, когда мать вынуждена была шить им с сестрой платья из штор, чтобы можно было хоть в чем-то пойти на учебу.

Из этих радостей и неурядиц и сформировалась знаменитая летчица. В каком-то смысле ее путь предельно последователен и закономерен. Из маленькой девочки, обожающей историю и географию, собирающей газетные вырезки об успешных женщинах-режиссерах, продюсерах, юристах и машиностроителях, не должна была вырасти смирная домохозяйка.

Правда, о летной карьере юная Амелия не мечтала. Ей было десять, когда она увидела самолет. И совершенно им не впечатлилась. «Штука из ржавой проволоки и дерева, совсем неинтересная», — напишет она позже в своей автобиографии. Вряд ли можно осуждать ее за столь нелестный отзыв. Большинство самолетов 1900-х годов действительно выглядели так себе.

Как часто бывает в истории человечества, двигателем прогресса стала война. После Первой мировой домой вернулись сотни военных, прошедших обучение и имевших практический опыт в авиации. Соединенные Штаты за бесценок распродавали военные самолеты, которые стали не в пример практичнее и надежнее по сравнению со «штуками из ржавой проволоки и дерева» десятилетней давности. Америку, еще не определившуюся, как быть с гражданской авиацией, наводнили многочисленные пилоты, искавшие в небе способ заработать на жизнь. Так родилось явление, получившее название «барнсторминг», дословно — «штурм сараев».

Пилоты путешествовали по стране — поодиночке или маленькими группами, прилетали в маленькие города, приземлялись на местных фермах (отсюда и название), договаривались об аренде поля и начинали давать представления. Сейчас мы бы вряд ли назвали их трюки высшим пилотажем. Тогда же самолет сам по себе был диковинкой. А уж если он делал петлю в воздухе или один из выступающих прямо в небе прогуливался по крылу, восторгу публики не было предела. Также за небольшую сумму можно было оказаться в кабине пилота и взглянуть на родные пейзажи с высоты птичьего полета (с пассажирского кресла, разумеется).

На одном из таких шоу в 1920 году и оказалась Амелия, тогда еще планировавшая стать врачом. Вместе с отцом они пришли поглазеть на мастерство пилотов.

Отец, уверенный, что десяти минут хватит, чтобы охладить дочкин пыл, не пожалел десяти долларов. А дочка, спустившись с небес на землю, заявила, что хочет брать уроки летного мастерства.

Это было дорого. Очень дорого. К тому же Амелия не готова была учиться у мужчин, позволявших себе в адрес девушки некоторую снисходительность. Но упорства ей было не занимать, и в 1921 году Эрхарт начала брать уроки у Аниты Снук. Не гнушаясь никакой работой, Амелия всего за полгода накопила на собственный самолет. На этом подержанном ярко-желтом биплане, получившем ласковое прозвище «Канарейка», она установила свой первый рекорд — поднялась на высоту 14 000 футов (около 4267 метров), чего до нее не делала ни одна женщина.

У авиации не женское лицо?

Надо сказать, что Амелия и Анита не были уникальным явлением. Женщин среди американских авиаторов было немного — несколько десятков, может, чуть больше сотни, — но все-таки они были. Например, известный пионер авиации Кэтрин Стинсон, которой принадлежат многочисленные рекорды. Или афроамериканка Элизабет Коулман, прославившаяся рискованными трюками на авиашоу.

Борьба за гендерное равенство тогда была в самом разгаре. Женщины уже получили возможность работать на производстве и даже голосовать на выборах, но дискриминация продолжала процветать. В каком-то смысле именно этому противостоянию Амелия обязана своей карьерой.

В 1927 году жившая в Англии богатая американка Эми Гест вдохновилась прорывом Чарльза Линдберга, успешно совершившего одиночный трансатлантический перелет, и решила стать первой женщиной, которая пересечет на самолете Атлантику. Она собрала сильную команду и приобрела хороший самолет. Однако семья Эми, как ни странно, идеей не вдохновилась. Ее сыновья даже пригрозили бросить Йель и Кембридж, если матушка не одумается. Скрепя сердце Гест отказалась от участия в этом мероприятии, однако саму затею не оставила и стала искать симпатичную американку с хорошими манерами и летными навыками. И через цепочку посредников вышла наконец на Амелию.

Эрхарт, на тот момент вынужденная продать «Канарейку» из-за финансовых проблем в семье, продолжала заниматься авиацией и была известна в кругах, этой сферой интересовавшихся. Однако она по-прежнему оставалась лишь одной из многих женщин, отважно боровшихся за место в авиации. Предложение Эми Гест было тем самым шансом, который выпадает раз в жизни. Разумеется, Амелия не могла от него отказаться.

Летом 1928 года самолет ««Дружба» за 20 часов 40 минут пересек Атлантический океан и приземлился у берегов Уэльса. Эрхарт была разочарована: хоть формально она и числилась капитаном экипажа, из-за погодных условий и отсутствия подходящего опыта за все время полета она ни разу не прикоснулась к штурвалу. Досадуя, она сравнивала себя с мешком картошки, который по воздуху доставили в Британию. Но общественность на эти сетования внимания не обращала. Амелия моментально стала звездой. Посыпались многочисленные рекламные контракты, летчицу приглашали читать лекции, звали на гастроли, журналы и газеты заказывали у нее статьи. Публицист и издатель Джордж Палмер Патнем, взявший девушку под свое крыло, сумел эту славу укрепить и приумножить. Вскоре за Амелией прочно закрепился статус главной летчицы США. А американское общество по-новому взглянуло на женщин в авиации.

