В 2009–2010-х годах Борис Жутовский регулярно посещал Хамовнический суд Москвы — здание дореволюционной постройки, где когда-то располагалась женская гимназия. Теперь же (то есть тогда, 13–14 лет назад) в нем судили руководителей компании «ЮКОС».
Судили по второму заходу. Первый процесс в Мещанском суде закончился 9-летним приговором: якобы не платили налоги. Затем предпринимателей доставили из читинских колоний и судили снова: якобы они похитили всю свою нефть, с которой не заплатили перед этим налоги (по логике тогдашнего уже скатывающегося в болото правосудия, с «похищенного» надо было платить в бюджет).
Второй суд был не менее скандальным. Разбирательство в Хамовниках проходило под пристальным вниманием общественности — тогда она еще была (люди приезжали даже из других городов!) — и европейских дипломатов. Вот и Жутовский ходил на суд и делал для «Новой» рисованные репортажи.
Ему тогда было ближе к 80. Он виртуозно припарковывался у суда и заходил в здание. Часто в свойственной ему манере бросал умопомрачительно смешное и ругательное про прокуроров. Признавался, что ему дико важно ходить на этот суд.
Рисовал процесс гениально, схватывая всю суть и трагизм происходящего. Вот решетка — и на ее фоне кем-то из публики принесенная роза, специально для заключенных. Вот глаза Марины Филипповны Ходорковской (мамы МБХ), а вот глаза прокурора Ибрагимовой. Взгляд отца Ходорковского и взгляд судьи Данилкина. Два мира, в одном из которых — бездна бездушия…
Жутовский не делал шаржи. Он фиксировал жизнь. И кажется, лучше нас, тогда наивных и немного одурманенных ложной медведевской «оттепелью», понимал, что «дело «ЮКОСа» — лишь пролог будущей катастрофы.
Он поймал на свой карандаш только формирующееся рыло деградирующего российского правосудия.
И так полтора года: ходил на суд, потом ехал в мастерскую, а потом в мастерскую в конце недели приезжала я, мы курили, разговаривали за жизнь, я забирала рисунки и гордая (рисунки-то ставились к моим репортажам) отвозила их в редакцию «Новой».
Правосудие с того времени скатилось в бездну — ту, которую еще тогда распознал Жутовский в глазах прокуроров и судьи.
Именно на «кейсе «ЮКОСа» силовой корпус страны (ФСБ, следствие, суды) отработали основные приемы нынешнего махрового беспредела и научились совершать преступления именем Российской Федерации:
отправлять в СИЗО беременных и смертельно больных, раз отказываются идти на сделку со следствием; выносить решения по звонку; копипастить приговоры с обвинительного заключения; согласовывать решения с администрацией президента, отчитываться на летучках с бенефициарами–заказчиками дела; заниматься подлогами; фабриковать материалы дела и придумывать все новые и новые репрессивные статьи УК с безумными сроками.
Жутовский все это успел застать. И чудовищные приговоры, и заказные политические убийства, и пытки в тюрьмах, и спецоперацию… И буквально до последнего рисовал. Лица, глаза, жизнь в моменте — надежду и бездну.