Насилие слепо

«Ну что, грузим его?» 

История Игоря Никитенко

41-летний Игорь Никитенко из Крыма не видит полжизни. Слеп он постепенно. В шесть лет заболел сахарным диабетом, после началась катаракта — патология органа зрения, характеризующаяся частичным или тотальным помутнением хрусталика. 

До того, как полностью ослепнуть, Никитенко «продавал всякую мелочевку». В один день, когда ему был 21 год, сначала произошло кровоизлияние в левый глаз, потом в правый. На следующее утро Игорь уже ничего не видел. Из-за слепоты ему пришлось уволиться. Операция по восстановлению зрения результатов не дала. С тех пор он нигде не работает, живет на пенсию и зарплату матери. 

В 2015 году он познакомился с Натальей в игровом онлайн-сообществе для слепых людей. Они стали общаться, и в декабре 2015 года девушка переехала из родного Чернигова к Игорю в Крым. В январе 2016 года Наталья и Игорь поженились. У супруги тоже были проблемы с почками, как и у Никитенко, ей нужно было регулярно делать гемодиализ.

Но из-за того, что у Натальи было украинское гражданство, ей нужно было оформить ВНЖ или РВП (разрешение на временное проживание), чтобы получить жизненно необходимые процедуры в Крыму. Игорь возмущается, что для всех документов нужно было собрать множество справок:

Согласно закону, незрячим людям на экзамене должны предоставлять материалы, напечатанные шрифтом Брайля без картинок и других визуальных элементов.

Он обращался к депутатам в Крыму, чтобы они помогли сделать справки быстрее и чтобы его жена могла проще получать помощь. Просьбы Игоря депутаты проигнорировали. В 2017 году Наталья умерла. После ее смерти Никитенко, по его словам, пришел на прием к одному из депутатов и плюнул ему в лицо. Тогда его первый раз скрутили, сломали ему нос, оставив по всему телу синяки и ссадины. По мнению Никитенко, именно из-за этого случая полицейские продолжили проявлять к нему жестокость и позже. 

Первый раз к Игорю Никитенко полицейские пришли в 2022 году после того, как на него пожаловалась соседка: он якобы избил ее. Но, по словам Игоря, тогда его соседка была пьяная «вдрызг». Когда приехали полицейские, они повалили Игоря на пол. 

— Мать сказала не заходить, что я инвалид первой группы. А они [полицейские] взяли, зашли, начали документы искать, я послал их отсюда. Вот и они набросились, сбили с ног меня подсечкой. Сбили с ног и навалились сверху, и наручники пытались надеть. Я под 90 килограмм, а тот, наверное, в полтора раза больше меня. Я в буквальном смысле синею из-за патологии аортального клапана, и диабет тоже дает последствия. Мне не хватает воздуха, я начинаю задыхаться. И плюс еще мне руки начинают выламывать, я им не даю, чтобы они наручники на меня не настегнули. Только когда я начал сильно задыхаться, они отпустили меня. Мать вызвала скорую уже. И скорая приехала, сняли кардиограмму, пульс ушел за 100, мне поставили капельницу, чтобы успокоить сердце, — рассказывает Игорь.

Второй раз к Никитенко приходили с обыском в марте 2023 года за комментарий под постом во «ВКонтакте», в котором, как сказано в постановлении суда, Игорь дискредитировал российскую армию и «выразил свое несогласие с действиями Вооруженных Сил Российской Федерации по ведению специальной военной операции» (пост найти не удалось, но в постановлении суда о нем говорится). Сам он говорит, что просто назвал происходящее «неправильным» словом. Тогда к нему в аптеке подошли двое полицейских. Он сразу начал снимать видео. 

— Они прицепились, но тогда получилось от них отстать. Я пошел сразу в прокуратуру, говорю, что они ко мне цепляются? Возвращаемся домой. А они уже возле дома не вдвоем, а вчетвером. Они потом начали меня ломать, грузить в машину. У меня спрашивают справку об инвалидности. Я показываю свою украинскую справку, которую получал еще до 2014 года. Все документы, которые выдавались до 2014 года, считаются действительными. Полицейский спрашивает: «А где здесь написано, что оно действительное?» Я говорю: «А где не написано, что оно недействительное?» То есть закон-то есть, что это самое? А вот это что? Он это посмотрел и потом распорядился, говорит: «Ну что, грузим его». И они начали меня грузить. А я начал орать возле подъезда. Затолкали меня в машину. А мне много не надо: у меня заболевание сахарного диабета, слепоты, у меня болят кости, колени, поясница, и плюс у меня патология аортального клапана. То есть я буквально 30 секунд могу сопротивляться, потом начинаю сильно задыхаться и кашлять. Я в буквальном смысле синею. Я не могу ни сидеть, ни стоять, у меня начинается одышка, надо принимать лекарства, чтобы нормализовать этот пульс. Сердце просто выскакивает из груди, — делится Никитенко. Он также говорит, что при этом задержании полицейские волоком его тащили на третий этаж и говорили ему, что его жена умерла из-за него.

