Антонина Зимина
«ТВ пытается нас кормить ненавистью»
- Осуждена на 13 лет общего режима по обвинению в госизмене. В 2015 году среди гостей на ее свадьбе оказался сотрудник ФСБ, впоследствии его лицо оказалось на свадебных фото, высланных гостям. Среди гостей были граждане Латвии. Зимина и ее муж Константин Антонец лишились свободы. Антонец получил 12,5 года строгого режима.
Пусть и с опозданием, но хочу поговорить о письме очень хорошей газеты. Задумалась о том, с чем у меня ассоциируется Франция. Первые слова: Лувр, Прованс, Революция, «Свобода, Равенство, Братство» и картина Делакруа «Свобода, ведущая народ».
Я в своем СУС (строгие условия содержания. — Ред.) далека от мира. У нас иногда показывают «деревянные новости». С прискорбием отмечаю, что ТВ пытается нас кормить ненавистью. Ваше сравнение с Руандой пугает, но оно небезосновательно. Есть ощущение приближающейся бездны. Хорошо, что я не подвержена этому градусу ненависти. Надо обязательно прочитать Лебона. В своем вакууме, как ни странно, в общении только через письма и чтение книг чувствую себя вполне комфортно — даже в окружении придурков-сокамерниц, которые всерьез рассуждают о том, как выжить при зомби-апокалипсисе. Одна из них сегодня решила продемонстрировать инспектору, что зомби могут пролезть через решетку, просунула в решетку руку и голову и так застряла.
Сейчас я занимаюсь йогой и, чтобы не засорять мысли, решила взять аскезу молчания (на самом деле это отговорка для сокамерниц, чтобы вежливо уйти от болтовни о всякой ерунде), так что пишу письма и говорю несколько раз в день, произнося ФИО, когда приходит администрация. Чувствую, что я закрылась в своем мире и поддерживаю его общением с вами, дорогие волонтеры.
Сейчас белые ночи, тот период, в который я мечтала оказаться в Петербурге, а сейчас поняла, что хватит мне белых ночей, я их здесь увидела достаточно. Наверное, надо мне попытаться сменить обстановку и попытаться перевестись в другой лагерь, хотя мешает СУС. Жутко, что после длительного контакта с человеком с открытой формой тубика меня поместили в такие условия, где иммунитету не дают шанса (постоянная сырость, падающий с потолка конденсат и лужи от него на полу). Ну ничего, и это пройдет.
У меня есть мысли, что, учитывая ситуацию в стране, просто необходимо выпустить несколько тематических брошюр, одну — о реализации прав в СИЗО, где рассказать помимо юридических аспектов о методах работы следствия. Человек, впервые оказавшийся под следствием, должен понять: при разговоре со следователем первое, что надо сделать, — не слушать, второе — не говорить. Нужно обозначить, как работает следствие. Подробно расписать примеры «следственной хитрости». Их этому учили в вузах, методы стары, как мир, но, к сожалению, работают. Человек, обычно помещенный в одиночную камеру, начинает переживать, гонять в голове негативные мысли, и это очень зря. Умоляю, скажите всем: при помещении в одиночную камеру человек должен осознать: у следствия нет ни единого доказательства, и с подследственным очень хотят говорить. Они могут начать разговор о моде, о погоде, помните: «нет» — ни о моде, ни о погоде, отвечайте: «Я устал, у меня болит голова», делайте так, чтобы разговор прекратился. Если во время конвоирования на суды вас везут не в автозаке, а едете вы на служебной машине следователя вместе с операми по вашему делу (это те люди, которых подследственный видел при своем задержании), знайте — опера уже получили нагоняй и пытаются из любых разговоров добыть по крупицам любые сведения, чтобы задним числом отчитаться об «оперативной работе».
Ко мне приезжал врач. Это сравнимо с прорывом блокады. Очень счастлива, что врача и адвоката пустили. Обычно УФСИН очень не любит гражданских врачей, но это и понятно, им, как правило, есть что скрывать.