«Их шкуры никому не нужны, мясо никто не ест»

«На встрече с активистами <…> не обошли стороной важный практически для всего местного населения вопрос возрождения традиционного промысла. В Мезени это добыча морского зверя. Абсолютно солидарен с мезенцами — нужно возобновлять это дело, в том числе и для контроля за популяцией», — сказал губернатор. Свою позицию он подкрепил ссылкой на проблему: якобы тюлени, которых расплодилось аж 1,5 миллиона, съедают слишком много рыбы — по 40 килограммов на одну особь в день, и потому мезенские рыбаки недосчитываются уловов.

А 7 апреля в сети появилась петиция с требованием промысел не возрождать. Ее автор, жительница Архангельска Елена Фокина, приводит свои аргументы:

• Промысел нерентабелен: даже когда одежда из пушнины еще была в моде, люди предпочитали тяжелым и марким шубам из белька (так называют детенышей гренландских тюленей) соболиный и куний меха.
• Мясо тюленей в пищу не употреблялось: только в ГУЛАГе им кормили заключенных да и во время Великой Отечественной войны спасались им от голода в Архангельске и блокадном Ленинграде.
• Депопуляция рыбы из-за прожорливости тюленей — надуманная: во-первых, они едят не только промысловые виды рыб, а во-вторых — заходят в Белое море всего на два месяца в году для размножения, после чего уплывают в Баренцево и Карское моря.

За четыре дня ее петицию подписали 3,5 тысячи человек.

«Новая» вместе с учеными разбирает аргументы сторонников и противников зверобойного промысла: действительно ли тюлени угрожают уловам, правда ли, что этот бизнес нерентабелен и почему в таком случае его продвигает губернатор?

Откуда деньги

Предложение Александра Цыбульского может показаться удивительным: дело в том, что в России добыча гренландского тюленя не запрещена. Еще в 2009 году ее действительно ограничил Владимир Путин, поручивший прекратить промысел особей, не достигших годовалого возраста. Тогда это обосновывалось с позиций гуманности, ведь процесс забоя тюленей чрезвычайно жестокий: промысловики бьют детенышей баграми по головам, после чего освежевывают. Да и политический подтекст в решении был: перед заявлением Путина международный фонд защиты животных IFAW провел большую кампанию «Не бей лежачего!», в ходе которой ученые и экоактивисты распространяли фотографии и видеозаписи убийств тюленей, а люди по всей стране выходили на митинги в их защиту.

Но уже в 2015 году в рыбохозяйственные правила были внесены поправки, и запрещенными к добыче остались только тюленята, не достигшие трехнедельного возраста. Отличить их от более молодых особей просто: к третьей неделе жизни мех тюленей меняется с белого на серый.

Промысловики (даже при Советском Союзе) тоже получали большие деньги: за время забоя они могли заработать до 600 рублей на человека — это было сравнимо с зарплатой директора на крупном заводе. При этом до конца 50-х годов охота велась в основном на взрослых особей: их жир использовался при изготовлении лекарств. Однако к 1958–1959 годам в фармацевтической отрасли появились более дешевые заменители тюленьего жира, и смысл промысла изменился: забивать стали в первую очередь бельков — детенышей, не достигших двухнедельного возраста. Делалось это ради меха, из которого стали делать шапки-ушанки.

Слова Воронцовой подтверждает и биолог Анна Филиппова, занимавшаяся изучением гренландских тюленей и промысла в Белом море.

Слова ученых подкреплены и информацией из государственных СМИ: о том, что промысел тюленя нерентабелен, в 2019 году упоминала «Российская газета», а опрошенные ею эксперты говорили, что промысловики на протяжении многих лет не забивают зверя столько, сколько позволено квотами.

Кто съел рыбу

Однако в своем заявлении о возобновлении промысла Александр Цыбульский затрагивал еще один аспект. Он говорил, что тюлени настолько расплодились, что стали съедать слишком много рыбы и что она-де теперь не достается человеку.

Справедливости ради, в 2023 году работающие в Белом море рыбопромышленники действительно жаловались на снижение запасов семги. Но связывали это, в первую очередь, с браконьерством. Росрыболовство же в целом ситуацию с уловами оценивает более чем оптимистично: в начале этого года руководитель ведомства Илья Шестаков доложил Владимиру Путину о рекордных уловах 2023 года: «Российскими рыбаками добыто свыше 5,3 млн тонн рыбы. Это лучший показатель за последние 30 лет».

В этих рекордах и может крыться проблема.

Говорить же о том, что гренландских тюленей стало слишком много, не приходится. И Мария Воронцова, и Анна Филиппова отмечают, что последний учет численности этих животных проводился в 2013 году — больше 10 лет назад.

Вместо нерентабельного промысла, связанного с убийством животных и подкрепленного данными двадцатилетней давности, которые пытаются выдавать за свежие, ученые и активисты предлагают другие способы развития экономики Поморья: экотуризм, полноценную переработку пойманной рыбы — до состояния готового продукта, а также создание аквакультурных предприятий. 

* Признано Минюстом «иностранным агентом».