На Севере — жуть

Жизнь политическая, одноклеточная

В Мурманске запретили митинг — потому что он протестный. Митинг заявили коммунисты, которых сейчас при всем желании трудно объявить оппозицией. Но это в широком смысле. А в узком, местном — очень даже. Прочие формы оппозиционной активности здесь зачищены настолько, что протестными движениями выглядят КПРФ и «Справедливая Россия».

Вот и 2 марта они сообща собирались созвать народ к памятнику Ленину и у ног вождя повозмущаться происходящим в регионе. Основная повестка — рост тарифов, «оптимизация» детсадов, повышение арендной платы за землю — три самые обсуждаемые и самые скандальные проблемы в регионе за последние месяцы. Согласовать митинг удалось с пятой попытки. А через 10 дней «в результате мониторинга социальных сетей» чиновники якобы узнали, что в то же время и в том же месте планируется некая «протестная акция». И разрешение на митинг отозвали. В суде выяснилось, что «протестная акция» это и есть митинг коммунистов. Но он же протестный, а значит, по версии чиновников, незаконный. И вообще лайков под сообщениями о митинге, дескать, было больше, чем заявлено участников. Да еще и сторонница Навального, эмигрантка Виолетта Грудина упомянула об акции в своем канале — так что митинг и вовсе приобретает черты экстремистского…

Митинг запретили. А если бы он состоялся, участникам пришлось бы не сесть, но по крайней мере встать в лужу. Огромная, как море, она красовалась напротив Ильича. 

Не чищены не только тротуары (что привычно), но и проезжая часть, на дорогах колея, из-под колес летят брызги грязи, и пройти по городу без риска сломать конечность можно только в «кошках» — резиновых накладках на обувь с шипами на подошве. Здесь они почему-то — в отличие от соседних норвежских городов с аналогичным климатом — не продаются. Там, на 250 км западней, дороги зимой белые — их убирают «накатом», ровняя и трамбуя снег. Сверху посыпают крупной гранитной крошкой. Не скользко, чисто и валов грязи на обочинах нет. Несколько лет назад, когда страны еще дружили, наши решили перенять опыт, и приграничные дороги содержали так же. Не прижилось особо. Поэтому на проезжей части каша от песко-соляной смеси, а на обочинах и тротуарах гребни грязного снега.

Снежные страсти

В середине зимы намело сильно, губернатору Чибису стали жаловаться жительницы — с детской коляской из дому не выйти. Тот ответил: «Я очень прошу мамочек постараться после снегопадов не пытаться сразу же идти гулять». Сидите дома, в общем. Мусорные баки во дворах опорожняют нерегулярно — в ответ на претензии жильцов соответствующая служба кивает на нечищеные дворы, не проехать мусоровозу.

Состояние города таково, что в середине февраля Чибис провел совещание, посвященное уборке областного центра. Где и нашлась удобная причина для бардака — мол, снегу много выпало. «Провел совещание по уборке Мурманска. Эта зима, а точнее, период с ноября по февраль, стал самым снежным за 90-летнюю историю наблюдений», — написал губернатор в телеграм-канале. Правда, метеорологические паблики, например, утверждают, что в этом феврале выпало 38,2 мм осадков, а в феврале 2021 года — почти вдвое больше, 64. И жители помнят в 80-х столь снежные и холодные зимы, что тротуары становились похожими на узкие коридоры, прорубленные между высоченными сугробами, а на остановках жгли костры для обогрева. Но этого Чибис знать не может, он ведь приехал на Север только в 2019 году.

Губернатор с пухлым человеческим лицом

Не местный — это в Мурманске никогда не было изъяном. Тут местные вообще только саами — малочисленный коренной народ — да поморы, вольные люди, пришедшие из Новгорода в Средние века, спасаясь от репрессий Грозного. Освоение Севера всегда шло силами приезжих: сначала наемных строителей железной дороги во время Первой мировой, потом узников ГУЛАГа, затем — романтиками комсомольских строек и теми, кто ехал за высокими зарплатами, а еще моряками со всего Союза, многие из которых даже семьи в ужасный климат не перевозили, а на берегу жили в ДМО — «доме междурейсового отдыха». Коренные мурманчане — второе поколение, от силы третье.

