Бери метлу, езжай домой!

В ожидании «предкатастрофы»

Посудите сами. С одной стороны, проводим мы недавно очередное исследование нашей Лаборатории будущего «Новой газеты» по совсем иному важному вопросу, где тема присутствия мигрантов в российской жизни вовсе не центральная и упоминается лишь среди вариантов возможных ответов. Но внезапно этот вроде бы невинный, один из многих предложенных экспертами вариант решения отечественных демографических проблем — привлекать и натурализовывать в стране мигрантов — получает резкое отторжение россиян: его не поддерживает практически никто, «за» от нуля до одного процента опрошенных. 

С другой стороны, в средствах массовой информации одна за другой мелькают статьи, в которых авторы утверждают, что проблема отторжения мигрантов российским обществом сильно преувеличена, и при этом ссылаются на прошлогодние опросы окологосударственных социологов, согласно которым более восьмидесяти процентов граждан не испытывают никаких негативных чувств к многообразным и многочисленным приезжим, поселившимся рядом с ними.

С третьей же стороны, сверяешься с итоговыми данными за 2024 год «Национального индекса тревожности» россиян, рассчитываемого ежеквартально агентством КРОС, и обнаруживаешь там «мигрантов» в первой десятке тревожностей, выше прилетов беспилотников, природных катаклизмов и снижения курса рубля. 

В результате начинаешь судорожно читать все, что пишется по этой теме экспертами и аналитиками, депутатами и чиновниками, провластными комментаторами и независимыми исследователями, и обнаруживаешь ворох публикаций, которые одна за другой противоречат друг другу и создают какофонию мнений и точек зрения. 

…Вот нам подробно описывают, как тщательно и планомерно реализуется Федеральный проект «Россия — привлекательная для учебы и работы страна», по планам которого в период с 2021 по 2030 год в страну должен быть привлечен почти миллион человек по разделу «качественные иностранные трудовые ресурсы», и как от всего этого стране станет хорошо. Тут же авторы описываемого не забывают отметить, что параллельно с этим власти корпят над внедрением в жизнь плана мероприятий национальной Концепции миграционной политики на 2024–2025 годы, в который плотно упакованы и пряники мер, повышающих удобство привлечения в страну мигрантов, и кнуты всевозможных форм контроля, ограничений и наказаний за разнообразные нарушения и обходы установленных правил. 

…А вот буквально встык с этими вполне бодрыми реляциями о том, что все в области миграции у государства под полным контролем, на страницах вполне лояльных власти изданий обнаруживаются публикации, в которых сразу после дежурных уверений, что, конечно же, «мигранты повсеместно обогащают общества с экономической, социальной и культурной точек зрения», следуют более чем тревожные для любого читателя экспертные мнения, сводящиеся к тому, что приток мигрантов в страну вовсе не решит очевидных демографических проблем, а только усугубит их, и что «если не принять меры, за тридцать лет он может серьезно ослабить позиции коренного населения». И далее вполне алармистские заявления депутатов и чиновников о том, что «пока катастрофы с замещением коренного населения страны не случилось, но у нас уже предкатастрофа» и что демографическая и миграционная политика «намеренно направлена на сокращение коренного населения». 

Кто ж тогда и как ее принимал? И кто и как претворял ее в жизнь?

Совсем удивительно перпендикулярной любым «национальным концепциям» картина становится, если в процессе изучения отношения общества к проблемам миграции и присутствию мигрантов на улицах российских городов погрузиться в дивный мир отечественных социальных сетей. Там хоть сколько-нибудь позитивное отношение к мигрантам можно обнаружить лишь на официальных страницах государственных агентств и институций, а вот море разливанное общественных инициатив, групп, группок и отдельных граждан днями и ночами живописуют картину тотального захвата страны «понаехавшими». Тут досконально фиксируются правонарушения и примеры вызывающего поведения, анализируется отличный от коренных традиций образ жизни и мыслей, организуются добровольные антимигрантские патрули и прочие местные инициативы людоедских оттенков. 

И если сводить воедино содержание и общую тональность этих многочисленных голосов, то ее в весьма откровенном и концентрированном виде можно обнаружить в широко разошедшемся на днях тексте «героя донбасской весны» и ныне отчаянного критика власти, пишущего в канале «рядовой Губарев»: «Мигрантам, которым раздали веники, лопаты и желтые квадратные рюкзаки, раздадут оружие и натравят на нас. Им уже давно внушают мысль, что они тут не гости, а хозяева. И им предложат реализовать свое право через ритуал кровопролития. И они этим правом воспользуются».

