Украина, приём?

Брюссель напомнил: срок приема зависит не от выслуги лет, а от реальной готовности страны, от качества и скорости реформ, приближающих ее к стандартам ЕС. Для сведения: у тех, что уже вступили в союз, период подготовки и продолжительность переговоров были очень разные.

Два десятка лет ЕС «переваривал» принятые в него в 2004 году страны Центральной и Восточной Европы, осознавал плюсы и минусы совместной жизни с ними в одном доме, не без проблем пытался получше его обустроить. Ни одного нового члена принято не было. Стремление расширяться дальше оставалось на словах — и то только для западно-балканских стран, которые окружены территорией ЕС и в силу географии органически к нему привязаны (Албания, Македония, Черногория, Сербия, Босния и Герцеговина, а также частично признанное Косово). Но восточная граница союза была предопределена.

Мотивы нового расширения

В феврале 2022 года сложившийся за десятилетия европейский порядок был нарушен. На волне подъема проукраинских настроений и безоговорочной поддержки Украины страны ЕС приняли решение предоставить ей, а заодно и Молдове, статус кандидатов в члены союза. Вне очереди и в нарушение негласного консенсуса остановить расширение на западных границах бывшего СССР (за исключением стран Балтии, принятых в ЕС в 2004 году).

Представляя прессе решение своей коллегии, председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен напомнила, что изменившие судьбу Украины события десятилетней давности проявили стремление украинцев к Европе, а киевский Майдан назывался «Евромайданом» — восстанием в ответ на внезапное решение правительства отказаться от подписания соглашения об ассоциации и свободной торговле с ЕС. Ведь подписание соглашения, которое даже не предполагало вступления Украины в ЕС, а только сближало их, готовилось давно и при широкой поддержке общества, а потому ход властей на попятную вызвал возмущение.

Стало ясно, что соседние с ЕС страны оказались перед выбором, какую сторону принять. Глава Еврокомиссии обозначила этот выбор риторическим вопросом: «Вы хотите демократии и процветания или авторитарного режима и карманной системы правосудия?»

Западные Балканы, Грузия, Молдова и Украина сделали свой выбор, считает фон дер Ляйен. Они хотят в Евросоюз. Список проведенных и проводимых в этих странах реформ показывает решимость и настойчивость, за которыми стоят политическая воля лидеров и воля населения продвигаться к вступлению в ЕС. «И мы хотим видеть их в европейской семье», — заверила она, намекая на то, что и в Европе под влиянием событий последних двух лет стало больше сторонников приема Украины.

Решение Еврокомиссии по Украине и Молдове — безусловно. Рекомендация Брюсселя означает, что переговоры с ними начнутся сразу после политического решения высшей инстанции ЕС — Европейского совета, которое должно состояться в середине декабря.

Члены исполнительной коллегии ЕС сошлись во мнении, что решительность, глубина и быстрота реформ в этих двух странах впечатляют. Особенно в Украине, которая их проводит в труднейших условиях военных действий. «Там реформы не только в принятых законах, но в реальной жизни», — утверждала фон дер Ляйен.

Комиссия также рекомендовала начать переговоры с Боснией и Герцеговиной, наименее «продвинутой» из западно-балканских стран. Та оставалась единственной из этой группы кандидатов, которая долго не созревала для вступительных переговоров. И на этот раз решение принято «со скрипом»: с правительством в Сараево рекомендовано начать переговоры, как только в стране «будет достигнута необходимая степень соответствия критериям членства».

Не осталась обделенной и Грузия. Еврокомиссия с некоторыми оговорками рекомендовала Европейскому совету предоставить Грузии статус кандидата в члены ЕС, который Украина и Молдова получили еще год назад. Но пока нет речи о начале вступительных переговоров. Да и кандидатство может быть предоставлено Евросоюзом с условием: «при понимании, что будут предприняты определенные шаги по проведению реформ». На фоне того, что политика Тбилиси в последние годы вызывает у Брюсселя некоторые подозрения в дрейфе в сторону от Европы, это можно считать обнадеживающей оценкой.

