«Никто не заставит меня убить человека»

Людям нужен свет надежды

— Следователи думали, что я уехал за границу, удивились, когда я пришел.

А почему я должен бежать? Моя родина, моя земля здесь. Бояться нет смысла. Есть выбор. Ты можешь идти в неизвестность с открытым сердцем и не бояться невзгод, потому что понимаешь важность твоего пути. Тюрьмы я не боюсь, сейчас совершенно спокоен, готов, я думаю о более важных вещах: что буду делать после нее, чем займусь. Очень хочется помогать людям. Многим сейчас тяжело, страшно, они разочарованы, не видят выхода, не видят будущего. Людям нужен свет надежды!

Дима теперь много улыбается и редко надевает форму. Дмитрий Василец — старший лейтенант российской армии. 27 марта в Мурманской области в военном суде начался уголовный процесс: Васильца будут судить за отказ участвовать в СВО. Дело его стало первым в стране, возбужденным по такой статье (до сентября за это могли только уволить из армии, теперь — сажают). Есть уже несколько приговоров по аналогичным обвинениям, в том числе в этом регионе (следствие по делу Дмитрия затянулось). Все вынесенные вердикты — обвинительные, все сроки — реальные.

Два с лишним месяца назад мы опубликовали его историю. После этого Василец получил под сотню писем. И считает, что у него, человека прежде одинокого, началась совсем новая и гораздо более счастливая жизнь.

— Огромная благодарность всем людям, которые оказали мне поддержку. Столько добрых слов!

Неделю назад женщина родом из Харькова (они переехали во Львов из-за боевых действий) написала слова поддержки. Это очень вдохновляет. Поражает, насколько они сильные люди. Первоначально, конечно, было много сомнений, страх перед будущим, потому что раньше я не привлекался к уголовной ответственности. И, конечно же, любому человеку перед такими сложными событиями страшно. Тем более когда ты первый идешь по этому пути. Но сейчас страха уже нет. Все познается в сравнении. Как себя чувствуют люди, которые там находятся, у которых гибнут близкие, родные? Мне не на что жаловаться. У меня крыша над головой, еда, тепло в доме, руки, голова на месте — значит, у меня есть абсолютно все.

Свободу в тюрьме не могут отнять

Дмитрий отказался идти на СВО не сразу. Сначала, в феврале 2022-го, приказ он выполнил. Командировка — 5 месяцев. Там в один день погибли два его друга. Василец — сирота с 14 лет — остался один в мире. Временами думал, что лучше бы вернуться «двухсотым». По приказу Минобороны после 30 суток такой командировки положена не просто ротация, а полное медобследование. Дмитрию после 150 дней дали отпуск на две недели. Из него на линию соприкосновения старший лейтенант не вернулся: съездил на могилы друзей, в Бурятии принял буддизм. Понял, что отнять чужую жизнь вера и совесть не позволят.

Официальные религиозные деятели вообще продемонстрировали значительную гибкость в вопросах СВО. Васильца это не смущает.

— Библия тоже одна, но каждый понимает ее по-разному. Я в детстве был крещен в православие, но это ведь не сделало меня православным. Религиозные убеждения у меня сформировались лишь недавно. Думаю, если взять молодое поколение, допустим, буддистов, у них тоже так бывает. Одно дело — выбор, сделанный за тебя в детстве, другое — твой собственный. Лишь когда человек сам стремится к чему-то, начинают раскрываться смыслы.

— Если завтра придет лама и скажет: «Дима, ты все неправильно понял. Надо было идти и быть верным присяге», — как это повлияет на ваши убеждения?

— Никак. Это лишь даст мне информацию о том, что данный духовный наставник не придерживается фундаментальных основ религии, которую исповедует. Знаете, как, допустим, человек курит, а другим говорит: «Не курите, это вредно!» Мне будет его жаль. Я буду смотреть глазами сострадания на него. Может, им руководит страх наказания. Но если передо мной положат два миллиона долларов и рядом — оружие, это меня не заставит взять пистолет и убить человека.

Когда Василец впервые дал нам интервью, в части у него потребовали письменных объяснений: кто надоумил. Он ответил: благодарю следователя и одного из командиров, мою позицию они не захотели услышать, и я понял, что нужно рассказать о ней миру. Сейчас на вопрос о том, как изменилось отношение к нему в части, когда замполит роты из отличника боевой и политической подготовки превратился в обвиняемого, который отказался идти на передовую, Дима отвечает спокойно:

— Я ждал агрессии, но ее не было. В лицо напрямую никто ничего ни плохого не говорил. Понятно, не могут одобрять такого. Но все в пределах разумного. Даже следователь, который занимается делом, никак не давил на меня.

— Вы сказали, что с открытым сердцем идете в неизвестность. Но идете-то не в неизвестность, а в суд. Что от него ждете?

— Я стараюсь об этом не думать.

— Это же самая важная история для вас сейчас!

— Действительно, может быть, смешно выглядит, но я фокусируюсь сейчас на своем будущем, на том, что смогу сделать после. Часто мы являемся жертвами обстоятельств, виним кого-то. Это сильно ограничивает возможности. Да, скоро у меня, видимо, обстановка сменится. Но и там можно читать книги.

В самом начале, конечно, волновался. Я ведь раньше преступлений не совершал. Но ведь я и сейчас не считаю себя преступником. Я уверен в своей невиновности, вину не признал. Считаю, что прав. Буду добиваться конституционного права на замену военной службы на альтернативную гражданскую. У нас в Конституции прописано, что любой гражданин имеет на это право. И если многие говорят, что Конституция в России не работает, это не значит, что я не должен в нее верить.