Так что предвзятости к молодому губернатору не было. Наоборот, после утомившей женским характером, обидчивостью и любовью к дорогим вещам губернатора Марины Ковтун энергичному назначенцу были даже рады. До Мурманска тренды доходят медленно. Вот и ухватки выпускника «Школы губернаторов» восприняли как искренние порывы. Это потом сличили с такими же назначенцами вроде архангельского Цыбульского — то же худи вместо пиджака, те же гастроли по городам и весям — встречи с населением под камерами и набор обещаний, та же активность в соцсетях, тот же образ «чиновника с человеческим лицом» — открытого, семейного, спортивного… 

Первые разочарования начались в пандемию, когда наступил коллапс медицины, а почти миллиард федеральных рублей потратили на строительство виниловой палатки, объявленной госпиталем, но так и не принявшей ни одного пациента. За это потом на 5 лет сел замглавы МЧС РФ Андрей Гурович.

Пугающая урбанистика

Народ заметил удивительную тягу губернатора к урбанистике — деньги шли на разные украшательства вроде скамейки напротив входа в здание правительства почти за миллион рублей. После скандала скамейку объявили «оборонительным сооружением» и «объектом антитеррористической безопасности».

В Мурманске появлялись странные артефакты, например, «Погодозащищенная вращающаяся беседка «Рупор» со скамейкой «Уши Шмидта». Или напоминающее гильотину сооружение «Окно в Новый Мурманск». Потом «окно» убрали — проект «Новый Мурманск», по которому сначала на западном берегу Кольского залива, а потом на восточном Чибис хотел построить набережные и галереи, — как-то сам собой сошел на нет. А ведь его губернатор даже презентовал Путину. Уверял, что на западном берегу «можно было бы создать научно-образовательный центр, компетенцию в виде ядерной физики, фактически консолидировать всю мировую арктическую повестку»… Еще упоминался «Арктический научно-образовательный центр со студенческим кампусом» и даже канатная дорога через Кольский залив. Проект оценивался в 60 млрд.

Через некоторое время он подешевел втрое и переехал на восточный берег, где на месте судоремонтного завода Чибис пообещал «городское пространство с международным культурно-деловым центром, морской набережной, музеем Арктики, крытым парком-мостом, апартаментами для туристов, офисными помещениями, магазинами, фуд-кортом, кафе и ресторанами с арктической кухней.

Но и эта напасть прошла мимо. 

Попытки тут и там создать разного рода «развлекалочки» связаны не только с личным вкусом главы региона, не только с действительно унылым состоянием городов, но и с ориентацией на туристов. Их, правда, тут много. Мой самолет в Мурманск полон китайцами. У них огромные чемоданы, «квадроберские» шапки и отличное настроение. Раздолбанные «логаны» таксистов увозят их из аэропорта под звуки вечного полутюремного шансона в машинах. В гостиницах овербукинг. Аэропорт маленький, советский. В день моего приезда его почему-то признали самым опасным в России — мол, и ветра сильные, и туалеты грязные. Рядом строится новый терминал, и это действительно долгожданный проект. Не только для туристов.

— У вас один чемодан, а подумайте, как китайцы свои таскают! — укоряет меня администратор гостиницы в ответ на сетования об отсутствии лифта (о котором, конечно, не предупреждают). Тут же на маленькой кухне эти самые китайцы готовят себе обед из китайских же полуфабрикатов. В местные магазины вернулась аутентичная лапша в стаканах Cup Noodles, которую я там не видела с детства.