Аргументы Еврокомиссии

Фон дер Ляйен сосредоточилась на аргументах в пользу решения по этим четырем странам:

• Украина сталкивается с огромными трудностями и лишениями в условиях борьбы за существование. И тем не менее проводит глубокие реформы. Она выполнила более 90% необходимых задач, поставленных год назад в докладе Еврокомиссии. В частности: создала прозрачную систему предварительного отбора судей Конституционного суда и реформировала органы судебного управления; расширила практику расследований и вынесения приговоров по делам о коррупции на высоком уровне; укрепила свою институциональную структуру. Она предприняла позитивные шаги против влияния олигархов, продемонстрировала способность приводить свое законодательство в соответствие с законодательством ЕС даже во время военных действий. Отмечаются также прогресс в борьбе с отмыванием денег, новый закон о СМИ, подвижки в законодательстве о национальных меньшинствах.
• В Молдове нет военных действий, но она подвергается попыткам дестабилизировать ее демократическую систему, страдает от косвенного влияния военных действий в Украине, принимает много украинских беженцев, сталкивается со сбоями в энергетической системе. Но, как и Украина, Молдова приложила значительные усилия в проведении реформ. Например, в сфере судебной власти, борьбе с коррупцией и организованной преступностью.
• Что касается Боснии и Герцеговины, то Брюссель признал «ряд позитивных политических и юридических шагов». Например, поддержку цели вступления в ЕС политическими партиями, прогресс в борьбе с организованной преступностью, отмыванием денег и терроризмом. Но с беспокойством отметил «неконституционные законы», принятые в Республике Сербской — составной части БиГ. Поэтому рекомендации — в отличие от тех, что даны по Украине и Молдове, — обставлены предварительными условиями. Совету ЕС рекомендовано начать переговоры о вступлении БиГ, «как только будет достигнута необходимая степень соответствия критериям членства».
• В Грузии Еврокомиссия отметила «искреннее стремление подавляющего большинства граждан вступить в Евросоюз». Но оговорилась, что это стремление должны быть лучше отражено в политике властей, которым «следует активнее взаимодействовать с оппозицией и гражданским обществом». И прежде чем будет предоставлен статус кандидата, правительство должно обеспечить дальнейшее продвижение по 12 приоритетным направлениям, определенным в прошлом году. Комиссия признала, что «ряд позитивных шагов» с тех пор сделан. Например, усилен контроль оппозиции за парламентской работой, принят план действий против влияния олигархов, создано антикоррупционное бюро.

Интересно, что глава Еврокомиссии, говоря о продвижении названных стран к вступлению в ЕС, употребила слово «завершение» (completing, achèvement), что можно истолковать как закрытие очереди. Она считает, что этот процесс «имеет сильную экономическую и геополитическую логику». Потому что стремящиеся в ЕС народы «связывают география, история и общие ценности». История расширения ЕС «стала беспрецедентной историей экономического успеха».

Вновь победили политические соображения

В нынешнем решении Брюсселя велика роль политической воли. Дипломаты рассказывают, что, по мнению членов комиссии, ни Украина, ни Босния и Герцеговина не достигли необходимой для этого этапа планки соответствия критериям в области верховенства права. Правда, в Украине даже в военных условиях налицо рвение и быстрый прогресс, а в БиГ реформы движутся вяло и в чем-то даже отступают. Другой чиновник подтвердил, что решение начать переговоры с Украиной было в высшей степени политическим, учитывая, что страна находится в состоянии военного конфликта, ее реальные границы пока непонятны.

Но ведь и взрывное расширение ЕС в 2004 году тоже было в основном политическим решением и, по мнению многих экспертов, политической авантюрой, грозившей развалить построенную за полвека европейскую конструкцию. Уровень развития некоторых кандидатов был в разы ниже среднего по «Старой Европе».

Фон дер Ляйен заявила, что не будет прогнозировать целевую дату приема Украины и Молдовы. Хотя председатель Европейского совета Шарль Мишель накануне, видимо, поторопившись, назвал 2030 год. Зато глава Еврокомиссии обещала, что Евросоюз откроет им доступ на свой внутренний рынок, не дожидаясь политического решения о приеме. Уже в ближайшее время — в семи важных секторах. 

И еще она представила расширение ЕС и прием в него новых членов в Восточной Европе как «инвестицию в безопасность».

На пресс-конференции ей был задан вопрос: какое усиление безопасности ЕС она видит в приеме Украины, разрушенной страны, которая не контролирует часть территории и имеет недружественного соседа на востоке? Вопрос о территории она дипломатически обошла. ЕС официально оставил его украинцам и обещал помогать Киеву столько, сколько потребуется. Видимо, в плане безопасности он для Европы не самый главный. «Важно стабилизировать украинскую демократию», — сказала она.

