Зачем перекопали Сандармох

Как утверждают в Генпрокуратуре России, которая инициировала иск, в годы Второй мировой войны Финляндия создала на территории Карелии свыше 100 концентрационных и трудовых лагерей для гражданского населения и советских военнопленных. «Уже к концу 1941 года в таких лагерях находилось более 20 тысяч человек, преимущественно женщин, стариков и детей, а всего за время финской оккупации в Карелии были убиты и замучены более 8 тысяч мирных граждан», — заявили в Генпрокуратуре.

Верховный суд Карелии незамедлительно принял иск к производству и назначил первое заседание по делу о геноциде на 19 июля. «В ходе судебного процесса будет рассмотрен значительный объем доказательств, в том числе архивные документы, материалы уголовных дел, свидетельские показания», — сообщили в Верховном суде республики.

Этот иск, по всей видимости, стал результатом поисков геноцида по расовому признаку, к которым Следственный комитет России приступил еще в 2020 году. Как пояснили в Следкоме, поводом для доследственной проверки тогда послужили «рассекреченные ФСБ материалы об уничтожении военнопленных и представителей мирного населения СССР славянской национальности в концентрационных лагерях, созданных на территории современной Республики Карелия финской оккупационной администрацией в годы Великой Отечественной войны».

Дело в том, что вопрос о военных преступлениях Финляндии в годы Второй мировой войны считался давно решенным — сразу после ее завершения.

Еще в сентябре 1944 года в Финляндии приступила к работе Союзная контрольная комиссия под руководством генерал-полковника Жданова. К тому времени финская сторона заключила соглашение о перемирии с союзниками по антигитлеровской коалиции, которое обязывало Финляндию не только отвести свою армию за линию границы 1940 года, разоружить находящиеся на территории страны германские войска и выплатить Советскому Союзу контрибуцию за причиненный ущерб в размере 300 миллионов долларов, но и освободить всех военнопленных и содействовать наказанию военных преступников.

В октябре 1944 года руководство Союзной контрольной комиссии передало правительству Финляндии список таких преступников, состоявший из 61 фамилии. В состав Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников входил сам генерал-полковник Жданов, а список финских военных преступников был составлен советскими следственными органами на основании показаний пострадавших и исследований мест массовых захоронений на территории Карело-Финской ССР и Ленинградской области.

Вполне вероятно, что это и есть те самые «рассекреченные ФСБ материалы об уничтожении военнопленных и представителей мирного населения СССР славянской национальности в концентрационных лагерях, созданных на территории современной Республики Карелия финской оккупационной администрацией в годы Великой Отечественной войны».

Многие собранные советскими следственными органами свидетельства давно опубликованы, и трудно представить, что в архивах ФСБ обнаружились какие-либо «новые» материалы, которые не были учтены Чрезвычайной государственной комиссией по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и Союзной контрольной комиссией в Финляндии, занимавшейся розыском финских военных преступников. Кстати сказать, часть из них была задержана самими финляндскими властями во время работы Союзной контрольной комиссии в 1944–1947 годах, кому-то из «списка Жданова» удалось перебраться в Швецию и совсем избежать наказания, часть задержанных оказалась даже оправдана, а кто-то из финских оккупантов был осужден советским трибуналом и вышел на свободу только по хрущевской амнистии.

Однако точку в этом вопросе поставил судебный процесс над бывшим руководством Финляндии, который состоялся в ноябре 1945-го — феврале 1946 г. Экс-президент страны Ристо Рюти, шесть финских министров и посол Финляндии в Германии были признаны виновными в развязывании войны с Советским Союзом и получили различные тюремные сроки, но вскоре также были амнистированы, а СССР и Финляндия заключили в 1948 году договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.

При этом на финскую сторону были наложены репарации за нанесенный Советскому Союзу ущерб. Эти репарации Финляндия выплачивала в натуральной форме — заводским оборудованием, ледоколами, целлюлозой, бумагой, кабелем — и оказалась единственной страной, которая полностью выполнила свои обязательства перед СССР.

Некогда дружественная страна после Крыма заняла довольно жесткую позицию, а начавшаяся в феврале 2022 года специальная военная операция России на Украине и вовсе подтолкнула Финляндию к вступлению в НАТО, вот российская сторона и решила напомнить финнам о прошлом.

Примечательно, что одновременно с иском прокурора Карелии на сайте Совета безопасности РФ появилась статья первого заместителя его секретаря Рашида Нургалиева, приуроченная к 80-летию освобождения Петрозаводска от финских захватчиков. Рассуждения выходца из карельского КГБ и бывшего министра внутренних дел об истоках политики финских властей на территории оккупированной КФССР стали некой идеологической поддержкой прокурорского заявления.

Однако с исторической точки зрения статья первого заместителя секретаря Совбеза России выглядит весьма однобокой, представляющей трагические события первой половины ХХ столетия в Карелии лишь с позиций нынешнего российского руководства, объявившего Финляндию «недружественной страной». О сталинских репрессиях в отношении финского населения Советской Карелии в статье нет ни слова, Карельское восстание 1921–1922 годов трактуется исключительно как попытка финских «диверсантов» «оккупировать земли Карелии», и даже начатая Советским Союзом война против Финляндии 1939–1940 годов упомянута лишь как факт, необходимый для обоснования ее последующего сближения с гитлеровской Германией.

Собственно, к статье Рашида Нургалиева, который входил в руководство Госкомиссии по празднованию 100-летия Республики Карелия, можно было бы отнестись как к обычной передовице по случаю очередной памятной даты, связанной с карельской историей, 

Вектор этой кампании был определен еще несколько лет назад, когда околовластные карельские историки выдвинули «гипотезу» о том, что на мемориальном кладбище «Сандармох» в окрестностях Медвежьегорска покоятся не только убитые сотрудниками НКВД жертвы политических репрессий, но и расстрелянные финскими оккупантами пленные красноармейцы.

Напомним, тогда РВИО (Российское военно-историческое общество) даже провело раскопки в урочище, вызвавшие массу вопросов со стороны историков репрессий. Сандармох перекопали, но доказательств не нашли. То, что «гипотеза» до сих пор не получила подтверждения, ничуть не смутило республиканские власти, которые недавно установили в Сандармохе памятный знак с упоминанием жертв финской оккупации.

P. S.

Уже после того, как этот материал был опубликован, мы получили съемку из Сандармоха, сделанную 28 июня. «Раскопки» там связаны со строительством широкой пешеходной дороги. Прикрытая куском ткани, стоит стела про финскую оккупацию. А сами захоронения не тронуты, много и новых табличек, и много много искусственных цветов, приезжают паломники и туристы. Правда, некому убрать упавшие деревья и столбцы с табличками, у которых, по всей видимости, сгнили основания.