Модели, строители, безработные

«Кафе Сивилла»

Дорнбирн, музей Флаца

Вольфганг Флац — известный австрийский художник-акционист. В музее его имени не только показывают работы самого Флаца, здесь постоянно проходят и временные выставки: недавно, например, свои работы показывал знаменитый фотограф Борис Михайлов. На этот раз выставили фотографию эпохи ГДР из собрания известного немецкого фонда Ф.К. Гундлаха, ее название — «Кафе Сивилла. Мода и повседневность в ГДР» — отсылает и к названию популярного в Восточной Германии журнала мод, и к реально существовавшему кафе в Берлине, на Карл-Маркс-аллее, где встречались редакторы этого самого журнала, его авторы, модели и избранные читатели. Повседневность социалистической Германии выгодно отличалась от повседневности Советского Союза. Это касалось не только бытовой техники или мебели, но и одежды. Всякая ностальгия обаятельна. Выставка о журнале мод и связанном с ним кафе обаятельна ностальгией не экономо-политической, но стилистической, эти линии кроя и эти выражения глаз сегодня уже не встретишь по обе стороны границы. Для журнала работали лучшие женщины-фотографы, их снимки и показывает музей.

На сцене. Искусство выставлять Ангелику Кауфман.

Шварценберг

Музеи на малой родине художника — всегда игра на грани фола, этнография здесь часто затмевает все остальные смыслы. Но музей Ангелики Кауфман (1741–1807), первой в искусстве нового времени женщины-художницы, достигшей европейского признания у профессионалов и славы у публики, выдержит любую критику. Крестьянский дом в деревушке Шварценберг, перестроенный под полноценный музей, даже два музея — Кауфман и краеведческий, фантастической красоты пейзажи вокруг — и выставки мирового уровня, куда привозят картины и графику из крупнейших коллекций мира. Наследие Кауфман, первой среди женщин принятой в академии в Лондоне и Риме (в этих городах у нее были свои ателье), — разбросаны по континенту, ее картины собирали при многих дворах, в том числе в Петербурге.

Музей в Шварценберге провел уже столько выставок, что настала пора обсудить опыт: как показывали Кауфман за последний век с лишним, как менялась природа интереса к ней. Причем речь не только об опыте самого музея, но и о выставках в других городах и странах, от Лондона до Брегенца, куда однажды даже из ГМИИ привезли портрет княгини Екатерины Петровны Барятинской с семейством кисти художницы.

Среди самых интересных разделов — о попытке осмысления Кауфман во времена нацизма. Одна из ее картин даже висела в рейхсканцелярии, Гитлер и его окружение мыслили художницу как патриотического автора, выражающую столь нужные Третьему рейху ценности. Так в очередной раз прошлое пытались насильно присвоить в идеологических целях — и бедным художникам остается лишь надеяться на здравый смысл потомков.

• До 5 ноября.

Музей барочной архитектуры (Barockbaumeister Museum)

Шоппернау

Это новый музей, он открылся всего пару лет назад, невелик размерами, но насыщен фактами, историями и… разговорами. Здесь много видео, где ученые и жители самого Брегенцевальда рассказывают о барочных мастерах-строителях из деревушки в Ау, которые строили по всей Европе — от французского Эльзаса и Германии до Швейцарии, в том числе церкви знаменитого монастыря в Санкт-Галлене. Планы и книги, фотографии и предметы труда, устные истории и кино, час на осмотр как минимум, еще лучше, конечно же, с экскурсией.

Самое, быть может, интересное — история появления музея. Его организовали сами местные жители, но научный уровень получился высоким, а экспозиция — инновативной. Сегодня музей поддерживают на самых разных уровнях, включая институции Европейского Союза. Это отличный пример того, как частная инициатива не просто развивает культуру, но находит поддержку у бюрократических структур.

Начищено до блеска! О чистке внутри, снаружи, повсюду.

Лех, музей Хубертуса Хуса

Выставка об уборке, чистоте и порядке — не самая распространенная идея в музейном мире. Она кажется скорее гигиенической или социологической, но, как выяснилось, ее можно раскрыть и средствами искусства. В Брегенцервальде эта выставка поделена между двумя музеями — краеведческим Хубертуса Хуса в Лехе и Женским музеем в Хиттизау (впрочем, это скорее не музей, а выставочный зал со вполне определенной, про-феминистской тематикой). Экспонаты — от реальных средств уборки до современного искусства. Есть здесь и материалы, связанные со службами клининга в окрестных отелях, архивные фотографии стали основой этого раздела. Правда, от наиболее очевидной идеи — сбора материалов о современных «циммермедхен», горничных — кураторы почему-то отказались. Хотя Брегенцервальд, как и вся Европа, наполнена теперь новыми горничными из числа украинских беженок. Их встречаешь буквально повсюду, начиная с автобусов и электричек; они могли бы рассказать много интересного.

• До 27 октября.

«Повезло? 70 лет «Каплан Бонетти Дорнбирн»

Дорнбирн, Городской музей

В городском музее Дорнбирна показывают выставку о фонде Бонетти. Благодаря его усилиям в городе в 1957 году появился «Дом молодых рабочих» (что-то вроде негосударственной службы помощи бездомным и малоимущим), она работает до сих пор. Множество интервью помогают понять, как функционирует эта служба, созданная священником Капланом Эмилем Бонетти и существующая на пожертвования. Поначалу помогали рабочим-мигрантам из соседних австрийских земель Каринтия и Штайермарк, затем переключились на всех, у кого проблемы с жильем из-за затянувшейся безработицы. В итоге получилась выставка не только о соседстве благосостояния и бедности, но и о стремлении помогать тем, кому хуже, чем тебе.

Хотелось бы посмотреть на аналогичную выставку в России.

Статистика, бесплатные билеты и гражданское общество

Какое нам дело до этих далеких выставок, спросит иной читатель? И своих проблем хватает, а об этих собственных проблемах сегодня рассказывает далеко не всякая российская выставка. Однако здесь дело даже не столько в искусстве и идеях, сколько в опыте чужой жизни.

Сколько человек живет в этих городах, о чьих выставках сейчас идет речь? В Дорнбирне — 51 200 жителей, в Шварценберге — 1847, в Лехе — 1500.

Музеи эти в основном созданы по инициативе самих жителей, власти финансируют выставки, но никогда не влияют на их содержание, а в Лехе, например, и вовсе сделали вход бесплатным. Если интересно, как строится демократическое общество, надо изучать жизнь «простых людей», а не героев светской хроники, смотреть на свободное время отельеров и социальных работников, инженеров и учителей.

Во многом это напоминает идиллию российских земств, которыми перед революцией в России пытались изменить палочную вертикаль императорской власти. Только в Европе эта идиллия осуществилась вполне успешно, а у нас 1917 год поставил крест на всех начинаниях такого рода.