Когда ты идешь по тропе в лесу, ты мало найдешь грибов. А чтобы их найти, нужно свернуть с тропы. В жизни мы очень редко пробуем что-то новое. Редко задумываемся о своем будущем. Боимся мечтать. Боимся собственного света. Плохие или хорошие времена не выбирают. Ненавистью на ненависть нельзя отвечать. Я не идеальный человек, но все-таки верю, что добро меняет людей. Через любовь, понимание ты можешь повлиять на одного человека, потом на другого, тот на третьего. И Вселенная начинает помогать, когда открываешь свою душу, идешь к людям. Лампочку в тебе зажигает. Надо быть как солнце мудрым. Оно всем светит. Вы не расстраивайтесь, не грустите, если в вас никто не верит. Не обязательно переворачивать горы. У каждого разные возможности. Я верю, что будет мир, мы сможем этого добиться.

Мы сидим у окна посреди Мурманска. Из окна виден залив и корабли. Здесь, на Севере, Дима прожил 4 года — в офицерской общаге маленького поселка, до которого еще 250 км трястись на маршрутке. Раньше делил квартиру с другом, потом друг погиб. Они вдвоем ухаживали за кошкой, сейчас, когда Дима один, он не забывает сказать, что кошку обещали приехать забрать — о ней позаботятся. А больше у него и нет ничего. Книги только. 

Через несколько часов он сядет на скамью подсудимых, а сейчас объясняет мне, что отчаиваться не надо.

«Сколько нужно убить людей, чтоб утолить мое горе?»

— Приговор скорее всего будет обвинительным. К судье, который его вынесет, вы тоже отнесетесь с состраданием?

— Сначала были такие мысли, что все против меня. Но когда ты понимаешь, почему человек так поступает, что им руководит (потеря работы, страх за своих близких — не важно), ненависти уже не будет.

— А какое решение примут в суде, вам не важно?

— Честно? Нет. Вот этот отклик, который у людей ко мне, важнее. Кто-то сохранит свою жизнь или жизнь близкого. Для меня это более важно, чем мое заключение в тюрьме.

Этот мальчик напоминает своими ответами булгаковского Иешуа. Для него, верно, и судья, и конвойный, и следователь — «добрые люди». Хотя почему мальчик? 27 лет, офицер, за плечами решение, которое требует мужества, он идет отстаивать свои убеждения. Просто невысокий. И глаза по-детски удивленные.

— Настало время, когда нам надо больше проявлять человеческие качества и больше помогать людям. Сейчас от этого очень многое зависит. Не закрываться друг от друга, не отстраняться. Наилучшее, что ты можешь сделать, когда оказываешься в тяжелой ситуации, это помочь человеку.

— Вы стали намного более религиозны за это время, — говорю я.

— Я когда читаю книгу — как будто она со мной разговаривает. И если прислушаешься, можно вообще не переживать о безопасности. Когда с тобой вера, то это самая великая защита. Нужна любовь.

— Любовью можно победить смерть?

— У меня так и произошло. Потому что, конечно,

Кто прислушается к себе, не будет с большинством

— Вы с большой вероятностью отправитесь в тюрьму, потому что не хотели участвовать в СВО. Множество людей сделали сходный с вашим выбор и эмигрировали. То есть убеждения общие, только вы — под судом, а они — за границей. Вас это задевает?

— Я об этом думал. Людей нельзя осуждать. Понятно, не у всех есть возможность уехать. Но если таким образом люди сохраняют свою жизнь, своих близких, жизнь другого человека, это прекрасно. Единственное, что им тоже тяжело. Потеря привычной жизни, работы, достатка. Им тоже страшно. Сейчас наши пропагандисты говорят: закрыть им въезд, лишить гражданства. Это бред на самом деле. Люди, которые уехали, тоже наши. Для меня они не стали чужими. Наоборот, надо их ждать. Впереди у нас много работы, нам надо все перестраивать, изменять мышление свое, изменять жизнь. 

Мне кажется, наоборот, они за Родину, за мир и гуманизм. Позор называть предателем человека, который всего себя отдавал людям.

— Я тоже верю, что все когда-то закончится: и суд, и срок, и боевые действия. И нам снова придется учиться жить вместе. Как?

— Несмотря на горе, надо оставаться людьми. У Льва Толстого есть выражение, что каждый хочет изменить человечество, но никто не задумывался о том, как изменить себя. Надо изменить себя. Но нам никогда нельзя будет забывать того, что случилось. Мы должны осмыслить: как, почему это произошло, как не повторить такое. Мы все взаимозависимы друг от друга. Я заметил по своим друзьям, как они теряют поддержку родителей, если принимают решения, которые старшее поколение не приемлет.

— Решения — как ваше?

— Да. Это очень страшно и очень больно. Пропадает любовь куда-то.

— Что с вами будет после суда?

— Думаю, ничего страшного не случится. Буду продолжать помогать людям, говорить с ними. Я в Инстаграм* недавно страничку открыл — и очень много людей подписываются, значит, мои идеи для них важны. И у меня тянется к этому душа. Какое бы ни было наказание, когда ты начинаешь видеть свет в себе, тебе уже сложно от него уйти. Поэтому 

Я счастлив. Ни о чем не жалею. Когда, прислушавшись к себе, идешь своим путем, это обязательно приводит к счастью. Доброе сердце, открытая душа — в этом и есть сила.

* Принадлежит компании «Мета», которую власти РФ признали экстремистской.