А как было когда-то…

Тогда, в 90-е Мурманск не голодал — он торговал. Каждые выходные центральный проспект превращался в торговую галерею. Люди сбывали все — от импорта до вязаных носков, прямо на картонках и ящиках, на обочине. У «Детского мира» были ларьки — целый городок. Здесь покупали лапшу, бульонные кубики, сникерсы и замороженные сосиски. Все это плюс батон — и перед тобой завтрак, обед или ужин для всей семьи. И масло «Атланта» — из отходов рыбного производства, местный стартап. На нем и выжили, хотя рыбой при жарке воняло нещадно. У школ продавали сигареты поштучно. Было жутко и весело. В коммерческих магазинах можно было расплатиться долларами. Доллары были у всех, кто ходил в море. В море ходило полгорода. Джинсы и кроссовки были нормой еще до перестройки. Порт, фарцовка, отцы из рейса с подарками, магазин «Альбатрос» — как «Березка», только для сотрудников пароходства.

Потом открыли границы, и все поехали. Шенгенские визы давали на льготных условиях. Норвежские и финские товары наводнили прилавки. Две границы, море, дорога и железная дорога — что еще нужно для развития региона? Плюс рыба, полезные ископаемые и те самые редкоземельные металлы. Но почему-то счастья нет.

Бои городского значения и стройки века

Первый срок Чибиса прошел под знаком борьбы с городской властью Мурманска. Она закончилась его победой, город был зачищен не без помощи тогдашнего секретаря генсовета «ЕР» Турчака и последовавшего после его визита, исключения из «Единой России» целой группы муниципальных депутатов, включая врио мэра Мурманска Тамару Прямикову.

Это произошло после отказа горсовета от концессии с «БЛ ГРУПП» Георгия Бооса по замене городского освещения, которая загоняла город в многомиллиардный долг на 25 лет. Тогда на должности мэра и сити-менеджера двигали прогубернаторских кандидатов, а Турчак лично встречался с непокорными и объяснял, что «губернатору в городе нужен свой человек». Сейчас новые, лояльные Чибису муниципальные власти больше не противодействуют его градостроительным идеям. Например, перекопать центральную площадь города и превратить в нечто, что горожане окрестили «кладбищем» — многоуровневые прямоугольные конструкции неясного назначения на представленном публике проекте напоминают надгробные плиты.

Площадь на время ремонта скрыта забором, народ, чертыхаясь, пробирается вдоль него по узкому куску тротуара. Парковаться тоже негде — прежде занятая машинами площадка у гостиницы «Меридиан» служит местом проведения городских мероприятий. 

Неплохо бы, конечно, в таком случае, чтоб машины хотя бы не вязли в снежной каше, но местный автомобильный паблик по-прежнему полон просьб «дернуть из сугроба во дворе» и благодарностей владельцам полноприводных авто, приходящих на помощь «пузотеркам».

Прораб православия

Тем временем видовая точка над центром города — на улице Буркова — отдана под еще одну стройку — там по инициативе местного митрополита Митрофана и на деньги «Фосагро» возведут собор высотой 70 метров. Правда, это место — бывшее кладбище, так что при рытье котлована могут быть сюрпризы. Кстати, руководитель проекта, приближенный к Митрофану протоиерей Владимир Семенов, обещал журналистам, что стройке предшествуют археологические раскопки. Раскопок пока не было, а взрывные работы уже ведутся.

А еще там протекает ручей, и широкой публике совершенно неясно, выдержат ли грунты грандиозное сооружение и не сползет ли оно на ближайшие жилые дома. На виртуальных общественных слушаниях за стройку проголосовало всего 135 человек.

Но при соборе обещают музей СВО, а Митрофан из провинциального митрополита с изъяном в биографии в виде второбрачия давно превратился в одного из идеологов спецоперации, заявив, что погибший на ней становится святым. Он же утверждает, что православные и мусульмане сейчас «единым фронтом воюют против сатаны» (однако мечеть вблизи жилых домов в Мурманске все равно строить нельзя).

Митрополит — председатель патриаршей комиссии по спорту (есть и такая), и эту на первый взгляд не самую престижную должность умело использует в карьере. Церковь со спортзалом — новинка даже по меркам нынешней РПЦ. Сначала там обещали занятия для подростков, теперь — для бывших солдат. Деньги появились после встречи Митрофана с Владимиром Потаниным.

