Письмо в свободной форме

У ереванских вечеров писем, которые с 2023 года проходят раз в несколько недель самые разные темы. Неравнодушные собирались в общественных пространствах, чтобы написать фигурантам «тюменского дела» и дела «Весны»*. В сентябре 2023 года проходил вечер, на котором писали участникам «маяковского дела». На эту встречу в Ереван приезжала жена Артема Камардина — одного из фигурантов, — что бы рассказать, в чём обвиняют антивоенных поэтов и каким издевательствам их подвергают. На том вечере читали стихи молодых поэтов, сопротивляющихся политическому режиму.

В 41-й день рождения Ильи Яшина**, накануне его обмена, Letters of Freedom посвятила вечер писем политику, показала документальный фильм о Яшине и устроила видеосозвон с режиссером фильма.

Были встречи, на которых писали украинцам, попавшим в российские тюрьмы, и крымскотатарским активистам. Вечер, посвященный крымским татарам, предваряла лекция об истории этого народа.

И неизменно проходят вечера, где пишут письма политзаключенным, празднующим в этом месяце день рождения. На последнем состоявшемся в коворкинг-пространстве Letters and Numbers на улице Туманяна поздравляли именинников апреля. 

«Сломали и выбросили»

— Я написала: «Здравствуй, Никитушка, это тебе пишет твоя старая знакомая из Архангельска». Написала, что уехала в Армению. Что в России на меня написали донос, но будет ли возбуждено дело — пока не понятно, — рассказывает участница вечера писем Светлана. Она эмигрировала в Армению несколько месяцев назад. На ереванский вечер пришла впервые, но переписываться с узниками совести начала еще в России.

Никитушка — это учитель, а ныне политзаключенный Никита Тушканов из Республики Коми. Светлана уточняет, что стала ему писать, когда Тушканов был еще не очень известен.

Светлана не скрывала своих взглядов на СВО и происходящее внутри России. Донос написал кто-то из коллег. 

— Я — мама девушки, которая в России объявлена в розыск. Она эко— и зоозащитница. Училась в Петербурге и там написала на стене дома мирный лозунг. Ее успели увезти из страны. Понимала, что и мне надо уезжать, но не думала, что придется экстренно. Считала, что в России принесу больше пользы. Там я могла переводить деньги политзаключенным и писать им, могла разговаривать с людьми, — объясняет Светлана.
Она говорит, что не активистка, «а просто порядочный человек». В Архангельске Светлана выходила на митинги против мусорного полигона в Шиесе и донатила экозащитникам.

Ее дочь Марина сейчас в Германии. Пока Светлана оставалась в России, Марина советовала ей, кому из неизвестных политзэков написать, и присылала из Германии красивые открытки, чтобы мать отправляла их политзаключенным. Марина зовет мать к себе, но Светлана хочет остаться в Армении.

Но, по словам женщины, она не пишет заключенным ничего унылого и депрессивного. Считает, что письма с воли должны дарить надежду.

За соседним столом Алексей, который эмигрировал в Армению в 2022-м и на такие вечера ходит с самого начала существования инициативы Letters of Freedom.

— Из России уехал исключительно по политическим соображениям, хотя административных и уголовных дел против меня не было. Ходил почти на все политические митинги начиная с 2014 года, но мне везло — даже в автозак ни разу не попадал. Может быть, на меня не обращали внимания, потому что я постарше других участников, — говорит он.

В тот вечер Алексей написал Никите Тушканову и Константину Шуханову. Про Константина он раньше не слышал. Узнал о нем из справки, подготовленной организаторами вечера. Шуханову 29 лет. Он против СВО и осужден за «публичное оправдание терроризма» и «публичные призывы к осуществлению экстремисткой деятельности». Детали неизвестны, так как суд проходил в закрытом режиме. Шуханов из Ангарска, и Алексей, до переезда в Москву живший в Иркутске, решил написать земляку.

Алексей старается писать о том, что увидел в Армении, о которой почти ничего не знал до релокации. Открывает для себя эту страну и надеется, что его наблюдения заинтересуют тех, кто никогда здесь не был. Кроме того, в справочных материалах, подготовленных организаторами, указано, чем интересуются адресаты: музыка, книги, спорт, походы. Иногда это помогает найти общие темы. Про Константина Шуханова известно, что он интересуется футболом, рыбалкой, современным искусством и электронной музыкой и что он активный донор крови.

