Верховный суд изнутри — крытый внутренний двор с гулким мраморным декором в стеклянным перекрытиях, весь в мягких коврах и кожаных креслах, как тихий номенклатурный дом отдыха. На входе встречают, провожают до зала и ненавязчиво сопровождают до выхода не только прессу, но и просто слушателей.
Быстрый ветер, сбивающий на улице с ног, гонит облака через стеклянный потолок на Поварской — мы ждем, когда нас пригласят на решение по «делу Кара-Мурзы», в деле же гостайна, госизмена. Из зала выходят защитники Эйсмонт и Ставицкая: «Отложили на 17 апреля». Не пришла в суд отправленная по почте позиция Владимира Кара-Мурзы. «Он отправил заблаговременно, за две недели как минимум, через спецчасть свою позицию для того, чтобы она была приобщена к делу и оглашена в судебном заседании, поскольку он лично не участвует — это отдельная история, почему. Но колония каким-то образом не дослала ее в Верховный суд — Верховный суд ее не получил».
Вспоминаю, как точно так же ровно год назад Кассационный суд потерял или не получил кассацию Алексея Горинова из владимирской колонии, но тогда по ВКС Алексей хотя бы смог сообщить всем вошедшим в зал, что у него температура и сильный кашель, и мы увидели его изможденное лицо.