«Здесь гармонично переплетены направления духовной и спортивной реабилитации для наших ветеранов СВО. Можно сказать, что это еще одна мера поддержки наших бойцов, которые посвятили свою жизнь защите Родины», — написал по случаю открытия Чибис. Хоть центр и называется реабилитационным, судя по сообщениям местных СМИ, для которых провел экскурсию протоиерей Владимир Семенов, из медицинского здесь только «медкабинет с душевой».

Оптимизация жизни

От диких градостроительных проектов областной власти население отвлекают проблемы понасущней. Всю зиму в городе обсуждали повышение арендной платы на землю для гаражей и садоводческих хозяйств с 1 января. Она стала зависеть от кадастровой стоимости земли плюс некий коэффициент, рост ожидался до 10 раз. Народ возмутился — власть пошла на попятную, ограничив рост арендной платы 10%. Правда, только на год.

Другая идея «областных» вызвала не меньшее возмущение, но красиво выйти из ситуации не успели — инициативу перехватил Бастрыкин. Глава СКР поручил проверить закрытие детских садов в Умбе и Мончегорске — жители пожаловались на оптимизацию, в результате которой детей придется тащить по утрам черт-те куда.

Проект оптимизации впервые был упомянут еще осенью. Поводом сократить сады, школы, библиотеки и лечебные учреждения стало, по версии чиновников, «санкционное давление». То есть это не Чибис и компания, а Байден с ЕС виноваты. Непонятно, правда, чего это сокращать расходы местные товарищи взялись не за счет урбанистики и строек века, вызывающих недовольство северян, а именно за счет социально значимых учреждений. Ведь, например, ни Байден, ни продливший санкции Трамп не помешали области с 2015 года арендовать у частника пустующее, требующее ремонта здание бывшей типографии за 7 млн в год. Теперь его будут еще и восстанавливать за бюджетные деньги — там будет «креативный кластер», что бы это ни значило.

Кластер будет, а библиотекарей сократят. «В сфере образования количество юридических лиц сократится с 369 до 197, в сфере культуры с 42 до 19, в спорте — с 34 до 20», — сообщает пресс-релиз правительства региона. Это вызвало возмущение жителей, и не только. 

«Укрупнение», как теперь чиновники называют оптимизацию, выглядит действительно странно на фоне регулярных разговоров о демографии и необходимости уменьшить отток населения. Лозунг Чибиса «На Севере — жить!» давно стал предметом мемов, превратившись в «На Севере — жуть».

А жить кто будет? И где?

В регионе даже придумали кампанию «приведи друга»: за каждого нового жителя агитатор получит 15 тысяч рублей. Тем не менее, по прогнозу социально-экономического развития региона, численность населения области снизится до 641,6 тысячи человек в 2027 году (с учетом миграционного прироста в 250 человек). На начало 2021 года было 733,2 тысячи.

Область как может стимулирует рождаемость — обещает ремонты в женских консультациях и запуск при садиках десяти круглосуточных и ясельных групп для детей от двух месяцев. Да, именно так, чтоб стимулировать материнство, власти предлагают отдавать детей на пятидневку.

Прирастает регион пока ботами: по подсчетам проекта «Ботнадзор», Мурманская область заняла первое место по количеству активных фейковых аккаунтов среди российских регионов за все время наблюдений: их 3337 (для сравнения — в соцсетях чиновников Санкт-Петербурга таких 2920). Среди фанатов губернатора фейковых аккаунтов больше, чем у кого-либо еще в регионе: 75–82% лайков под его постами ставят именно они.

