77-летний физик Анатолий Маслов приговорен к 14 годам колонии строгого режима по делу о госизмене (275 статья УК). Приговор абсолютно смертный. Учитывая, что пожилой ученый уже пережил в СИЗО сердечный приступ. Российская специфическая Фемида (ее в зале горсуда Северной столицы представляли три мантии) посчитала, что минимальный срок для непризнавшего вину ученого — невиданная роскошь. Доживет ли Маслов до 91 года, когда должен закончиться его срок, — это мантиям абсолютно не интересно. Не дрогнули.
На оглашение приговора (резолютивная часть была в открытом режиме) бледного осунувшегося мужчину вводили в зал со сведенными за спиной кистями рук, которые были скованы наручниками.
Войдя в железную клетку, он аккуратно подмигнул родным. Но без улыбки. Свой срок ученый Анатолий Маслов выслушал внешне сдержанно. Лишь покачал головой.
Еще два года назад Анатолий Маслов не был стариком в наручниках— главный научный сотрудник Института теоретической и прикладной механики Сибирского отделения РАН Новосибирска, он был ведущим специалистом в области динамики вязкого газа.
Основное направление его научной деятельности — аэрогазодинамика. Маслов известен, в частности, тем, что провел первые в России численные расчеты устойчивости сжимаемых течений, показав возможность полной стабилизации сверхзвукового пограничного слоя с помощью охлаждения поверхности летательного аппарата. Нам, не физикам, не понять, но это — прорывное исследование.
Ученого задержали в июле 2022 года. По версии ФСБ, Маслов в 2014 году передал немецкой разведке секретные научные разработки, связанные с гиперзвуком. Свою вину пожилой ученый отрицал изначально и отрицает до сих пор.
Сначала его держали в столичном «Лефортово», потом перевели в питерское СИЗО-3 — тюремный изолятор, также подконтрольный ФСБ.
Процесс, естественно, шел в закрытом режиме. Прокурор потребовал 17 лет колонии строгого режима. Адвокаты Маслова заявляли, что ученый не сможет отбыть даже половины срока — у него серьезные проблемы со здоровьем. Защита также заявляла, что в действиях ученого отсутствует состав преступления — не передавал он секретные сведения, он просто, как все ученые, делился своими наработками, которые не составляли никакой гостайны, говорила адвокат Ольга Динзе.
По некоторым данным, показания против Маслова дал другой пожилой ученый — практически его сверстник 76-летний Александр Куранов. В середине апреля 2024 года его приговорили к 7 годам колонии строгого режима — то есть в два раза меньше, чем непризнавшего вину Маслова.
В феврале 2024 года 77-летний Маслов перенес сердечный приступ в СИЗО. Эту информацию «Новой газете» подтверждала адвокат Ольга Динзе. Сын ученого делился с журналистами, что состояние здоровья отца значительно ухудшилось на фоне стресса. Без всякой госпитализации состояние ученого после приступа купировали в СИЗО таблетками.
В последнем слове Маслов заявил, что посвятил свою жизнь семье и отечественной науке.
…То, что вынесенный очередному ученому приговор в 14 лет является смертным, нет никаких сомнений. В августе Маслову должно исполниться 78 лет, приплюсуйте 12 лет колонии (2 года под следствием из 14 нужно вычесть) — 90 лет.
Доживет ли человек в условиях российского тюрьмы (строгого режима) до такого возраста, учитывая больное сердце?
История ученого Маслова, пожалуй, вновь вскрыла все гнойники российского правосудия. А они, напомню, следующие:
- — Судьи. Судя по тем запредельным срокам, которые назначаются за ненасильственные преступления (будь то ученым, будь то «политическим» или «экономическим»), большинство судей в стране утратили не только милосердие, справедливость и сострадание, но и чувство меры.
Минимальный срок наказания по 275-й статье — 12 лет. «Мантии» дали Маслову 14, а ведь могли дать (по закону имеют право) ниже низшего — с учетом возраста и здоровья ученого. Могли, но оно им надо? Судьи знают: прокурорские тогда потребуют ужесточить приговор, ФСБ продавит, и вышестоящий суд обязательно добавит срок. Зачем «мантиям» из первого суда «портить» свои личные дела?
- — Прокурорские. Уже много лет в процессах, как попугаи-попки, — выразители мнения начальства и следствия, лишенные процессуальной самостоятельности от слова совсем. Не имеющие собственного мнения и вынужденные согласовывать каждое слово, прокуроры в суде лишь читают вслух обвинительное заключение. И, разумеется, просят о сроках, которые написало им начальство.
