(18+) НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ КОЛЕСНИКОВЫМ АНДРЕЕМ ВЛАДИМИРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КОЛЕСНИКОВА АНДРЕЯ ВЛАДИМИРОВИЧА.
Турция. Стамбул. Фото: Александр Рюмин / ТАСС
(18+) НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ КОЛЕСНИКОВЫМ АНДРЕЕМ ВЛАДИМИРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КОЛЕСНИКОВА АНДРЕЯ ВЛАДИМИРОВИЧА.
Как бы парадоксально это ни звучало, сейчас от того, сдвинется ли еще на несколько километров линия соприкосновения, суть происходящего не изменится. Территории — твердая валюта, но они важны не сами по себе, а как символ укрепляющейся идентичности. «Возвращение исторических земель» — вот какой смысл видят в спецоперации те респонденты социологов, которые полагают, что она принесла «больше пользы». Спецоперация относится к разряду identity wars, «войн идентичности». А ее, идентичности, как полагали те, кто начал спецоперацию в 2022 году, не хватало — уж очень космополитичной становилась нация, существовавшая в рамках капиталистического потребительского общества.
Нужно было эту массу встряхнуть «движухой», научить ненавидеть и поднять хоругви с образами Ивана Грозного и Иосифа Сталина. Без 2022 года этого достичь было невозможно. А теперь Кремлю боязно прекратить это состояние сверхмобилизации — вдруг рассыплется вся конструкция?
Помощник президента РФ Владимир Мединский после заявления российской делегации по итогам переговоров России и Украины. Фото: Рамиль Ситдиков / POOL / ТАСС
Переговоры предполагают, что у сформированной политической системы все-таки есть задняя передача. Пока же система обнаруживала способность идти только вперед, не считаясь с расходами на становящееся все более дорогим и дефицитным топливо.
Альтернатива — замириться с врагом и начать новую игру, а именно — дележ мира между сверхдержавами, новыми полюсами нового мирового (бес)порядка, то есть США, Россией и Китаем. Совмещать СВО со сделкой с трампистской Америкой не очень получится, но пока хочется эквилибристически двигаться сразу по двум трекам.
Еще в 2016 году Глеб Павловский, перешедший в оппозицию системе, в проектировании и строительстве которой он принимал непосредственное участие, как бывший инсайдер все объяснил:
«Зайдя в стратегический тупик, команда Кремля просто повышает ставки и переходит к эскалации — чрезмерно наращивая риск. Снизить уровень риска она может только при деградации всего игрового поля».
Не наступил ли сейчас такой момент — имеющееся в наличии игровое поле сбоит, несите новое. Вот и Трамп готов на нем поиграть своими «картами», которые он без конца упоминает. Но, пояснял Павловский, Кремль действует в другой логике: «Раз не можешь заморозить конфликт — утопи в новом конфликте, эскалированном относительно предыдущего». Есть у эскалации начало, но есть ли у эскалации конец? И как в такую логику укладываются переговоры?
«Путин понимает только язык силы», — говорят на Западе. Понимает — только как повод для дальнейшей эскалации. Но, может быть, Путин пойдет на переговоры, поняв, что прежнее игровое русское поле все-таки имеет границы во всех смыслах слова, а новое игровое поле сулит различные бенефиты — одни редкоземельные металлы чего стоят. Но что тогда делать с мобилизованной нацией, с военной экономикой…
Переговоры России и Украины в Стамбуле. Фото: Рамиль Ситдиков / POOL / ТАСС
Мандат российской стамбульской команды неясен, как не ясны и директивы, в соответствии с которыми они работают. Члены команды должны быть жестче жесткого, потому что все равно принципиальные вопросы решают не они, но их босс имеет возможность быть, если и когда захочет, более гибким. Правда, он, как и вслед за ним все остальные официальные лица, повторяет, что должны быть устранены «первопричины конфликта». «Первопричины» находятся в области воображаемых представлений о безусловном доминировании России почти на всем пространстве бывшего Советского Союза, и устранить их можно исключительно за счет суверенитета большинства бывших советских республик. То есть это — невозможно.
А возможны лишь некоторые половинчатые, паллиативные, замороженные до новых времен формы взаимоотношений с Украиной.
Так выглядит не самый оптимистичный контекст очередного созвона Путина и Трампа и тягостных размышлений американского политического класса: позволять Путину и дальше тянуть время с содержательными переговорами или обрушиться на его режим в размашистом трампистском стиле.
Пока ничего, кроме сада расходящихся тропок, каждая из которых ведет в тупик, не просматривается.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}