Спустя три года после релокации Алексей чувствует выгорание, но продолжает ходить на митинги и вечера писем.

— Просто ничего другого не остается, хотя и чувствуешь безнадежность. Я долго пожил при «совке», и, когда ходил на митинги в Москве, у меня тоже не было иллюзий, что вот сейчас выйдем, и что-то изменится. Ходил, чтобы оставаться честным перед самим собой, и в Армении осталась эта мотивация, — говорит Алексей.

— Хожу на такие вечера, чтобы поддерживать людей, пострадавших за свои взгляды. С 2014 года я не согласен с происходящим в России. Мысль бежать из России появилась с первого дня СВО, но сразу не получилось — добавляет еще один участник вечера Сергей, релоцировавшийся в Ереван из Петербурга. — Дедлайном стали президентские выборы 2024 года. В Петербурге пришел на акцию «Полдень против Путина», и в кармане уже лежал билет на самолет до Еревана.

На вечере Сергей написал Валентине Заярной — учительнице из Донецкой области, приютившей украинского солдата. Она обвиняется в терроризме.

— Ей грозит до 20 лет колонии. Учитывая, что Валентине Ивановне уже 65, это смертный приговор. Уверен, что Валентина Ивановна далека от политики. Она, как и, например, многие армяне, с которыми я познакомился, просто добрый и открытый человек, — уверен Сергей.

Анархист и белогвардеец

Сергей и Алексей — постоянные участники таких вечеров. Как и правозащитница Екатерина.

— Мне важно приходить на такие вечера, чтобы чувствовать общность, видеть людей, разделяющих те же ценности, что и я, — говорит Екатерина.

В 2020 году Екатерину оштрафовали за участие в митингах. О других уголовных или административных делах против нее Екатерине неизвестно, но к ней домой постоянно приходил участковый с предостережениями. После 24 февраля Екатерина решила, что в России оставаться опасно, и релоцировалась из Москвы в Ереван.

Писать заключенным она начала в 2018 году, когда познакомилась с отцом осужденного по делу «Сети»*** Юлиана Бояршинова. Ходила на суды, а позже переписывалась с несколькими фигурантами дела. Подружилась с Юлианом и еще одним осужденным по этому делу — Виктором Филинковым. Приезжала их встречать, когда они освобождались из колонии.

— Я писала и другим. Например, бывшему координатору штаба Навального** в Архангельске Андрею Боровикову, осужденному за публикацию в соцсетях клипа группы Rammstein. Он тоже уже вышел, мы с ним виделись несколько раз и продолжаем общение. Недавно начала переписываться с фигурантом «тюменского дела» Юрием Незнамовым, у нас завязалась теплая переписка. Переписываюсь, например, с Кариной Цуркан. Она отказалась от гражданства Молдовы в пользу российского, и вскоре ее осудили по делу о шпионаже в пользу Молдовы. Поддерживаю и других женщин, оказавшихся в заключении.

В тот вечер Екатерина не только писала письма, но и собирала подписи под обращением в администрацию президента России с требованием обеспечить справедливое расследование дела Седы Сулеймановой — девушки, которая бежала из Чечни, но была похищена и, вероятно, убита. Российские и особенно чеченские правоохранительные органы, судя по всему, хотят спустить дело на тормозах.

— Я давно слежу за этим делом. Знакома с некоторыми волонтерами из группы поддержки Седы. Когда у них началась кампания по сбору подписей под петицией — сначала в России, а потом и за рубежом, — решила, что могу собрать подписи в Ереване. Написала в группу поддержки Седы, в Ереване связалась с Яном — координатором местного отделения «Ковчега» и с координатором инициативы Letters of Freedom, и мы организовали на сегодняшнем вечере сбор подписей под этой петицией, — объясняет Екатерина.

Самый колоритный участник вечера — высокий парень, подстриженный наголо. Его руки и шея покрыты татуировками — не тюремными, а субкультурными. Особенно бросается в глаза обведенная в круг буква «А». Это анархист и бывший политзаключенный Степан Зимин, осужденный по «болотному делу». Обвинения против Степана были сфабрикованы. Он вышел по УДО, но к этому времени два года отсидел в СИЗО и год в колонии.