- — ФСБ. Она рисует отчеты о своей полезности, преследуя школьников, блогеров и ученых. И все — секретно, и на стадии следствия, и в суде — чтобы не давать имена собственные этому позору. ФСБ категорически не интересно, что сведения, которые следствие называет секретными, всегда (подчеркиваю — всегда) проверялись на всевозможных комиссиях, состоящих из тех же чекистов, и были одобрены для публикаций или открытого чтения на лекциях за границей. И иногда, кажется, что следователи ФСБ просто не умеют читать, — потому что якобы тайные сведения уже много лет как опубликованы в открытых источниках. Впрочем, наговариваю: конечно, умеют, но — плевать.
Для ФСБ ученые — удобный материал, на их попранных жизнях легко строить карьеру, а то, что при этом страдает российская наука, — так это побочный эффект, за размышление о котором денег не платят.
И получается — трагифарс. Путин любит заявлять, что Россия обладает не имеющими аналогов в мире изобретениями: гиперзвуковым оружием, самолетами, еще бог знает чем… Но не рассказывает при этом, что все эти изобретения никогда не станут продукцией и что никаких новых изобретений не будет, потому что ведущие специалисты по тому же гиперзвуку, ракетостроению, аэродинамике сидят по тюрьмам и колониям за якобы «госизмену». И умирают в местах лишения свободы.
Ковалев Роман Вячеславович, заместитель заведующего кафедрой космических летательных аппаратов Московского физико-технического института и начальник Центра теплообмена и аэрогазодинамики ЦНИИМаш, — 7 лет колонии строгого режима по 275-й статье УК. Это с признанием вины и дачей показаний на начальника — 75-летнего Виктора Кудрявцева (Кудрявцев провел в «Лефортово» год и два месяца, затем следствие приостановили — ученый, у которого диагностировали последнюю стадию рака, вынужден был проходить курсы химиотерапии, не помогло — скончался в 2021 году, так и не признав вину). Спустя два года после своего приговора скончался и Роман Ковалев — тоже рак в последней стадии. Суд отпустил его домой за две недели до смерти.
Барышников Игорь Лазаревич, 65 лет, пенсионер и активист из Калининграда — 7,5 года колонии общего режима по делу о «фейках об армии». Несмотря на подтвержденную у него онкологию и установленную трубку в животе, суд отказал ему в актировании — освобождении по состоянию здоровья. Осужденный испытывает сильные боли. В операции ему недавно отказали.
Голубкин Валерий Николаевич, 72 года, ученый, профессор кафедры теоретической и прикладной аэрогидромеханики МФТИ — 12 лет колонии строгого режима по статье 275 УК РФ. Незадолго до ареста только-только вылечился от рака, который перешел в стадию ремиссии. Этой весной Верховный суд отменил приговор по делу и отправил его на новое рассмотрение. Однако 72-летнего ученого не освободили, а этапировали из колонии снова в СИЗО «Лефортово».
Симонов Михаил Юрьевич, 64 года, пенсионер, бывший директор вагона-ресторана в поездах дальнего следования — 7 лет колонии общего режима по делу о «фейках». Страдает рядом хронических заболеваний.
Майборода Евгения Николаевна, 73 года, пенсионерка из Ростовской области — 5,5 года колонии общего режима по делу «о фейках». До посадки пережила трагедию — погиб сын, затем умер муж.
Кара-Мурза* Владимир Владимирович, политик — 25 лет колонии строгого режима по обвинениям в государственной измене, сотрудничестве с нежелательной организацией и распространении недостоверной информации о российской армии. До посадки дважды попадал в больницу с тяжелыми отправлениями (СК отказался возбуждать дело). Во время нахождения под стражей была диагностирована полинейропатия нижних конечностей. Как предполагают родные, это может быть результатом тех самых отравлений.
Мусаева Зарема Абуязитовна, 54 года, мать чеченских оппозиционеров Янгулбаевых — 5,5 года колонии-поселения по делу «о мошенничестве». У женщины — инсулинозависимый диабет второго типа. Кроме того, уже под стражей была диагностирована катаракта. Помимо этого испытывает сильные боли в колене. Постоянно принимает обезболивающие. В УДО было отказано. В конце марта 2024 года попала в больницу.
Горинов Алексей Александрович, 62 года, бывший столичный муниципальный депутат — 7 лет колонии общего режима по делу о «фейках». Уже в колонии недавно в отношении Горинова завели второе уголовное дело — «об оправдании терроризма». У Горинова тяжелое хроническое заболевание легких, после этапирования в колонию он жаловался на значительное ухудшение состояния. По новой статье ему грозит еще 5 лет, но уже в колонии строгого режима.
Дмитриев Юрий Алексеевич, 68 лет, историк, поисковик и исследователь мест захоронений жертв политических репрессий — 15 лет в колонии строгого режима по делу об «изготовлении детской порнографии», «развратных действиях» и «незаконном хранении оружия». Под стражей в общей сложности находится уже свыше 8 лет. Вину не признает. Имеет ряд хронических заболеваний.