«Во времена, когда мы видим, что международный порядок, основанный на правилах, все чаще ставится под сомнение, более крупный и сильный Европейский союз дает нам более громкий голос в мире», — завершила свое напутствие главная чиновница ЕС, уходящая в будущем году после выборов в Европарламент.

Исторический опыт

В истории расширения ЕС есть примеры Испании и Португалии, которые после приема в союз совершили экономический и социальный рывок, преобразились во всех смыслах. И Польши, далеко не самой развитой среди стран бывшего «социалистического содружества», которая вышла практически на уровень развитых европейских экономик. И других подобных ей стран Центральной и Восточной Европы. Речь идет не только о доходах граждан, но и о более широком понятии качества жизни.

которую в ЕС по всем правилам приняли, но народ которой на референдуме не согласился с этим выбором элит. Швейцария из тех же соображений даже не затевала процесса.

Турция давно стремится в ЕС, но застряла в кандидатах. Нет в сложном мире единых стандартов. Конечно, с Турцией Европейский союз был бы мощнее и с экономической, и с геополитической точек зрения, но для нее членство в ЕС остается миражом.

Кандидатский статус Турция получила аж в 1999 году — раньше, чем любой из нынешних кандидатов. А заявку подала в 1987 году, то есть вообще в другую эпоху, еще на исходе холодной войны. Переговоры о вступлении начались в 2005 году — и с тех пор открыты для обсуждения только 16 из 35 глав договора (и только одна — по научным исследованиям — согласована и закрыта). С 2018 года переговоры застыли в мертвой точке. Разные препятствия воздвигали то «локомотивы ЕС» — Германия и Франция, то Греция, у которой исторически не лежит душа к соседу, то маленький Кипр, север которого с 1974 года оккупирован Турцией. Кипрская проблема — лишь вещественно ощутимая. Но серьезнее другие.

Они — в общем понимании демократии, верховенства права и прав человека, в похожих взглядах на экономическое развитие, миграцию, внешнюю политику и безопасность.

Как сказала газете Libre Belgique французский политолог Доротея Шмид, которая исследует эту проблему, «нам не удается предложить им общую позицию». ЕС видит скорее перспективу всестороннего и углубленного партнерства с Турцией, чем ее членства в союзе. К тому же, чем больше страну меняет президент Эрдоган, тем дальше она от Европы.

«Турция больше ничего не ждет от ЕС, который держит нас за своей дверью уже сорок лет», — заявил 1 октября нынешнего года Эрдоган. Он пока оставил дверь приоткрытой: «Если ЕС хочет прекратить процесс приема, <…> то это будет его решение». Но ясно, что турецкий лидер обозначил выбор для своей страны.

Брюссель считает, что переговоры надо продолжать в любом случае для укрепления взаимопонимания и сближения. С надеждой на лучшее будущее. Турция формально остается кандидатом в ЕС с таким же статусом, что сейчас получила Украина. Разница в том, что

• с Киевом переговоры предстоят — и прогноз положительный,
• а с Анкарой переговоры начались почти два десятка лет назад, зашли в тупик — и прогноз отрицательный.

А что говорят на это граждане объединенной Европы?

За 20 лет после «большого расширения» ЕС в европейский политический обиход вошло выражение enlargement fatigue (усталость от расширения). Политики и граждане со скепсисом воспринимали любые предположения о приеме в союз новых членов. На этом фоне случились и Brexit, и охлаждение пыла реформ в странах-кандидатах. Наверное, в последние полтора-два года положение изменилось.

Пока прием Украины в ЕС даже в отдаленной перспективе не обсуждался, не проводилось и исследований общественного мнения на этот счет. Мало кого это интересовало, но известно, что вообще отношение граждан ЕС к приему в союз новых членов было прохладным.

Помнится, в Бельгии, Франции и Германии ходили в свое время презрительные анекдоты про польского сантехника, отбирающего работу у местных мастеров. Летом 2023 года научный центр Вилфрида Мартенса при Лёвенском университете в Бельгии провел и опубликовал исследование о настроениях среднего класса, в котором есть данные опроса об отношении граждан стран ЕС к возможному приему Украины. Доля ответов «позитивно» и «скорее позитивно» колебалась от 24% в Австрии, Бельгии, Нидерландах и Болгарии до 64% — в Польше, Литве и Эстонии. В крупных странах — Германии, Франции и Италии — она составила примерно половину. Немало, когда речь идет о стране, охваченной военными действиями.