Владимир Путин дает присягу президента РФ. Фото: Екатерина Штукина / ТАСС
По закону до очередных выборов президента России остается чуть меньше года — они должны пройти 17 марта 2024 года. Но столь трагического «военно- технического» преддверия вполне мирной и рутинной политической процедуры в современной истории России еще не было. Какие выборы, когда идут боевые действия и гибнут люди? Когда неизвестно, сколько еще все это будет продолжаться и чем кончится? Тем не менее «Новая», следуя традиции, задала ряду политических экспертов следующие вопросы:
Этот материал вышел в юбилейном номере «Новой газеты» от 31 марта 2023 года. Купить его можно в нашем магазине, а полистать — тут (потребуется VPN).
18+. НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ КОЛЕСНИКОВЫМ АНДРЕЕМ ВЛАДИМИРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КОЛЕСНИКОВА АНДРЕЯ ВЛАДИМИРОВИЧА
Андрей Колесников. Фото: соцсети
Выборы 2024 года состоятся, потому что Путину:
а) необходимо сохранить впечатление законности собственной власти;
б) ему нужен повод для еще одного «ралли вокруг флага», эмоциональной мобилизации;
в) ему необходимо продемонстрировать конформистскому большинству, что оно еще большинство, а нонконформистскому меньшинству — что они изгои.
Да, пойдет. Иначе для чего он «обнулялся» в 2020 году? Вариант с превращением его в национального лидера, отца нации, елбасы возможен, но опыт Казахстана на этом пути оказался неудачным. Лучше быть «законно избранным» президентом, чем елбасы, при котором элиты начинают группироваться вокруг «технического» президента.
Ответ на три вопроса сразу. Все кандидаты, которые станут изображать квазиконкурентов, будут кандидатами от власти. А зачем нужны кандидаты от «союзников» власти? Может быть и «кандидат от оппозиции». Кто-нибудь вроде Нечаева из «Новых людей».
Выборы там пройдут. Тем более что там уже будет опыт региональных «выборов» осени 2023 года.
Категорически нет.
Амнистия возможна в отношении тех заключенных, кто участвовал в СВО. В отношении инакомыслящих — «национал-предателей», «мразей» — репрессии останутся на прежнем уровне или усилятся.
Лилия Шевцова. Фото: соцсети
Можно ли что-либо предвидеть, когда политика стала игрой одного ума? Нам остается лишь гадать. Есть основания считать начало СВО кремлевским ресурсом на будущих президентских выборах. Но то, как будет разворачиваться СВО дальше, может заставить Кремль пересмотреть свою форму легитимации.
Если выборы состоятся — конечно, пойдет. И результат не вызывает сомнений.
Сегодня власть не нуждается в декорациях. Более того: несколько кандидатов от власти девальвирует самодержавие. Если Кремль все же выпустит на сцену подтанцовку, это будет лишь означать вынужденный способ оплаты лояльности.
Неужели это имеет значение? «Кандидатство» будет определяться готовностью «союзников» к собственному обнулению.
В нынешнем российском контексте реальная оппозиция невозможна. Иначе зачем все это было?
Все зависит от статуса этих территорий и игры одного ума.
Даже сам вопрос выглядит как провокация.
Вы видите на горизонте нового Горбачева? Если нет, то ответ очевиден. Правда, если общество можно удерживать в коме за счет демонстративного наказания, то зачем ужесточать репрессии?
Кирилл Рогов. Фото: соцсети
К сожалению, большинство этих вопросов выглядят совершенно нерелевантными в сложившихся условиях. Россия сегодня — воюющая страна с крайне репрессивным внутренним режимом. По сути, это поле полного репрессивного беззакония. И вопрос, какие будут выставлены кандидаты, чтобы имитировать выборы, не имеет практически никакого смысла. Точно так же, как вопрос о том, будут ли разрешены бесцензурные дискуссии. Если за призыв к миру можно сесть в тюрьму, то каких дискуссий можно ждать на выборах? И какая может быть дискуссия, если в ней не участвуют, например, Навальный, Яшин*?
В России довольно давно уже не проводятся выборы. Выборы фальсифицируются. На рубеже 2000–2010-х годов выборы фальсифицировались при низкорепрессивном режиме. Теперь они фальсифицируются при высокорепрессивном режиме. Тогда это был конкурентный авторитаризм. Сегодня это обыкновенная диктатура.