Случаются курьезы, когда боты просто копируют комментарии друг друга. Например, такой: «У наших героев появилась возможность получить дополнительные управленческие навыки и в дальнейшем иметь шанс в муниципальном управлении работать. Думаю, что это хорошо. А «Время героев» тут явно не последнюю роль играет!» — один и тот же комментарий сыплется с разных аккаунтов. Перебивают восторг искусственных фанов живые люди со своими проблемами: «Андрей Владимирович, прошу помочь с отоплением. В городе Мурманске, Челюскинцев, 7, нет отопления в части квартиры. Живу одна, инвалид I группы, пенсионер. Никто ничего не делает, на обращения не реагируют». «Уважаемый губернатор Мурманской области. На данный момент в пгт Ревда отсутствует подача воды, более трех часов. Так как бойлерная система находится в плачевном состоянии. Когда будет подача, неизвестно. Весь поселок без воды. «Прошу разобраться, почему очень часто отключают горячую воду на выходные. Сегодня также нет воды».

Изношенная система ЖКХ, ужасный жилкомсервис при высоченных ценах на его услуги раздражают и порой делают жизнь невыносимой. 

Одна из проблем региона — отсутствие нового жилья. Чибис обещал ее решить, и действительно кое-что строится, в основном для переселения из аварийных «деревяшек». Жилье коммерческое тоже обещают — в пригороде Мурманска «Самолет» обещает целый квартал — 5 домов на 1,5 тысячи квартир в 2027 году. Недавно начали рыть котлован. Минимальная цена квартиры составляла на старте продаж 4 339 663 рублей. По итогам 2024 года Мурманск занял 99-е место в рейтинге городов по объемам строящегося жилья. Хуже — только Комсомольск-на-Амуре.

Редкоземельные надежды

Рыбный порт, смысл города — национализирован. Торговый отгружает уголь, на что годами жалуются жители, которым надоел черный снег. Угольный терминал должны перенести на другую сторону залива, для чего построен порт «Лавна» и железнодорожный мост на западный берег. Запуск пока отложен — местные журналисты объясняют мне, что просто нечего возить, якобы спрос упал. По этой же, внешней причине заморожен грандиозный проект «Новатэка», построившего в поселке Белокаменка целый город, инфраструктуру для производства заводов по сжижению газа. До СВО здесь работали 10 тысяч человек, сейчас, со слов жителей, от силы тысяча — персонал для поддержания жизни в законсервированном поселке.

Для этих нужд под Ловозером есть, например, «саамская деревня»: олени, какие-то деревянные идолы, каких у саамов сроду не было, и памятник героям СВО.

Чистят, но не снег

Самые активные национальные активисты эмигрировали после 2022 года. Политические — тоже. Уехали и многие журналисты, так что на всю область осталось одно независимое зарегистрированное медиа с одним сотрудником — он же главред. Периодически, когда надо отчитаться о борьбе с инакомыслием, к нему приходят с обыском. Союз журналистов по традиции отмалчивается. На местном госТВ недавно сняли сюжет-донос об уехавших коллегах, он звучно назывался «Перебежчики». Ноу-хау: авторы не обошлись собственными соображениями, они притащили в кадр «юриста» — дядьку в пиджаке, который прикидывал, по каким статьям можно привлечь отщепенцев. Привлекли — через месяц норвежское медиа, где работают герои сюжета, объявили «нежелательным».

Вечером особо некуда пойти: по проспекту стайки молодежи стекаются в молл, где тепло и можно скоротать время. Напротив молла еще одно градостроительное чудо — местная «лубянка», здание ФСБ стилизовано под советское, хотя возвели его лишь несколько лет назад. Грандиозно выглядит, сразу было понятно, что именно строят. И я вспоминаю, как по завершении стройки контора разослала по редакциям пресс-релизы, где сообщалось об открытии нового офиса, но было приписано, что его адрес пока журналистам не сообщат. Смешно было.

Сейчас Мурманск готовится к Арктическому форуму, ждут Путина (хотя официально не объявлено и вообще под большим вопросом). Дороги бросились наконец чистить. Со снегом местами сошел асфальт, в том числе тот, что положили в прошлом году… На пересечении трех проспектов гоголевская лужа да глубокая скользкая колея. В луже отражается надпись: «Мурманск — столица Арктики».