После освобождения Степан остался политическим активистом и убежденным анархистом. В прошлом году Зимина едва не отправили в колонию снова. Кроме символа анархии на его шее вытатуирована фраза-мем времен начала боевых действий Это стало причиной нападения на Степана участника правой организации «Русская община». 

Как рассказывает Зимин, он нападавшего пальцем не тронул, только попросил успокоиться. Тем не менее Степана через несколько дней задержали на улице и отправили под административный арест. Показания против Степана, которым безоговорочно поверила судья, дал напавший на Зимина. Отсидев несколько суток, Степан был снова задержан на выходе из спецприемника. Ему предъявили обвинения по новому административному делу. Адвокат добился, чтобы Степана отпустили домой под обязательство явиться на следующий день. Зимин экстренно релоцировался в Армению. Говорит, иначе все закончилось бы уголовным делом и большим тюремным сроком.

Отвечая на вопросы, Зимин вспоминает, что, отбывая наказание по «болотному делу», получал много писем от друзей и просто от сочувствующих.

— Мне повезло, что в СИЗО «Водник», в которое я попал, была нежесткая цензура, пропускавшая почти все письма. В других московских СИЗО было хуже. Где-то не пропускали письма, где-то вычеркивали половину, — вспоминает Зимин. — Тюрьма — это ограничение в общении и в информации. У нас есть YouTube, телеграм, новостные паблики на любой вкус и цвет, а там только телевизор: Первый канал, НТВ, «Россия-1», прости господи. В большинстве своем тюремные библиотеки состоят из русской и зарубежной классики. Никакой современной литературы. Человек находится в информационном вакууме. И открыть письмо с воли — это, условно говоря, как в Instagram зайти. Читая такие письма, заключенный понимает, что за пределами тюрьмы жизнь продолжается, что его тюремный срок закончится и все будет хорошо, — говорит Степан Зимин.

На ереванском вечере Степан написал 18-летнему Федору Теплышеву, который увлекается историей Белого движения.

— Наверное, окажись мы с ним в той эпохе, были бы по разные стороны баррикад. Но мы оба увлекаемся историей Гражданской войны, можно сказать, в одной лодке плывем, — говорит Зимин.

«Настанет миг, когда все переменится»

Письма, написанные на таких вечерах, сначала переправляются в Россию и уже оттуда рассылаются по СИЗО и колониям. Зачем писать заключенным от руки, если есть сервисы, позволяющие сделать это онлайн? Участники ереванских вечеров говорят, что бумажные письма душевнее и отличаются от электронных так же, как настоящая картина от репродукции. Нынешний координатор вечеров писем в Ереване Александр Мишук объясняет, что, кроме того, доступ к сервисам «ФСИН-письмо» и «Зонателеком» затруднен для релокантов, у которых нет российской сим-карты. Несколько колоний в России вообще не подключены к этим сервисам. Бумагой и ручками обеспечить участников вечеров проще, чем ноутбуками. Кроме того, на таких вечерах одному адресату, как правило, пишут несколько человек. В одном конверте можно отправить сразу много писем, и в итоге бумажные письма обходятся организаторам все же дешевле, чем электронные. 

Александр Мишук тоже, пусть и совсем ненадолго, за свои убеждения попадал в России за решетку.

— 25 февраля 2022 года я вышел в Екатеринбурге в одиночный пикет, и меня забрали. Попал в суд Ленинского района, где всем задержанным давали по девять суток. В екатеринбургском спецприемнике уже давно нет горячей воды. Кормили отвратительно. Я потом запрашивал меню — оно на 90 процентов не совпадает с реальностью. На самом деле нам давали самые дешевые сосиски и разваренную кашу. Я потом подавал в суд на условия содержания, и мне присудили в России небольшую компенсацию.

Записки, которые тогда получил, до сих пор храню и перечитываю, — рассказывает Александр.

Мишук в протестном движении с 2014-го. В России волонтерил в нескольких правозащитных проектах, в том числе в екатеринбургском «Мемориале»**. Эмигрировав в Армению, на волонтерских началах взаимодействовал с «Голосом»** и «Ковчегом». Вместе с «Ковчегом» Александр 30 ноября, в День памяти жертв политических репрессий, организует в Ереване акцию «Возвращение имен», начатую «Мемориалом».

Александр родился в маленьком украинском поселке, в Россию вместе с родителями переехал позже. Он собирает гуманитарную помощь для оставшихся в этом поселке, которые с 2022 года живут под обстрелами и часто остаются без электричества и тепла.

