Самая первая

Историческое для мирового спорта событие, состоявшееся в фешенебельном греческом курортном местечке Коста-Наварон, прошло классически обстоятельно и спокойно, резко контрастируя с охватившей мир турбулентностью. Хотя прогнозировались чуть ли не все туры изнурительного голосования, в результате которых по очереди должны были отсеяться шесть претендентов. Но борьба за спортивный трон закончилась, едва начавшись, — представительница Зимбабве, двукратная олимпийская чемпионка по плаванию 41-летняя Кирсти Ковентри, получила необходимое количество голосов уже в первом туре.

Слегка волнуясь, новоизбранная произнесла несколько приличествующих случаю обязательных слов и — нет, еще не приступила к исполнению своих новых обязанностей, потому что вводить ее в курс дела три месяца будет тот, кому она в первую очередь обязана сколь безоговорочной, столь и неожиданной победой.

Томас Бах выглядел человеком, который просто хорошо сделал свое дело, — так, впрочем, можно с некоторым допущением сказать и про всю спортивно-политическую карьеру олимпийского чемпиона из Германии, на долю которого пришелся один из самых сложных периодов в истории олимпийского движения. То, что он передает бразды правления именно Кирсти Ковентри, по-своему символично и одновременно прагматично. 

На президентский пост претендовали более яркие фигуры — начиная с главы мировой легкой атлетики, энергичного и авторитетного британца, двукратного олимпийского чемпиона Себастьяна Коу. Вице-президент МОК Хуан Антонио Самаранч-младший, глава Международного союза велосипедистов Давид Лапартьен, член исполкома МОК принц Иордании Фейсал ибн Хусейн, глава Международной федерации лыжного спорта Йохан Элиаш, глава Международной федерации гимнастики Моринари Ватанабе — все они были реальными претендентами, все укладывались в традиционное русло важной должности, по крайней мере по гендерной части, все достаточно энергично вели свою предвыборную кампанию, и у каждого помимо плюсов были и явные минусы, что в общем-то нормально, но делало фигуру каждого претендента, по крайней мере, неоднозначной.

Не могло быть претензий ни к спортивному ее опыту (семь олимпийских медалей, участие в пяти Олимпиадах — это говорит само за себя), ни к опыту работы в МОК. Членом МОК Кирсти стала еще в ходе своей спортивной карьеры в 2013 году, с 2018 года возглавляет комиссию спортсменов, руководит работой координационной комиссии Олимпиады-2032. А в родной стране с того же 2018 года она по-прежнему министр спорта, искусства и отдыха — и, видимо, тоже справляется.

Но главное — репутация. Явных пятен на биографии нет, резких заявлений не делает, особой медийной активности не проявляет, по отношению к сложным ситуациям старается оставаться максимально нейтральной, что во многом обеспечивается и страной происхождения. Свой нейтральный статус старались подчеркивать все претенденты, но с Кирсти Ковентри тут они были не конкуренты. Томас Бах в течение всего своего срока пребывания на высоком посту видел Кирсти в деле, мог оценить ее потенциал и сделал, по крайней мере на этот момент, безошибочный выбор. То, что Ковентри — креатура Томаса Баха, просочилось в медийное пространство не сразу, но это тоже было в плюс — многие посчитали, что поддержка «отставного президента» может и не сыграть решающей роли. А она сыграла!

Распределение голосов в первом туре говорит о том, что внешне ничем не подчеркнутое влияние Томаса Баха на процесс выборов сильно приуменьшалось: Кирсти Ковентри — 49 голосов, Хуан Антонио Самаранч — 28, Себастьян Коу — 8, Давид Лапартьен — 4, Моритаро Ватанабе — 4, Фейсал ибн Хусейн — 2, Йохан Элиаш — 2 голоса. Большинство членов МОК проголосовало за наиболее нейтрального кандидата. И — за курс Баха.

Спектр мнений и заявлений в связи с выбором нового президента был и остается достаточно широким: от надежды на немедленное и полноценное возвращение начиная с Олимпиады-2026 в Милане и даже раньше — до «от нового президента ничего не зависит». В ходе предвыборной кампании основные высказывания сводились к тому, что самым плохим будет выбор Себастьяна Коу, который в связи с 10-летним баном российской легкой атлетики считается «русофобом». В то же время ни один из претендентов никаких особых заявлений по российской проблеме не делал, как бы ни пытались у нас выявить наиболее предпочтительную кандидатуру. К Кирсти Ковентри отношение было не ярко выраженным и в основном относительно благожелательным.

Поздравление министра спорта России и главы ее Олимпийского комитета Михаила Дегтярева в связи с избранием Кирсти Ковентри на высокую должность завершается словами «ждем, что в эпоху нового лидера олимпийское движение станет более сильным, независимым и процветающим, а Россия вернется на олимпийский пьедестал», что можно отнести к долгосрочному пожеланию. Да, Ковентри уже высказалась о проблеме, но в общем плане: «Мы должны сделать все возможное, чтобы защитить и поддержать спортсменов из всех конфликтных зон, у нас много конфликтов, и многие происходят на моем континенте… Каждый конфликт немного отличается от другого, но я думаю, что нам нужно создать общую политическую основу, которая будет помогать нам справляться с этими различными конфликтами». Тому человеку, который создаст такую действенную «общую политическую основу», можно будет сразу поставить памятник при жизни, и это дело не нескольких месяцев, а может, даже лет.

У первой женщины — президента МОК, самой молодой на этой должности после Пьера де Кубертена, первой представительнице африканского континента в запасе восемь лет. Это только кажется, что много, — можно спросить у Баха.

…Мир еще успеет поздравить Томаса Баха в связи с окончательным переходом на должность почетного президента МОК, что случится в конце июня, тогда и будут подводиться итоги его деятельности, потому что и предстоящие три месяца «сдачи дел» многое могут определить, без важных решений не обойдется. Пока же могу сказать, что Томас Бах, скорее всего, будет признан одним из самых выдающихся президентов, как бы ни старались наши «ястребы» сделать из него главного врага российского спорта и разрушителя олимпийского движения. 

На наших патриотов не угодишь.

Конечно, наследство он оставит сложное — международное олимпийское движение в кризисе и по объективным, и по субъективным причинам. Объективные — это отставание от изменений и ритма современной жизни, в результате чего очень трудно найти баланс между традициями и новыми вызовами, здоровым консерватизмом и необходимыми переменами. Субъективные связаны в основном с конфликтным состоянием, в котором пребывают целые континенты, с позицией отдельных стран и отношением к ней целых групп государств, с политикой, которая в кризисные времена становится довлеющей над всеми сферами человеческой деятельности. Лозунг «спорт вне политики», которым козыряют все, давно можно сдать в архив, заменив его на «атлеты вне политики», но он тоже не универсальный.

На нейтральный статус с некоторыми послаблениями в части отсева по прежним жестким правилам российские олимпийцы, пожалуй, смогут рассчитывать — тенденция с допуском отдельных спортсменов в ключевых видах спорта просматривается. Полноценное восстановление — дело не сегодняшнего дня и, скорее всего, не этого года, и зависит оно, в первую очередь, от того, насколько быстро наступит интересующий всех нас мир. А он еще за горизонтом. И тут никакой МОК и никакой его президент — увы, не помогут.