Тогда его мать тоже вызвала скорую, и ему назначили штраф в 35 тысяч рублей.

Второй раз Игоря задержали в октябре 2024 года по статье о разжигании межнациональной ненависти за два видео, которые Никитенко выложил на YouTube-канале. При задержании у Игоря выбили трость, схватили его под руки. В этот раз его, как он рассказывает, держали в участке четыре часа, не давали сходить в туалет. По словам Никитенко, ему выламывали руки, разодрали куртку и оторвали капюшон. Помимо статьи о разжигании межнациональной розни ему также выписали статью о неподчинении сотрудникам полиции, так как он пытался сопротивляться. Игорь два часа просил вызвать ему скорую, трость ему вернули только через несколько дней. Его положили в больницу 26 октября, а выписали 7 ноября. Штраф составил 10 000 рублей.

Игорь Никитенко отмечает, что его и без того проблемное здоровье сильно ухудшилось после задержаний и обысков.

«Задержите эту ***!» 

История Оксаны Осадчей

28 летняя незрячая активистка Оксана Осадчая из Москвы не видит с рождения. В студенческие годы она стала интересоваться политикой и следить за новостями. 

— Я и в детстве про это задумывалась, но не было особо источников, было непонятно, что именно читать, что смотреть. Меня бесило, что по телевизору люди не могут разговаривать — они орут друг на друга. Мне это казалось страшным. То есть и без понимания политики я считала, что то, что происходит, — это неправильно. У нас ужасная медицина, ужасное отношение к людям, у меня болела мать, поэтому я потихоньку политизировалась, живя свою обычную жизнь. Было понятно, что это не ошибка отдельного человека, а это именно система так устроена, что человек в ней в принципе не важен, не нужен. Мне было тяжело, и мне не за что любить эту власть, ведь никто никому, получается, не нужен, — говорит Оксана. 

Чтобы выразить протест и недовольство, она стала выходить на митинги и одиночные пикеты с 2021 года. У нее было уже минимум 35 пикетов, на шести из которых ее задерживала полиция. 

В обычной жизни Оксана преподает французский язык, сотрудничает с разными музеями: рассказывает о доступной среде и как должен выглядеть шрифт Брайля, чтобы им было удобно пользоваться; занимается скалолазанием в спортивных центрах. 

Девушку спрашивали, сколько ей платят за то, что она стоит с плакатом, что ее эксплуатируют как человека с инвалидностью, потому что «инвалида трогать не будут». «Есть такие люди, которые в принципе не считают людей с инвалидностью самостоятельными личностями, они обычно не пытаются тебя слышать. Я пыталась сказать, что меня никто не использует, что я сама выхожу, но меня не слушают. Еще помню, один чувак начал кричать: «Задержите эту ***», — рассказывает Оксана. 

Задержали Осадчую впервые за пикет в августе 2023 года. Тогда она вышла с пацифистским плакатом. По ее словам, в тот раз к ней никакой агрессии не проявляли, но выписали штраф в 45 тысяч рублей. Второй раз Оксану задержали за пикет в поддержку политзаключенного Игоря Барышникова и держали в участке больше трех часов. Третий раз — за поддержку Олега Орлова*: «Все было нормально, но было смешно наблюдать, как полицейские между собой матерились. Там были отборные маты, это, видимо, их родной язык. Это явно не относилось ко мне, но меня удивило, что они настолько не стесняются при задержанных людях вот так общаться». Четвертый раз ее задержали на пикете против карательной психиатрии. Пятый раз — за поддержку политзаключенных. На ее плакате было написано: «Никто не должен быть в одиночестве». Шестой раз — за поддержку тяжелобольных политзаключенных… 

При задержании на пикете против карательной психиатрии, как рассказывает Оксана, в участке к ней проявляли вербальное насилие. Ей говорили, что если она ничего не видит, значит, не должна никак проявлять свою гражданскую позицию, что она не понимает, что написано на ее плакатах, и к ней долго не пускали адвоката. 

— Когда пустили адвоката, ее стали просить расписку, что она за меня отвечает, потому что я, мол, недееспособная, что вообще не может быть правдой, потому что недееспособным можно признать только в суде, а не просто по наличию инвалидности. И, соответственно, потом вышла какая-то начальница и начала на меня кричать: «Хватит, ты инвалид, тебе нечего к себе внимание привлекать». Это было супер странно. 

Оксана Осадчая продолжает выходить с пикетами и говорит, что ей важно выражать свою гражданскую позицию, несмотря на риски и внимание со стороны правоохранительных органов. 