Выборы в диктатурах — это ритуал легитимации диктатора и его клиентелы, захватившей экономику. И к этому ритуалу диктатуры относятся достаточно внимательно. Этот ритуал подменяет выборы и содержит в себе ядро той основной легенды, которую диктатура предлагает населению в качестве объяснения, почему у них нет выборов. Легенда не обязательно должна быть очень убедительной. Диктатура предлагает людям три опции: 1) верить в легенду; 2) не верить в легенду и молчать или 3) не верить в легенду и не молчать, и в этом случае подвергнуться насилию.
Все люди прекрасно разбираются в этом выборе и в этих опциях, даже если изображают из себя наивных простаков. Медианный избиратель без выбора выбирает опцию частичной веры в легенду. С одной стороны, это позволяет ему сохранить некие основы самоуважения, с другой — объясняет для него и окружающих его бездействие (если не все здесь неправда).
Диктатуры тоже бывают разных градаций. Более мягкие и более жесткие. Более жесткие обычно основаны не просто на сочетании «легенды» и репрессий, но также на принуждении к соучастию <…>. Такие режимы часто называют тоталитарными. И они нуждаются в значительном уровне репрессивности, потому что люди в норме предпочитают от соучастия <…> уклониться.
Контуры легенды, которая будет в том или ином виде презентована на выборах, уже сегодня хорошо известны. Для действующего в России режима главным идеологическим контуром и священной коровой является одна рамка — рамка оправдания (военных действий).
18+. НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ МАРТЫНОВЫМ КИРИЛЛОМ КОНСТАНТИНОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА МАРТЫНОВА КИРИЛЛА КОНСТАНТИНОВИЧА
Кирилл Мартынов. Фото: соцсети
Президентские выборы состоятся: они продолжают быть несущей конструкцией российской автократии, отсылающей к хорошо срежиссированной воле народа как источнику безграничных полномочий государства.
У Владимира Путина нет возможностей не выдвинуться на очередных президентских выборах: любое другое решение будет расценено как поражение в специальной военной операции, формальное разочарование российского президента в результатах проводимой им политики.
На мой взгляд, все кандидаты на выборах 2024 года будут являться кандидатами от власти в том отношении, что невозможно официальное выдвижение кандидатов, призывающих к завершению «специальной военной операции» или признанию, что она была ошибкой. Различия между кандидатами целиком укладываются в спектр между условными «Новыми людьми» и условным Пригожиным, которые не обсуждают смысла проводимого курса, но говорят о необходимости умеренности в продолжении курса президента Путина или же критикуют его справа, призывая к более решительным действиям, а также к расправам с «предателями и пятой колонной».
Основной вопрос про «союзников», по-моему, заключается в том, будет ли на выборах представлена условная позиция Гиркина–Пригожина, партии (военных действий), предполагающей, что она должна вести страну к более радикальной повестке, чем 2022 год. Я считаю, что такое решение было бы чрезмерным риском для Кремля, своеобразной легализацией политической активности радикалов даже при отсутствии реальных шансов для них вести успешную кампанию. В качестве фиктивно независимых союзников по образцу Прохорова–Собчак могут быть использованы Нечаев («Новые люди») и «деятели культуры».
Оппозиция как политический институт уничтожена специальной военной операцией и криминализацией ее критики. Таким образом, политической оппозиции как электорального института в России нет.
Выборы станут одним из ключевых инструментов попытки легитимации «присоединения новых территорий», однако из соображений «гуманности» могут пройти на них исключительно в дистанционно-электронном формате.
Как и в прежние годы, определенные послабления для участников президентской кампании возможны для придания происходящему большей живости, привлечения внимания граждан к «правдорубам», но только в рамках общего принятия внешнеполитического курса Путина, с фактическим запретом на критику по главной политической теме.
Для разных электоральных групп могут быть сформулированы разные месседжи, определенные граждане, раскаявшиеся в своих политических взглядах, могут быть амнистированы, другие, наоборот, подвергаться новым преследованиям.
Андрей Рябов. Фото: скрин с видео
Выборы состоятся «при любой погоде». Это неотъемлемая часть политики «новой нормальности».
Путин не только пойдет на выборы, а будет единственным кандидатом от «партии власти». Никаких дублеров, спойлеров у него не будет. Также беспредметными являются всевозможные спекуляции на тему преемника относительно выборов 2024 года. Этой темы нет в политической повестке.