На вечера писем политзаключенным Александр приходил еще в Екатеринбурге, где их проводили «Пространство политика», «Яблоко» и «Мемориал».

— Политзаключенных тогда было меньше. Сначала писал медийным людям — Навальному, Яшину, Кара-Мурзе**, Дмитриеву. Дмитриеву продолжаю писать, хотя и не очень часто. Он очень ответственный, старается всем отвечать. От него всегда приходят очень теплые письма, — говорит Александр Мишук.

Одним из координаторов ереванской инициативы Letters of Freedom Мишук стал через несколько месяцев после ее создания. Начинали ее екатеринбургский активист Иван Любимов и экозащитник Ричард-Роман Кинг из «Омского гражданского объединения»**, которые тогда находились в Армении. У Любимова художественное образование, и во время вечеров писем на столах находится не только бумага с логотипом Letters of Freedom, но и авторские открытки, многие из которых выполнил сам Иван. Кроме того, с ним связана традиция писать не только знаменитым политзаключенным, но и тем, о ком СМИ редко упоминают.

Именно ереванская инициатива Letters of Freedom придумала в ноябре-декабре 2023 года провести марафон «Поддержать всех». Активисты решили, что весточку с воли должны получить все российские политзаключенные, про которых только известно. И у них получилось. В этой акции, придуманной политэмигрантами, оказавшимися в Армении, поучаствовали тринадцать городов из восьми стран: Париж, Лиссабон, Коимбра, Болонья, Парма, Турин, Милан, Кишинев, Молдова, Ереван, Цюрих, Женева, Глендейл, Будва.

— Потом у нас был еще марафон в марте 2024 года, когда мы писали всем женщинам-политзаключенным. Очень много девушек из фем-сообщества в это включились. Наверное, это был рекордный по числу участников вечер писем в Ереване. Пришло больше 80 человек. Мы заняли все помещения, — вспоминает Александр.

В письма заключенным Letters of Freedom вкладывает конверты, марки и бумагу для ответов. Иногда политзаключенные отвечают. Некоторые ответы публикуются в ТГ-канале Letters of Freedom. Александру Машуку больше всего запомнился ответ Галины Довгополой, которой он писал. Вот фрагмент из этого ответа:

— Она сидит якобы за государственную измену, — уточняет Александр. — На самом деле — за то, что, живя в Крыму около российской военной базы, не отказалась от украинского паспорта. Это ее письмо, самый первый ответ от нее, часто перечитываю. Так получилось, что не столько я ее поддержал, сколько она меня.

Александр Мишук говорит, что ответы приходят реже, чем хотелось бы. Кто-то из заключенных использует присланные Letters of Freedom марки и конверты, чтобы написать родственникам или адвокату, — это, конечно, важнее. Но главная причина — не всю корреспонденцию пропускает тюремная цензура. Это касается и бумажных, и электронных писем. В последнем случае отправителю, конечно, придет уведомление, что письмо доставлено. Но доставлено цензору. Это вовсе не гарантирует, что оно дойдет и до заключенного. По наблюдениям Александра, тюремная цензура все более ужесточается.

Ереванские вечера писем уже не собирают под сотню участников, как было в самом начале. Многие активисты уехали из Армении в страны, где им проще самореализоваться. Покинули Ереван и два основателя Letters of Freedom. Но Александр Мишук намерен продолжать вечера.

— Как и вся Россия, система ФСИН закрывается, и все больше становится похожей на черный ящик. Система все наглее, контроля над ней все меньше, пытки все жестче. Это ГУЛАГ 2.0. Спасает только то, что система огромная и разрозненная. Где-то пытают, а где-то нет. Где-то письма не передают, а где-то они все-таки доходят до заключенных. Остается только верить, надеяться и продолжать писать. Даже если письма не передают, это все равно сигнал для администрации СИЗО или колонии, что человек не один, что ему пишут, им интересуются. Так что смысл продолжать есть, к тому же ответы от политзаключенных, пусть и все реже, но все-таки нам приходят, — говорит Александр Мишук.

Андрей Новашов**

* Признаны экстремистскими движениями, их деятельность в РФ запрещена

** Внесены властями РФ в реестр «иноагентов»

*** Признана террористической организацией, деятельность на территории РФ запрещена