«Такой вот я страшный преступник, у которого в руках только белая трость» 

История незрячего Александра Сизикова

Оксана выходила в поддержку и слепого политзаключенного 40-летнего Александра Сизикова из Крыма. В 2023 году его приговорили к 17 годам лишения свободы за участие в исламской политической партии Хизб ут-Тахрир, которая в России признана террористической и запрещена.

Сизиков родился абсолютно здоровым, почти всю жизнь провел в селе Тургеневка Бахчисарайского района. Во время обучения в Севастопольском национальном техническом университете начал исповедовать ислам. 

— Получая высшее образование, я задумался над вопросами смысла жизни: откуда я, что я в этом мире делаю и что меня ждет после смерти. В 2006 году я принял ислам, потому что ответы на эти вопросы я нашел именно в этой религии. Там я получил успокоение и гармонию в сердце, — делится Александр.

22 июня 2009 года его сбила машина. За 3 месяца до этого у него родился сын. «Сыну было 3 месяца, и я до сих пор помню его улыбку», — делится Сизиков. В результате аварии он потерял зрение. До этого он работал с компьютерами, мог установить программное обеспечение и многое другое. После травмы он лишился не только работы, но и жены (она ушла). Водителя, который сбил Александра, на два года лишили водительских прав, и он должен был выплатить Сизикову компенсацию в размере 80 тысяч гривен, 50 тысяч из которых выплатила страховая компания. Но виновник аварии сначала выплачивал по 100 гривен (около 400 рублей) в месяц, а с 2014 года, когда Крым перешел под юрисдикцию России, и вовсе перестал что-либо платить.

Начиная с 2015 года Александр стал выходить на одиночные пикеты в поддержку арестованных из числа мусульман. Некоторых из них обвиняли по 205-й статье Уголовного кодекса за организацию террористического акта. Хотя, по словам Сизикова, они просто исповедовали ислам. Как он рассказывает, во время пикетов к нему подходили полицейские, но никакой агрессии не проявляли, иногда просили перейти в другое место, так как он не видел, где именно стоит.

7 июля 2020 года Александра самого обвинили в попытке теракта. По словам Сизикова, ему, как и еще четырем его друзьям, подбросили запрещенные исламские книги.

Он также отмечает, что, согласно мусульманским традициям, книги должны находиться строго выше паха, а им их подкладывали под кровать.

Когда к Сизикову пришли с обыском домой, его там не было. Тогда полицейские пошли по адресам его матери и новой жены — не нашли. Обнаружили Александра в доме его друга, скрутили и отвезли в участок. После обысков от него ушла и вторая жена.

— Во время обыска полицейские вели себя корректно. Но был ряд нарушений: они пришли в четыре утра, хотя имели право приходить только с шести. Не дали сделать телефонный звонок, не дали вызвать адвоката, который мог бы присутствовать. Ничего этого сделано не было. К тому же у моего друга пять детей. И вот мужчины врываются в обуви с автоматами, в балаклавах. А там дети малолетние, старшему 12 лет, а остальным меньше. Они сказали, что я должен ехать в участок в Симферополь. А я сказал, что я не согласен, я никакой вины не признаю, ни своей, ни чужой. Я буду оказывать сопротивление. Они ухмыльнулись, понимая, что у меня отсутствует зрение. Я в армии не служил и никаких нет достижений в спорте. Ну они и повезли меня, — рассказывает Александр Сизиков. 

Помимо него в участок привезли и других мусульман. Изначально его рассматривали в качестве подозреваемого, потом присвоили статус обвиняемого. Почему — Сизиков не знает. Помимо 205-й статьи об организации террористического акта, ему еще вменили 278-ю статью о насильственном захвате власти. 

— Якобы я хочу захватить власть насильственным путем, свергнуть ее конституционный строй и вместо этого установить тут халифат. Такой вот я страшный преступник, у которого в руках только белая трость, кто и шага не может сделать без посторонней помощи. Оказывается, я могу захватить власть, — возмущается Александр.

Во время следствия, которое длилось около восьми месяцев, как рассказывает Александр, на него оказывали давление, но больше никакого насилия не было. В отличие от остальных обвиняемых, его отправили не в СИЗО, а под домашний арест благодаря правозащитникам. Сизиков отмечает, что, когда он был под домашним арестом, к нему ежемесячно приезжали от ФСБ, но не понимает зачем — никуда он убежать не мог. 

Находился он под домашним арестом два года.

— Мое состояние здоровья ухудшилось втрое. Скорая приезжала много раз, мне просто кололи магнезию, но три раза меня на скорой забирали, и я уже ложился в больницу. Туда привозили браслет для домашнего ареста. Я лежал под капельницами, но это не помешало нашим правоохранительным органам забрать меня и отвезти в Симферополь в суд, — рассказывает Сизиков. 