Впрочем, почивать на лаврах Эрхарт не собиралась. Мировая популярность обеспечила ей неплохие доходы, и заработанные средства летчица направила на совершенствование собственных навыков, участие в соревнованиях и новые рекорды.

Барнсторминг ее никогда не привлекал. Поучаствовав однажды в публичном выступлении, Амелия презрительно назвала это цирком, а себя — клоуном. Но была и другая, весьма популярная сфера.

20-е и 30-е стали золотым веком авиации. Самолетостроение активно развивалось, границы возможностей расширялись. И топливом этого процесса были пилоты-энтузиасты, соревновавшиеся друг с другом, несмотря на риск для жизни. Авиакомпании и инвесторы поощряли этот процесс. Нередко рекордсмены получали за свои достижения денежные призы и даже государственные награды. Летные подвиги активно освещались в прессе, каждая авария сопровождалась траурными публикациями, а каждый прорыв превращался в победу. Это поле и выбрала для себя Амелия.

В 1932 году она стала вторым человеком, в одиночку перелетевшим через Атлантику. В подготовке полета ей помогал Патнем, к тому моменту ставший ее мужем. Путешествие оказалось непростым — подвела погода, подтекал бак. В результате приземлиться пришлось не в Париже, а в Северной Ирландии.

За этот перелет Амелия получила крест «За выдающиеся летные заслуги» от Конгресса, Рыцарский крест ордена Почетного легиона от французского правительства и золотую медаль Национального географического общества.

В последующие годы Эрхарт один за другим ставила рекорды по дальности и скорости полета. В процессе случались и аварии, но каждый раз женщине везло. Маршруты, забравшие жизни многих пилотов, покорялись ей. Да и на земле все было благополучно. Она дружила с семьей президента Рузвельта, работала в Университете Пердью в Индиане, открыла летную школу для девушек, участвовала в создании первого женского авиационного клуба. Насколько можно судить, отношения с мужем тоже были гармоничными и теплыми. К 40 годам Амелия задумалась о завершении активной летной карьеры. Оставалось исполнить только одну мечту.

Последний полет

В 1936 году Эрхарт начала планировать кругосветный полет по наиболее протяженному маршруту максимально близко к экватору. После него Амелия планировала посвятить себя научной работе, книгам, друзьям, отдыху на природе и семье — в том числе хотела обзавестись ребенком. «У меня такое чувство, что в моем распоряжении остался еще один хороший полет, и я надеюсь, что эта поездка — он», — говорила летчица.

В это сложное и опасное путешествие она планировала отправиться с двумя штурманами, однако один из них в итоге отказался. 1 июня 1937 года Амелия Эрхарт и Фред Нунан вылетели из Майами на «Электре». Путь пролегал через Южную Америку, Африку, Индию и Юго-Восточную Азию. Последней остановкой стала Новая Гвинея. После нее оставался только перелет через Тихий океан — около 11 тысяч километров. 2 июля самолет Амелии покинул Лаэ и направился к острову Хауленд, где планировалось сделать следующую остановку. Около острова дежурил катер Береговой охраны США. Судно должно было обеспечить связь и навигационную поддержку полета. Однако с радиосообщением возникли проблемы: корабль отлично слышал Эрхарт, а вот обратный сигнал до самолета не доходил. Не помогли и дымовые сигналы, и зажженные бортовые огни. Вскоре пилоты перестали выходить на связь.

ВМС США развернули поисково-спасательную операцию — самую масштабную и дорогую из всех, ранее предпринятых Америкой. Корабли и самолеты в течение двух недель прочесывали Тихий океан. Затем поиски в частном порядке продолжил Патнем. Но они так и не увенчались успехом.

5 января 1939 года Амелию Эрхарт признали погибшей. Официальная версия — у самолета закончилось топливо, и он упал в океан. Однако тайна исчезновения летчицы до сих пор не дает покоя многим ее поклонникам и исследователям.

Долгое время пользовалась популярностью теория о попадании Эрхарт и Нунана в японский плен. Находились и свидетели, и даже фотографии, однако эта версия не выдержала ни критики, ни фактологической проверки.

Еще в 40-х годах на необитаемом острове Никумароро обнаружили останки, которые могли принадлежать Амелии, однако исследования не дали однозначных результатов, а затем кости были утеряны. Позже на острове находили различные артефакты, которые также пытались привязать к крушению «Электры». Среди них — мазь от веснушек и летная куртка. В 2019 году за поиски взялся Роберт Баллард, прославившийся обнаружением «Титаника», однако здесь его ждала неудача.

И вот теперь исследователи снова отправляются на Никумароро в надежде, что мощный циклон, сдвинувший слои песка, обнажил не коралловый риф, а останки «Электры». И если это окажется правдой, то 88-летняя тайна наконец будет раскрыта.

Лиза Аникина