…И бесплатно покажет кино

Нет, не кино, конечно, — оно как раз в тексте послания появляется всего один раз, да и то в контексте школьников, которые будут посещать объекты культуры по «Пушкинской карте». И не бесплатно — любители точных цифр уже подсчитали, что для того, чтобы все рассказанное и обещанное стало реальностью, потребуется 452 910 000 000 000 (четыреста пятьдесят два триллиона девятьсот десять миллиардов) рублей, или 12–13 годовых доходных частей бюджета России, если считать по текущему году.

Конечно, это было классическое предвыборное шоу. Впрочем, нас незадолго до его начала об этом честно предупредили. И пусть это не вполне разрешено российским законодательством, а точнее — полностью запрещено: ну никак нельзя по российским законам кандидату использовать служебное положение для предвыборной агитации и иных предвыборных мероприятий, но кто будет обращать на такие мелочи сейчас внимание.

И шоу было нам явлено даже не в формате традиционных во многих странах у многих кандидатов-инкумбентов красочных и зачастую маловыполнимых предвыборных обещаний (а скорее как скатерть-самобранка), на которые так похожи буфеты при входе на любой избирательный участок. 

Слушателям явственно предлагается обозреть меню будущих товаров в ассортименте, а через пару недель сделать свой выбор, основываясь на предложенном. Так оно же, как правило, и работает на избирательных участках, особенно подальше от столиц.

Но при всем при этом послание по своей структуре и посылам больше всего напомнило именно кино, и очень странное кино, логика сценариста которого не вполне понятна.

Первая серия короткая и страшная: в ней Россия борется с враждебным миром, в котором «Запад с его колониальными повадками, привычкой разжигать по всему миру национальные конфликты стремится не просто сдержать наше развитие», а творить с Россией все что угодно. В этой серии все воюют, все противостоят, скорбят, снова воюют и создают новые и новые ракеты и беспилотники. В ней простые люди отправляют на фронт свои скромные сбережения, плетут маскировочные сети и вяжут рукавицы и свитера. В этой серии у России — новые друзья, с которыми в Африке, Евразии, Океании и Латинской Америке она нащупывает новые диалоги и связи, а страны БРИКС параллельно развиваются все как-то сами собою и вот-вот покажут всяким там «семеркам» и иже с ними. В этой серии (которая, как ни крути, собственно — про настоящее) всё весьма сумеречно, зыбко и призрачно, хоть и под барабанный маршевый бой.

А потом склейка через текущего флагмана отечественной пропаганды — выставку «Россия» — и начинается оптимистический искрящийся сериал про то, как скоро станет прекрасно в не выставочной, а реальной России жить. 

И все это на самом деле выглядит очень увлекательно — со всеми этими большими числами расходов и красивыми названиями экологических троп, — но когда вглядываешься, вчитываешься в перечисление будущих свершений, сам собой возникает вопрос: это всё как-то, наверное, могло бы вырасти и расцвести к 2030 году, где-то как-то Антон Силуанов или кто-то, кто будет после него, мог бы извернуться и найти на это средства, но что именно будет с ценами не когда-то, а к концу этого года? А с ипотекой в следующем? И с потребительской корзиной в нем же?

И вот еще: если так важно защищать семьи, особенно семьи с детьми, если этому посвящена чуть ли не самая изрядная часть послания, то зачем конфликтовать с окружающим миром, зачем бряцать оружием? Разве не станет самой действенной и прочной мерой по защите любой российской семьи — что маленькой, что большой — установление мира? Это же понятно любому здравомыслящему человеку. И нет ответа.

Между гремящим, воюющим сегодня и благоденственным далеким тридцатым годом гулкой пустотой остается банальное завтра, которое ведь тоже будущее, но про которое ничего не сказано и ничего ровным счетом не понятно.

Спору нет, в каком-то далеком гипотетическом будущем, где Россия бы ни с кем не вступала в вооруженные конфликты, где получила бы от честной и открытой торговли с большим миром, с самыми разными странами изрядную заслуженную прибыль и где действительно вложила бы ее не в очередную гонку вооружений и сгорающее на полях сражений железо, а в работающую бесперебойно инфраструктуру и гуманитарное, человекоцентричное развитие, то такая Россия стала бы даже раньше, чем через шесть лет весьма симпатичной страной. Но сегодня мы лишь прослушали сценарную заявку на такой вариант будущего, в которой, однако, опущены и упущены те самые ключевые условия, которые могли бы сделать ее реальностью.