После многочисленных судов в Симферополе его отправили в Санкт-Петербург. Александр рассказывает, что судья указывала на его инвалидность как на смягчающее обстоятельство, но без указания группы — у него первая, самая тяжелая. Он несколько раз отмечает, что ему необходима посторонняя помощь, чтобы выжить, и что в России нет колоний, предусмотренных для людей с первой группой инвалидности. Все ходатайства со стороны защиты по поводу состояния Сизикова были проигнорированы судом. 

В сентябре 2024 года Александра приговорили к 17 годам лишения свободы и этапировали в СИЗО в Минусинск Красноярского края. 

Тяжелее всего было в зимнее время, поезда плохо топили, в некоторых местах сильно продувало. Александр сильно мерз, он не привык к холодам, так как всю жизнь прожил в Крыму. 

— С 9 декабря по 8 февраля я ехал в Новосибирск, где было минус 40. Это для меня дикие цифры, потому что я крымчанин. У нас минус 5 максимум, и то недолго, — рассказывает Сизиков.

Когда Александр уже прибыл в тюрьму, там ему помогали другие обвиняемые: объясняли правила, помогали ориентироваться в пространстве, заправляли ему постель по установленному образцу.

— Единственное, я три раза головой долбанулся о шконку, когда вставал с постели. Не привык, что надо мной еще второй ярус, но потом стал вставать аккуратнее. 

Некоторые сотрудники СИЗО Сизикову не давали нужного времени для душа, не учитывая его особенности здоровья и группу инвалидности, но некоторые передавали зубочистки, зная о его проблемах с зубами.

— Было психологическое морально-нравственное давление со стороны администрации. Там было очень много матов в мой адрес и оскорблений моего достоинства и моей чести. Дошло до того, что пошли уже угрозы. Сказали, что он меня выведут в баню, где будет семь голых мужиков, и меня подвергнут изнасилованию. В другой раз, когда я сказал, что по закону я должен находиться в медсанчасти и быть под присмотром врачей, один начальник ответил, что соответствующих камер у него нет, что он может только вывезти меня в другую камеру, где будут петухи, то есть геи, — рассказывает Сизиков.

26 мая Александра Сизикова отпустили из тюрьмы домой по состоянию здоровья. Сейчас он адаптируется к нормальной жизни.

— [Когда приехал домой], я самостоятельно стал ходить с тростью, привыкаю к пище, к простору: в тюрьме два шага — и стена. Здесь же намного больше пространства и нет жестких правил. Я встречаюсь с друзьями, исповедую ислам, пишу стихи — живу. 

«Сразу заявите…» 

Комментарий адвоката Валерии Ветошкиной:

«Люди с инвалидностью при обыске и задержании имеют те же права, что и все граждане. Дополнительных прав, к сожалению, как таковых в законе у них нет. 

Если пришлось столкнуться с полицейским насилием, стоит обратиться в травмпункт, если есть травмы. Это важно для фиксации телесных повреждений. Можно попросить врача оформить справку с указанием характера травм и предположительного времени их получения. Еще стоит написать заявление о преступлении в Следственный комитет: в прокуратуру, уполномоченному по правам человека, в правозащитные организации, например, в «Команду против пыток»*.

Полицейские не имеют никакого права применять насилие. Это напрямую запрещено Конституцией РФ (статья 21): «Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию».

Привлечь полицейских к ответственности за насилие возможно, но это требует настойчивости, грамотной фиксации фактов и часто — помощи юристов или правозащитников. Важно предпринять следующие действия:

Фиксация насилия:

• Медицинские документы, справки о побоях.
• Фото/видео.
• Показания свидетелей.
• Аудиозаписи.
• Подать жалобы:
• Следственный комитет — для возбуждения уголовного дела.
• Служба собственной безопасности МВД (внутреннее расследование).
• Уполномоченный по правам человека (дополнительный надзор и огласка).

Чтобы снизить риск физических последствий при обыске или задержании, особенно людям с инвалидностью или уязвимым здоровьем, нужно учитывать и юридические, и психологические, и медицинские факторы.

— Не сопротивляйтесь физически. Даже если действия полиции незаконны, физическое сопротивление — повод применить силу. Это:

• Не защитит вас.
• Может привести к травмам.
• Будет использовано против вас (например, вам могут вменить «неповиновение законному требованию сотрудника полиции»).

— Сохраняйте спокойствие и говорите спокойно.

• Даже если ситуация несправедлива, не кричите, не оскорбляйте, не проявляйте агрессии.
• Запоминайте имена, номера жетонов и поведение сотрудников.

— Если вы человек с инвалидностью — сразу об этом заявите.

Алена Кордюкова

* Внесены властями РФ в реестр «иноагентов»