Беспилотная угроза

По подсчетам квалифицированных военных специалистов, за год день в день количество применения БПЛА для нанесения дальних ударов выросло почти в три раза. По анализу применения, наибольшую угрозу военным целям (в том числе объектам двойного назначения) в глубине территории на сегодняшний день представляют средние БПЛА самолетного типа. Это беспилотные винтовые самолеты с размахом крыла 3–12 м и с крейсерской скоростью 150 км/час, способные находиться в воздухе в автоматическом режиме до 10 часов на сверхнизких высотах 15–50 м и огибать препятствия.

Целей в глубине России, которые за последние полгода эти устройства пытались атаковать с очень низким коэффициентом поражения, было немногим менее тысячи. Самих дронов было более 2,5 тысячи.

Наиболее распространены модели — «Бобер», UJ-22 Airborn, «Лютый». Для введения в заблуждение им придается силуэт гражданских легкомоторных самолетов типа «Цесна 172» или Як-18.

Сами БПЛА, несомненно, совершенствуются со временем. Появляются новые свойства, позволяющие временно лететь без управления, минуя зоны РЭБ, увеличивается дальность, непрерывно пробуются разные типы взрывателей и боевой части. Однако самое важное не это, 

Именно тактические новшества в применении БПЛА позволили добиться результатов, которые мы видим чуть ли не каждую неделю в новостях. В сущности, обстоятельство, на которое опираются планировщики ударов по России, всегда одно. Это грандиозные размеры страны. Они не позволяют охватить весь фронт и прифронтовую зону (не говоря уже о глубине территории) достаточно плотным покрытием радиолокационных приборов, настроенных на этот конкретный тип воздушных целей.

Традиционные методы работы ПВО ВС РФ, унаследованные от ВС СССР, тоже постоянно меняются. И приборы меняются, но намного медленнее. А вот неготовность быстро отреагировать на резкие изменения обстановки остается прежней.

Суть тактики ВСУ в применении БПЛА дальнего действия проста и называется перегрузкой системы. Если у охраняющего важный объект зенитного комплекса Тор-М2 готово к пуску 16 ракет, к нему должно прилететь в два раза больше БПЛА, пусть и фанерных — половина пролетит мимо расстрелявшего боеприпасы комплекса. Но в силу очень скромной боевой части своих дронов командование ВСУ решило выбрать цели по большей части невоенные — особо пожароопасные склады ГСМ и нефтеперерабатывающие заводы. Там устроить пожар совсем просто, а средств ПВО на охрану этих многочисленных объектов нет.

Российское правительство изъяло из публичного пространства статистику производства дизельного топлива в стране после серии ЧП на нефтебазах и нефтеперерабатывающих заводах. В докладе Росстата в августе исчезли также цифры о производстве мазута, сжиженного пропана и бутана. С мая не публикуют цифры о производстве автомобильного бензина.

Кроме того, дроны регулярно атакуют аэродромы, на которых стоят незащищенные самолеты. Воздушное судно часто достаточно не спалить дотла, а просто повредить, чтобы сделать его непригодным к использованию.

И тут стоит особо сказать о главном в этой эпопее. В течение СВО наблюдатели отмечали сходные процессы. Сначала постепенно нарастали проблемы с комплектованием армии. И частичная мобилизация была объявлена уже тогда, когда было принято решение об отходе из Херсона.

Потом произведенные кустарным способом безэкипажные катера стали представлять опасность для кораблей Черноморского флота. Только тогда, когда результатов их атак уже невозможно было не замечать, были сняты с должностей командующий флотом и целый ряд высших командиров. Проблему не спеша начали решать.

Так что наконец какой-то метод противодействия будет выработан, тем более что радиус полета дронов увеличивается и рассчитывать на удаленность аэродромов не приходится даже на Кольском полуострове.

В этом ряду примеров есть одно исключение. Когда с лета 2022 года начали множиться налеты еще несовершенных украинских дронов на столицу, за планирование обороны вместе с военными взялось правительство Москвы. Были очень быстро приняты полностью обеспеченные материально специальные меры, они дали ощутимый результат. Я не могу о них писать, но все москвичи почувствовали, как резко снизилось количество ударов. Главное известно: врожденные конструктивные пороки украинских БПЛА позволили Собянину, его ближайшему окружению и армии решить проблему имеющимися стандартными средствами.

Я не знаю в деталях, как работает система принятия решений в гражданском секторе, откуда в Министерство обороны пришел Андрей Белоусов. Но скорость реакции на возрастающие новые угрозы при Шойгу была как у бронтозавра — нервный сигнал от задней ноги у 25-метрового монстра шел с такой скоростью, что в нее можно было заколотить гвоздь, отскочить в сторону и остаться в живых. Но ведь все БПЛА дальнего действия правительство Украины закупает для ВСУ у частных подрядчиков в малом и среднем бизнесе, которые при необходимости очень быстро вносят изменения в программы и конструкцию.

Сегодня предприятия, собирающие дроны на Украине, не скрывают своих планов перед западными журналистами. Командование ВСУ ощутило эффективность новых конструкций. Это простая сборка, она не требует вообще никаких специализированных производств. Масштабирование процесса абсолютно несложное. А значит, количество дронов в одной волне атаки через пару месяцев будет исчисляться сотнями.

И противоборство с ними — непростая задача, требующая мобильности при принятии решений и разработке все новых адекватных средств борьбы, таких же дешевых (или еще дешевле) и несложных.

Ведь летящие через границу дроны надо просто увидеть (как и морские дроны), далее их судьба решена. Конструктивно они принципиально не изменились: летят со скоростью легкового автомобиля на идеальной для средств «малой ПВО» высоте и совершенно не способны самостоятельно маневрировать на маршруте. Проблема только в том, что система борьбы с ними в масштабе страны за долгий срок не создана. Технические решения существуют, но никто не свел их воедино.

P. S. 

29 августа по обвинению в коррупции был арестован очередной бывший заместитель Шойгу — генерал Павел Попов. 

До 2022 года в Минобороны он курировал создание национального центра обороны, департамент информационных систем и главный научно-исследовательский испытательный центр робототехники, а также Главное управление научно-исследовательской деятельности и технологического сопровождения передовых технологий. В разгар грандиозного вооруженного конфликта уже не вспомнить, какие технологии он технологически сопровождал. Но о гражданских беспилотниках на службе украинской армии вряд ли задумывался — не тот масштаб.

Отсутствие решения проблемы приводит лишь к появлению новых проблем. И пока сейчас ответственные лица рассказывают про «упавшие обломки БПЛА», после которых (почему-то) сгорает половина нефтебазы, то скоро придется рассказывать про «упавшие обломки ракеты» на объект энергетики, после чего город останется без света.