Под этим его текстом — за полтысячи одобрительных реакций и ни одной осуждающей. 

Смотрю вокруг и рабочие места

Очевидно, с высокой долей вероятности можно предположить, что мигрантофобия, всплеск которой в прошлом году все логично связывали с терактом в «Крокус Сити Холле», совершенно не собирается утихать и истончаться по ходу времени, что она все отчетливее прорастает в общественных настроениях, как ни стараются те или иные исследования сгладить картину. Впрочем, если даже к ним приглядеться повнимательнее, то в привычном перечне того, что больше всего волнует сегодня россиян из линейки «цены-СВО-социалка», обнаруживаешь весьма возможную тень этой самой озабоченности общества темой мигрантов: она вполне может таиться в более чем высоком проценте обеспокоенностей, проходящих по разделу «другое». То есть тех, о которых напрямую не спросили или не захотели спросить. Что приводит к неизбежному и отчаянному желанию все же это сделать. 

Впрочем, отдельно и специально спрашивать никого, собственно, и не приходится. На регулярных, ежемесячных группах, которые проводит наша Лаборатория будущего «Новой газеты» и которые целиком и полностью посвящены поиску смысла настоящего и образов будущего, эта тема выскакивает сама собой, и выскакивает постоянно. 

В группах участвуют люди совершенно разных возрастов и взглядов, образования и профессий, но практически каждый раз, когда задаешь им обязательный, дежурный вопрос: «Какие, помимо СВО, в России сегодня есть проблемы?» — ответы звучат практически одинаково: мигранты, цены, коррупция, мигранты, бедность, зарплаты, мигранты, мигранты… 

Это совсем не натяжка и не преувеличение, это сводная, практически точная цитата из транскриптов последней полудюжины встреч. Если не притормаживать участников и участниц, переводя их внимание на что-то иное (а на последних раундах встреч мы именно так и поступили), они безо всякого дополнительного приглашения начинают сами развивать тему.

• Это же просто уже невыносимо. Я вот на работу езжу очень рано, к восьми часам, иногда работа бывает и в выходные. И когда я захожу в метро, то там одни нерусские люди, парни, такими кучками бегут по несколько человек. Особенно в выходной день это бросается в глаза, утром в выходные русские в метро вообще редкость. И непонятно, о чем они говорят, совершенно же невозможно понять, но их так много, что даже страшно. 

А вот это, пожалуй, интересно: почему же страшно? Ведь очевидно, что они едут на работу, и если подумать, то тот факт, что они именно туда и едут, скорее полезен и позитивен для нас, жителей страны и города, которым они предоставляют услуги, которых они везут на такси и в автобусах, которым доставляют покупки, которым они убирают улицы, строят дома, подают привычный утренний кофе в ближайшем кафе. Они же стали частью нашей повседневной жизни, и не то чтобы коренное население рвалось на те вакансии, которые заполняют мигранты. 

• Ну да, они занимают где-то тридцать, если не все семьдесят процентов рабочих мест. И это сделано специально. Где нашим людям работать, куда идти? Там же уже все занято, все куплено диаспорами. Плюс они сбивают зарплатный ценник, выходят без выходных, готовы на любые условия. Из-за них у нас появился график шесть/один, с одним выходным, они так согласны работать, а это нарушение всех норм. Ни один нормальный человек такого не выдержит, а им нормально, они так готовы зарабатывать. И вот теперь нам в Москве предлагают пойти на такую же работу, когда ни семью не увидишь, не выспишься, и это все из-за них теперь. И еще они вообще ни культуру нашу не хотят соблюдать, ни традиции, наглые они стали, все эти таксисты и курьеры, оборзевшие…

Стоить отметить, что вокруг именно темы замещения мигрантами всевозможных вакансий в обществе сегодня ведется весьма бурная дискуссия. Недавно кадровое агентство hh.ru провело свое собственное исследование отношения к трудовой миграции, и результаты получились очень похожими на мнения участников наших групп. 

Более восьмидесяти процентов опрошенных в ходе исследования высказались резко против присутствия мигрантов на отечественном рынке труда, две трети респондентов посчитало, что трудовая миграция приносит вред российским регионам, а более пятидесяти процентов сочло, что мигранты занимают рабочие места, на которые могли бы претендовать местные жители. И это все на фоне многочисленных заявлений представителей бизнеса и власти о том, что в сложившейся демографической ситуации без мигрантов на множестве рабочих позиций нашей экономике, да и нашему обществу в целом никак не справиться, и что привлечение иностранной рабочей силы на отечественный рынок труда вовсе на блажь, а необходимость. 