Каждая парламентская партия, даже если она сейчас говорит о том, что не станет выставлять своего кандидата, будет номинировать своего претендента. От КПРФ это будет не Зюганов, а тот, кто после выборов станет его преемником. Кто конкретно — пока сказать сложно, слишком много желающих занять место лидера компартии. ЛДПР и «Новые люди» ввиду скудости своей кадровой скамейки попытаются выставить какую-то известную в обществе фигуру, близкую им по духу и политическим взглядам. Что касается СРПРЗП, то от идеи выдвинуть какого-нибудь известного радикала (Прилепина, Пригожина) придется отказаться, поскольку это может распугать умеренно настроенные круги регионального чиновничества, цементирующие эту партию. Так что придется предлагать какого-то умеренного кандидата.
На сегодняшний день вероятность этого очень низка, так как узость предвыборной повестки вряд ли устроит оппозицию и ее электорат. Скорее всего, в качестве кандидата от оппозиции («либеральной») обществу будет предложен кандидат от «Новых людей». А дальше уже проблема оппозиционного электората — соглашаться или нет с таким предложением.
Предсказать сложно. Все будет зависеть от конкретной ситуации там.
Дискуссии будут касаться социально-экономической политики, социальной поддержки различных уязвимых групп населения, качества управленческого аппарата на местах и других внутриполитических тем, но не будут затрагивать вопросов СВО и внешней политики.
В рамках политики «новой нормальности» можно ожидать большей терпимости в отношении оппозиции.
Андрей Липский. Фото: Анна Артемьева / «Новая газета»
Пройдут ли президентские выборы в следующем году, на каких территориях, кто, кроме Путина, конкретно будет выдвинут кандидатом — все это зависит от дальнейшего хода военных действий в/на Украине, контуров возможной эскалации конфликта и, соответственно, решений одного человека. Все это убедительному прогнозу не поддается. Можно лишь с уверенностью сказать, что в случае, если ситуация позволит выборам состояться, степень ставших традиционными властных манипуляций их подготовкой и проведением достигнет крайней черты. За которой — лишь отмена выборов как таковых. Это будет сугубо техническая процедура, в которой не останется ничего даже от прежней постмодернистской имитации политического и идейного соревнования. Теперь по пунктам, если выборы-2024 состоятся.
Путин на них, безусловно, пойдет. Ему нужна «всенародная» легитимация, беспроигрышный референдум — для консолидации сторонников, мобилизации многочисленных сомневающихся, дальнейшей маргинализации оппонентов, демонстрации враждебному миру безусловной народной поддержки своим действиям. Причем ему нужен именно президентский пост, а не потенциально опасная роль «национального лидера» при наличии «технического» президента. Ведь вокруг последнего может выкристаллизоваться недовольная часть политических элит. Иранский вариант не пройдет — нет в России того религиозного запала, который заставляет массы людей поддерживать духовных отцов нации, да и сам Путин к таковым не относится.
Что касается остальных возможных кандидатов — что от правящей «ЕР», что от так называемой думской оппозиции — их конкретные фамилии политически не важны. Это могут быть те, кого надо поощрить выдвижением за безупречную службу. Либо те, кто может подогнать для участия в выборах своих сторонников (например, среди коммунистов или радикальных националистов), имеющих чуть отличные от партии власти взгляды на некоторые социальные и политические вопросы, но в целом поддерживающих политику власти в отношении СВО и зачистки общества от несистемной оппозиции, свободной прессы и вообще от «несогласных». Либо первое и второе одновременно. То есть предстоит тщательная оргработа политического блока АП по подбору таких кандидатов. В сочетании с работой силовых органов и судов по нейтрализации потенциальных кандидатов от недозачищенной оппозиции.
Никакой реальной политической предвыборной дискуссии, никаких «кандидатов от оппозиции» (кроме возможных ярых и открытых националистов для облагораживания на их фоне облика основного кандидата), а также никакого объективного наблюдения за выборами и их освещения в медиа — не предвидится. Собственно, СВО, видимо, и задумывалась не в последнюю очередь ради комфортных выборов.
Выборы будут проводиться всюду, где будет возможно с точки зрения реального контроля российских войск над соответствующими территориями.
Что касается уровня репрессий, то он вряд ли снизится (военно-цензурные статьи ведь никем отменяться не будут, даже если горячая стадия конфликта завершится). А может в ходе подготовки к выборам и повыситься — для дополнительной мобилизации граждан вокруг главного кандидата и облегчения работы тем, кто выборы тщательно готовит.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}