За пряниками очередь не занимать!

Жесткая «нейтральность»

Совет директоров ЦБ РФ на заседании 21 марта оставил ключевую ставку на уровне 21%. В целом ожидаемо, но вот риторика регулятора, объяснявшего свое решение, оказалась интереснее, чем сам факт сохранения ставки. Сигнал изменился: с постоянных угроз «можем повысить» — на «посмотрим, как инфляция себя поведет».

Вроде бы теперь все звучит лениво-нейтрально (и не все так плохо с инфляцией и ее ожиданиями), но не совсем. Показав «пряник», регулятор сразу взмахнул кнутом — мол, «если динамика дезинфляции не будет обеспечивать достижение цели, мы рассмотрим вопрос о повышении ключевой ставки».

Год назад глава ЦБ уже говорила , что «динамика инфляции и баланс рисков для ее прогноза — это ключевые факторы для выбора дальнейшей траектории ключевой ставки, включая момент возможного перехода к снижению ставки». Переводим для читателя: вот как только затормозит инфляция, так и ставку мы снизим.

Но корпоративные заемщики тогда поняли эти слова как «ставку снизим, рано или поздно» и решили, что вот пока не поздно, можно кредитоваться, а как ставку снизят — перекредитоваться по новой. В итоге кредит (вместе с ценами) вырос так, что ставку, наоборот, пришлось повышать.

Наученный горьким опытом искажения «сигнала» возбужденными массами, ЦБ РФ поэтому и стал так аккуратен в прогнозах и угрозах и теперь внимательно следит за каждым своим словом.

Да, инфляционные ожидания стабилизируются, рубль укрепляется, кредитование замедляется… Но если инфляция не успокоится, ставку точно поднимем.

Почему так? Потому что ЦБ РФ считает, что наконец добился своего: рост ставки замедлил-таки рост кредитования, потребительский спрос снизился, инфляция потихоньку сдает позиции.

Но есть нюансы.

Инфляция инфляции рознь

А как же цены в продовольственных магазинах?

Им, по мнению экспертов, еще только предстоит замедлиться.

В Центре развития НИУ ВШЭ уже предупредили — пик инфляции 2025 года должен прийтись на март-апрель на уровне 10,3%. При этом годовой прирост цен в сегменте продуктов питания достигнет в апреле максимума — 12,4%. Хотя, по прогнозу ВШЭ, к концу года продуктовая инфляция снизится до 6,9% (см. «Комментарий о Государстве и Бизнесе, вып.17»).

Это признает и ЦБ — если по непродовольственным товарам рост цен замедлился до умеренных значений, то услуги и продовольствие по-прежнему дорожают высокими темпами, напомнила Эльвира Набиуллина.

Но дороговизна продуктов — и в абсолютных величинах, и по отношению к доходам — это не столько баг, сколько фича РФ-экономики.

Представьте себе, что случилось нечто — и завтра все маркеты в РФ завалены подешевевшими продуктами, и доля расходов на еду в общих расходах устойчиво снижается.

Что дальше?

Правильно, у людей высвободятся средства, которые они понесут в магазины, чтобы купить потребительские товары. А там и до ипотеки с рассрочкой дело дойдет…

Но с производством потребительских товаров все не так гладко: рост спроса на такие товары и возможный рост их производства съест ресурсы, заложенные правительством под выполнение своих, сами понимаете каких, задач.

Да и давайте честно — в РФ нет производства потребительских товаров в масштабах, достаточных для удовлетворения внутреннего спроса.

Сенокос и нефтедобыча — что между ними общего?

Что такое «ресурсные ограничения экономики», объяснял в свое время бытописатель русской деревни Александр Энгельгардт.

А какое отношение это имеет к нашей ситуации?

Такое, что аналог «сенокоса» (главного занятия в нечерноземной деревне полтораста лет назад) в современной РФ — это «добыча углеводородов» (с последующим экспортом).

Перефразируя Энгельгардта, скажем, что количество производства обуславливается количеством капитала, а количество капитала определяется объемом валютной выручки, а выручка — объемом добытой нефти…

Сходную мысль высказывал и российский экономист Сергей Журавлев:

Сейчас ситуация выглядит иначе — кажется, что РФ и не тратит экспортные доходы на обеспечение населения продовольствием, но на макроуровне эта связь никуда не делась: от объемов экспортной выручки зависит обеспечение потребительского рынка товарами. Не будет валюты — рынок этих товаров станет дефицитным, дефицит обернется ростом цен — а этот рост коснется и продовольствия.

Собственно, поэтому ЦБ РФ и не спешит снижать ставку, охлаждая потребительскую экономику и высвобождая ресурсы для «производства изделий», финансируемого правительством.

Но не торопитесь, не искажайте «сигнал».

Ставка останется высокой не до тех пор, пока инфляция не успокоится окончательно, а пока правительство не выполнит свои задачи. А пока что регулятор держит рынок в напряжении, балансируя между «пряником» обещаний и «кнутом» решений.