Хотя и тут все чаще от отдельных исследователей звучат мнения, что это все надумано и служит дымовой завесой, что статистику по низкому уровню безработицы в стране специально подгоняют так, чтобы было оправдание тому, чтобы завозить все больше и больше мигрантов. 

Потому совсем не удивительно, что в обществе его тоже нет, а, возможно, и быть не может. 

Но что же касательно этой в проброс упомянутой темы о несоблюдении приезжими местных традиции? Вопрос о том, действительно ли проникновение иных, завозных культур на нашу почву настолько велико, что их влияние и повсеместно заметно, и угрожает тому, как оно у нас тут изначально устроено, каждый раз вызывает очередной взрыв более чем эмоционального обсуждения, и, что примечательно, обсуждения практически полностью единодушного: из последних шести групп лишь пара участников высказала мнение, что присутствие мигрантов рядом никак не влияет на их жизнь. У всех остальных было совсем иное мнение, расцвеченное бесконечным количеством примеров и иллюстраций.

• Я тут совсем недавно был в ближайшем Подмосковье, в одном довольно большом населенном пункте, так вот я вышел там, а рядом с платформой семь чайхан, прямо на расстоянии триста метров, и восьмая еще открывается, так и написано, что скоро открытие. Это ж совсем там сложилась другая культура, которая все там захватила, не наша культура. А еще я буквально на днях видел, как наш дворник в какой-то момент отставил свою метлу, достал откуда-то коврик, разложил его за углом дома, напротив детской площадки, и начал молиться. Это вот что? Там же дети рядом и все жители ходят и это видят. Впрочем, на детской площадке половина детей такие же. 

Социальная справедливость — кто ее отнимает

Абсолютно предсказуемым, раз за разом повторяющимся образом на этих или схожих словах, обсуждение сворачивает в тот подраздел темы, который касается вопросов социальной справедливости. Вернее, несправедливости, поскольку, по общему мнению, мигранты, их семьи и дети, очевидно, отнимают у коренного населения не только рабочие места и традиционную культуру, но и места в детских садах, школах и в очереди в поликлинике, семейную ипотеку и материнский капитал. Это злит, местами бесит абсолютное большинство участников, и общее мнение сводится к тому, что, когда самим всей этой социальной поддержки не хватает, делиться ею с приезжими совершенно недопустимо. 

• Есть такие школы у нас тут, где дети мигрантов стали уже большинством. В классах очень много тех, кто плохо говорит по-русски. И в целом у них очень низкий общий уровень, и, соответственно, страдают русские дети, которые должны по пять раз слушать одно и то же и не идти вперед, пока эти, другие, не поймут, а они не понимают. Я не говорю, что они все такие, но в большинстве все-таки значительно уступают в знаниях. Для них вон придумали экзамены по русскому языку, чтобы поступить в школу, но, не знаю, где там эти экзамены, их же уже много в школах, которые я знаю, и на них деньги наши тратятся безо всякого толка. Да и через эти экзамены они пролезут, как везде пролезают, у них же диаспоры, документы выправляют им так, что они уже квартиры вместо нас получают. 

Оно так и звучит постоянно: мы и они, наше и их. Раз за разом наблюдаешь множество округлившихся в удивлении глаз, когда вдруг от кого-то из участников следует уточнение, что они, эти мигранты, зачастую уже не просто понаехавшие, а еще теперь и наши сограждане. Что они не просто тут поработают и уедут куда-то туда, к себе, а останутся тут жить и преумножать наше народонаселение. 

Мнение многочисленных демографов о том, что без мигрантов, которые, пожив и поработав на благо отечественной экономики, постепенно натурализуются, встраиваются в местную жизнь и начинают выправлять нашу бедственную демографическую картину, практически никто не разделяет, а вот то мнение, которое недавно выскочило в наших опросах, что это совершенно никуда не годный способ прирастить население, поддерживают практически все. 

Приходится ставить вопрос ребром: так какой вы хотите видеть нашу страну? Такой, что в ней все меньше и меньше людей, зато все титульной национальности, или постепенно выбирающейся из демографической ямы, но с более разнообразным по национальному составу населением? Общее мнение практически однозначно. 

• Нет, конечно, хорошо бы было, чтобы население наше росло, чтобы у нас была большая страна, чтобы в ней было больше детей, молодежи. Но если эти дети, эта молодежь будет узбекская, таджикская или филиппинская, или еще какая, то я все же против такой перспективы. И пусть это кажется совершенно нелогичным, такое мнение, но оно у меня такое: хочется большой и великой страны, в которой живет много людей, но чтобы граждане в ней были все же по преимуществу нашей национальности. Наверняка, правительство может что-то еще придумать, чтобы наши рожали побольше, но если не придумает, то да, пусть мы будем маленькие, но русские. 

