Взрослым о детях: легко ли превратиться в фашиста

Эта история в принципе хорошо известна. О ней написаны книги, по ее мотивам снимались фильмы. В 1967 году Рон Джонс, начинающий учитель истории в одной из американских школ, провел урок, посвященный Холокосту. Кто-то из потрясенных учеников спросил: «Как люди могли это допустить? Почему все молчали и позволили такому случиться?» Вместо ответа учитель предложил ребятам эксперимент, целью которого было наглядно продемонстрировать, как даже подростковое сообщество, растущее в традициях свободы и уважения к отдельной личности, в считанные часы и дни заражается «коричневой чумой».

Спустя почти 60 лет после случившегося в калифорнийской школе Александр Мурашев, автор ютуб-канала «Нормальные люди», нашел и самого учителя, и двух его бывших учеников — участников и жертв жестокого эксперимента, расспросил их о том, как он проходил и каковы его последствия в их взрослой жизни. 

Поначалу условия эксперимента были простыми. Дети должны были держать руки на парте, односложно отвечать на вопросы и приветствовать друг друга особым жестом, напоминающим волну. Все веселились, никто не чувствовал ограничения свободы, а главное — все были вместе, заодно, а Рон еще и убеждал их: «Вместе мы будем сильнее, чем поодиночке, мы станем одной дружной семьей». Этот первый этап Рон Джонс назвал «Сила в дисциплине».

Но уже на следующий день, вспоминает учитель, он, войдя в класс, обнаружил, что все ученики сидят в той же позе, в какой он приказал им сидеть накануне. Дальше он начал последовательно внушать детям идеи общности, превосходства, поиска общего врага, убеждая в необходимости соблюдения правил и наказания непокорных. Следить за соблюдением правил, которых становилось все больше, он поставил контролеров из числа тех же учеников. В их обязанности входило докладывать о нарушениях, и за один день учитель получил более двадцати доносов. Причем особенно его поразило, что наибольшую активность в доносительстве стали проявлять самые пассивные и малозаметные ученики.

Зачем начались ежедневные суды над нарушителями дисциплины. Все вместе должны были определить, виновен ли тот или иной «обвиняемый», а потом произнести хором трижды: «Виновен! Виновен! Виновен!» «Виновного» исключали из движения.

На четвертый день эксперимента Рон Джонс заявил ученикам, что все это не игра, что все всерьез, и отныне все они — члены молодежного движения «Третья волна», а он — его лидер. 

Тех, кто мог бы задавать лишние вопросы, учитель сознательно удалил из класса — зато к «движению» начали присоединяться ученики из других классов и даже из других школ. Все они с восторгом скандировали: «Сила в дисциплине! Сила в общности!»

«Был ли среди школьников кто-то, кто все же пытался противостоять этой неотвратимой «силе»?» — спрашивает у своих героев автор. Оказывается, были две девочки. Шеррон распространяла листовки, агитирующие против движения. Алисса перед решающим собранием вышла в классе перед соучениками и попросила их не ходить на него. «Алисса — мой герой, — говорит сегодня Рон Джонс. — Потому что она не побоялась выступить открыто». Через 60 лет Алисса Хейт Рейт, с которой встретился Александр Мурашев, рассказывает, как страшно ей было видеть почти мгновенные плоды этого эксперимента, как часто уже во взрослой жизни она мысленно возвращается в то время и сожалеет, что потом уже не могла быть такой храброй. Да и тогда у нее не получилось переубедить одноклассников: «Я только могла сказать: «Не идите туда». Все так. Но она (помните «Полет над гнездом кукушки»?) хотя бы попробовала.

Рон Джонс закончил эксперимент через несколько дней, собрав его участников в общем зале, объявив, что это все же была игра, поставив им в назидание обращение Гитлера и подытожив: «Если бы вы продолжили жить так, вот в кого бы вы превратились».

«Вы никогда бы не повторили этот эксперимент?» — интересуется Мурашев у постаревшего на 60 лет Джонса. «Нет, — отвечает он. — В этот мир не хочется отправляться. Хотя эксперимент так никогда и не закончился… Я до сих пор пытаюсь понять, что же все-таки такое фашизм… Мир прямо сейчас движется к фашизму. Фашизм может проявиться где угодно». Всю жизнь пытается понять, что такое фашизм, и его бывший ученик и герой программы Мурашева Марк Хэнкок, посвятив свою научную деятельность изучению Холокоста.

Журналист, разумеется, перекидывает мостки в сегодняшний день. В кадре — хроники современных военизированных детских праздников, с флагами, портретами, маршируют и скандируют кричалки. Социолог и философ Григорий Юдин* в интервью Мурашеву называет индоктринацию детей (попросту говоря, идеологическую обработку и внедрение в головы определенной идеи — без возможности ее критики) самым опасным из того, что сейчас происходит. Одним детям объяснят, что проще сбиваться в стаи против общего врага. Другие, осознавая, что им врут, станут притворяться лояльными, что, в свою очередь, приведет к цинизму, лицемерию и неверию ни во что. И для первых, и для вторых эта индоктринация обязательно обернется последствиями во взрослой жизни. Как до сих пор ощущают последствия жестокого эксперимента Рона Джонса и не могут избавиться от травматических воспоминаний о нем его постаревшие ученики.

В самом начале выпуска «Запертые в классе» Александр Мурашев советует взрослым: «Если у вас есть дети, которые сейчас учатся в российских школах, этот фильм стоит посмотреть вместе с ними». 

Топ-5 лучших выпусков недели на YouTube

Петровская рекомендует

* Внесены властями РФ в реестр «иноагентов».