Казалось бы, это должно было бы стать финальной точкой обсуждения, которую не назовешь высокой, но уж какая есть, пусть скорее и тупиковая. Но каждый раз раздавались более решительно настроенные голоса, которые ставили вопрос о том, а что же делать с теми, кто уже «понаехал», кто тут уже «угнездился», и с теми, кто так или иначе еще «просочится» к нам сюда, сколько бы мер по пресечению нелегальной и полулегальной миграции власти ни предприняли. Ведь четко и жестко высказавшись о том, что мигранты нам тут не нужны ни в каком виде, ни как поставщики потенциальных новых граждан, ни в виде трудовых мигрантов, пусть с этим и существует проблема очевидной необходимости, участникам приходилось задуматься над тем, а как, собственно, решать то, что им видится не вызовом в будущем, а проблемой в настоящем. Если большинство чаще всего склонялось к тому, чтобы выбрать лежащую на поверхности решительную опцию «депортировать», некоторые, подумав немного, шли несколько дальше.

• Нет, если всех депортировать, то некому будет работать у нас тут везде. Поэтому надо их впускать к нам сюда только работать. Строго под такие условия — и никак иначе. Без права привозить семьи, родных. Четко по рабочим визам. Отработал — уехал. И чтобы контроль за этим был строгий. Может, даже сделать так, чтобы они для этой работы жили в отдельных таких отведенных местах, чтобы они оттуда особо не выходили, только если на работу или в магазин. Нет, правда, почему бы не построить такие огороженные для них места проживания, тогда и контроль будет лучше, и поменьше шататься по улицам они будут…

Вопросы, будет ли вокруг всего этого великолепия натянута колючая проволока и стоит ли задуматься о сторожевых вышках с собаками по углам, остался не заданным. Но явно повис в какой-то момент в воздухе. Так и выходило, что если дать людям, вот этим самым нашим согражданам, живущим рядом, ездящим с нами в одних автобусах и покупающим молоко в соседнем магазине, свободно говорить о том, что они думают о ситуации с мигрантами, то эта тема расцветает бесконечным количеством аспектов, которые, впрочем, направлены в одну сторону и окрашены в один общий цвет ксенофобии. 

Ксенофобское единство народа

Тема эта, будучи выпущена на волю, тут же вытесняет все остальные. Оказывается моментально отодвинутым на второй план вот только что казавшийся самым-самым важным вопрос о том, когда закончатся военные действия в Украине, закончатся ли они в принципе и, если закончатся, то чем. Совершенно неинтересной становится динамика во взаимоотношениях Трампа и Путина, России и Китая, да и на злокозненную Европу становится наплевать. 

Как только оказывается приподнята крышка над густым варевом личных эмоций от того, что здесь и сейчас люди видят вокруг себя на улицах, от того, о чем они читают в социальных сетях и в новостях, от того, о чем кто-то вполголоса, а кто-то громко говорит на работе и дома, и от того, что подпитывается, постоянно исподволь подпитывается бесконечными камланиями вокруг величия культуры и традиций, богоизбранности и особости, как среди совершенно разных людей обнаруживается впечатляющее единство. 

Те, кто только что говорил о том, что они полностью и целиком поддерживают генеральный курс государства, и те, кто выражал обоснованные сомнения в правильности выбранного пути, те, кто всеми руками тотально выступал за все цели любой специальной военной, и те, кто считает ее большой ошибкой, те, кто только что уверенно заявлял, что никакой лишней демократии России не нужно, и те, кто полагает, что это неправильно и несправедливо — жить без настоящих выборов в стране, -все они за малыми исключениями сходились на том, что мигранты рядом с ними и с нами всеми — большая проблема, и эту проблему надо срочно решать. 

По результатам услышанного складывалось ощущение, что не будь в сегодняшней национальной повестке темы СВО, не лейся с экранов телевизора и из прочих пропагандистских медийных ресурсов широким потоком бесконечное яростное обличение назначенных властью как внешних, так и внутренних врагов, общество в поисках тех, кто мешает им счастливо и сытно жить, естественным образом повернулось бы совсем не в сторону неких враждебных режимов, воображаемых нацистов-реваншистов и фантомных иностранных агентов, а в сторону тех, кого оно, очевидно, считает лишним, раздражающим, враждебным элементом в своей повседневной жизни. Повернулось бы и засучило рукава. А, может, это лишь вопрос времени.